В слухах всегда есть доля правды – Брук и Эван, Мэнди и Кен, Самир, Джей, Райли, Дилан, Человек-жук – мне кажется, что любой из них может быть жертвой или убийцей.
Весна
Глава 38
Алекс сидела дома и обедала салатом, наслаждаясь небольшим количеством белого вина. Поскольку Ник находился на работе, а Летти в школе, она воспользовалась моментом, чтобы позволить себе тихие домашние радости. Ее единственной задачей в тот день было двухчасовое собеседование с ассистентом в офис – позиция, которую ей нужно было укомплектовать теперь, когда ее бизнес шел в гору. Она готовилась к предстоящему сеансу медиации, но отвлеклась, чтобы просмотреть резюме кандидата.
Задняя дверь из кухни открылась, мешая сосредоточиться. Вошла Эмили, верная себе – незапланированно и без предупреждения.
– Есть минутка поговорить? – спросила она, плюхаясь на кухонный стул. Зои вылезла из-под стола, чтобы полаять и помахать хвостом, прежде чем вернуться в свое укрытие.
– Для тебя у меня есть все время в мире, – проговорила Алекс. Эмили посмотрела на стопку бумаг перед сестрой. – Напоминает мою кухню, – сказала она. – Я решила отвлечься от работы, пока у меня не взорвалась голова.
– Подумать только, мы, женщины, так долго и упорно боролись за право делать свою жизнь несчастной.
Сестры дружно рассмеялись.
– Не возражаешь, если я выпью с тобой? – спросила Эмили. – Кен дома. Мы пока не рискуем оставлять Дилана одного.
– Я бы чувствовала то же самое, если бы это была Летти, но рада, что ты нашла время навестить меня.
Алекс воспользовалась возможностью наполнить свой бокал после того, как налила Эмили вина, которое купила в Costco[36]. Вино, вероятно, было тем товаром, который ей не следовало приобретать оптом, но после того, как Ник раскритиковал ее за пьянство, Алекс решила перестать скрываться. Возможно, теперь, когда все делается открыто, он увидит, что все в порядке.
Эмили освободила место на столе.
– Как там планы строительства? – поинтересовалась Алекс. – Я беспокоюсь о маме. Ты заметила, как ухудшается ее координация? Она опирается на предметы для сохранения равновесия. Я беспокоюсь, есть риск, что она может упасть.
– Планы в порядке, – сказала Эмили. – На самом деле они закончены. Мы получили необходимое одобрение комитета. Если графики не сорвутся, подрядчики должны приступить к работам этим летом. – Она сделала глоток и посмотрела в окно, ее лицо стало печальным. – А вот мой брак под вопросом.
Алекс вздохнула:
– Мне жаль, Эм. Поделись со мной. Что происходит?
Эмили отхлебнула изрядную порцию своего вина.
– Деньги вернулись на наш счет.
Алекс выглядела удивленной.
– Когда?
– Он сказал мне, что налоговое управление допустило ошибку.
Алекс чуть не выплюнула свое вино.
– Налоговое управление США не допускает ошибок, – возразила она. – А если это и случается, то они не признаются в этом так быстро.
– Я сказала то же самое, ну, примерно.
– И?
– И ничего. Кен придерживался своей истории.
– Ты хочешь попросить у него документы?
– И заставить его разозлиться на меня? Снова обвинить меня в том, что я ему не доверяю? У нас и так достаточно проблем дома. Нет, спасибо.
Алекс не стала возражать.
– Что ты хочешь сделать?
– Я думаю, что хочу использовать часть из двадцати пяти тысяч, чтобы нанять частного детектива, вот что, – заявила Эмили. – С Кеном что-то не так, но я не знаю, связано ли это с Мэнди Кумар.
– Теперь, полагаю, все возможно, – сказала Алекс. – Ты когда-нибудь могла подумать, что Эван Томпсон – психованный преследователь?
– Нет, никогда, – покачала головой Эмили. – Он всегда казался одержимым своей работой, но я не думала, что это распространяется на женщин. Как ты думаешь, почему Брук защищала его?
Алекс подумала о характере Эвана – несмотря на свои недостатки, он всегда казался милым. Ее беспокоило, что она переживает за него, несмотря на то, что он так явно не в себе. Он опасен. Уиллоу подтвердила, что записка с угрозами в адрес Алекс написана его рукой.
«Отвали или пожалеешь».
– Думаю, когда дело доходит до подобных вещей, мы хотим верить, что люди лучше, чем они есть на самом деле, – размышляла Алекс. – Мы цепляемся за нашу надежду на искупление – на перемены, рост и тому подобное. Предполагаю, что Брук думала об Эване примерно в этом ключе. Должно быть, она с самого начала знала, кто за ней наблюдает. В противном случае она была бы более осторожна. Вероятно, она чувствовала себя в ловушке. Если бы она выдала его, он был бы унижен, возможно, это обострило бы ситуацию… Возможно, это положило бы конец его карьере, навредив при этом Уиллоу и Райли. Поскольку она не могла заставить его остановиться и не думала, что он причинит ей боль, полагаю, она надеялась, что ему станет скучно и он перерастет свою одержимость.
– Судя по тому, что ты рассказала мне об этом месте поклонения имени Брук, такое невозможно перерасти. Как Уиллоу со всем этим справляется?
– Она выгнала его из дома. А он не сопротивлялся, просто ушел – думаю, стыд усмирил его, и она наконец подала на развод, – сообщила Алекс. – Эван живет в квартире примерно в десяти минутах езды отсюда. Я помогаю с разводом.
– Для меня жуткого святилища Брук было бы тоже более чем достаточно, – призналась Эмили. – Давай выпьем за Уиллоу и за то, чтобы у нее хватило мужества двигаться дальше. – Она подняла свой бокал. – Кстати, о том, чтобы двигаться дальше, я видела, как Летти уехала с Джеем Кумаром.
Алекс выглядела умеренно огорченной.
– Да, они снова проводят время вместе.
– Из-за ситуации с Диланом? – спросила Эмили.
– Возможно, – ответила Алекс, не слишком довольная. – Связь после травмы – это явно не путь к здоровым отношениям, но, похоже, этот опыт сблизил их.
– Ты говоришь с Летти? – Эмили приподняла бровь.
– О чем? – не поняла Алекс.
– О, да ладно тебе. О презервативах, спирали, противозачаточных таблетках, чтобы не стать бабушкой, возможно, и чтобы твоя дочь не подхватила ЗППП. Вот об этом.
– Господь всемогущий! – воскликнула Алекс. – Как насчет вопроса для разминки в следующий раз? – Ее смех был слегка нервным.
Эмили не улыбалась.
– Я серьезно. Летти почти восемнадцать. Ты когда-нибудь говорила с ней об этих вещах? Я имею в виду – по-настоящему говорила?
Чувство вины вернулось вместе с воспоминаниями о том разговоре с Ником, который случился перед тем, как в доме Уиллоу разразился настоящий ад. Нет, она не разговаривала с Летти. Она не упоминала о контрацепции, Джее Кумаре или Дилане. Она не задавала своей дочери никаких значимых вопросов о надеждах, мечтах или страхах относительно будущего.
Конечно, они беседовали, но о вещах, а не о чувствах. О ситуациях, которые нужно было разрешить в рамках подготовки к следующему году, а не о принятии важных судьбоносных решений. В некотором смысле это было похоже на жизнь в тот напряженный период после смерти близкого, когда горе можно отодвинуть на второй план ради длинного списка обязанностей.
Алекс поняла, что цепляется за иллюзию. Летти уезжает. Дочь взрослела – нет, она уже взрослая. Почти взрослая, почти восемнадцать. Алекс должна быть готова отпустить ее.
Она пообещала – сначала себе, потом Эмили – что у нее состоится долгий разговор с Летти, когда та вернется домой.
Но сейчас, еще вина. Они с Эмили продолжали разговаривать, пока у Алекс не зазвонил телефон.
– Я на месте, но офис заперт.
Алекс смутилась. Кто это? О чем она говорит? Вино разливалось в ее мозгу, затуманивая все связные мысли. Затем наступил момент просветления, жужжание исчезло, и к ней вернулась память.
Речь о запланированном на два часа интервью. Она посмотрела на часы: пять минут третьего. Как долго она болтала с сестрой?
Она торопливо рассыпалась в извинениях:
– О боже мой, мне так жаль! Я работала над другим проектом и потеряла счет времени. – Ложь вырвалась без усилий. – Я буду на месте через двадцать минут. Вы можете подождать? Прямо через дорогу есть кофейня. Конечно, за мой счет.
Раньше она никогда не нанимала кого-либо из чувства вины, но был хороший шанс, что эта женщина получит работу.
Взволнованная, Алекс поднялась на ноги. Она чувствовала тошноту, пока рылась в сумочке в поисках брелока для ключей.
– Мне нужно бежать, – сказала она Эмили. – Я опоздала на собеседование. Черт.
Алекс вышла за дверь с недовольным видом, обвиняя в своей рассеянности стресс на работе. Она села в машину и завела двигатель. Поворачивая, она вытянула шею, чтобы посмотреть назад.
Она проехала четверть мили, прежде чем свернула направо на Честер-стрит, по той же дороге, по которой Самир Кумар ехал в супермаркет в тот день, когда она последовала за ним. Приближаясь к перекрестку, Алекс заметила яркие огни в зеркале заднего вида. Ее челюсть сжалась.
Мгновение спустя ее сердце подскочило к горлу. Это полиция! Патрульная машина следовала прямо за ней.
Она съехала на обочину. Фруктовый привкус щекотал ей губы и язык. В голове гудело. Забыть об интервью ее заставила не работа, а вино. И вот появился полицейский офицер, с важным видом направлявшийся к ее машине. Его моложавая внешность не обманула ее. Возможно, он учился в старшей школе, когда Летти была первоклассницей, но молод этот человек или нет, в его силах было перевернуть ее жизнь.
Мысли Алекс устремились вперед, рисуя мрачное будущее: она в наручниках, ее фотография опубликована на странице сообщества Мидоубрук, ее бизнес рушится, друзья отворачиваются от нее, репутация в руинах.
Когда видение исчезло, она принялась делать глубокие вдохи, однако мозг по-прежнему не получал достаточного количества кислорода. Страх затопил ее, сердце колотилось так, словно могло выскочить из груди. Мелькнула шальная мысль: сердечный приступ мог бы спасти ее от полевого теста на трезвость. Сколько она выпила? Два бокала, верно? Нет. Нет. И еще раз нет. Она знала правду. Она, черт возьми, знала правду – обо всем, о себе.