Бёрк глубоко дышал, переходя через Главную, и все равно сердце его билось, как безумное.
Кейт подняла глаза от потрепанной книги в бумажной обложке: последний роман Ли Чайлда о Джеке Ричере[23].
Это копна белых волос на расстоянии заставляла ее выглядеть старше. Вблизи она была молодой. Несколько морщинок смеха, но все еще чертовски хорошенькая. Не так давно (по крайней мере, с его точки зрения) он был влюблен в эту женщину. Их роман длился три самых напряженных, самых безрассудных, самых ужасающих, счастливых и живых месяца его жизни. Вот так – воображал он – и можно было бы чувствовать себя на наркотиках, если бы при этом эйфория никогда не кончалась, если бы каждый шприц не таил в себе возможность смерти.
В то время они были напарниками и одну неделю провели вместе в дороге в северной Калифорнии. Каждую ночь они брали два номера. Каждую ночь в течение пяти суток Итан оставался с нею. В ту неделю они почти не спали. Не могли держать свои руки подальше друг от друга. Не могли удержаться от разговоров, когда не занимались любовью; и в дневные часы, когда им приходилось притворяться профессионалами, это делало все еще более прекрасно-мучительным. Итан больше никогда и ни с кем не испытывал такого полного отсутствия смущения. Даже с Терезой. Такого безоговорочного принятия. Не только телом и умом, но и чем-то бо́льшим, чем-то не имеющим названия, но его.
Итан еще никогда ни с кем не вступал в связь на таком уровне. Самое щедрое благословение и разрушающее жизнь проклятие – все завязалось на этой женщине, и, несмотря на боль вины и осознание того, как это сокрушит его жену, которую он все еще любил, мысль о том, чтобы отказаться от Кейт, была сродни тому, чтобы предать собственную душу.
Поэтому она сделала это за него.
Холодной и дождливой ночью на Капитолийском холме.
В отдельной кабине за стаканами бельгийского пива в темном шумном баре под названием «Оступающийся монах».
Итан готов был оставить Терезу. Отбросить все прочь. Он попросил Кейт прийти сюда, чтобы сказать ей об этом, а она вместо этого протянула руку через обшарпанный деревянный стол, сглаженный десятью тысячами пинтовых стаканов, и разбила его сердце.
Кейт не была замужем, не имела детей. И она не готова была прыгнуть вместе с ним с обрыва, когда у него было столько всего, что оттаскивало его от края.
Две недели спустя она была уже в Бойсе – перевелась туда согласно личной просьбе.
Год спустя Кейт пропала в Айдахо, в захолустном городишке под названием Заплутавшие Сосны, и Итан отправился на ее поиски.
Восемнадцать столетий спустя, когда почти все, что они знали, превратилось в пыль, было разъедено эрозией и перестало существовать, они стояли друг перед другом здесь, в магазине игрушек в последнем городе на земле.
Когда Итан увидел ее лицо вблизи, все мысли на мгновение вылетели у него из головы.
Кейт заговорила первой.
– Я все гадала, заглянешь ли ты когда-нибудь.
– Я сам об этом гадал.
– Мои поздравления.
– По поводу?..
Она протянула руку через прилавок и постучала по его блестящей медной звезде.
– Твоего повышения. Приятно видеть, что шоу заправляет знакомый человек… Как привыкаешь к новой работе?
Она была асом. Во время этой короткой беседы стало ясно, что Кейт отлично овладела искусством поверхностной беседы, которую лучшие жители Заплутавших Сосен могли вести без напряжения.
– Все идет хорошо, – ответил он.
– Держу пари, приятно заниматься чем-то конкретным, требующим мобилизации твоих способностей.
Кейт улыбнулась, а Итан невольно услышал подтекст и подумал – слышат ли его остальные? Если эти слова вообще были подтекстом.
«Это не то, что бегать по городу полуголым, пока все мы пытаемся тебя убить».
– Эта работа хорошо мне подходит, – сказал он.
– Отлично. Искренне рада за тебя. Итак, чему обязана удовольствием?
– Я просто хотел заглянуть и поздороваться.
– Что ж, мило с твоей стороны. Как дела у твоего сына?
– С Беном все отлично, – сказал Итан.
– Наверняка быстро растет.
– Верно.
Господи, какой неестественный разговор! Словно скверный диалог из романа или реплики актеров.
Неподалеку начали стучать молотком – Гарольд что-то мастерил.
– Как твой муж? – спросил Итан.
Ему не нравилось это слово применительно к мужчине, трахавшему Кейт последние семь лет. Или… Возможно ли, что их брак фальшивка? Что она втайне ненавидит мужа, но продолжает «держать фасад»? Что Гарольд никогда к ней не прикасался?
– Он изумительный, – сказала Кейт, и искренность ее улыбки противоречила всему, что было раньше, объявляя это ложью.
Она любила Гарольда. Она светилась, произнося его имя. В этот миг и лишь на долю секунды Итан мельком увидел настоящую Кейт.
– Он в соседней комнате? – спросил Итан.
– Да. Это он что-то там приколачивает. Мы типа говорим, что он – мускулы, а я – мозг операции.
Итан вымученно рассмеялся.
– Я никогда не встречался с ним. Ну… По-настоящему не встречался.
Он думал, что Кейт угадает его намерения. Предложит представить их друг другу. Но она лишь сказала:
– Еще встретишься. Он сегодня слегка в запарке – выполняет заказ от школы. Почему бы тебе не выбрать что-нибудь для Бена? Что угодно, что есть в магазине. Или в доме.
– Я не могу.
– Я настаиваю.
Итан отошел от кассы. Магазин был небольшим, но полки – от пола до потолка – ломились от игрушек ручной работы. Он взял деревянную машинку. Ее колеса вертелись, дверцы, капот и багажник могли открываться и закрываться.
– Здорово сделано, – сказал он.
– Гарольд мастерит изумительные вещи.
Итан поставил машинку обратно на полку.
Кейт вышла из-за прилавка, за которым сидела. На ней было платье цвета желтеющих осиновых листьев. Ее фигура почти не изменилась.
– Сколько лет сейчас Бену? – спросила она.
– Двенадцать.
– Хм-м. Трудный возраст, когда привычные игрушки начинают терять свою привлекательность.
Она пошла в дальнюю часть магазина. Босиком по деревянному полу, который почти светился под косыми солнечными лучами поздней осени, проникающими через окна фасада.
– Но у меня, возможно, есть как раз то, что нужно.
Кейт приподнялась на цыпочки и потянулась к рогатке на самой верхней полке.
Работа была простой, но аккуратной. Изогнутое некрашеное дерево, отшлифованное наждаком. Толстая резина, прикрепленная к рогульке, и кармашек из коричневой кожи.
– Просто идеально, – сказал Итан.
– Пусть пользуется на здоровье.
Когда Итан взял рогатку, другая его рука опустилась и прикоснулась к руке Кейт. В соседней комнате перестали стучать молотком, но бурный стук его сердца звучал оглушительно в тишине магазина.
Бёрк уставился сверху вниз в глаза Кейт, которые почему-то казались голубее, чем ему запомнились, и разжал пальцы ее левой руки, отчаянно стараясь не обращать внимания на ток, пробежавший между ними, когда их руки соприкоснулись.
Она не отодвинулась.
Взгляд ее на мгновение метнулся вниз, к их рукам.
Кейт взяла у него клочок бумаги, сжала его в кулаке.
Итан сказал:
– Было здо́рово снова с тобой повидаться.
И вышел из магазина.
Колокольчики прозвенели на внутренней ручке двери «Агентства недвижимости» Заплутавших Сосен.
Сидевшая за своим столом Тереза подняла взгляд, когда в офис ее вошел человек, которого она никогда раньше в глаза не видела.
Женщина тут же поняла, что он в городе новенький, что бы это ни означало.
Он был белым, как простыня, и выглядел сбитым с толку.
Остановившись у ее стола, этот человек спросил:
– Вы Тереза Бёрк?
– Да.
– Мне сказали, что я должен поговорить с вами насчет дома, но я вообще-то не знаю, что…
– Да, конечно, я могу вам с этим помочь. Как вас зовут?
– Э‑э, Уэйн. Уэйн Джонсон.
Тереза пожала ему руку.
– Рада познакомиться, Уэйн. Пожалуйста, садитесь.
Она вытащила папку со списками доступной недвижимости и толкнула ее к нему через стол.
Он заколебался.
Мгновение Тереза гадала – не собирается ли он ринуться прочь.
Но Уэйн открыл папку и начал переворачивать страницы.
Она терпеть не могла этим заниматься. Одно дело – помочь выбрать дом получше тому, кто пробыл в Заплутавших Соснах уже несколько лет. Такие люди знали, как держаться, умели нести всякую ерунду. Но этот бедняга только что появился. Он понятия не имел, что с ним происходит. Почему он здесь. Почему не может отсюда уехать. Тереза гадала – угрожали ему уже или еще нет.
Спустя минуту Уэйн подался вперед.
– Нашли что-нибудь, что вам по душе? – спросила Тереза.
Он еле слышно прошептал:
– Что здесь происходит?
Тереза спросила:
– Что вы имеете в виду? Мы просто присматриваем недвижимость. Послушайте, я знаю, что покупка нового дома может быть основательной встряской, но я здесь для того, чтобы вам помочь.
И она произнесла это так, как будто сама почти в это верила.
А потом в окно фасада она заметила кое-что – на другой стороне улицы Итан вышел из «Деревянных сокровищ» с рогаткой в руках.
В окно над кухонной раковиной Итан наблюдал, как бледнеет небо – надвигались сумерки. Окна в домах начинали светиться. Долина благодаря Гектору Гайтеру наполнилась звуками пианино.
Прохлада надвигающейся зимы сделала более резким ветер, задувающий сквозь сетчатую дверь. Итан все чаще и чаще замечал – когда солнце скрывается за горами, на город почти сразу опускается холод. Такая агрессивная внезапность беспокоила его. Он слышал разговоры о том, что зимы здесь длинные, легендарные.
Он задержал руки в теплой воде раковины, в которой мыл посуду.
Рядом вдруг появилась Тереза. Она с силой поставила тарелку на разделочный стол.
– Всё в порядке? – спросил Итан.