К сожалению, нынешнее российское государство больше содействует не развитию производства, а развитию ростовщических контор, выдающих себя за банки. Те люди, которые в них с умным видом сидят и называют себя банкирами, на деньги вкладчиков мрамором отделывают помещения своих контор, на ростовщические проценты устанавливают высокие оклады. А как начался кризис, у них начались проблемы с деньгами. Кому в кризис помогало государство? Банкам в первую очередь, чтобы они не лопнули. А где те деньги, которыми государство помогло банкам? А они их отправили в Америку, потому что у американских банков брали в долг. А почему брали в долг в Америке? А потому что у нас ставка рефинансирования 8,5 %, а там давали под 6 % или 4 %. И те деньги, которыми государство помогло банкам, уже через две недели были в Америке. Владимир Владимирович выдал банкам деньги на поддержку штанов, а штаны оказались американскими.
Присмотримся также к тому, как, например, государство помогает в покупке отечественных автомобилей. Оплачивает половину ставки рефинансирования. Но кому? Банку. То, что вы будете машину покупать — это, получается, десятое дело, важно, чтобы коммерческий банк получил свои проценты.
Ростовщический характер имеет сейчас и кредитование строительства жилья. Подписали договор ипотеки и денежки потекли. От кого к кому? От вас к банку. Каков главный лозунг ипотеки? Одна квартира по цене трех. Так что развивается — строительство жилья или ограбление тех, кто пытается ликвидировать свою нужду в жилье? Правда, современные ростовщики должников в долговые ямы не сажают, а нанимают коллекторские конторы, которые, выбивая долги, не только могут сделать гражданина бомжом, но и довести до инфаркта. Настало время все коммерческие банки национализировать, превратив их в отделения единого государственного банка, призванного обслуживать производство и распределение продуктов и осуществлять государственный контроль за хозяйственной деятельностью страны. Такое изменение назрело и отвечает требованиям общественного развития.
Таким образом, мы должны на всякое общественное движение или изменение смотреть, исходя из определения развития — различать, где есть движение от низшего к высшему, от простого к сложному, а где нет, ясно видеть, что не является таким движением. Только в том случае, когда имеет место движение от низшего к высшему, от простого к сложному, мы имеем дело с развитием.
В философии есть разные концепции развития. Есть концепция, которая сводит развитие к накоплению количественных изменений. Больше угля, больше хлеба, больше сыра, больше дыма, больше гари, больше отбросов. Всего больше. В этом и состоит развитие. Вот, например, в Соединенных Штатах Америки всего много и даже кислорода они над своей территорией больше всех других государств потребляют, больше, чем выделяют кислорода все растительные ресурсы, которые есть на территории США. Там своего рода воронка, которая забирает кислород и выбрасывает углекислый газ. Поэтому и климат не может быть равновесным на Земле. И вот всего становится больше, больше и больше. Однако если я больше съем, я буду более развитый? Я раздобрею, но от этого более развитым еще не стану.
В Советском Союзе позднесоветское руководство считало, что если всего больше производится, то, значит, идет развитие. Но это не так. Если больше стало продуктов хорошего качества, означает ли это, что реализуется цель социализма? А если продуктов больше, а людей все меньше, как в современной России? Или если идет изменение законодательства в сторону уменьшения ответственности за коррупцию? Чтобы не расстраивались взяточники, наш президент озаботился смягчением законодательства. Теперь уже не конфискуется их имущество и уголовной ответственности за получение взятки нет. Взяточник, пойманный с поличным, теперь может на вполне законном основании откупиться, уплатив сумму, кратную взятке, на которой его поймали. Он, к примеру, в течение года сто взяток получил, на одной его поймали, он уплатил за пойманную взятку в 10 раз больше ее размера и может, как ни в чем не бывало, брать взятки дальше. А государство будет деньги получать от взяточников. Это как бы налог на взятку.
Понимание развития как чисто количественного изменения ущербно. Например, Горбачев с Лигачевым говорили: «Больше социализма!». Наивные люди ахали: «Надо же, они хотят сделать больше социализма!». Но как можно сделать больше социализма, если страна не только социалистическая, то есть такая, в которой социалистической является государственная власть, а уже построен социализм? Никак. Вот в Гражданскую войну другое дело: красные больше заняли — больше социализма, отступили — меньше социализма. Или вообще в переходный период от капитализма к социализму, где социализм составлял один из пяти укладов, если социалистический (коммунистический) уклад расширился — это значит, что стало больше социализма. Он сузился — меньше социализма. А если идет отступление, как было в период НЭПа, надо было в ряде вопросов отступить, дать мелкотоварному укладу возможность обеспечить больше продуктов, потому что народ недоедал, так это означало в соответствующих вопросах меньше социализма. А развитие общества от капитализма к социализму в целом шло? Да, шло, хотя нэп был временным отступлением с последовательно социалистических позиций. Но Ленин заявлял, что из России нэповской будет Россия социалистическая. Вот в тот, переходный, период можно было говорить: больше или меньше социализма. А как можно говорить «больше социализма», когда имеется единственный уклад — коммунистический? Больше социализма уже не может быть, но он может становиться все более развитым и перерастать в полный коммунизм.
Чтобы это понимать, надо знать, что такое социализм и что такое развитие. Горбачев не знал, хотя был генеральным секретарем ЦК КПСС и президентом страны. А вывод? Совсем не обязательно знать, что такое развитие, чтобы стать президентом.
Горбачев себя показал пустомелей и хитрым предателем дела социализма. Хитрым. Действительно, многих он обманул своими разговорами про развитой социализм. А кто такой хитрый человек?
Как хитрость соотносится с умом и глупостью? Не все знают, а Гегель знал и нам рассказал. Все согласны, что ум выше хитрости, потом идет хитрость, а дальше идет глупость. Можно это так рассматривать, что хитрость — это низшая степень ума, а с другой стороны если рассматривать, — это высшая степень глупости. И под это Горбачев подходит — был президентом огромной страны, а теперь, в том числе благодаря его хитрости, и огромной страны нет, и, соответственно, поста ее президента нет, пиццу, видите ли, он вынужден рекламировать, зарабатывая себе на жизнь, шикарную, конечно, другой он для себя и не мыслит. То есть хитрость есть высшая степень глупости, Горбачев многих обманул и себя обманул. Умный человек не будет сам себя обманывать.
Этот вывод основан на том, как соотносятся между собой ум, хитрость и глупость. На хитрость если сверху смотреть — низшая степень ума, снизу смотреть — высшая степень глупости. При движении от низшего к высшему вслед за глупостью идет хитрость. Хитрость — это граница между умом и глупостью. При этом каждый понимает, что лучше быть человеком умным, чем просто хитрым.
Умный — это кто? Кого считать умным человеком?
Умный человек — это человек, который обладает такими знаниями и способностями, которые позволяют ему самостоятельно приходить к правильным выводам. Хорошее определение? Но умный человек может чего-то не знать или не понимать, и тогда он обращается с вопросами к другим людям.
Обычно спрашивают умные, глупые не спрашивают — им и так все ясно. И все же по определению умный человек — это человек, который обладает такими знаниями и способностями которые позволяют приходить к правильным выводам.
Причем соотношение между знаниями и способностями может быть различным. Один человек, будучи более способным, меньше читает, потому что если он будет стремиться обо всем прочитать, а не додумываться, не докапываться до истины самостоятельно, он поглупеет. Другой больше читает, он более начитанный человек.
Начитанный и умный — это не одно и тоже. Если он главным образом начитанный человек — он скорее библиограф. Он начитанный и к некоторым выводам приходит потому, что чужие логические рассуждения читал и результат ему известен. Первый же старается не читать того, до чего может додуматься сам. Тут по разному может быть. Когда человек пытается получить правильные выводы, он, во-первых, думает, а, во-вторых, он пользуется тем, что прочитал. Но если будешь больше читать, чем думать, разучишься думать. Из этого не следует, что надо выбросить все книжки, нет, надо наоборот, читать и изучать, штудировать гениальные книжки. Если читать гениальные книжки, то общение с гениальными людьми послужит развитию ума и будет способствовать самостоятельности мышления. А читать плохие или просто слабые книги — это все равно, что загорать под луной. У нас времени нет читать плохие книги, потому что и гениальные-то за свою жизнь мы не успеем прочесть, но зато быстрее будем двигаться от простого к сложному, от низшего к высшему. А читающие плохие книги — враги чтению хороших книг, враги себе, потому что время утекает как песок в песочных часах.
Тот факт, что в Советском Союзе так много коммунистов, так много трудящихся были заражены антимарксистскими идеями отказа от классовой борьбы, от диктатуры пролетариата, воспринимали и усваивали болтовню про общенародное государство и развитой социализм, во многом объясняется тем, что диалектику подавляющее большинство изучало не по Гегелю, многие марксизм изучали не по Марксу и Энгельсу, ленинизм — не по Ленину, а по плохим книжкам для системы партийной учебы.
Ленин же всегда подчеркивал, что лучше бы классиков меньше почитали, а побольше читали.
Помимо концепции развития как количественного изменения, уменьшения или увеличения, есть концепция развития, которая сводит развитие к круговому движению. Если сейчас у нас весна, то скоро будет лето, за ним придет осень, потом зима и снова наступит вес