ничем иным, кроме как революционной диктатуройпролетариата» [70*]. Если мы предположим вместе сЛениным, что этот период продлится вплоть додостижения «высшей фазы коммунистическогообщества», в которой «исчезнет порабощающеечеловека подчинение его разделению труда, когдаисчезнет вместе с этим противоположностьумственного и физического труда», когда«труд перестанет быть только средством дляжизни, а станет сам первой потребностью жизни»,тогда, конечно, нам нелегко будет понять, что жеМаркс понимал под демократией [71*].Очевидно, социалистическое сообществостолетиями не сможет найти места для демократии.
Несмотря на случайные упоминания историческихзаслуг либерализма, марксизм полностьюигнорирует важность либеральных идей. Оноказывается в затруднении, когда сталкивается слиберальными требованиями свободы совести исвободы выражения мнений, с требованием признатьв принципе все оппозиционные партии и обеспечитьравные права для всех партий. Когда он не увласти, марксизм провозглашает все основныелиберальные права, ибо только они могутобеспечить ему свободу, необходимую длясобственной пропаганды. Но марксизм не в силахпостичь существо этих прав и свобод и никогда непредоставляет их своим противникам, когдаприходит к власти. В этом отношении он похож нацеркви и другие организации, строящиеся напринципе насилия. Эти также эксплуатируютдемократические свободы, когда отстаивают себя,но, придя к власти, отказывают в таких правахсвоим соперникам. Так, — вполне явно —демократичность социализма демонстрирует своюлживость. «Партия коммунистов, — говоритБухарин [91],-- не только не требует никаких свобод ... длябуржуазных врагов народа. Наоборот». И спотрясающим цинизмом он бахвалится, чтокоммунисты, пока не имели власти, защищалисвободу слова просто потому, что было бы«смешным» требовать от капиталистов свободыдля рабочего движения в какой-либо другой форме,чем требуя свободу вообще [72*].
Всегда и везде либерализм требует демократиипрежде всего. Он не хочет ждать, когда народ«созреет» для демократии, ибо полагает, чтодемократия выполняет столь важные общественныефункции, что ее введение не терпит отлагательств.Вне демократии мирное развитие государстваневозможно. Требование демократии — не результатполитического компромисса или потворстварелятивизму в вопросах мироустройства [73*],ибо либерализм доказывает абсолютнуюобоснованность своего учения. Скорее всклонности к демократии сказывается уверенностьлиберализма в том, что власть требует толькогосподства над умами и что для приобретениятакого господства годится только духовноеоружие. Либерализм защищает демократию даже втех случаях, когда в неопределенной перспективеон может ожидать от нее только ущерба. Либерализмубежден, что он не может править против волибольшинства, что в любом случае бесконечно малыевыгоды от искусственного поддержаниялиберального режима не оправдают возмущенияспокойного хода государственного развития,которое сделается неизбежным в случаеподавления воли народа.
Социал-демократы, безусловно, продолжали быжульничать с лозунгом демократии, если бы, поисторической случайности, большевистскаяреволюция не заставила их до времени сброситьмаску и продемонстрировать насилие,неотъемлемое от их учения.
За диктатурой пролетариата лежит рай земной,«высшая фаза коммунистического общества», вкотором «с всесторонним развитием индивидоввырастут и производительные силы, и всеисточники общественного богатства польютсяполным потоком» [74*].В этой земле обетованной «нечего будетподавлять, не будет и надобности в особой силедля подавления, в государстве... На местоуправления лицами становится управление вещамии руководство производственными процессами» [75*]. Настанет эпоха, когда«поколение, выросшее в новых, свободныхобщественных условиях, окажется в состояниивыкинуть вон весь этот хламгосударственности» [76*]. Рабочий класс исчезнет, но дляэтого «ему придется выдержать продолжительнуюборьбу, пережить целый ряд историческихпроцессов, которые совершенно изменят иобстоятельства, и людей» [77*].В результате общество может обходиться безнасилия, как некогда в Золотом веке. Об этомЭнгельсу есть что сказать, красивого и хорошего [78*].Только мы читали уже об этом прежде; все это былоизложено лучше и изящнее Виргилием, Овидием иТацитом!
Aurea prima sata est aetas, quae vindice nullo,
sponte sua, sine lege fidem rectumque colebat.
Poena metusque aberant, nec veiba minantia fixo
aere legebantur.
<Первым век Золотой народился, незнавший возмездий,
Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду, иверность.
Не было страха тогда, ни кар, и словес не читали
Грозных на бронзе...>[79*]
Из всего этого следует, что у марксистов не былослучая задуматься о проблемах политическойорганизации социалистического общества. Онивообще-то предполагали не иметь дела с такимипроблемами, с которыми нельзя было бы справитьсяпростым замалчиванием.
И все же даже в социалистическом общественеобходимость действовать совместно должнапородить вопрос: как действовать сообща?
Придется подумать над тем, как формировать то,что метафорически называют обычно «волейобщества» или «волей народа». Если даженас не остановит неосуществимость такогоуправления вещами, которое не было быодновременно управлением людьми, т. е.подчинением воли одного человека воле другого(ведь всякое управление производством естьуправление людьми, т. е. господство воли одногонад волей многих), все-таки останется вопрос: ктоже будет управлять вещами и производственнымипроцессами и в соответствии с чем? А в результатемы опять погружаемся во все политическиепроблемы регулируемого законом общества.
Все исторические попытки реализациисоциалистического общественного идеалаотличались крайней авторитарностью. В империифараонов и в империи инков, так же как вгосударстве иезуитов Парагвая, ничто ненапоминало о демократии, о самоуправлениибольшинства народа. [93]Все другие социалистические Утопии были в равнойстепени недемократичными. Ни Платон, ни Сен-Симонне были демократами. [94] Ни в истории человечества,ни в истории социалистических теорий не найтиничего, что говорило бы о внутренней связи междусоциализмом и политической демократией.
При более внимательном изучении выясняется,что идеальная высшая фаза коммунистическогообщества, как ее представляют марксисты,ожидаемая только в отдаленном будущем, отчетливонедемократична [80*]. Социалисты предполагают, что тамбудет царить вечный мир — цель всехдемократических установлении. Но средства,которыми предполагается достичь этого, оченьотличаются от используемых демократами. Мир ипокой будут обеспечиваться не возможностьюмирно сменять правителей и их политику, но,напротив, постоянством режима, при котором ниправители, ни политика не могут быть изменены.Это тоже покой, только не покой прогресса, ккоторому стремится либерализм, а покой могилы.Это мир не миротворцев, но «замирителей»,насильников, стремящихся принудить к миру.Каждый абсолютный властитель устанавливаеттакой мир методами абсолютного господства, идлится этот мир столь же долго, сколько удаетсяподдерживать господство. Либерализм видиттщетность всего этого. Он ставит себе цельюустановить такой мир, который был бы устойчив,несмотря на неистребимую тягу человека кизменениям.
Глава IV. Общественный строй и семья
Предложения изменить отношения между поламииздавна сопутствовали планам обобществлениясредств производства. Брак должен исчезнутьвместе с частной собственностью, уступая местоустановлениям, более гармонирующим сфундаментальными данными о природе секса. Когдамужчина освобождается от необходимостизарабатывать на кусок хлеба, любовь должнаосвободиться от всех оскверняющих еематериальных ловушек. Социализм обещает нетолько социальные гарантии — благосостояние длявсех, но и всеобщее счастье в любви. Эта частьпрограммы в немалой степени была причинойпопулярности социализма. Знаменательно, что вГермании ни одно из социалистических сочиненийне было столь же популярно и пропагандистскидейственно, как книга Бебеля «Женщина исоциализм» посвященная в первую очередьпроповеди свободной любви. [95]
Нет ничего странного в том, что многие должныощущать неудовлетворенность существующей у нассистемой регулирования сексуальных отношений.Отклоняя сексуальную энергию, являющуюсяосновой столь многих видов человеческойдеятельности, от ее природной сферы — половойлюбви к новым задачам, созданным культурнымразвитием, эта система оказывает далеко идущеевлияние на человечество. Она была создана свеликими жертвами, и жертвы все еще приносятся.Каждый человек претерпевает в своей жизнипроцесс, в результате которого сексуальнаяэнергия теряет диффузную, как в детские годы,форму и принимает конечные, зрелые очертания.Человек должен развить внутреннюю психическуюсилу, которая сдерживает поток