– Молодец, – похвалила я. Говоря о брате, Шэйрен вовсе не имел в виду, что этот Чжучен приходился ему родственником. Братьями и сёстрами тут могли называть друг друга и друзья, и подруги, и даже невесты с женихами. Главное, чтобы были более-менее близки по возрасту и социальному статусу.
– На днях я зайду на вас посмотреть. Верю, что ты будешь заниматься усердно.
– А ещё можно помолиться Тёмной Деве, – авторитетно заявил Шэйрен. – Меня Яо Фань научил специальной молитве. Если её красиво написать и сжечь на алтаре, то будет удача в бою.
Признаться, я в первый раз слышала о Тёмной Деве. Но божеств тут было как собак нерезанных, всех не упомнишь. Должно быть, какая-то воинская богиня. Странно, что женского пола, но в конце концов, и у нас были богини-воительницы, та же Афина.
– Удача – это, конечно, хорошо. Но, думается мне, Тёмная Дева любит тех, кто не полагается на одну лишь удачу. Чтобы заслужить её милость, надо хорошо потрудиться.
– Да, – сбитый в своих мечтаниях Шэйрен слегка скис. – Матушка, можно я ещё тут с вами посижу?
– Можно, только тихо.
Требование старшенький выполнил и действительно ещё довольно долго тихо сидел рядом. Вот Ючжитар ни за что не сумел бы удержаться: обязательно бы начал вертеться, задавать вопросы, хватать что-нибудь…
На следующий день были последние аудиенции перед праздником: чиновники отчитывались в положении дел перед началом последнего годового квартала. Прислуге выплатили очередное жалование, и во дворце царила весёлая суматоха. Заканчивались последние приготовления к завтрашнему вечернему пиру, предсказатели погадали на погоду и уверили, что облаков не будет и любоваться луной ничто не помешает. В воздухе плыл горько-сладкий запах хризантемовых лепестков, на которых настаивали вино. Занятия у мальчишек кончились раньше обычного, и, выглянув в сад, я увидела, как Лиутар неторопливо проезжает по дорожке на своём ослике, оказавшемся для своего вида весьма покладистым животным, а Ючжитар прыгает вокруг и выкрикивает детскую песенку, оказавшуюся весьма подходящей в качестве дразнилки:
Был у меня ослик, но не ездил я на нём.
Тут взбрело на ум скакать на ярмарку верхом.
Гордо взял я кнут, велел ослу: «Давай, вези!»,
Сам не понял как – парам-пам-пам – лежу в грязи!
Лиутар подхлестнула своего скакуна, обернулась и показала брату язык. Ай-яй-яй, а ведь совсем взрослая девица, девять лет этой осенью исполнилось.
На последней моей аудиенции за сегодня я приняла представительниц акушерской школы, которую по моему приказу организовали в столице. Принимали туда молодых вдов, оставшихся после смерти мужа без средств, и девочек-сирот из приютов – один из придуманных мной способов обеспечить приютских детей средствами к существованию. Женщины-учительницы представили мне лучших выпускниц, поблагодаривших моё величество за милость и участие, которое я приняла в их судьбе, а я одарила всех лунными пряниками с дворцовой кухни и пожеланиями удачи в дальнейшей жизни.
– Ваше величество, – обратился ко мне Шэн Мий, когда я со вздохом облегчения вышла из кабинета, намереваясь запереться у себя до ужина и просто блаженно побездельничать.
– Да?
– Быть может, сейчас это будет неуместно…
– Да договаривайте, раз уж начали.
– Её высочество старшая принцесса Лиутар растёт. Ваше величество ещё не думали о том, чтобы подыскать для неё достойного мужа?
– Думаю, с поисками мужа можно подождать ещё по крайней мере лет шесть.
– Да, ваше величество, но… В таких вещах лучше обдумать всё заранее. Когда принцесса достигнет брачного возраста, на её руку будет множество претендентов, они начнут расхваливать себя и стараться оттеснить соперников. Боюсь, принятие решения в таких условиях будет затруднено. Не лучше ли, не торопясь, поразмыслить обо всём заранее и объявить решение, не давая возможности вспыхнуть сварам и соперничеству?
Я посмотрела на своего распорядителя. Интересно, кто и сколько дал ему на лапу, что он завёл этот разговор?
– Полагаю, у вас уже есть кандидатура?
– Ничтожный не посмеет советовать Матери Народа, – скромно потупился евнух. – Он всего лишь взял на себя смелость составить список знатных семей, имеющих сыновей подходящего возраста. Быть может, это окажет вашему величеству малую помощь.
– Что ж, благодарю за труды, – посмеиваясь про себя, кивнула я. – Я просмотрю на досуге.
Шэн Мий поклонился. Можно не сомневаться, что в списке действительно честно перечислены все, кто по положению и знатности могут претендовать на честь породниться с императорским домом. А на подходящего с его точки кандидата евнух найдёт способ обратить моё внимание позднее. Всё же он умница. Не в лоб, а обходными путями – так действительно выходит куда эффективнее. Извилистая тропа лучше прямой дороги.
– Что вы делали на кухне, шкодники?
– Мы просто хотели посмотреть, – глядя на меня честными глазами, уверил Ючжитар. Угу, посмотреть. А не украсть по прянику задолго до праздничного пира. Казалось бы, потерпите ещё пару часов, и будет вам лакомств – каких только пожелаете. Но нет – краденное, оно ведь вкуснее!
– Да, матушка, только посмотреть, – тут же поддакнул Шэйрен. Научила поддерживать брата, называется.
– И как, посмотрели?
– Угу.
– Ну, раз вам явно нечем заняться, дам вам задание – сядете у себя в комнатах и поупражняетесь. Шэйрен, ты перепишешь раздел «Анналов прошедших лет». А ты, Ючжитар – не меньше ста раз напишешь своё имя.
– Но, матушка!..
– Не «матушка», а берёте кисти, бумагу и вперёд. Евнух Саэ, проследите.
– Но сейчас же праздник!
– Даже в праздник не стоит где попало болтаться по дворцу, – наставительно сказала я. – Раз вам мало просто играть и вас несёт куда-то в неподобающие места, значит вам стало скучно. А лучшее лекарство от скуки – работа!
Евнух Саэ вывел разобиженного Ючжитара и куда более спокойного Шэйрена. Я обмахнулась веером. Может, зря я так? В конце концов, мальчишки есть мальчишки. Я и не сомневалась, что они лазят по всему дворцу, виртуозно ускользая от присматривающих за ними слуг, таскают сладости, подглядывают за работниками и придворными и устраивают разные шалости. Персиковое дерево, растущее в углу моего дворика, совершенно точно они обнесли. И недозрелые плоды прислуге раздали, добрые мальчики. Ну что такое по прянику на нос, пусть даже и большому, не успеют проголодаться перед пиром, им же хуже.
Но не отменять же теперь наказание. Как учат все педагоги, включая здешних, в воспитании важна последовательность.
Я вздохнула и вернулась к бумаге, которую просматривала. Список знамений или того, что здешние могут за таковое счесть. А знамением здесь могут счесть всё, что угодно, вплоть до смены моды. Несколько сросшихся колосьев, рождение уродов как у людей, так и у скота, необычная форма ствола дерева или трещина в камне, напоминающая иероглиф… Вообще-то, о всяких знаках, кроме самых выдающихся, вроде небесных явлений или животных, заговоривших человеческим голосом, положено сообщать государю, или, в данном случае, регенту, в конце года единым списком. Но каждое такое явление – новый источник пересудов, а потому я предпочитала узнавать, о чём именно говорят в народе сейчас, а не когда вал слухов приведёт к очередным волнениям.
В восточных областях пошла мода закрывать мужские пучки мешочками красного цвета. Волосы символизируют Небо, мешочки – землю, а значит, это знак вторжения путей подданных в пути государя, знамение возвеличивания низших. Что ж, к возвышению семей О и Цуми вполне можно подтянуть. В округе Тэйно кобыла родила жеребёнка с двумя головами – знак, что власть оказывается в руках у отдельных людей. На западе, в горном районе, случилось землетрясение – ясно, что ничего хорошего ждать не приходится. Ну хоть бы одно благоприятное предзнаменование!
– Ваше величество…
– А?
– К вам верховный командующий Гюэ.
– В такое время? – удивилась я. – Зовите.
Вид у Кея был озабоченный. Впрочем, чему удивляться, иначе бы он не пришёл ко мне за час до начала пира.
– Ваше величество, – поклонился он, – плохие новости. Один из евнухов, пробовавших приготовленные к празднику яства и вина, найден мёртвым.
Так. А я и не знала, что у меня есть люди, проверяющие еду на наличие яда.
– Несчастный случай?
– Исключено.
– Известно, что именно он ел и пил?
– То, что предназначалось к вашему столу. Всего понемногу.
Я закусила губу. Не есть на пиру я ещё, в принципе могу. Но не пить не получится. Будут тосты, мне и самой придётся произнести парочку. Ещё и показать дно чарки по обычаю, чтобы оповестить окружающих, что действительно пила.
– Найдите запечатанный кувшин вина, или закупите. Что до остального…
– Я прикажу, чтобы вам доставили свежих фруктов. Сам прослежу за этим.
– Полагаюсь на вас, – кивнула я. – Отдайте еду лекарям или другим знатокам яда. Возможно, они смогут выявить, что именно отравлено и чем. Может статься, это поможет в расследовании.
– Будет сделано, – кажется, в глазах Кея промелькнуло что-то, похожее на одобрение.
Он развернулся к выходу, но у самой двери я его окликнула:
– У этого евнуха… есть семья?
– Не беспокойтесь, ваше величество, о его родных позаботятся.
Кей вышел, и я невидящим взглядом посмотрела на иероглифы перед собой. Вот и опять я спаслась за счёт жизни другого человека. Кажется, я начинаю к этому привыкать.
Надо успокоиться. До начала празднования осталось совсем немного, пора одеваться. Щебет служанок и дам неплохо отвлекает от всех переживаний, также как и забота о своём внешнем виде. Надо предстать перед двором во всём блеске, назло тем, кто жаждет моей смерти.
А ведь мальчики сегодня были на кухне! Что-то ёкнуло внутри, несмотря на успокаивающую мысль, что раз проверяющий уже умер, то значит, яд быстродействующий, и коль скоро сыновья живы, то ничего из отравленного они не попробовали. Но ведь могли! Эта зараза где-то здесь, совсем близко, и может ударить не только по мне, но и по моим детям. Хорошо хоть целенаправленно в них метить не будут, по крайней мере, пока они маленькие, всем этим властолюбцам они нужны живыми. Хотя… Если речь идёт о дядюшке Руэ…