… На совещании в штабной палатке кроме Мороза присутствовали: «док» и все переговорщики, а так же майор и Буткус. Не было интенданта и капитана, они выполняли особое поручение комиссара. Ядвига уже немного пришла в себя, но, и она, и профессор, от комментариев пока воздерживались — говорил один Мороз. Он вкратце поведал о ходе переговоров, умолчав временно о том, на основании каких улик против них были выдвинуты обвинения в нарушении «Положения о МС ООН», потом попросил задавать вопросы.
Первым взял слово майор:
— Господин комиссар, позвольте Вас поздравить с блестяще проведенной миротворческой операцией, в результате которой и волки оказались сыты и овцы целы. Мне только не понятен момент с «хамелеонами»…
— А не было никаких «хамелеонов».
За столом прокатился вздох изумления.
— То есть, как? — профессор даже привстал от неожиданности.
— Я даже, честно говоря, не знаю, существуют ли эти «хамелеоны» на самом деле… Но то, что слухи о них широко распространены, это я, конечно, знал и решил этим воспользоваться. Перед выездом я договорился с капитаном, что при необходимости воспользуюсь этим блефом, а он мне подыграет.
— Но как вы ему подали сигнал, что пора действовать? — это уже проявила любопытство Мария.
— Да никак. Просто я приказал капитану в 12–17 подать сигнал в виде двух ракет, красной и зеленой, а в 12–25 вызвать на связь полковника и сказать тот текст, который мы обговорили заранее.
— Но как вы узнали время? — не выдержала Ядвига и тут же покраснела, так как ответом на ее вопрос был дружный смех за столом.
— Господин комиссар просто все просчитал заранее. — сказал профессор и с уважением посмотрел на Максима. — Однако у вас голова.
— Голова как голова. — рассмеялся Мороз. — Да и задачка-то, честно говоря, была не из самых сложных.
— Это вся история? — поинтересовался «док».
Все взгляды вновь устремились на Мороза. У профессора и Ядвиги эти взгляды были особыми. Максим успокоил их ответным взглядом, а для остальных сказал:
— Нет, не вся… Но об остальном — позже, когда к нам присоединятся интендант и капитан.
Мороз перевел разговор на другие темы, касающиеся повседневной жизни миссии. Беседа протекала неровно. Люди отвечали невпопад, они явно думали о другом. Поэтому, когда в палатку вошли интендант и капитан, установилось напряженное молчание. Интендант доложил, что приказ «господина комиссара» исполнен и передал Максиму папку. Мороз внимательно просмотрел ее содержимое, и сказал, обращаясь к вновь прибывшим:
— Благодарю вас, господа, хорошая работа.
После чего обратился уже ко всем присутствующим:
— Теперь, господа, я готов рассказать вам то, что до сих пор утаивал.
И он поведал о причинах, давших повод полковнику Конгу сделать свои обвинения.
… - Сразу по прибытии, я приказал господину интенданту и капитану Россу провести скрытую ревизию боекомплекта. Результаты в этой папке, и они говорят о том, что обнаружена недостача пяти магазинов для автомата и стольких же гранат. С этой минуты я объявляю о проведении закрытого служебного расследования. Следствие буду вести лично сам. Прошу всех покинуть палатку, кроме дежурного офицера.
Вскоре в палатке остались только Максим и капитан Росс.
— Господин капитан, пригласите сержанта Моргана и, после того, как он войдет в палатку, вызовите конвой.
Через несколько минут сержант предстал перед комиссаром.
— Сержант Морган по вашему приказанию прибыл, сэр.
— Сержант, чем вы объясните тот факт, что, при проведении проверки, в вашем хозяйстве выявлена недостача пяти магазинов для автомата и такого же количества гранат?
Сержант побледнел, но не проронил ни слова.
— Ваше поведение, сержант, говорит о том, что вы знаете о недостаче. Отвечайте прямо: вы передали магазины и гранаты полковнику Стюарту?.
Сержант и так стоящий по стойке смирно, вытянулся еще больше и вскинул голову:
— Да, сэр.
— Продолжайте, сержант.
— Мы… — начал сержант, но тут же поправился, — … я служил раньше под командованием полковника Стюарта, и я…
… - И вы решили помочь старому товарищу по оружию, — закончил за него Максим. — Так?
— Да, сэр.
— Кто еще был в курсе ваших намерений?
— Никто. Я принял решение самостоятельно, сэр.
— Приняв такое решение, вы грубо нарушили приказ и создали серьезную угрозу для работы миссии. Мы все могли погибнуть. Об этом вы подумали, когда решили помочь старому товарищу?.
— Нет, сэр. — на лбу сержанта выступили капельки пота. — Я не думал, что все так серьезно.
— А стоило подумать. Теперь вас ждет трибунал. Какое обвинение вам в итоге будет предъявлено, вы узнаете позже. А пока я помещаю вас под арест по обвинению в небрежном хранении боеприпасов… Капитан.
Вошли капитан и конвойные.
— Арестуйте сержанта.
… - Разрешите, господин комиссар?
Мороз поднял голову от бумаг.
— Разрешаю, лейтенант. Проходите, присаживайтесь. Что вы хотите?
Андрис положил на стол лист бумаги и остался стоять.
— Что это?
— Рапорт, сэр.
Мороз взял бумагу и внимательно ее прочитал. По мере чтения его лицо становилось все более хмурым. Закончив, он поднял глаза на Андриса.
— Правильно ли я понял, лейтенант, что в ту ночь, когда у нас «гостил» отряд полковника Стюарта, вы остановили возле КПП сержанта Моргана с вещмешком в руках. На ваш вопрос «что в мешке» сержант ответил, что там медикаменты для отряда полковника. Вы попросили открыть вещмешок, но в это время вас подозвал к себе майор Хаггинс по какому-то незначительному вопросу, а сержант за это время успел уйти — так?
— Да, сэр.
— Скажите, Андрис, если бы панна Ядвига не подверглась той опасности, которой она, извините за тавтологию, подверглась, вы бы написали этот рапорт? Молчите… А вот если бы вы своевременно написали рапорт, или хотя бы устно доложили мне о случившемся, то панна Ядвига и вовсе могла бы не подвергнуться опасности… Ладно. Идите и подумайте, а я пока побеседую с майором.
… Майор Хаггинс дочитал рапорт лейтенанта Буткуса и вернул бумагу Морозу.
— У вас есть замечания по рапорту, господин майор?
— Нет, сэр. Господин лейтенант все изложил правильно.
— Вы знали, что сержант Морган нес в вещмешке?
— Правильнее сказать, что я догадывался. Незадолго до этого я в разговоре с сержантом Морганом обмолвился, что сожалею о том, что мы не можем помочь полковнику боеприпасами.
— Вы хороший командир, майор и храбрый воин. Но для того чтобы быть миротворцем этого недостаточно. Я поговорю еще раз с лейтенантом Буткусом, надеюсь, он не будет возражать, если я не дам ход его рапорту. Сержант Морган будет предан трибуналу, но только за халатность. Учитывая его послужной список, серьезного наказания он не понесет… Но, вы, майор, после окончания миссии, подадите рапорт об увольнении из состава МС. Вы согласны?
— Да, сэр. Спасибо и… простите.
— Извинения приняты, майор, вы свободны.
… Следующим перед Максимом предстал вновь Андрис, и вновь положил на стол лист бумаги.
— Я вижу, лейтенант, вы прямо-таки помешаны на эпистолярном жанре. Очередной рапорт?
— Да, сэр.
— И я даже догадываюсь о его содержании. Вы просите уволить вас из состава МС — угадал?
— Да, сэр.
Максим вздохнул и перешел на русский язык:
— Послушай, Андрис, поверь мне, то, что ты сейчас делаешь это скорее юношеский максимализм, чем поступок зрелого мужчины. Ну, скажи честно, разве ты на самом деле хочешь уйти из МС?
— Конечно, нет. — Андрис тоже перешел на русский. — Но разве у меня есть выбор? Особенно после того, как вы дадите ход моему первому рапорту.
— Рапорту? А разве ты подавал какой-то рапорт?
Мороз встал из-за стола, взял оба рапорта, подошел к машинке для уничтожения бумаги и пропустил листы через нее.
… - Так о каком рапорте ты говорил?
— Но у вас будут неприятности.
— Ну, как говорится, «дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут». А если серьезно, то степень вины, как и степень наказания должны в первую очередь зависеть от последствий. А они, слава богу, ничтожны.
— Благодаря вам.
— Не перебивай старших, это невежливо. И, безусловно, степень наказания должна быть обратно пропорциональна степени раскаяния причастных к преступному деянию. И с этим у нас тоже полный порядок. Все всё поняли и обещали так больше не делать.
— Максим Всеволодович, я не всегда понимаю, когда вы шутите, а когда говорите серьезно.
— Я всегда говорю серьезно, когда не шучу.
Максим посмотрел на лицо Андриса и рассмеялся.
— Ладно, не обижайся. Должен же я иметь хоть какие-то недостатки? Однако продолжим… Кто сказал, что наказания не будет вообще? Сержант наверняка будет осужден, пусть и на небольшой срок, после отбытия которого, будет уволен из рядов МС. Майор обещал уйти из МС добровольно. Куда более?
— А это не отразится на вашей карьере?
— Вот на что мне глубоко и искренне наплевать, так это на карьеру. Главное для меня делать дело, а карьера это так, что-то вроде бонуса к чувству удовлетворения за хорошо сделанную работу… Однако мы заболтались, лейтенант. — перешел Максим на английский. — Если у вас ко мне все, то я вас не задерживаю.
— Да, сэр.
…Вот так и закончилась первая миссия комиссара Мороза. Через неделю после описанных событий генерала Танга вывезли на вертолете в неизвестном направлении, а еще через три дня миссия свернула свою работу, передав госпиталь вновь под охрану местной полиции.
История о боеприпасах, конечно, дошла до руководства ООН, но там приняли версию Мороза и глубже копать не стали. Все участники миссии, кроме сержанта Моргана и майора Хаггинса были поощрены. Сержант был осужден на один год тюрьмы, но, учитывая хорошие характеристики и примерное поведение, вышел на свободу через полгода, после чего был уволен из рядов МС без выходного пособия. Майор, как и обещал, подал рапорт об увольнении, который и был удовлетворен. Андрис получил звание капитана и женился на панне Ядзе. Свадьбу сыграли на родине невесты в Кракове. Одним из почетных гостей на свадьбе был комиссар третьего ранга МС ООН Максим Мороз….