Когда наступили годы голода, арендаторы стали разоряться, а посредники и землевладельцы начали их изгонять, доходя даже до выселения из домов и их сноса за долги. Это, само собой, тот самый фактор, которого теоретически можно было избежать. Но он был закономерен. Арендаторы были источником дохода землевладельцев. Когда арендаторы разорились, землевладельцы начали разоряться вслед за ними, что привело к росту задолженностей последних перед банками и собственными членами семьи, которые претендовали каждый на свою долю в хозяйстве в результате завещаний и брачных соглашений. Землевладелец не мог получить доход с земли, пока не выплатил бы все свои обязательства. При этом стоимость его земли как на продажу, так и на аренду сильно упала как раз в результате эпидемии. Но и продать ее землевладелец в счет погашения долгов не мог до тех пор, пока не были приняты законы об обремененных имениях от 1848 и 1849 гг. Отчасти это привело к тому, что богатые спекулянты стали скупать дешевую землю, повышать арендную плату арендаторам либо же сгонять их с целью создания в землевладении новых пастбищ для скота. Эгоизм отдельных воротил усугубил ситуацию для нескольких десятков тысяч людей, но едва ли мог претендовать на ключевую причину роста смертности.
Вопреки мифам об умышленном геноциде ирландцев английским государством, в действительности последовали как государственные и общественные, так и международные меры для борьбы с голодом. Правительство премьер-министра Роберта Пиля оперативно закупило в Америке кукурузную муку на 100 тыс. фунтов стерлингов, однако оно не могло своевременно поступить на рынок из-за необходимости предварительного измельчения, что потребовало некоторого времени. Также благодаря Пилю были отменены деструктивные протекционистские «хлебные законы», защищавшие английских фермеров от конкуренции с иностранцами и удерживавшие цены на хлеб и зерно на искусственно завышенном уровне. Это позволило избежать избыточной смертности в 1845/46 г., однако в 1846 г. правительство Пиля уступило место правительству Рассела, которое решило действовать другими, менее эффективными, мерами. В 1846/47 г. вместо прямой помощи предпочтение было отдано организации общественных работ, которые, однако, провалились. Здесь важно отметить еще одну важную вещь, также мифологического свойства. Часто в статьях и литературе можно встретить мнение, будто бы голод в 1846 г. усугублялся приверженностью английского правительства свободной торговле. Якобы из-за нежелания создавать проблемы купцам английское правительство не особо охотно вмешивалось в ирландский рынок с целью ограничения вывоза продовольствия.
На первый взгляд, это кажется убедительным – экспорт продовольствия из Ирландии (рыбы, мяса, масла, алкоголя, овощей) в 1846–1847 гг. был действительно внушительным. Например, в феврале 1847 г. только в Бристоль было ввезено 377 ящиков яиц и 383 ящика с рыбой. С 1846 по 1850 г. Ирландия экспортировала три миллиона животных, которых можно было бы съесть на острове [448]. Однако обвинители свободного рынка умалчивают, что его на самом деле не было. Благожелательность британского государства касалась только собственных купцов, но не международной торговли. Импорт и экспорт сдерживались Навигационными актами, отмененными только в 1849 г., и фрахтовыми сборами, имевшими высокую волатильность и выросшими после начала голода в целых три раза. Все это препятствовало дешевому импорту продовольствия в Ирландию. Подобное несоответствие этих ограничений и «приверженности свободному рынку» было замечено Исааком Баттом, юристом и профессором Тринити-колледжа, который сказал: «…если министры решили доверить жизнь ирландцев частному предпринимательству, разве для них не было бы разумным и справедливым, чтобы частное предпринимательство не обременялось какими-либо ограничениями в выполнении задачи по снабжению провизией пяти миллионов человек» [448].
В 1847 г. провал плана по организации общественных работ и деструктивность ограничений для импорта стали очевидны, поэтому Навигационный акт и пошлины на иностранное зерно были временно приостановлены. Были открыты т. н. суповые кухни, где голодающие могли бесплатно получить суп, и работные дома, где можно было получить и работу, и крышу над головой. Общественные организации, Католическая церковь и протестантские благотворительные общества также старались сделать все возможное для победы над голодом. Энцикликой Praedecessores nostros от 25 марта 1847 г. папа римский Пий IX привлек к беде ирландцев внимание католиков (и не только) со всего мира. К делу также подключались другие страны, и частные пожертвования, и даже индейские племена. В США были созданы специальные комитеты для помощи Ирландии. В общей сложности удалось собрать 1,5 млн фунтов стерлингов, запасы одежды и еды. Благодаря этой поддержке к 1849 г. голод начал отступать.
Я совершенно не склонен винить британское правительство в намеренной организации или усугублении голода в Ирландии. Сравнение с действиями государства в предыдущие кризисы и вообще наличие последних служит здесь весомым доказательством такой позиции. Во-первых, сам по себе голод 1845–1852 гг. по уровню катастрофичности не был чем-то уникальным для Ирландии. В 1740–1741 гг. остров уже имел дело с ужасным голодом, вызванным холодной сухой погодой. Тогда Ирландию населяло 2,4 млн человек, но потери составили до 20 % населения, т. е. 480 тыс. душ. Во-вторых, в других эпизодах продовольственного кризиса правительство не оставалось равнодушным и принимало меры, которые смогли помочь не довести кризис до полномасштабного голода. Нехватка продовольствия ощущалась в 1782–1783 гг., и тогда были закрыты все порты на экспорт, чтобы сохранить все произведенное на острове продовольствие для внутреннего потребления и помощи голодным, а импортерам предлагалось вознаграждение. В годы экономического кризиса 1799–1800 гг. вводилось эмбарго на экспорт ирландского картофеля. Наконец, в 1816 и 1821 гг. государство организовывало отгрузку зерна и его продажу по низким ценам в западных районах Ирландии, ощущавших нехватку продовольствия. Таким образом, никакого искусственного характера ирландский голод 1845–1852 гг. не имеет[28]. Он нанес ирландскому народу колоссальный урон, который в некоторых случаях можно было снизить за счет большей эмпатии со стороны землевладельцев, но и они сами попали из-за эпидемии в трудную ситуацию. Государство отреагировало оперативно, но технологические и социальные возможности того времени накладывали свой отпечаток, как и протекционистские законы, которые были отменены как раз в связи с голодом. На самом деле, трагедия в Ирландии оказала сильное влияние на все дальнейшее развитие Великобритании, в частности сократив влияние землевладельцев и торговцев и число занятого в сельском хозяйстве населения, что, возможно, оказало влияние на развитие промышленной революции после 1850 г.
Последний пример нерукотворного голода до XX в. – это «великий голод в Бенгалии» 1770 г. Он начался в индийском регионе в то время, когда власть над частью Бенгалии оказалась в руках англичан, и унес жизни множества людей. Во многом из-за этого на данный эпизод так часто обращали внимание уже в XX в. индийские националисты и современные левые, чтобы показать, насколько тираническим было английское владычество, и оправдать голод, который социалисты искусственно устроили в XX в. Например, утверждается, что «Индия Великих Моголов практически не знала голода до 1770-х гг. В случае засухи или неурожая власти прекращали экспорт зерна или освобождали крестьян от налогов. Британский колониальный режим открыл новую черную страницу в истории этой страны» [79]. Однако за нагромождением мифов стоит куда более интересная история.
Индия столетиями испытывала проблемы с продовольствием вследствие сильной зависимости от погоды, частых неурожаев, войн и обилия населения. Сообщения о голоде, уносящем тысячи жизней, содержатся даже в индийском эпосе. Трактат III в. до Р. X. «Артхашастра» является одним из первых, где обсуждается проблема голода и возможности правителя для борьбы с ним [418]. Начиная с XIV столетия хорошо известны такие эпизоды, как голод в Делийском султанате при Мухаммеде ибн Туглаке (примерно в середине 1330-х гг.), голод в Декане 1460 г. (его еще связывают с именем чиновника Дамаджи Панта, который, будучи хранителем хлебных складов, без разрешения султана начал раздачу хлеба голодающим, чем вызвал его гнев), очень сильный Деканский голод 1630–1632 гг. во времена Империи Моголов (унесший жизни до 7,2 млн человек). Голод в разных регионах Индии был в 1509, 1520, 1555, 1557, 1570, 1629,1655,1682 гг. – и все эти эпизоды приходятся на время правления самых разных индийских правительств. Английское владычество в Индии начинается только в 1757 г., когда британцы победили наваба Бенгалии в битве при Плесси и получили контроль над регионом. И всю первую половину XVIII в. сообщения о голоде в том или ином регионе Индии приходятся практически на каждый год.
Например, о голоде в 1509 г. есть свидетельство португальского офицера Дуарте Барбозы. Он писал: «…это самая обеспеченная из всех земель в этой части Индии, за исключением Камбайи, но в некоторые годы случается так, что дождя не бывает, а затем возникает такая нехватка среди них, что многие умирают от голода, и по этой причине они продают своих детей за четыре или пять фанамов за каждого» [433]. О голоде в 1570 г. Роберт Колдуэлл писал: «…великий голод на рыбном побережье. Отец Энрикес основал дома помощи голодающим, в некоторых из которых ежедневно кормили по пятьдесят человек». У Жозе де Соуза Амаду в «Истории Католической Церкви в Португалии» говорится о том же голоде, что «голод достиг такой степени, что многие из них не выдержали; и были отцы, которые продавали своих детей за низкую цену; мужья своих жен; братья своих братьев; чтобы сохранить жизнь еще на несколько дней» [434]. О тяжелом голоде 1737 г. индийский историк Джадунатх Саркар писал: