Он повернул кран с горячей водой. Подержал руку под струей, пока она не стала достаточно теплой, чтобы можно было войти в стеклянную дверь душевой.
– Готова?
Она еще какое-то время держалась за полотенце, но затем слегка кивнула, повесила его у раковины и взяла руку Джоша, которую он протянул, чтобы помочь ей войти в кабинку. Перед ним оставалось не более 30 сантиметров пространства, в которое она могла проскользнуть.
Господи.
Он думал, что будет в безопасности, не видя ее грудь, но сладкий переход ее талии в идеальную задницу мучил его не хуже. Особенно учитывая, что теперь между его членом и ее мягким, скользким телом оставалась всего пара сантиметров.
Клара посмотрела на него через плечо, потому что он дышал как астматик. Джош тут же крикнул:
– Отвернись!
Ему не хотелось быть грубым и командовать, но он за себя не ручался, если бы пришлось посмотреть ей в глаза.
Джошу нужно было что-то менять в своей жизни. За эти годы он превратил данную Богом харизму в искусно отточенное оружие. Он пользовался своими чарами не задумываясь так долго, что теперь включал Джоша Дарлинга бессознательно. Но он не мог рисковать и флиртовать с Кларой, зная, что может влюбиться в нее.
Он взял ее цветочный шампунь и налил немного в руку. Начнем с головы, это безопасно. Ничего эротичного в ее волосах. Разве только, они очень шелковистые.
– Закрой глаза, – слова застряли у него в горле.
Он водил по ее вискам быстрыми и эффективными движениями. Но Клара играла нечестно. Она запрокинула голову, и он заметил, как ее рот приоткрылся, когда он массировал ее уши. Она издавала еле слышные стоны с придыханием, и он не знал, были это сигналы удовольствия или боли.
– Все нормально?
Клара кивнула.
Что с ним происходит? Он был как безумный. Разве он не делал вещи в пятьдесят раз более грязные? Да еще с пятью женщинами одновременно. Почему он расклеился, просто моя волосы девушке?
Он продолжал массировать ей голову, надавливал сильнее большими пальцами, заставляя ее задыхаться. Становилось все сложнее думать, что это не прелюдия к сексу, особенно когда он случайно увидел ее напрягшиеся соски.
После того как он тщательно намылил ей голову, что было для него настоящей пыткой, пришло время смывать пену. Он поставил ее под струи душа, избегая ненужных прикосновений, и с облегчением вздохнул, когда увидел, что стекающая с нее вода стала прозрачной… Пока не понял, что осталось помыть еще девяносто процентов ее тела.
– Просто буду продолжать намыливать, – он огласил свои намерения ради них обоих.
– Хорошо, – сказала Клара. Наверное, она отрешилась от того, что происходило.
Он взял гель для душа, и его взгляд задержался на лимонно-желтой мочалке. Джош понимал, что лучше пользоваться ей, но не мог отказаться от прямого контакта с кожей Клары. Холодная вязкая жидкость быстро нагрелась в его ладони. Клара была намного ниже его и ему нужно было опуститься на колени, чтобы вымыть нижнюю часть ее тела. К счастью, размеры душа это позволяли. Прикосновение к твердому, холодному полу на мгновение вывело его из предкоматозного состояния.
– Держись. – Джош не знал, говорил он ей или себе.
Ее глаза распахнулись, как у Спящей красавицы, пробудившейся ото сна. Он помог ей опереться рукой о его плечо и, встав на одно колено, поднял ее левую ногу и поставил себе на бедро. Любые остатки стеснения между ними сменились горячими, пульсирующими эмоциями. Клара наклонилась, подчиняясь его движениям. Неужели она не знала, что эта поза открыла ему отличный вид на ее киску?
Он провел мокрыми мыльными руками по ее ступне и щиколотке, массируя ногу. Ее бедро было напряжено, когда он намыливал его. А когда его пальцы достигли ее ягодиц, она сделала толчок бедрами, демонстрируя приглашение, от которого у него не было сил отказаться.
– Прошу, перестань, – выдохнул он. – Клара, я больше не могу сдерживаться.
Ее глаза распахнулись.
– Я не хотела. Я не пыталась намекнуть, извини.
Она потянулась, чтобы выключить душ, половина ее тела была намылена.
– Нет.
Слово прозвучало слишком громко, зазвенело в небольшом пространстве. Он поправил себя:
– Все в порядке, слышишь? Постарайся не двигаться.
Он ускорил намыливание, чувствуя себя Киану, пытающимся обезвредить бомбу. Клара больше не закрывала глаза. Наконец, все закончилось, и он отступил, прижавшись спиной к холодной стеклянной стене.
– Все. Готово.
Он заслужил гребаную медаль.
– Отлично, – сказала Клара. – Спасибо. За помощь.
Ее плечи поднялись. Джошу, вероятно, следовало извиниться за свой стояк. Даже вообрази он всех дантистов мира – их бы не хватило, чтобы сдержать желание трахнуть ее прямо сейчас. Конечно, нет. Он не мог. Даже если бы она захотела. Даже если бы она умоляла его.
О дорогой Иисус, пожалуйста, не позволяй ей просить об этом.
Почему нет? Ах да, точно. Он обещал Наоми и не мог нарушить слово. Клятву. Съемки отлично продвинулись за последние несколько недель. На него все рассчитывали. Наконец-то он делал что-то важное.
Клара шагнула к нему. Она была так близко, что он мог бы коснуться ее губ.
– Что ты делаешь? – голос Джоша был хриплым и едва слышным. Наоми кричала в его голове.
Остановись. Не надо.
Клара закрыла глаза и слегка наклонила голову. Джош прижал дрожащую руку к ее лицу. Он так хотел ее поцеловать, что было больно. Так много раз он мечтал попробовать ее на вкус, что сбился со счета. Поцеловать Клару было наваждением. Как будто ее пухлая нижняя губа содержала антидот от какого-то яда, циркулирующего по его телу. Все аргументы против погасли в его голове словно перегоревшие лампочки.
К черту!
Он притянул к себе ее мокрое тело. Клара поскользнулась и чуть не упала, взвизгнув, когда ее подбородок уперся ему в плечо. Джош поймал ее.
– С тобой все в порядке?
Она поднесла руку к голове.
– Думаю, да. У меня кружится голова.
Дерьмо. Что, если у нее сотрясение мозга, и они его пропустили? Он схватил полотенце и осторожно обернул вокруг ее тела, затем посадил на закрытое сиденье унитаза.
– Посиди здесь и положи голову на колени. Так ведь советуют по телевизору? Я принесу тебе стакан воды.
– Джош, я в порядке. Все прошло. – Она смотрела на него, капельки воды блестели на ее ресницах.
– Не волнуйся, – сказал он, выходя из ванной в мокрых трусах. – Я никому больше не позволю причинить тебе вред.
Особенно себе.
Глава 25
Следующую неделю Джош лечил Клару, как будто она болела пневмонией. Он покупал ей куриный суп с лапшой и апельсиновый сок с мякотью, несмотря на все ее протесты и заверения, что ее иммунная система в порядке. Он категорически запретил ей приходить в студию после работы, вместо этого потребовав взять отгулы.
И вот сегодняшним вечером, пока Джош учил сексуальных людей, как получать удовольствие, Клара занималась тем, чем обычно занималась Клара Уитон в пятницу вечером: убиралась в холодильнике. Может, она настолько сошла с ума, что еще и почистит кофеварку от накипи.
Сообщение Джоша прозвучало громко и ясно: он не хотел ее. Несмотря на все признаки, которые обнаружило ее отчаявшееся сердце, он не хотел ее. И когда она предложила ему свое обнаженное тело на блюдечке с голубой каемочкой, он просто сбежал из ванной. Видимо, иногда мощный стояк – это не более чем биологическая реакция.
В дверь позвонили, она открыла, не потрудившись снять желтые резиновые перчатки.
– Мисс Уитон? – Курьер держал в руках огромный букет.
Она расписалась на бланке доставки и приняла цветы, предвкушая, как встанет спиной к закрытой двери, прижмется к ним лицом и вдохнет свежий аромат. Ухоженные стебли роз очень контрастировали с обернутыми полиэтиленом полевыми лютиками, которые Джош принес ей в больницу.
Она знала, не глядя на карточку, что цветы были от отца. Вернее, ее мать прислала их, оплатив покупку кредитной картой отца. Некоторые женщины регулярно получали цветы от своих поклонников, но Клара была не из их числа. За исключением недавнего попадания в больницу, она получала букеты не из-за своей привлекательности, а по случаю выпускных и дней рождения. Изредка бывали сладко-горькие композиции ко Дню святого Валентина, пахнущие одновременно фрезией и жалостью.
Она не ждала поэтического послания, но открыв сложенный вдвое лист бумаги, сопровождавший розы, и увидев подпись, схватилась за сердце.
«Твоя мама оставила мне голосовое сообщение, в котором говорилось, что ты попала в аварию. Кажется, она решила, что я забочусь о тебе, поэтому попросила доставить цветы. Надеюсь, ты скоро поправишься. Увидимся в конце августа. С любовью, Э.».
Слово «любовь» потрясло ее. Она знала, что Эверетт не имел в виду ничего романтического. Он наверняка подписал карточку, даже не вдумываясь. Примерно так же, как она писала послания своей двоюродной бабушке Барбаре. Но все же, все же. Она ждала эти шесть букв четырнадцать лет.
– «С любовью», – слова стали еще приятнее, когда она произнесла их вслух.
Ее мать проигнорировала просьбу не звонить Эверетту и, вероятно, хотела проверить ее. Большое расстояние между Лос-Анджелесом и Гринвичем никак не влияло на упорство Лили Уитон.
У Клары скрутило желудок, пока она искала вазу для цветов. Эверетт вернется через две недели. Удивительно, но она почти забыла о нем. И за это ей нужно благодарить одного человека.
Конечно, она не была обязана хранить верность Эверетту, но в то же время несомненно, что когда он вернется, все изменится. Для начала Джош переедет. Почему эта мысль ранила ее?
Она нахмурилась. Конечно, возвращение Эверетта домой – это хорошо, у Клары наконец-то появится смысл находиться в Калифорнии… Но какой ценой? Те дни, когда она заботилась об идеальном освещении, подарках и нарядах, подчеркивающих фигуру, казались ей теперь далекими. Как и мечты, которые теперь полностью связаны с другим человеком.