И вот здесь нельзя обойтись без категории становления. Но становление каждый раз разное и происходит по-разному. Поэтому стоит пройтись не только по формациям, но рассмотреть и переход каждой менее развитой формации в более развитую. При этом надо принять во внимание, что является основанием тех изменений, которые происходят в формации и приводят к переходу ее в более высокую формацию.
С позиций исторического материализма, когда мы ищем в данной формации причины политических и идеологических явлений, необходимо углубиться в производство. А когда речь идет об изменениях? О переходе от одной формации к другой? О разрушении одной формации и становлении другой? С чем это связано? Что лежит в основании? Чтобы правильно ответить на эти вопросы, недостаточно в качестве базиса общества брать только производственные отношения, игнорируя производительные силы. Между тем, в учебниках, как правило, вот так и обрисовывается формация: базис — производственные отношения, и над этими производственными отношениями как базисом общества возвышается политическая и идеологическая надстройка.
И тогда непонятно, что же с этими производственными отношениями происходит, почему они меняются и переходят в конце концов в принципиально иные.
Чтобы отразить это движение производственных отношений, надо брать их вместе с их естественным основанием — производительными силами и, соответственно, в качестве базиса общества рассматривать не просто производственные отношения, а способ производства в целом. А в способе производства есть производительные силы, которые никогда не бывают в покое. Они все время изменяются. Сама природа производительных сил в том, что они движутся, непрерывно преобразуются, совершенствуются. И эти преобразования производительных сил влияют и на способ производства и на надстройку формации. Причем по-разному. Иногда они, как перед буржуазной революцией, сперва приводят к изменению способа производства, а потом уже верхнего этажа формации. А иногда по другому — повлияют на изменение политической надстройки, как в случае социалистической революции, а после этого, когда политическая надстройка станет уже другой, служат основой для того, чтобы с помощью политической надстройки под нее подвести этаж производственных отношений. Одно время и в строительстве применялся метод подъема этажей. На Бассейной улице в Ленинграде так строили дом: на земле собрали пятый этаж и домкратами подняли его по направляющим, потом четвертый, потом третий, потом второй, потом первый, и дом был закончен. И вот похожая ситуация складывается в отношении создания коммунистической формации — в России сначала появилось государство диктатуры пролетариата, а экономика немалое время оставалась капиталистической, потом была переходной, в которой боролись противоположные экономические уклады. Коммунистической экономика Советского Союза стала только в середине 30-х годов, когда собственность на решающие средства производства стала общественной. Правда, это был не полный коммунизм, а коммунизм, имеющий в основе коммунистическую экономику с отпечатками капитализма, то есть это была победа социализма как первой, низшей фазы коммунизма.
Таким образом, отвечая на вопрос, какой фактор или какие факторы являются факторами, изменения которых приводят к изменению надстройки и возможному переходу от одной формации к другой формации, мы должны подчеркнуть, что эти факторы надо искать в производительных силах. Что в производительных силах меняется непрерывно? Средства производства и работники как главная производительная сила.
Прогресс общества связан с прогрессом в развитии производительных сил.
Исторически с развитием орудий производства развивался и работник — чтобы орудиями пользоваться, нужно больше знать, больше уметь, специально готовиться, обучаться и т. д.
Соответственно появляются специальные люди, под командой которых другие обучаются, появляются люди, которые имеют свободное время для того, чтобы заниматься наукой и искусством, начинается совершенствование средств производства под влиянием уже науки. Стали изобретать различные средства подъема тяжестей, блоки и т. д., и стало возможным строить такие здания и сооружения, которые, конечно, ни один человек в отдельности построить не может.
Возникло и стало развиваться общественное по своему характеру производство. И появились водопроводы и дворцы в той же Греции и Риме, которые и сейчас восхищают людей.
Рано или поздно в способе производства могут развиться такие производительные силы, то есть средства производства и люди, которые входят в противоречие с существующими производственными отношениями. Сначала оковами для производительных сил стали производственные отношения первобытно-общинного коммунизма. Средства производства и умелость работников стали уже такими, что можно было и без общины прожить и очень даже неплохо. Во всяком случае, вожди племен могли захватить рабов и с помощью этих рабов еще лучше и больше развивать производство в своих интересах.
А оставшиеся члены общины оказались как бы неудачниками, но остались в возникшем рабовладельческом обществе свободными гражданами . Такими же оказывались при феодализме разорившиеся дворяне, у которых не осталось крепостных. Как в рабовладельческом обществе богатство определялось по числу рабов у рабовладельца, так при феодализме по числу душ крепостных можно было определить, богатый феодал или нет, потому что богатство в феодальном обществе — это количество эксплуатируемых крепостных.
Богатство капиталистического общества — деньги, капитал.
Абрамович или Потанин не рабовладельцы и не феодалы, но на свои миллиарды долларов, полученные за счет эксплуатации российских рабочих, могут нанять столько работников, сколько рабовладельцам и феодалам и не снилось.
Но вернемся снова к детству человеческого общества. Что произошло? Первобытно-общинный коммунистический способ производства с развитием производительных сил стал подрываться изнутри, поскольку с развитием производительных сил части работников стало выгодно выделиться из общины, используя в качестве рабов взятых в плен представителей других племен. Так возникло рабовладение. То есть рабовладение как экономическое явление явилось раньше возникновения рабовладельческих государств. Сначала появились рабовладельцы, у рабовладельцев появился экономический интерес держать в повиновении рабов. А чтобы держать в повиновении рабов, нужно было соответственно организоваться рабовладельцам.
Во что нужно было организоваться рабовладельцам? В военную силу. Это было тогда несложно. Почему? Потому что первые рабовладельцы из кого произошли? Это не белоручки, это люди, которые все время занимались войной, все время воевали с другими племенами, вооруженные и опытные в военном деле люди. И вот эти вооруженные люди взялись налаживать систематическое усмирение невооруженных рабов. Для этого нужно было соответственно создать организацию по насильственному подавлению сопротивления появившегося класса рабов. Вот эта организация насилия, подавления класса рабов называется рабовладельческим государством. Таким образом, как только появился рабовладельческий способ производства, сразу возникла необходимость в государстве, чтобы защищать рабовладельческий способ производства и экономические интересы рабовладельцев от возможных выступлений рабов. Интересы господствующего класса рабовладельцев надо было защищать и идейно, утверждая, что рабовладельцы — настоящие люди, а рабы — это не настоящие люди, это просто говорящие орудия, и они справедливо используются как рабы. Ведь если кто-то кого-то эксплуатирует, он это пытается объяснить и оправдать. Поэтому возникла и рабовладельческая идеология.
А для того чтобы эту рабовладельческую идеологию сделать красивой, нужно было иметь свободное время, которое рабовладельцы и их идеологи получали за счет эксплуатации рабов. Поэтому философы и политологи, как мы бы их сейчас назвали, рабовладельческого общества относились к рабовладению как к вполне естественному и нормальному явлению, и деление людей на тех, кто является рабами и кто не является, изображалось необходимой и вечной основой общества. На этой почве появилась идеология закрепления рабства, с помощью которой рабовладелец мог рабу объяснить, что поскольку он раб, то и должен вести себя как раб, а рабовладелец не раб и должен вести себя как господин.
Таким образом, можно констатировать, что в результате сравнительно медленного процесса развития производительных сил в лоне первобытно-общинной коммунистической формации на определенном уровне их развития возник рабовладельческий способ производства, потом сформировалось рабовладельческое государство и соответствующая идеология как система идей, выражающих экономические интересы господствующего рабовладельческого класса. Если мы будем читать книги того времени, мы убедимся, что они выражают идеологию рабовладельцев. Как вы понимаете, рабы книги не писали, а если бы каким-то чудом они их написали, то никто бы их не напечатал.
Поэтому господство рабовладельческой идеологии в обществе было практически абсолютным, несмотря на то, что в головах у рабов были не только идеи рабовладельцев, но и идеи, связанные с освобождением от рабства. Но были и попытки освободиться от рабского положения — восстания рабов, самое крупное из которых — восстание Спартака. Но все эти восстания подавлялись довольно успешно в течение всего времени существования рабовладельческого строя. Это время, однако, не оказалось бесконечным.
А что стало происходить? Нередко падение Западной Римской империи объясняют набегами варваров, которые-де разрушили цивилизованное государство. Однако, когда речь идет об изменении формационном, за основу надо брать не внешние, а глубинные экономические факторы и смотреть, что происходило в производительных силах.
В производительных силах рабовладельческого общества происходило торможение развития, связанное с тем, что класс рабовладельцев, который был призван управлять трудом рабов, все больше пер