— Тут как договоритесь, мадам, — подает звук другой слесарь.
— Распишитесь, — он по очереди протягивает нам документ, оставляет одну копию, а вторую сворачивает вчетверо и прячет в нагрудный карман. — Всего хорошего!
Когда они уходят, Юля немного расслабляется и оседает на банкетку в прихожей. Так вот для чего она нужна! Хорошо, что не ликвидировал.
— Спасибо, — раздается тихое, а у меня сердце замирает. Наконец-то железная леди плавится, — что взял ремонт на себя.
— Ай, — отмахиваюсь. — Быстрее сделаю. А то еще бы полгода тянул.
— Тогда я пойду?.. — она поднимается, явно не собираясь больше ничего говорить, но после оборачивается, и я уже жду благодарности за цветы, но вместо этого слышу другое, но тоже приятное: — Можешь приходить в любое время, ключи я тебе оставлю, только другой комплект, без брелоков, — она меняет связку на тумбочке. — И, пожалуйста, не пользуйся водой у себя. Если что-то надо, приходи.
Надо, Рыбка, еще как надо. Поцеловать бы тебя сейчас такую грустную и серьезную, чтобы стереть эту слезную пелену с глаз. Да хотя бы обнять, чтобы расслабилась ненадолго.
Она открывает дверь, и я, опомнившись, хватаю ее за запястье, удерживая на пороге. Сомова оборачивается и снова хмурится, но руку не выдергивает, что уже хороший знак. Простила? Все-таки помогли цветы?
— Юль, прости, что вчера так получилось, я…
— Знаю, спасал соседского мальчика, — грустно выдает и все же высвобождает руку, растирая запястье, будто я его сжал сильнее, чем надо. — Все хорошо, ты мне ничего не должен объяснять, даже если просто передумал. Еще увидимся, — бросает дежурное и скрывается за дверью, оставляя меня в полном недоумении.
Ну нет, Рыбка, так дело не пойдет. Я ведь не передумал. Просто так сложились обстоятельства, будь они неладны. Кто ж знал, что именно в этот момент Жанна Валерьевна выйдет на лестницу. Мысль, что это могло произойти специально, я сразу же отметаю. Она, конечно, дама разведенная — что я узнал, пока мы ехали домой, — но такое подстраивать совсем уж странно. Ладно, будем считать это проверкой на прочность. Повторим вчерашний вечер. Кино и пицца? Будет ей и фильм, и вкусная еда, и даже хорошая компания. Нужно только подготовиться.
Глава 11. Кино
Могла ли я обижаться на Максима после того, как в ночи все же включила телефон и перечитала все сообщения? Нет. Он действительно поступил правильно, как сделал бы любой нормальный человек, когда сосед обратился с бедой. Помог. Но легче от этого мне не становилось. Потому что хотелось, чтобы выбрал меня. Хотя бы раз в жизни не сбежал на тренировку, потому что «в выходные соревнования», не бросился помогать брату, ведь «у него крутая тачка, когда я на такую накоплю, а так хоть повожусь». Слизняк обиды ползал внутри, оставляя блестящую дорожку из моих разочарований.
Всегда рядом, но никогда на первом месте.
Гоню прочь романтичные настроения и ностальгию. Плевать, что будет. Отныне мы только соседи, и ничего большего. Разберемся с водой, и до свидания, гуси. Он на своем этаже, я на своем. На этом, пожалуй, и закончим, пока старые чувства не разбередили с трудом затянувшиеся раны.
Твердо решаю игнорировать его и матерю на чем свет стоит, когда в восемь утра он звонит в дверь, но злость мигом испаряется, стоит мне увидеть курьера. Вот так поворот. Поначалу думаю, что они ошиблись адресом, но молодой парень убедительно произносит мое имя, и вскоре букет из розовых чайных роз горделиво возвышается рядом с телевизором.
Злюсь на саму себя, что мне так мало надо для того, чтобы передумать. Три смс-ки, пять пропущенных и цветы. Но может, все не так плохо, и он повзрослел? В сердце что-то приятно ёкает, соглашаясь с голосом разума, пока здравый рассудок надышался цветочной пыльцы и валяется в отключке.
Решаю все же смягчиться и дать шанс, но, когда вижу его, вспоминаю все, что было десять лет назад, и стена вмиг появляется между нами. Не могу так легко отделаться от всего и забыть. Снова чувствую себя маленькой девчонкой. А тут еще взрослые проблемы.
Но Краснов — доблестный рыцарь — берет решение на себя, и я снова замечаю, что он повзрослел и изменился, хотя вряд ли Максим вообще когда-либо был нерешительным. Потрясений на один день достаточно, а тут еще Краснов со своими извинениями. Да не нужны они мне, уже все сказал. Лучше бы и правда к бабе ушел, чем добрыми делами занимался. Так мне было бы, кого винить, кроме себя.
Мой вынужденный сосед приходит как раз, когда я выхожу из душа, хорошо что догадалась надеть халат. Меня отчего-то не смущает, что он открывает дверь своим ключом, а вот он виновато улыбается и показывает пакет с вещами.
— Привет, — осторожно, почти шепотом. Прощупывает почву, и я не могу сдержать улыбки.
— Привет. Ты вовремя, — открываю дверь ванной шире. — Сам разберешься?
— Не маленький уж. Да и кран не слишком сложное устройство, — смеется по-доброму, пока я плавлюсь от чертовой улыбки, которая и в прошлом свела меня с ума. Краснов подходит ближе, кладет ладонь на дверную ручку, а я все смотрю на него, лишившись вмиг способности говорить. Максим так близко, что мне становится неловко, будто мы делаем что-то предосудительное. — Юль, — так тихо, что внутри все сжимается от напряжения.
— М? — смотрю прямо в глаза, понимая, что снова утонула, выйдя в открытое море без спасательного жилета.
— Пропустишь?
Твою ж мать! Придуманное мною волшебство рассеивается в один миг, и я отмахиваюсь от наваждения, отхожу в сторону и нервно улыбаюсь.
— Конечно, — бросаю и скрываюсь за дверью спальни.
Привожу себя в порядок, снова натягиваю домашний костюм, даже успеваю подсушить волосы и дважды вскипятить чайник, пока Краснов плещется в душе. Рыбкой назвал меня, а сам занырнул — не достанешь.
Триумфально он появляется, только когда звонят в дверь. Чуть ли не выбегает из душа при полном параде — в домашних штанах и футболке, будто ждал. Максим идет за мной, когда я выхожу в прихожую, но выглядит он так расслабленно, будто уходить не собирается.
На пороге снова курьер, но на этот раз на нем фирменная темно-зеленая куртка траттории неподалеку. Пара дежурных фраз — и он всучает мне пакет с едой, а я только киваю, переводя взгляд с доставщика на Краснова.
— Решил компенсировать вчерашнее отсутствие, — виновато улыбается он и чешет затылок, растрепывая влажные волосы.
Вот и что с ним делать? Как нашкодивший кот, который приходит ластиться после того, как нассал в тапки. Вот только этот кот не сильно-то и нашкодил. Качаю головой, а Максим забирает пакет с едой.
— А в душе сидел так долго, чтобы раньше времени не выгнала? — смеюсь, когда получаю утвердительный кивок в ответ. И ведь все продумал!
— Я еще и фильм выбрал, — гордо заявляет Краснов, — надеюсь, ты не против?
«Еще как против!» — кричит мозг, но сердце закрывает ему доступ к кислороду, и тот сдается под грязным шантажом, поднимая белый флаг «Я на все согласен».
— Иди в гостиную, а я пока принесу приборы. Чай?
— Да, давай.
Ну хоть чайник дважды кипел не зря. Хотя наверняка остыл, и придется ставить в третий раз. Машинально поправляю волосы, оказавшись на кухне, и жалею, что не повесила здесь ни одного зеркальца, даже крохотного. Посмотрела бы, как выгляжу.
Мы устраиваемся на диване, где за поеданием пасты смотрим какой-то романтический фильм про парня, рискнувшего добраться до бункера, в котором живет его девушка. Нам оказывается мало, поэтому, собрав посуду, решаем посмотреть еще один про пару, договорившуюся притворяться влюбленными по праздникам.
Максим частенько комментирует, а я хохочу то ли от нелепых ситуаций, в которых оказываются герои, то ли от его шуток, и постоянно ерзаю, потому что отдала пуфик под ноги Краснову, а сама думаю, как бы сесть поудобнее на узком диване, но то задница сползает, то спина затекает, то ноги немеют. Одним словом, старость.
— Юль, иди сюда, — Максим поднимает руку и кивает, намекая на удобное место под его боком, а я широко распахиваю глаза от удивления и страха. Э, нет, так близко мы не договаривались. — Давай, я не кусаюсь.
— Совсем? — щурюсь, глядя на него с подозрением.
— Только нежно во время секса, — серьезно произносит, сверля меня взглядом. Ага, полегчало, я к нему теперь и на пушечный выстрел не подойду! Поджимаю ноги, думая, что минут пять в такой позе протяну. — Так что сегодня ты в безопасности.
Ауч. А вот сейчас было неприятно. Не то чтобы я собиралась тащить его в спальню, но знать, что мужик мысленно не раздел тебя, проведя весь вечер рядом, не слишком уж и хорошо.
И ладно! Раз уж я Краснова не привлекаю как женщина, то он меня точно привлекает в качестве подушки, потому что завтра позвоночник не скажет мне спасибо, а восьмичасовое сидение в офисном кресле и вовсе ускорит обострение хондроза. Не давая себе опомниться, устраиваюсь на Краснове и облегченно выдыхаю.
— Но только сегодня, Рыбка, — тихо говорит, но я напрягаюсь и собираюсь подняться, потому что этот очевидный намек меня возмущает. Да, вот такая вот я девушка: мне все не так. И внимание, и его отсутствие. Он сжимает рукой мое плечо, надавливает, не позволяя подняться. — Ты плохо смотрела «В мире животных»? От хищников бежать бесполезно. Так что лежи и смотри фильм.
— Ладно. Сегодня я ведь в безопасности. У нас водопой, — продолжаю его странную аллегорию, записав себя в добычу. Ну да, глупая лань, даже отрицать не стану.
— Именно.
Пальцы осторожно поглаживают мое плечо, а я пригреваюсь и совсем уж бессовестно растягиваюсь на диване. Удары его сердца успокаивают лучше ромашкового чая, а засыпать под них — сплошное удовольствие, поэтому закрываю глаза, иногда все же приоткрывая один и наблюдая за действом на экране. Но мы же смотрим ромком, где в конце все счастливы и целуются? Значит, я ничего не пропущу, если вздремну немного.
Глава 12. Свидание?
Жизнь поворачивается на сто восемьдесят градусов, когда твой дом тебе не принадлежит, когда новое дело приносит удовольствие и когда рядом каждый вечер оказывается лучшая женщина. До конца недели, пока рабочие слишком уж копошатся с водопроводом — что мне только на руку, — мы с Рыбкой проводим каждый вечер вместе.