глобальной власти, отличающейся от ее традиционных форм принципиально новыми технологиями дистанционного воздействия и латентными формами проявления» (выделено нами. – Авт.)[273].
И тем не менее, возникает вопрос высшей теоретической сложности: Действительно ли человечество вступило в эпоху плановой истории и формирования мирового правительства или все же концепт управляемого мира есть не что иное, как очередной вариант эпохальной иллюзии?
Многие исследователи усматривают необходимость в формировании мирового правительства прежде всего в связи с нарастающей угрозой экологической катастрофы. Они полагают, что существует настоятельная потребность в создании мощной всемирной экологической организации, которая разрабатывала бы международные документы и следила за их выполнением, а также имела право применения жестких санкций в случае их несоблюдения. Наряду с экологической существует множество и других глобальных проблем современности, которые также, с точки зрения этих авторов, как никогда ранее делают необходимым создание справедливой и эффективной системы управления миром.
Действительно, экологические проблемы трансграничны ввиду глобальной системности биосферы, а поэтому необходимо решать их в планетарном масштабе. Например, сегодня наша планета оказалась разделенной на две части не только по уровню научно-технического и экономического развития, но и по экологическому признаку – на страны экологических доноров, интересы которых никак не защищены справедливыми законами и эффективным контролем, и страны-реципиенты, имеющие возможность (безвозмездно и безнаказанно) потреблять чужие экологические ресурсы в размерах, далеко превосходящих воспроизводство этих ресурсов на их национальных территориях. Но даже такая международная акция, как введение экологического налога, предлагаемого целым рядом исследователей, политических и общественных деятелей, оказывается, не может быть осуществлена без создания соответствующего наднационального, надгосударственного органа. Вот и получается, что с какой стороны ни подойти к решению современных глобальных проблем, сразу же возникает вопрос о необходимости создания некоего всемирного центра власти (мирового экологического правительства), способного ограничить суверенитет национальных государств, если последние являются загрязнителями глобальной экологической системы, варварски относятся к природе и ее ресурсам.
Однако если исходить из экологической проблематики как наиболее зримой мотивации к формированию мировой власти, то и здесь не просматривается какой-либо реальной перспективы. В действительности, перспектива провозглашения мирового правительства весьма маловероятна и отдалена, а может быть, и в принципе нереальна.
Для создания мирового правительства нет пока достаточно прочной базы. Конечно, некоторым может показаться, что его создание уже под силу новой и пока единственной сверхдержаве – США. Но это лишь на первый взгляд. При более пристальном рассмотрении этой проблемы становится очевидно, что в любом случае созданное США мировое правительство было бы американским или проамериканским (напомним, США, где выбросы CO2 в последнее время возросли на 12 %, демонстративно вышли из Киотского протокола, ограничивающего эти выбросы). Американское или проамериканское мировое правительство, по всему видно, не устроит ни страны Востока, ни Россию, ни даже западноевропейские государства.
Если же взять претендующую ныне на мировое лидерство западноевропейскую цивилизацию в целом, то она выступает скорее тормозом, чем локомотивом в решении глобальных экологических проблем. Рыночная экономика капитализма, которая в своем истоке побуждает к бережливости, на потребительском конце цепи своего функционирования оборачивается насаждением, культивированием сбыта изначально не только ненужных, но и совершенно неизвестных ранее услуг и товаров. Вряд ли можно ожидать, что капиталистический Запад, избалованный изобилием и изнеженностью, постоянно воспроизводящий в угоду предпринимательской экономике и закону само-возрастания капитала целый мир искусственных, надуманных потребностей, сможет сформировать в людях культуру аскетизма, этику самоограничения, внутреннее побуждение к свертыванию раздутых потребностей. А без всего этого невозможно решить глобальные проблемы человечества. Приучить Запад к требуемому как сегодня, так и всегда в будущем ограничению не сможет никакое, даже самое жесткое мировое экологическое государство. Сделать это смогут, скорее всего, грозные непредвидимые глобальные катаклизмы и катастрофы. Похоже, только пройдя школу тяжелейших испытаний, Запад сможет образумиться в этом отношении.
Вот что в связи с проблемой формирования мирового правительства пишет российский исследователь В.Д. Зотов: «…Вероятность образования мирового правительства в XXI веке – а именно он может быть последним веком в истории человечества – равна нулю или, во всяком случае, ничтожно мала. Народы и государства явно не готовы к столь радикальному политическому повороту (лучше сказать перевороту) в системе всемирных связей»[274]. Здесь, конечно, можно было бы говорить и о чрезвычайно широких возможностях мировой финансовой олигархии (олигархического интернационала). Но, к сожалению, устремления мировой финансовой олигархии прямо противоположны экологическому императиву современности.
Выход из глобального экологического тупика В.Д. Зотов видит в реформировании Организации Объединенных Наций и ее органов, включая Совет Безопасности. Причем наиболее желательный вариант реформирования он усматривает в создании особого Совета Экологической Безопасности.
Слов нет, реформированная в таком ключе ООН действительно смогла бы значительно воспрепятствовать нарастающему разрушению биосферы. Однако радикально решить экологические проблемы современности такого рода международная структура, на наш взгляд, не в состоянии. Все дело в том, что переход от техногенно-потребительской к духовно-экологической цивилизации не может явиться просто результатом запретительных мер, экологической цензуры и экспертизы хозяйственной деятельности (на что, по-видимому, и в самом деле был бы способен Совет Экологической Безопасности и что само по себе чрезвычайно важно). В своей действительности прорыв к духовно-экологической цивилизации может стать только результатом мощного творческого, инновационного скачка, кардинальной ценностно-мировоззренческой революции, духовной реформации.
В реальности существует слишком много препятствий объективного и субъективного характера на пути формирования управляемого мира.
Мировое правительство, или глобальная империя в форме доминирования США или какого-либо нового центра влияния, не способно сформироваться прежде всего в силу поликультурности, полицивилизационности мира. Несмотря на то что технологические революции (информационная и биоинженерная), острые экологические проблемы требуют координации усилий, интернационализации и интеграции, последние десятилетия ознаменовались мощным культурно-цивилизационным и национальным сепаратизмом, подъемом религиозно-политических движений, восстановлением местных культурных традиций во многих странах мира. Стремления сторонников глобализации, связывающих свои надежды с капитализмом, натолкнулись на неистовое сопротивление культурных сепаратистов, которые в большинстве своем не приемлют антигуманного характера глобального капитализма. Более того, сегодня полицентричность, поликультурность и полицивилизационность мира начинают усиливаться в связи с общим и весьма интенсивным развитием государств Востока и Юга. Помимо всего этого, к настоящему времени вполне выявились и определились региональные государства-гегемоны, ставшие центром притяжения для многих других стран данного региона. Эти государства-гегемоны, позиционирующие себя на мировой арене в качестве представителей той или иной локальной цивилизации, вовсе не склонны превращаться в управляемый структурный элемент мировой глобальной империи, представленной США или какой-либо другой военно-политической силой. Отсюда, кстати, неискоренимое стремление каждой цивилизации в лице своих ведущих стран овладеть ядерным оружием. В данном случае ядерное оружие необходимо для того, чтобы стать этим странам самостоятельными игроками на мировой арене, получить возможность избавиться от контроля и «опеки» со стороны самой мощной имперской сверхдержавы, какой сегодня являются США.
Все это на деле ведет не к управляемому миру, а к усилению глобального беспорядка и нарастанию страха. В результате перспектива объединения человечества становится все более призрачной и туманной.
Нет пока достаточных оснований для того, чтобы сбрасывать со счетов и такую форму государственного устройства, как национальное государство. Слухи о его смерти, на наш взгляд, явно преувеличены. Учитывая возможность нарастания хаотизации мира, нельзя исключать даже то, что национальные государства (по крайней мере, некоторые из них) могут вступить в своем развитии в полосу определенного рода ренессанса, стать наиболее надежной опорой человеческого существования, «островками» безопасности в этом конкурентном, сложном и противоречивом мире.
Таким образом, вряд ли мы можем ожидать не только в ближайшее время, но и в более или менее отдаленной перспективе возникновения эффективной и справедливой глобальной власти на нашей планете. И если даже США откажутся от имперских притязаний, другие страны или группы стран начнут бороться за свою гегемонию. Борьба за превосходство и доминирование всеобща и вечна.
Следует особо подчеркнуть, что в специальной литературе наряду с обилием прогнозов относительно утверждения управляемого мира, грядущего, даже скорого вытеснения стихийноспонтанного сознательным началом в человеческой истории имеются исследования, в которых, наоборот, обосновывается мысль о том, что сегодня как в социальных процессах в целом, так и в международных отношениях в частности стихийность, неуправляемость и нерегулируемость возрастают и начинают играть все более значимую роль. Так, российский исследователь Н.А. Косолапов в своей интересной, хотя и не во всем бесспорной статье «Международно-политическая организация глобализирующегося мира: модели на среднесрочную перспективу» пишет: «Правомерно предположить: чем более масштабны и сложны процессы, чем крупнее вовлеченные в них социальные, материальные и иные ресурсы, чем более отдален во времени ожидаемый результат, чем более долгие и масштабные усилия нужны для его достижения, тем проблематичнее достижение сочетаемости всех перечисленных выше условий («здесь и сейчас») применительно к обществу, государству, региональной группировке и тем более мировому сообществу. Следовательно, тем большую роль будет играть стихийное начало и тем значительнее, по всей вероятности, должен быть эффект «аккумулирования стихии» и приносимых ее итогов»