Весь панегирик капитализму (там вся книга такая) сводится к тому, что мы не раз уже отмечали: главное в капитализме – это прибыль любой ценой. И капиталистическая мораль – это лишь оправдание этого. "Деньги не пахнут".
Очень наглядные протесты
Можно подробно разбирать "за и против" капитализма (дальше мы этим и займемся), но хочу напомнить про два очень наглядных события.
Вы когда-нибудь слышали, чтобы против социализма кто-либо протестовал до конца? Не просто гавкая моськой из интеллигентской сучности (при этом не забывая получать блага от того же социализма), не за западные подачки и пр., а именно – честно, искренне, до конца?
А вот против капиталистических отношений – примеры есть.
Самый известный – это Марвин Джон Химейер (англ. Marvin John Heemeyer; 1951–2004) – сварщик, владелец мастерской в Грэнби, штат Колорадо.
Городок микроскопический – всего 2200 жителей. Свой земельный участок под мастерскую и магазин он официально выкупил на аукционе, для чего продал свою долю в большом автосервисе в Денвере.
Отслужил в своё время в ВВС аэродромным техником, и с тех пор стабильно трудился по инженерно-технической части. В качестве хобби строил снегоходы и зимой катал на них по окрестностям Грэнби молодоженов.
Его маленькая мастерская тесно примыкала к цементному заводу Mountain Park. К недовольству Химейера и других соседей завода, Mountain Park решил расширяться, вынуждая их продавать свои земельные участки. Разумеется, совершенно добровольно!
Рано или поздно сдались все соседи завода, но не Химейер. Его землю фабриканты так и не смогли приобрести. И тут капитализм пошел в наступление во всей своей красе. Какие там ещё взаимовыгодные добровольные соглашения, которые пропагандируются либералами?
Поскольку все земли вокруг мастерской уже приналежали заводу, ему перекрыли все коммуникации и подъезд к дому. Марвин решил проложить другую дорогу, и даже купил для этого списанный бульдозер "Komatsu D355A-3", восстановив на нём двигатель в своей мастерской.
Городская администрация отказала в разрешении на прокладку новой дороги. В банке придрались к оформлению ипотечного кредита и пригрозили отобрать дом.
Химейер пытался восстановить справедливость, подав в суд на Mountain Park, но судебную тяжбу проиграл. Думаю, это никого не удивило:
К Химейеру уже как по абонементу ходили все городские службы: несколько раз наехала налоговая по налогам с розничной торговли, пожарная инспекция, санэпиднадзор, который выписал штраф на $2500 за феерическое "нарушение": в мастерской "находился резервуар, не отвечающий санитарным нормам". Речь, не забывайте, идёт об авторемонтной мастерской. Подключиться к канализации Марвин не мог, поскольку земля, по которой следовало прокопать канаву, тоже принадлежала заводу, а тот, сами понимаете, давать ему такое разрешение не спешил.
Марвин заплатил, приложив к квитанции при отправке краткую записку: "Трусы". Через некоторое время у него умер отец, Марвин уехал его хоронить, и пока он был в отъезде, ему отключили свет, воду и опечатали мастерскую. После этого он закрылся в мастерской. Практически его никто не видел.
За время, что он находился в мастерской, он обшил бульдозер двенадцатимиллиметровыми стальными листами, проложенными сантиметровым слоем цемента. Оснастил телекамерами с выводом изображения на мониторы внутри кабины. Снабдил камеры системами очистки объективов на случай ослепления их пылью и мусором. Предусмотрительный Марвин запасся продовольствием, водой, боеприпасами (два "Ругера-223" и один "Ремингтон-306" с патронами) и противогазом. С помощью дистанционного управления опустил на шасси броневой короб, заперев себя внутри. Для того, чтобы опустить эту оболочку на кабину бульдозера, Химейер использовал самодельный подъёмный кран. "Опуская её, Химейер понимал, что после этого из машины ему уже не выбраться", – позже заявили полицейские эксперты.
Наконец, 4 июня 2004 года Химайер взял конкретный реванш. За всё.
Список целей он составил заранее. В 14:30 Марвин выехал из гаража.
И поехал по городу.
Полиция, разумеется, пыталась помешать – но, как потом показала экспертиза, самодельный броневик выдержал бы даже выстрел из орудия небольшого калибра.
Ответный огонь Химейер вел сквозь специально проделанные в броне бойницы, причём делал так, чтобы никто из людей не пострадал, стреляя более для устрашения и не давая полицейским высунуть носа из-за их машин. Ни один из полицейских не получил ни царапины, потому как целью его были отнюдь не служащие полиции.
Для начала он проехал через территорию завода, тщательно снеся здание заводоуправления, производственные цеха и вообще всё, – до последнего сарая.
Потом двинулся по городку. Снял фасады с домов членов городского совета. Снёс здание банка, который пытался нажимать на него через досрочный возврат ипотечного кредита. Разрушил здания газовой компании "Иксел энерджи", отказавшейся после штрафа заправлять его кухонные газовые баллоны, здание мэрии, офиса городского совета, пожарной охраны, товарного склада, несколько жилых зданий, принадлежавших мэру города. До кучи срыл редакцию местной газеты и публичную библиотеку.
Короче говоря, снес всё, что имело хоть какое-то отношение к местным властям, включая их частные дома. Причём проявил хорошую осведомленность о том, кому что принадлежит.
В 16:43 бульдозер остановился.
Полицейские долго боялись приближаться, а потом долго проделывали дыру в броне, пытаясь достать сварщика из его гусеничной крепости. Когда автоген наконец справился с броней, Марвин был уже давно мёртв: последний патрон он оставил для себя. Живым даваться в лапы своих врагов он не собирался.
Этот поступок вызвал восхищение у многих людей в США и по всему миру. Марвина Химейера начали называть "последним американским героем" – я с этим полностью согласен.
Методы капитализма продемонстрированы здесь вполне наглядно: в сговоре с чиновниками, но отнюдь не путём честных взаимовыгодных сделок.
Кстати, городу был причинён урон на $5 000 000, заводу – на $2 000 000. При масштабах городишки это означало практически полное разрушение. Завод так и не оправился от нападения и продал территорию вместе с развалинами.
И это – совсем не единственный пример, когда капитализм доводит людей до крайности.
Совсем недавно, 18 февраля 2010 года, произошёл похожий случай.
Джо Стэк (Joseph Andrew Stack, 1956–2010) из штата Техас сел в самолет и протаранил здание налоговой службы, оставив любопытную записку (перевод – novosibiryak, цитирую выборочно):
"Всех нас с раннего возраста учили, что без законов никакого общества не будет, а будет одна анархия. К сожалению, в этой стране нам просто промывают мозги с тем, чтобы мы в это верили, верили в то, что здесь есть свобода, а взамен за нашу преданность и службу правительство обещает обеспечить всех равными правами.
…за всю свою жизнь не видел ни одного политика, проголосовавшего в интересах таких, как я.
Почему так получается, что шайка бандитов и грабителей может совершать немыслимые преступления (как, например, в случае с руководителями "Дженерал Моторс"), а когда наступает время их паровозу с халявой развалиться под тяжестью обжорства и невообразимой глупости, вся мощь правительства приходит к ним на помощь?
Почему, в то время, как недоразумение, называемое "американским здравоохранением", включающее фармацевтические и страховые компании, убивает десятки тысяч людей в год, – депутаты сидят и бесполезно тратят время, год за годом бесконечно обсуждая "ужасную проблему со здравоохранением".
Очевидно, кризиса они не заметят до тех пор, пока мертвецы не начнут портить им корпоративные прибыли.
Вы про справедливость? Помилуйте, это же смешно!
…Моё знакомство с настоящим Американским кошмаром началось ещё с начала 80-х, когда волею определённых обстоятельств я осознал, что существует две интерпретации одного и того же закона – один для очень богатых, другой для всех остальных…
Кстати о монстрах, придумывающих законы и приводящих их в действие, – в этой стране инквизиция всё ещё жива и здорова.
Тот маленький урок патриотизма стоил мне более $ 40000, 10 лет жизни и обнулил мои пенсионные накопления, что заставило меня понять, впервые за мою жизнь в этой стране, что её идеология основана на полной и абсолютной лжи.
…Значение понятия свободы в этой стране пришло в колледже в возрасте 18–19 лет, когда будучи студентом я снимал квартиру в г. Харрисбург, Пенсильвания.
Моей соседкой была старая женщина, пенсионерка, вдова металлурга.
Всю свою жизнь её муж проработал на металлургических заводах центральной Пенсильвании под обещания большого бизнеса и профсоюзов, что за его 30-летнюю службу он будет иметь приличную пенсию и медицинское обслуживание.
Вместо этого он стал одним из тех тысяч, кто не получил ничего, потому что некомпетентный менеджмент и коррумпированный профсоюз (не говоря уже о правительстве) залезли в их пенсионный кошелёк и элементарно ограбили, оставив лишь стандартный социальный пакет.
Тогда я месяцами жил на хлебе с арахисовым маслом (или, когда мог позволить себе шикануть – крекерами Ritz).
Как-то, когда мы в очередной раз делились своими проблемами, сочувствуя друг другу, она попыталась убедить меня, что "полезнее" есть (как она) кошачью еду, чем пичкать себя арахисовым маслом с хлебом. Я пришёл в полный ужас от того положения, в котором она была вынуждена находиться".
Джо Стэк описывает, как он пытался работать, несколько раз организовывая своё дело, – и каждый раз оставался без сбережений, т. к. налоговая служба "стоит" за крупный бизнес, а из простых вкладчиков всего лишь хочет выжать максимум.
"Помню, как перед великой депрессией читал о крахе рынка ценных бумаг и как состоятельные банкиры и бизнесмены выпрыгивали из окон, поняв, что они облажались и всё потеряли.
Нет никакой иронии в том, как далеко мы продвинулись за 60 лет в этой стране, – теперь они знают, как исправлять небольшую экономическую проблему – просто воровать у среднего класса (который ни на что не влияет, а выборы – это профанация), чтобы прикрыть свои задницы и свою си