Как вы сдали последний экзамен? Почему вы учитесь хорошо (или плохо)? Ваши отношения с друзьями развиваются успешно? Если нет, то кто в этом виноват? Когда мы размышляем над подобными вопросами, то быстрых и простых ответов, которых мы ищем, когда стремимся к когнитивной эффективности, может оказаться недостаточно. Поэтому мы часто хотим найти ответы, которые помогут нам позитивно воспринимать себя и позволят почувствовать себя достойными уважения и талантливыми людьми. «Я считаю этот учебный курс слишком примитивным, чтобы относиться к нему серьезно, – говорим мы себе, – а с тем человеком было совершенно невозможно иметь дело».
Такие мысли приходят в голову не только вам. Например, большинство американцев признается, что у них высокое самоуважение, они смотрят в свое будущее с оптимизмом, считают свои неудачные действия следствием влияния внешних факторов и верят, что обладают лучшими способностями и личностными качествами, чем средний человек (например, Alicke & Govorun, 2005; Helweg-Larsen & Shepperd, 2001; Malle, 2006; Weinstein & Klein, 1996; Williams & Gilovich, 2008). Проще говоря, большинство людей хотят воспринимать себя позитивно.
Мы стремимся к такой высокой самооценке по нескольким причинам.
Во-первых, вместе с самоуважением к нам приходит уверенность в нашей эффективности, то есть в способности добиваться поставленных целей, и такая уверенность помогает нам проявлять силу воли и энергию, необходимые для достижения желаемых результатов. Таким образом, нахождение способов повышения самооценки в определенной степени может повысить вашу способность выполнять важные задания (McFarlin, Baumeister & Blascovich, 1984).
Во-вторых, самооценка служит индикатором наших успехов в социальной жизни. Когда наши социальные взаимодействия и дружеские отношения не доставляют нам проблем, мы воспринимаем себя более позитивно (например, Anthony, Holmes & Wood, 2007; Denissen, Penke, Schmitt & van Aken, 2008). Таким образом, когда мы воспринимаем себя негативно, это часто говорит о том, что нам нужно заново оценить наши отношения с другими людьми и улучшить их (например, Leary et al., 1995). В результате нахождение способов повысить свою самооценку снижает и тревогу по поводу межличностных отношений.
В-третьих, самооценка может говорить о том, насколько мы соответствуем принятым в нашем обществе стандартам.
Низкая самооценка может сигнализировать о том, что нам нужно подтвердить свою преданность ценностям нашего общества. Таким образом, нахождение способов повышения самооценки может также снизить вашу обеспокоенность тем, что в глазах окружающих вы не являетесь «добропорядочным гражданином» (Pyszczynski et al., 2004). Улучшение нашего самовосприятия может также положительно сказаться на нашем здоровье (Stinson et al., 2008). Рассмотрим, к примеру, ту психическую травму, которую получили жители Нью-Йорка, жившие или работавшие вблизи Всемирного торгового центра в дни и месяцы после атаки террористов 11 сентября 2001 г. Безусловно, эта атака оказала тяжелое воздействие на психику этих людей. Однако те из них, кто взял себе за правило постоянно повышать свою самооценку, демонстрировали более слабые симптомы депрессии и синдрома посттравматического стрессового расстройства и через 7, и через 18 месяцев после атаки (Bonanno, Rennicke & Dekel, 2005).
Из этого не следует, что люди всегда готовы слепо вводить себя в возбуждение. Ведь никак нельзя назвать адаптивной уверенность в том, что все идет замечательно, когда в действительности все идет из рук вон плохо. Когда высокая самооценка ничем не оправдана и превращается в чванство и нарциссизм, она может вредить отношениям с людьми, порождать грубость и способствовать созданию многих серьезных проблем (Baumeister et al., 2003; Colvin, Block & Funder, 1995; Crocker & Park, 2004). Действительно, люди с завышенной самооценкой, которые индивидуально успешно адаптировались к последствиям террористических атак, по признанию их друзей и родственников, были менее социально адаптированными и искренними (Bonanno et al., 2005). Тем не менее какая-то более слабая разновидность такого самообмана, немного более чувствительного к обратной связи, может помочь нам продвигаться к нашим целям и одновременно ослаблять наши повседневные тревоги (например, Sedikides & Luke, 2008; Taylor et al., 2003b). В этом разделе мы обсудим несколько когнитивных стратегий, которые используются людьми для улучшения и защиты Я-образа, а затем исследуем характеристики индивида и ситуации, которые побуждают людей использовать такие стратегии.
Когнитивные стратегии улучшения и защиты Я-образа
В следующих главах мы увидим, что иногда люди используют свое поведение для подтверждения желательного Я-образа. Например, оказание помощи терпящим нужду позволяет людям лучше думать о самих себе. В этом разделе мы сосредоточимся на когнитивных стратегиях, которые используют люди для улучшения и защиты Я-образа (рис. 3.3).
Социальное сравнение. Насколько вы сообразительны? Что вы умеете делать? На чем основаны ваши политические взгляды? Как вы узнаете что-то новое? В своей знаменитой статье, написанной в 1954 г., Леон Фестингер утверждал, что люди имеют первичную базисную потребность в оценке своих способностей и мнений и часто реализуют ее посредством сравнения себя с другими. Для оценки ваших умственных способностей вы можете сравнить свои оценки по SAT[4] с оценками ваших сокурсников; для оценки вашего мнения о президенте вы можете сравнить свои взгляды на этого человека с взглядами ваших знакомых. Теория социального сравнения Фестингера, впервые опубликованная в 1954 г., сосредоточена на стремлении человека точно оценивать свои способности и обосновывать свои мнения. Мы подробно рассмотрим этот аспект данной теории в главах 7 и 12, когда будем анализировать, кого люди выбирают себе в друзья и почему они объединяются в группы.
Люди также сравнивают себя с другими для повышения своей самооценки (например, Stapel & Johnson, 2007; Suls, Martin & Wheeler, 2002; Wood, 1989). Как же можно использовать социальное сравнение для улучшения Я-образа? Во-первых, вы можете прибегнуть к нисходящему социальному сравнению, то есть сравнивать себя с кем-то, кто менее удачлив, чем вы, кто обладает меньшими способностями и т. д. Например, обследование пациенток, страдающих раком груди, показало, что большинство из них сравнивало себя с другими больными, находящимися в еще более тяжелом состоянии (Wood, Taylor & Lichtman, 1985). Одна из этих женщин сказала: «Мне сделали относительно простую хирургическую операцию, но все равно я очень страдала от боли. Как же ужасно должны чувствовать себя те женщины, которым делают мастэктомию!» Нисходящие сравнения помогают повышать самооценку и ослаблять стресс, вот почему эта женщина может почувствовать, что она способна успешнее справляться со своей трудной ситуацией (Gibbons & Gerrard, 1989; Lemyre & Smith, 1985).
Рис. 3.3. Поддержание желаемого Я-образа. Для выживания в обществе нам часто требуется проявлять напористость и умение отстаивать свои права. Нам нужно обращаться к нашему социальному окружению для получения от него того, что нам требуется. Убежденность в том, что мы эффективны, имеем хорошие социальные отношения и являемся достойными членами нашего общества, дает нам уверенность, необходимую для такого поведения. По этой причине люди используют разные когнитивные стратегии для улучшения и защиты Я-образа.
Во-вторых, иногда люди могут повысить самооценку посредством восходящего социального сравнения, то есть сравнивая себя с теми, кто живет лучше них (Collins, 1996). Но это опасная стратегия. С одной стороны, сравнение себя с самым умным студентом в вашей группе может оказаться полезным с точки зрения мотивирования вас к самосовершенствованию (Blanton et al., 1999; Helgeson & Taylor, 1993; Vrugt & Koenis, 2002). С другой – такая стратегия несет в себе немалый риск, так как вы можете быстро понять, что не так умны, как этот студент. Действительно, если вы станете делать восходящие сравнения случайным образом, то такая стратегия может обернуться против вас. Здесь важно убедить себя в том, что вы находитесь в одной категории с теми, кто сейчас демонстрирует более высокие результаты. Если вы уверены, что находитесь на том же пути продвижения к успеху, что и другие, то восходящее сравнение поможет вам думать о себе лучше (например, Burleson, Leach & Harrington, 2005).
Эгоцентристские атрибуции. Подумайте о недавнем успешно сданном вами экзамене и запишите причины, по которым вы добились такого результата. Готово? Теперь подумайте о недавнем экзамене, на котором вы получили низкую оценку, и тоже запишите причины вашей неудачи.
Если вы подобны большинству людей, значит, иногда вы демонстрируете эгоцентристскую предвзятость. Вы приписываете свои достижения исключительно самому себе и вините в своих неудачах внешние силы (Shepperd, Malone & Sweeny, 2008). Например, студенты часто объясняют получение ими высоких оценок наличием у них чего-то, присущего лично им, скажем особой способности к усвоению материала или исключительному прилежанию в учебе, а получение низких оценок – неподконтрольными им факторами, такими как необъективность преподавателя или подхваченная накануне экзамена простуда.
Эгоцентристская предвзятость отчасти является следствием имеющихся у нас ожиданий относительно наших результатов. Обычно мы рассчитываем на положительный результат, поэтому интерпретируем наши успехи как следствие приложения наших способностей и усилий; а поскольку мы не рассчитываем потерпеть неудачу, то ищем внешние факторы, которые нежелательным образом «вмешались в процесс» (Miller & Ross, 1975). Однако в целом эгоцентристская предвзятость улучшает Я-образ. Когда мы приписываем себе заслуги в достижении высоких результатов, это помогает нам лучше думать о себе (например, Miller, 1976; Sicoly & Ross, 1979; Weary, 1980).
Вырабатывание эгоцентристских атрибуций после неудачи, то есть перекладывание вины за случившееся на внешние обстоятельства, происходит у людей легко, возможно, даже автоматически. Активность мозга участников одного исследования измерялась в то время, когда они получали обратную связь в процессе выполнения очень трудного задания (определения принадлежности быстро показываемых лиц одному и тому же человеку). После каждой порции направляемой в процессе эксперимента обратной связи о том, было ли сделанное суждение правильным или неправильным, участники выбирали причину своего успеха или неудачи, а исследователи делали мониторинг активности их мозга. Внутренние причины описывались такими утверждениями, как «Я сообразительный» или «Я просто не очень старался»; внешние – «Это было трудное задание» и «Мне просто не повезло». В отличие от тех случаев, когда участники целиком приписывали себе свои успехи и винили в своих неудачах только внешние силы, то есть демонстрировали эгоцентристские реакции, в ситуациях, когда участники винили себя в своих неудачах и объясняли свои успехи действием внешних факторов, уровни мозговой активности повышались в тех областях их мозга, которые используются людьми для контроля своих обычных автоматических реакций (Krusemark, Campbell & Clementz, 2008). Несмотря на то что неискаженные атрибуции требуют повышенного контроля, результаты этого исследования позволяют предположить, что эгоцентристские атрибуции вырабатываются людьми без особых усилий.
Нисходящее социальное сравнение – процесс сравнения себя с теми, кто менее благополучен, чем мы.
Восходящее социальное сравнение – процесс сравнения себя с теми, кто более благополучен, чем мы.
Эгоцентристская предвзятость – склонность приписывать свои успехи исключительно себе и объяснять свои неудачи действием внешних факторов.
Преувеличение наших сильных сторон и преуменьшение наших недостатков.
Давайте выполним следующее упражнение (вы можете также предложить выполнить его своим друзьям). Расположите шесть перечисленных ниже личностных качеств в порядке их важности. Если вы считаете, что важнее всего быть умным, то поставьте это качество на первое место, если считаете, что наименее важно быть восприимчивым, поставьте это качество на шестое место. И так далее.
• Креативность.
• Трудолюбие.
• Ум.
• Доброта.
• Чувство юмора.
• Восприимчивость.
Теперь ранжируйте эти качества снова, на этот раз в зависимости от того, насколько точно они характеризуют вас. То есть, если вы считаете своим сильным качеством креативность, поставьте ее на первое место. Что вы обнаружите, когда сравните два этих списка?
Если вы подобны большинству людей, то оба ваших списка будут выглядеть одинаково. То есть если вы считаете себя сообразительным человеком, то вы также высоко оцените такое качество, как ум; если вы считаете себя весельчаком, то придадите большую важность наличию чувства юмора. В целом люди склонны высоко ценить и у себя, и у других те качества и способности, которыми они обладают в высокой степени (например, Dunning, Perie & Story, 1991; Harackiewicz, Sansone & Manderlink, 1985; Schmader & Major, 1999). Аналогично этому люди склонны менее ценить те качества, которые у них развиты слабо. Например, в одном исследовании было показано, что интеллектуально одаренные мальчики, считавшие, что они плохо успевали в школе, минимизировали важность успехов в учебе и завышали важность достижений в других областях (Gibbons, Benbow & Gerrard, 1994).
С точки зрения самоуважения причины этого вполне очевидны: манипулируя относительной важностью разных качеств и способностей, мы можем улучшить Я-образ (Greve & Wentura, 2003). «Я обладаю тем, что действительно важно», – думаем мы о себе и таким образом повышаем ощущение собственной ценности. Более того, используя наши сильные качества при оценке других, мы с большей вероятностью делаем выгодные для себя сравнения, что также помогает улучшить Я-образ.
Уверенность в обладании контролем. Часто для улучшения или защиты Я-образа требуется, чтобы мы могли контролировать некоторые ситуации или события в нашей жизни. Несколько лет тому назад джекпот в лотерее Powerball достиг $110 млн. Один из авторов этого учебника, несмотря на мизерные шансы на выигрыш, встал в очередь за лотерейным билетом, где услышал следующий разговор:
Первый: «Как ты собираешься действовать? Выберешь номера сам или это сделает вместо тебя компьютер?»
Второй: «Выберу сам. Я полагаю, что тогда у меня будет больше шансов на выигрыш».
Больше шансов на выигрыш?! Наш «логичный» разум отвергает такое предположение. Поскольку выигрышные номера в лотерее выбираются случайным образом, каждый номер может оказаться выбранным с одинаково малой вероятностью. Тем не менее предоставление компьютеру права заполнить наш билет делает результат такого важного события – розыгрыша $110 млн – совершенно неподконтрольным нам. Наряду с привычкой бросать наши собственные игральные кости на игорный стол и наблюдать за важной игрой в «счастливой» футболке, мы также предпочитаем сами выбирать номера в лотерее, создавая ощущение собственного контроля над ситуацией (например, Biner et al., 1995; Langer, 1975; Thompson, 1999).
В определенной степени чувство контроля является адаптивным. Без него нам может не хватать уверенности в себе, необходимой для достижения трудных целей. Например, если вы не считаете себя способным убедить специалиста отдела кадров фирмы взять вас на работу, то вы можете даже не пойти на собеседование с ним, что полностью исключит для вас возможность занять эту вакансию. Те молодые люди, которым не хватает ощущения контроля над окружающей их ситуацией, обычно добиваются меньших успехов в школе и чаще совершают различные правонарушения. Такая тенденция, наблюдаемая уже 40 лет, имеет весьма тревожные последствия. В наши дни американская молодежь гораздо меньше верит в то, что она контролирует происходящие вокруг нее события. (Twenge, Zhang & Im, 2004).
Наличие чувства персонального контроля важно потому, что люди резко реагируют на лишение их такого контроля (Brehm & Brehm, 1981). Например, когда мы вознаграждаем людей за выполнение того, что они и так любят делать, мы можем убить в них интерес к такой деятельности, потому что подобные вознаграждения часто рассматриваются ими как попытка их контролировать (например, Deci, Koestner & Ryan, 2001; Lepper, Greene & Nisbett, 1973). Таким образом, принятая в нашем обществе практика награждать детей за учебу, которая и так доставляет большинству из них естественное удовольствие, в действительности может отвратить их от желания заниматься самообразованием. Разумеется, если ребенок просто не любит читать, то вознаграждение может оказаться необходимым (например, Hidi & Harackiewicz, 2000). Тем не менее похвалы и другие поощрения могут оказывать пагубный эффект, особенно если они воспринимаются как попытки контролировать поведение индивида (Deci, Koestner & Ryan, 1999; Henderlong & Lepper, 2002).
Ощущение того, что вы больше не контролируете ситуацию, может не просто снизить вашу мотивацию к достижению целей и ваш интерес к деятельности, которая прежде доставляла вам удовольствие. Оно может также иметь серьезные последствия для вашего здоровья.
Убежденность в необходимости контроля и здоровье. Когда люди чувствуют утрату контроля над ситуацией, они справляются со стрессом менее эффективно, а их здоровье от этого страдает. Жители домов престарелых, ощущающие нехватку контроля над собственными жизнями, обычно чувствуют себя хуже, чем те, которые считают себя обладающими достаточным контролем (Rodin, 1986), а онкологические больные со слабым чувством персонального контроля обычно тяжелее переносят свое положение (Taylor, Lichtman & Wood, 1984; Thompson et al., 1993). Таким образом, можно предположить, что программы усиления чувства персонального контроля должны также повышать у людей способность справляться со стрессом. И это действительно так. Живущие в домах престарелых, получающие больший контроль над своей повседневной жизнью, обычно оказываются более счастливыми, активными и здоровыми, чем те, которые таким контролем не обладают (Langer & Rodin, 1976; Rodin & Langer, 1977; Schulz, 1976). А когда больным после операции разрешают самим регулировать прием обезболивающих препаратов, они часто испытывают меньше физических страданий и быстрее поправляются, даже несмотря на то, что обычно принимают меньше болеутоляющих препаратов, чем выписывают им их врачи (Egan, 1990; Ferrante, Ostheimer & Covino, 1990).
Контроль и здоровье. Ощущение контроля может заметно способствовать улучшению психического и физического здоровья человека. Например, жители домов престарелых, считающие, что они могут контролировать свою жизнь (подобно людям почтенного возраста, играющим в компьютерные игры), обычно чувствуют себя лучше, чем те, которые считают свои возможности контроля сильно ограниченными.
Действительно ли повышенное чувство персонального контроля идет на пользу всем людям? По-видимому, нет. Скорее чувство контроля помогает интерналам – людям, которым нравится контролировать окружающую обстановку, но может оказаться вредным для экстерналов–людей, которым нравится, чтобы контроль осуществляли другие. В одном исследовании женщины-экстерналы среднего возраста, страдавшие ревматическим артритом, начинали чувствовать себя хуже, когда мужья поощряли их осуществлять персональный контроль над повседневной жизнью (Reich & Zautra, 1995). Чувство персонального контроля идет на пользу только тем, кто хочет его иметь; тем же, кто предпочел бы уступить ведущую роль другим, оно может пойти во вред.
Наконец, когда ощущение контроля оказывается просто иллюзией (то есть в действительности мы не контролируем важные события в нашей жизни), такое ощущение может вредить нашей адаптивности (Baumeister, 1989; Colvin & Block, 1994). Например, нереалистичное ощущение контроля у пациентов, страдающих кардиологическими заболеваниями и ревматическим артритом, сочетается с более медленным выздоровлением (Affleck et al., 1987; Helgeson, 1992). Однако иногда может оказаться, что мы в большей степени контролируем наше здоровье, чем думаем. Например, даже ВИЧ-инфицированные люди могут продлить срок своей жизни, соблюдая непростой режим приема лекарств, вырабатывая здоровые привычки, поддерживая позитивные человеческие отношения и избегая повседневных стрессов. А недавние исследования показывают, что позитивные убеждения в наличии контроля могут помочь этим больным поступать именно таким образом (Taylor et al., 2000a). В целом чувство персонального контроля может оказаться весьма полезным для психического и физического здоровья, когда осуществление контроля действительно возможно, а именно так часто и бывает на самом деле. Однако когда человек лишается способности влиять на события, психологическое благополучие может больше выиграть от признания этой утраты контроля.
Мы видели, что люди используют разнообразные когнитивные стратегии для позитивного самовосприятия: они сравнивают себя с другими, охотно объясняют свои успехи исключительными личными качествами, считают свои сильные стороны особенно важными и преувеличивают свое чувство персонального контроля. Разумеется, желание повысить самооценку и самозащиту у одних людей оказывается более сильным, чем у других. Поэтому далее мы займемся исследованием индивидных и ситуационных факторов, мотивирующих людей к позитивному отношению к самим себе.
(И) Самооценка
Люди с высокой самооценкой особенно охотно используют стратегии ее повышения. Они чаще, чем люди с низкой самооценкой, поддерживают ее с помощью социальных сравнений и, по-видимому, более умело применяют стратегии нисходящего и восходящего сравнения (Buunk et al., 1990). Они с большей вероятностью готовы поставить других ниже себя, чтобы повысить свою самооценку (например, Crocker et al., 1987; Gibbons & McCoy, 1991). Они также чаще допускают эгоцентристскую предвзятость (Blaine & Crocker, 1993; Taylor & Brown, 1988), завышают значение своих личных качеств и успехов (Harter, 1993) и преувеличивают собственное чувство контроля (Alloy & Abramson, 1979). Другими словами, люди с высокой самооценкой используют многие когнитивные стратегии для улучшения самовосприятия.
Что представляют собой люди с низкой самооценкой? Действительно ли они нечувствительны к таким практикам повышения самооценки? Действительно ли они не заинтересованы в позитивном отношении к самим себе? На практике большинство людей, независимо от уровня их самооценки, хотят чувствовать себя благополучными (Baumeister, 1993; Pelham, 1993). Однако самооценка, по-видимому, все же влияет на стратегии, которые люди используют для создания позитивного Я-образа. Люди с высокой самооценкой уверены в себе и стараются использовать стратегии прямого завышения самооценки. Люди с умеренной или низкой самооценкой стараются быть более осторожными в выборе методов формирования позитивного отношения к себе (например, Shepperd, Ouellette & Fernandez, 1996). Вместо этого они сосредоточиваются на защите той самооценки, которая у них уже сформировалась (Bernichon, Cook & Brown, 2003; Spencer, Josephs & Steele, 1993; Tice, 1993).
Вспомните случай, когда ваш хороший друг оказался социально отвергнутым (например, не добился согласия на свидание) или получил на экзамене более низкую оценку, чем рассчитывал. Допустил ли ваш друг какое-то из искажений, о которых вы недавно узнали, например нисходящее социальное сравнение или эгоцентристские атрибуции? Почему? В чем эта реакция была продуктивной, а в чем – нет?
(С) Угрозы самооценке
Угрозы самооценке побуждают людей улучшать и защищать Я-образ. В ходе исследования впечатлений студентов о прохождении стандартизированных тестов интеллекта (IQ) его участники решали задачи, представленные как базовые для оценки их креативности и интеллекта (Greenberg, Pyszczynski & Solomon, 1982).
Тест описывался как превосходный инструмент предсказания будущих академических и финансовых успехов. Одних участников пытались убедить, что они справились с тестом плохо, а других – что они справились с ним хорошо. Когда позднее участников попросили оценить тест, их мнения существенно разошлись. Студенты, полагавшие, что они прошли испытание плохо, не только занижали значение хороших результатов тестирования, но также охотно объясняли свои низкие оценки невезением, нечеткими инструкциями и недостоверностью самого теста – всем чем угодно, кроме своих собственных способностей! Такой тип искажения с целью самозащиты наблюдается не только в лабораторных условиях. Например, студенты Университета Флориды с большей вероятностью называли тест SAT недостоверным, если получали по нему невысокие баллы (Shepperd, 1993b).
Подобные результаты являются довольно типичными. Ситуационные угрозы Я-образу часто вызывают действия, направленные на его защиту (например, Guenther & Alicke, 2008; Jordan & Monin, 2008; Shepperd, Arkin & Slaughter, 1995). Помимо плохих результатов тестирования Я-образу может также угрожать негативная межличностная обратная связь («Вы не считаете, что могли бы сбросить несколько лишних килограммов?»), серьезная болезнь наподобие рака или даже наши собственные действия, как это бывает, когда мы начинаем укорять себя за то, что оказались безразличны человеку, которого мы любим. Чтобы справиться с такими угрозами, мы можем использовать те же стратегии, которые были описаны выше, то есть сравнивать себя с менее удачливыми людьми, игнорировать тех, кто направляет нам негативную обратную связь, и т. д. (например, Dunning, Leuenberger & Sherman, 1995; Kernis et al., 1993; Wood, Giordano-Beech & Ducharme, 1999).
Особенно интересной разновидностью угрозы Я-образу является осознание собственной смертности – понимание того, что каждый из нас рано или поздно умрет. Группа исследователей (Pyszczynski, Greenberg & Solomon, 1999) утверждает, что размышления о возможности собственной смерти несут в себе большую угрозу Я-образу. По их мнению, чтобы справиться с этой проблемой, мы должны искать способы защиты или улучшения нашего видения самих себя. В соответствии с этой гипотезой, размышления о собственной смерти склоняют людей к эгоцентристской предвзятости и побуждают студентов колледжа становиться особенно оптимистичными в отношении их финансового положения через 15 лет (Kasser & Sheldon, 2000; Mikulincer & Florian, 2002).
Далее эти исследователи утверждают: поскольку нам не хочется безропотно признавать тот факт, что все мы смертны и неизбежно умрем, мы усваиваем духовные и культурные воззрения, которые придают дополнительный смысл нашей жизни (а иногда даже допускают возможность бессмертия на небесах). Мы особенно охотно защищаем такие воззрения, когда осознаем свою смертность: поддерживаем тех, кто соглашается с нашими возвышенными убеждениями, и критикуем тех, кто пытается их оспаривать.
В одном исследовании одну группу студентов, исповедующих христианство, вынуждали думать о своей смертности: в розданных им анкетах их просили написать в том числе и о том, что произойдет с ними, когда они умрут, и что они чувствуют, когда размышляют о своей смерти. Во второй группе студенты-христиане отвечали на вопросы другой анкеты, отличавшейся от первой лишь тем, что в ней не было упоминаний о смерти. Позднее все участники излагали свои впечатления о ранее неизвестном им человеке, которого им представляли либо как христианина, либо как иудея. В полном соответствии с проверяемой гипотезой этот человек оценивался более благоприятно, когда он представлялся христианином, а не иудеем, то есть когда он разделял религиозные ценности обследуемых студентов, но только теми из них, кого заставляли размышлять о своей смертности (Greenberg et al., 1990). Когда мысли о смерти угрожают Я-образу, мы начинаем более благожелательно относиться к тем, кто разделяет наши ценности, и менее благожелательно – к тем, кто оспаривает их (Greenberg et al., 2001).
Таким образом, ситуационные угрозы Я-образу – в виде явной неудачи, негативной обратной связи от других, серьезной болезни, неадекватного поведения или мыслей о собственной смертности – требуют более активных защитных действий.
Угроза смерти. После размышлений о своей неизбежной смерти люди более благожелательно относятся к тем, кто разделяет их духовные ценности, и менее благожелательно – к тем, кто эти ценности оспаривает; они ищут поддержки своим социальным установкам и убеждениям и используют другие когнитивные стратегии для подтверждения своих взглядов на мир, и все это – для защиты самих себя от пугающих мыслей о собственной смертности.
(В) Когда самооценка неустойчива
У одних людей самооценка остается неизменной на протяжении длительного времени: они хорошо думают о себе сегодня, хорошо думали вчера и хорошо будут думать завтра, а у других людей самооценка может резко изменяться в течение короткого промежутка времени (Kernis et al., 2000).
Люди с нестабильной самооценкой чрезмерно озабочены влиянием на них событий повседневной жизни и особенно часто реагируют на эти события попытками улучшить или защитить Я-образ. В одном исследовании студенты с неустойчивой самооценкой чаще, чем студенты с устойчивой самооценкой, придумывали оправдания для своих оценок на экзамене по психологии («Я не слишком заботился о том, чтобы лучше подготовиться к этому экзамену»). Действительно, склонность студентов с высокой самооценкой использовать оправдания для улучшения Я-образа, а студентов с низкой самооценкой – для защиты Я-образа наблюдалась главным образом у тех из них, кто имел неустойчивую самооценку (Kernis, Grannemann & Barclay, 1992). Далее мы увидим, что стабильность и уровень самооценки влияют на то, как люди поддерживают собственное позитивное отношение к самим себе.
Сочетанное влияние самооценки и ее нестабильности оказывается особенно заметным, когда человек чувствует, что его самооценка находится под угрозой. Участники одного исследования получали либо позитивную, либо негативную обратную связь по поводу их публичного выступления. Индивиды с нестабильной высокой самооценкой особенно часто придумывали оправдания своим неудачным выступлениям после получения негативной обратной связи («Я не очень-то и старался») и реже всех придумывали оправдания после получения позитивной обратной связи (Kernis et al., 1993). Самооценка и ее неустойчивость при появлении угроз Я-образу влияют на то, как мы смотрим на себя самих.
Является ли потребность в позитивном отношении к себе универсальной или культурно-специфичной?
Потребность в позитивном отношении к себе традиционно считается универсальной: каждый хочет иметь возможность смотреть на себя благожелательно, или по крайней мере так нам кажется. Но как обстоит дело в действительности? Ранее мы получили немало подтверждений этой точки зрения: люди сравнивают себя с другими людьми, манипулируют своим отношением к успехам и неудачам, преувеличивают свои достоинства и преуменьшают недостатки и создают иллюзию контроля. И все это – для того чтобы позитивно относиться к себе. Однако большинство исследований, рассмотренных в этой главе, проводилось среди американцев, канадцев и жителей Северной Европы. Могут ли люди из других культур быть менее мотивированными к повышению самоценности?
Давайте вспомним: людей в индивидуалистических культурах приучают сосредоточивать внимание на собственном Я, то есть выделяться из общей массы и преследовать свои собственные цели и интересы. Их оценка преимущественно основывается на их персональных или независимых Я-концепциях – на их видении себя в качестве независимых индивидов. Людей в коллективистских культурах, напротив, приучают сосредоточиваться на мы, чтобы искать и достигать гармонии с окружающими (Markus & Kitayama, 1991). Таким образом, люди с взаимозависимыми Я должны быть менее мотивированными к улучшению и защите Я-образа. Ведь «отделение» от других является потенциально вредным для сохранения гармоничных отношений с окружающими, а завышение самооценки как раз и способствует такому отделению (вспомните японскую пословицу из главы 2: «Если гвоздь торчит, забей его поглубже!»).
Действительно, исследования, посвященные сравнению японцев с североамериканцами, показывают, что представители коллективистских культур с меньшей вероятностью демонстрируют искажения, подобные тем, которые нами исследовались (Chang & Asakawa, 2003; Heine & Hamamura, 2007; Ross et al., 2005). Например, американцы склонны винить в своих неудачах неблагоприятную ситуацию, а японцы предпочитают объяснять свои неудачи своими личными недостатками (Kitayama, Takagi & Matsumoto, 1995). Подобным образом канадцы, по-видимому, проявляют больше необоснованного оптимизма, чем японцы (Heine & Lehman, 1995).
Таким образом, складывается впечатление, что стремление к позитивному отношению к себе больше характерно для индивидуалистических, чем для коллективистских культур. Но насколько оно верно? Недавние исследования студентов из Китая, Японии и США показали, что все они повышали самоуважение за счет улучшения различных имплицитных, тонких граней самооценки (Yamaguchi et al., 2007). Другие исследования позволяют предположить, что люди в коллективистских культурах занимаются повышением самоценности в неменьшей степени, чем люди в индивидуалистических культурах, но делают это иными способами (Dalsky et al., 2008; Kudo & Numazaki, 2003; Kurman, 2001; Sedikides, Gaertner & Vevea, 2005). Например, как следует из рис. 3.4, американцы могут быть особенно склонными к завышению самоценности, когда они описывают себя с помощью характеристик, которые высоко ценятся в их индивидуалистской культуре (например, независимость, уникальность, уверенность в себе). Японцы в то же время особенно охотно прибегают к повышению самоценности с помощью характеристик, которые высоко ценятся в их коллективистской культуре (например, лояльность, умение находить компромисс, способность к сотрудничеству) (Sedikides, Gaertner & Toguchi, 2003).
Рис. 3.4. Повышение самоценности жителями США и Японии. Одни исследования показывают, что американцы (и представители других индивидуалистических культур) охотнее прибегают к повышению самоценности, чем японцы (и представители других коллективистских культур). Однако другие исследования позволили установить, что повышением самооценки занимаются и американцы, и японцы, но делают это разными способами. В данном исследовании американцы представляли себя в особенно благоприятном свете, используя такие индивидуалистические характеристики, как уверенность в своих силах, а японцы представляли себя в особенно благоприятном свете, используя такие коллективистские характеристики, как способность к сотрудничеству.
Источник: на основе данных, приведенных в Sedikides et al. (2003, Table 3).
Так существует ли универсальная потребность в позитивном отношении к себе? Кто-то скажет «да» (Sedikides & Gregg, 2008), но окончательный ответ на этот интересный вопрос еще не дан. В любом случае не вызывает сомнений тот факт, что формирование и поддержание позитивного чувства Я имеет большое значение для подавляющего большинства людей и что это желание нередко заметно влияет на то, как мы думаем о себе и о других.
1. Почему люди стремятся позитивно относиться к себе?
2. Какие когнитивные стратегии используют люди для улучшения и защиты Я-образа?
3. Как самооценка влияет на способы, которыми люди пытаются поддерживать свое позитивное отношение к себе?
4. Какие типы угроз побуждают людей повышать или защищать самооценку?