Это не значит, что сразу после буржуазной революции исчезли монархические взгляды, но они перестали быть господствующими.
Даже и сейчас есть носители монархических взглядов и продолжаются попытки создать монархические партии.
Монархистам нравятся одежды, в которых ходил царь. Мне тоже нравятся. В конце концов, снова можно эти одежды пошить, как это и делают в театрах для соответствующих постановок. И в Эрмитаже висят такие одежды. Вроде как все есть для монархии.
Даже желающие записаться в дворянство есть. Беда только в одном — нет желающих записаться в крепостные крестьяне, чтобы их можно было новоявленным дворянам продавать, покупать и заставлять при поддержке государства на себя работать. Поэтому монархизм при буржуазном строе — это театр или живой музей, как в Соединенном королевстве Великобритании и Северной Ирландии, некое старинное украшение на теле современного буржуазного государства. А монархизм в идеологии и политике — это не что иное, как реакционная утопия. Утопия потому что этого не может быть, а реакционная потому что в будущее пытаются привнести то, что уже исторически изжито. Все! Обратного хода нет. То есть еще можно было сделать в той же Франции, совершившей буржуазную революцию, контрреволюцию в политике. А в экономике капитализм продолжал развиваться и тогда, когда Бонапарт пришел к власти и стал снова королем Франции. В экономике продолжало совершаться то движение, которое называется становлением капитализма, оно никуда не исчезло.
Вот в этом и проявляет себя определяющая роль экономического базиса. Его движение можно пытаться задержать, затормозить, можно исказить его формы, но ход истории не остановить: за одним общественно-экономическим строем следует другой не потому, что он кому-то нравится, а потому, что такова логика развития производительных сил и производственных отношений. И если в экономике буржуазия уже господствует, значит, переход к капиталистической общественно-экономической формации предрешен. Дело только за тем, чтобы буржуазия стала классом политически господствующим.
Когда совершается буржуазная революция, буржуазия выступает за народное государство, поднимая народ на борьбу за свободу от крепостничества. И народ идет против крепостничества воевать. С ним борются реакционеры-помещики. Как помещики они, разумеется, не столько сами боролись, сколько посылали тех, кто был у них на службе. А буржуазия направляла тех, кто в расчете на улучшение своей жизни одновременно расчищал поле для капитализма. Представители нового нарождающегося класса — буржуазии, смотрели, как направляемые ими народные массы побеждают или проигрывают представителям старого, уходящего класса. Но поскольку экономическая мощь буржуазии нарастала с каждым днем, постольку рано или поздно наступало такое время, когда сопротивление старого феодального класса было окончательно сломлено. Например, у нас в России помещичий класс после отмены крепостничества в 1861 году перестал быть классом, который организовывал сельское хозяйство и стал просто классом-паразитом. У помещиков оставались в собственности значительные земельные ресурсы, которые они сдавали в аренду капиталистам и получали абсолютную земельную ренту. Что такое абсолютная земельная рента? Это экономическая форма реализации собственности на землю. Помещики в России не только оставили крестьян без земли, но они задерживали и развитие капиталистического производства, поэтому их участь была предрешена.
Тезис о том, что идеология господствующего класса есть господствующая идеология, неправильно понимать так, что в общественном сознании не присутствуют мысли и угнетенного класса. Они выражаются, в частности, наиболее просвещенными представителями господствующего класса, которые встали на сторону класса угнетенного. Это чаще всего выдающиеся ученые или крупные художники, то есть те люди, которые видят дальше узкого горизонта своего класса. Типичный представитель класса видит, как правило, только то, что этому классу выгодно. А действительно гениальные люди, принадлежащие по своему положению к отживающему классу, видят дальше. А раз они видят дальше, они не замыкаются на интересах своего класса, они начинают поддерживать другой, более передовой, класс, за которым будущее.
Вот есть книжка Бушкова «Красный монарх». Бушков — достаточно известный писатель, известный тем, что он всякие фантастические, исторические книги пишет, и, я думаю, что он много денег на этом заработал. И вот он вдруг взял и написал книгу про Сталина «Красный монарх». В этой книге Бушков представил точные данные о том, сколько в Красной Армии находилось выходцев из бывшего царского офицерства и сколько в Белой. Из этих данных следует, что наиболее крупные военные специалисты находились в Красной Армии, а не у белогвардейцев.
А почему? Во-первых, потому что Советское правительство хорошо оплачивало эту работу, считая, что специалистов надо содержать хорошо. А, во-вторых, потому, что бывшие царские офицеры, которые пошли в Красную Армию, понимали, что то правительство, которое Ленин возглавлял, — российское. А вот белогвардейцы действовали при прямой, в том числе материальной, поддержке правительств стран Антанты, то есть иностранных правительств. И честные русские офицеры не хотели идти на службу иностранным правительствам. Вот вместе с этими бывшими царскими офицерами Красная Армия разбила белогвардейцев, хотя и у них было немало военных специалистов.
И в той, и в другой армии были крестьяне — представители класса мелкой буржуазии, они составляли основной состав армии.
Кто такой мелкий буржуа? Мы уже об этом говорили. Мелкий буржуа — это мелкий хозяйчик, работающий на рынок.
Работающий — это значит трудящийся. Ну, а поскольку он работает на рынок и цель его труда — стоимость, мелкий хозяйчик хочет стать настоящим хозяином, получать прибавочную стоимость. Ведь кто настоящий хозяин в буржуазном обществе?
Тот, кто не просто имеет в собственности средства производства, а кто уже сам не работает, а живет за счет труда наемных работников. Они трудятся, а хозяин управляет. Мелкий буржуа равняется на капиталиста как на свой идеал. Поэтому какая для него характерна идеология? Буржуазная. А еще у него есть и пролетарская идеология. Он же трудящийся, поэтому он воспринимает и пролетарские идеи, идеи, которые соответствуют положению рабочего класса. Поэтому в итоге какая у него идеология? Противоречивая, смешанная, каша у него в голове. И буржуазные, и пролетарские идеи, и это и это у него есть. Не потому каша, что он такой плохой ученик, а потому, что он воплощает, так сказать, позиции и того, и другого класса. Он есть живое воплощение противоречия между рабочим классом и буржуазией, экономическое воплощение противоречия между теми, кто трудится, и теми, кто их эксплуатирует. Мелкую буржуазию ведь тоже эксплуатируют. Вот крестьянин, средний крестьянин, то есть зажиточный, вырастил зерно, потратив, допустим, на его производство в расчете на день десять часов своего труда. Поехал на рынок продавать. А на рынке свои законы.
И свои цены. Крестьяне что ли устанавливают эти цены?
Крестьянин долго ехал, зерно на подводах вез. Приехал. А там цены такие, что хоть поворачивай назад. Ну, не ехать же обратно.
А черт с ними, делать нечего, продам им по этой цене, да куплю, что наметил. И крестьянина там обдерут как липку. И что крестьянин получил в итоге всей этой операции? В итоге в расчете на день он получил за десять часов труда лишь столько товара и денег, в которых содержится всего три часа труда. А семь часов кто забрал через цену? Кто покупал, тот и забрал. Ну, что тут такого необыкновенного. У нас и сейчас у предприятий сельскохозяйственных молоко оптовые скупщики принимают по цене одиннадцать рублей за литр, а в магазине вы покупаете его уже с пониженной жирностью за сорок — пятьдесят рублей. Кто разницу за вычетом затрат на сепарирование молока и его упаковку положил в карман? Тот, кто вклинился между потребителем и производителем. С книготорговлей сегодня та же картина. Почему хорошие книги трудно идут к людям? Потому что торговая наценка составляет 100 % к той сумме, что получают автор, издательство и типография. То есть это есть в нынешней рыночнокапиталистической России, а разве этого в первом издании капиталистической России не было? Поэтому крестьян эксплуатировали. Кто эксплуатировал? Те, кто покупали у них продукцию. Через цены. Эксплуатация — это что такое? Это присвоение чужого неоплаченного труда. А есть такая форма присвоения чужого неоплаченного труда — через цены.
Перекупщики-спекулянты покупают товары по заведомо заниженной цене, а реализуют по завышенной и присваивают чужой неоплаченный труд как производителей, так и потребителей.
Определяющее влияние экономического базиса на политическую и идеологическую надстройку осуществляется через удовлетворение интересов классов. Интересы господствующего класса при этом осуществляются в большей мере. Почему? Потому что материальные возможности у господствующего класса для проведения своих интересов гораздо больше.
Если мы в политике хотим понять, в чем внутренние пружины того, что происходит, мы должны ставить вопрос, кому это выгодно. Кому выгодно повышать цены на хлеб? Ну, кому-кому — тем капиталистам, кто этот хлеб как товар производит, тем капиталистам и выгодно, что тут непонятного. Или кому выгодно повышать цены на тарифы ЖКХ? Кому? Жителям что ли? Тем, кто пришел на ниву ЖКХ обогащаться, прежде всего управляющим компаниям. А депутаты, которые принимали законы про ЖКХ и которые теперь возмущаются, что управляющие компании наживаются на жильцах и ущемляют интересы государства, они что, всерьез думали, что люди по домам на собрания соберутся и будут голосованием решать, какую управляющую компанию выбрать? Да чтобы собрать жильцов дома, по квартирам надо ходить с автоматом, а вот составить поддельный протокол о выборе управляющей компании ничего не стоит. И эта управляющая компания, которая изготовила поддельный протокол о том, что жильцы дома выбрали именно ее, прямо спит и видит, как починить вам кран. Что ей выгодно — чтобы у вас был хороший кран и чтобы у вас в туалете ничего не текло или, напротив, поменьше для дома делать и побольше с жильцов денег взять?