[444]Соединенные Штаты вступили в войну, чтобысделать «мир обителью демократии». Врезультате победы союзников в Германии на сменусравнительно мягкому и умеренно авторитарномуимператорскому режиму пришло республиканскоеправительство. С другой стороны, в Россиивозникла диктатура, в сравнении с которойцарский деспотизм мог быть назван либеральным.Но союзники не стремились сделать Россиюобителью демократии, как в случае с Германией. Иэто при том, что императорская Германия имелапарламент, министров, ответственных передпарламентом, суд присяжных, свободу мысли,религии и печати, ограниченные не многим болеечем в других странах Запада, и иныедемократические установления. А в СоветскойРоссии утвердился неприкрытый деспотизм.
Американцы, французы и британцы не догадалисьвзглянуть на события под этим углом (в отличие отантидемократических сил в Германии, Италии,Польше, Венгрии и на Балканах). Националисты этихстран поняли невмешательство союзников врусские дела как доказательство того, что ихпреданность демократии — чистая показуха.Союзники — по их логике — воевали с Германиейпотому, что завидовали ее экономическомупроцветанию, а в России деспотизм допустилипотому, что не боялись ее экономической мощи.Демократия, приходили к выводу националисты, — нечто иное, как ширма для простаков.Распространился страх, что эмоциональнаяпривлекательность этого лозунга однажды будетиспользована против их собственнойнезависимости.
После прекращения интервенции у России неосталось никаких причин для страха передстранами Запада. Не боялись Советы и нацистскойагрессии. Противоположные утверждения, оченьпопулярные в Западной Европе и Америке, имелипричиной полное непонимание того, чтопроисходило в Германии. Но Русские знали иГерманию, и нацистов. Они прочитали «Mein Kampf». [445] Они усвоили из этойкниги не только то, что Гитлер зарится на Украину,но также и то, что его основная стратегическаяидея состоит в том, чтобы приступить к покорениюРоссии только после окончательного разгромаФранции. Русские были уверены, что выраженные в«Mein Kampf» расчеты Гитлера на нейтралитетВеликобритании и США при разгроме Франции —чепуха. Для них было очевидным, что новая мироваявойна, при которой они сами рассчитывалиостаться в нейтралитете, приведет к новомупоражению Германии. А это поражение, легкопонять, сделает Германию, если не всю Европу, —открытой для большевизма. Руководствуясь такимпониманием, Сталин уже в период Веймарскойреспублики помогал тогда еще тайномуперевооружению Германии. [446]Немецкие коммунисты как могли помогали нацистамподорвать Веймарский режим. Наконец в 1939 г.Сталин стал прямым союзником Гитлера, чтобыразвязать ему руки на Западе.
Чего Сталин, как и все остальные, не предвидел, —так это потрясающий успех армий Германии в 1940 г.Гитлер напал на Россию в 1941 году, поскольку былсовершенно убежден, что не только Франция, но иВеликобритания выведены из строя и чтоСоединенные Штаты, которым с тыла угрожаетЯпония, не смогут оказать большого воздействияна европейские дела.
Распад Габсбургской империи в 1918 г. и поражениенацистов в 1945 г. распахнули перед Россией воротав Европу. [447]Сегодня Россия является единственной военнойсилой в Европе. Но почему русские такориентированы на завоевания и присоединения? Онине нуждаются ни в каких дополнительных ресурсах.Вряд ли Сталин стремится с помощью завоеванийувеличить свою популярность в народе. Его незаботит воинская слава.
Агрессивная политика Сталина рассчитана не намассы, а на интеллектуалов. Ибо на кону — ихмарксистская ортодоксальность, действительнаяоснова мощи Советов.
Эти русские интеллектуалы оказалисьдостаточно недалекими, чтобы принятьмодификации марксизма и тем самым фактическиотвергнуть сущность диалектическогоматериализма, предупреждавшего, что этимодификации спровоцируют вспышку русскогошовинизма. Они приняли доктрину, согласнокоторой их святая Русь может перескочить черезодну из описанных Марксом непременных ступенейэкономической эволюции. Они гордились тем, чтоявляются авангардом пролетариата и мировойреволюции, которая, позволив построить социализмв одной отдельно взятой стране, создала славныйпример для всего мира. Но невозможно объяснитьим, почему остальные народы в конце концов неидут за Россией. В работах Маркса и Энгельса,которые уже нельзя изъять из обращения, можнопрочесть, что основатели марксизма считалиВеликобританию, Францию и даже Германию странаминаиболее развитой цивилизации и капитализма.Студенты марксистских университетов могли бытьтуповаты, чтобы разобраться в философских иэкономических основах Марксова завета. Но онибыли вполне сообразительны, чтобы понять, чтоМаркс считал Россию страной менее развитой, чемстраны Запада.
Неизбежен у изучающих экономическую политику истатистику вопрос: почему в капиталистическихстранах уровень жизни народа намного выше? Какэто возможно? Почему жизненные условия намногоблагоприятней в США, которые хотя и самаяразвитая из капиталистических стран, но такаяотсталая страна в деле пробуждения классовогосознания пролетариата?
Выводы из этих фактов кажутся неизбежными. Еслинаиболее развитые страны не приемлют коммунизмаи вполне процветают при капитализме, еслираспространение коммунизма ограничено странами,которые Маркс считал отсталыми и которые с техпор не разбогатели, не следует ли это пониматьтак, что коммунизм сопутствует отсталости иведет к общей нищете? Не следует ли патриотуРоссии устыдиться того факта, что его странапринадлежит к этой системе?
Такие мысли очень опасны в деспотическойстране. Тот, кто позволил бы себе высказать их,был бы безжалостно ликвидирован ГПУ. [448] Но даже невысказанные, оникрутятся на кончике языка каждого интеллигента.Они тревожат сон высокопоставленных чиновникови, может быть, даже самого великого диктатора. Унего, конечно, достанет власти сокрушить каждогопротивника. Но ведь неразумно уничтожить всехрассудительных людей и оставить у власти встране только тупых болванов.
Таков реальный кризис русского марксизма.Каждый прошедший день, в который не случилосьмировой революции, углубляет его. Советы обязанызавоевать мир либо им в собственной странеугрожает измена интеллигенции. Обеспокоенностьидеологическим состоянием лучших мозгов Россиитолкает сталинскую Россию к неуклонной агрессии.
Принятая русскими большевиками, итальянскимифашистами и германскими нацистами концепциядиктаторской власти неявно предполагает, что неможет быть споров о том, кто именно будетдиктатором. Мистические силы, определяющие ходисторических событий, выделяютпровиденциального лидера. Все достойные люди немогут не склониться перед несомненным выборомистории и преклонят колени перед трономизбранника судьбы. Кто поступит иначе — еретик ипрезренный негодяй, подлежащий«ликвидации».
На самом деле диктаторская власть достаетсятому из кандидатов, кто сумел вовремя устранитьвсех своих соперников и их людей. Диктатор,прокладывая путь к верховной власти, вырезаетвсех конкурентов. Он защищает свои позициивласти, вырубая всех тех, кто способен оспоритьее. История восточных деспотий свидетельствуетоб этом так же, как и современная история.
Когда в 1924 г. умер Ленин, Сталин вытеснилнаиболее опасного из своих соперников —Троцкого. Троцкий покинул страну, провелнесколько лет в скитаниях по разным странамЕвропы, Азии и Америки и был наконец убит вМексике. Сталин стал абсолютным властителемРоссии.
Троцкий был ортодоксальным марксистскиминтеллектуалом. В силу этого он пыталсяпредставить свою личную вражду со Сталиным какрезультат принципиального расхождения. Онклеймил политику Сталина как измену святымзаветам Маркса и Ленина. Сталин отвечал в том жедухе. Фактически, однако, этот конфликтпредставлял собой соперничество двух лиц, а неконфликт антагонистических идей и принципов.Были небольшие разногласия в вопросах тактики.Но во всех основных вопросах Сталин и Троцкийзанимали общие позиции.
До 1917 г. Троцкий жил в эмиграции и был в той илииной степени знаком с основными языками Запада.Он держался как эксперт по международнымвопросам. На самом деле он ничего не знал оцивилизации Запада, о политических идеях иполитических условиях. В качествестранствующего изгнанника он общалсяисключительно с другими изгнанниками.Единственными иностранцами, с которыми он поройвстречался в кафе и клубах Западной иЦентральной Европы, были радикальные доктринеры,которые сами по себе — в силу одержимостимарксизмом — были отделены от реальности. Егоединственным чтением были марксистские книги ипериодика. Все другое он презирал как«буржуазную» литературу. Он был абсолютнонеспособен видеть мир иначе, чем с точки зрениямарксизма. Подобно Марксу он был всегда готовистолковать любую крупную стачку или маленькуюзаварушку как знак начала последней великойреволюции.
Сталин — плохо образованный грузин, ни вмалейшей степени не знакомый ни с одниминостранным языком. Он не знал ни Европы, ниАмерики. Даже его достижения как марксистскоголитератора сомнительны. Но именно тот факт, чтоон не был марксистским начетчиком, хотя и был приэтом несгибаемым борцом за коммунизм, обеспечилему превосходство над Троцким. Сталин мог видетьвещи как они есть на самом деле, не обманываясьхитросплетениями диалектического материализма.При столкновении с проблемой он не искалистолкований в писаниях Маркса и Энгельса. Ондоверял своему здравому смыслу. Ему хватилоздравомыслия, чтобы признать, что политикамировой революции, начатая Лениным и Троцким в 1917г., полностью провалилась за пределами России.
В Германии коммунисты, возглавлявшиеся КарломЛибкнехтом и Розой Люксембург, потерпелипоражение от регулярных армейских частей инационалистических отрядов в кровавой схватке