ов-пенсионеров. Но их судьбе в условиях «разрыва поколений» трудно будет позавидовать. Не исключено, что их начнут сразу выпихивать и на пенсии, и в краткосрочные хосписы одновременно. И это было бы справедливым воздаянием за их греховные деяния, за их богомерзкое («секс», «кабор» и т.п.) поведение во второй половине XX – первой четверти XXI в., и действительно, с какой стати одному работающему кормить десяток совершенно чужих ему людей?
• Во-вторых, падение рождаемости происходит неравномерно, разными темпами и масштабами в разных странах мира. Где-то с трех-четырех детей в «средней» семье до одного-двух. А где-то с пяти-десяти до трех-четырех (но в более отдаленной перспективе – все равно до двух-одного и далее). Этот разрыв неизбежно порождает растущее число вакантных мест – с одной стороны; растущих экспанентно выходцев из «трудоизбыточных» регионов мира – с другой. Наряду с растущим разрывом в уровне и качестве жизни той и другой стороны, он является первопричиной назревания четвертой мировой войны, чему будет специально посвящен один из следующих разделов лекции.
• В-третьих, мы абстрагируемся от научных открытий, которые почти наверняка произойдут в первой четверти XXI века и могут существенно видоизменить проблемную ситуацию. Например, с года на год ожидаемое произвольное определение пола будущего ребенка. Не подлежит сомнению, что в патриархальном обществе, которое никуда не делось вот уже несколько тысяч лет, это будет автоматически означать девять (если не девяносто девять) мальчиков на одну девочку. На воспроизводстве следующих поколений это скажется абсолютно так же, как если бы человечество поголовно перешло к гомосексуализму. Конечно, затем последуют судорожные попытки сбалансировать систему. Либо коммерческие («стоимость» девушки на брачном рынке взлетит до небес), либо фашистские (пол ребенка – по разнарядке). Но то, что произойдет «большой скачок» к нулевой отметке численности мирового народонаселения – неоспоримо.
Ситуация может измениться и с началом клонирования человеческих особей. Но это будет уже не человечество, а качественно иная разновидность земной фауны. Мы специально остановимся на этом аспекте в последнем разделе лекции.
Возможно ли преодоление кризиса и возращение ситуации из критической в нормальную проблемную, каковая всегда существовала на всем протяжении истории рода людского?
Теоретически – да. Для этого надо всего лишь осознать, что смысл жизни любой разновидности земной флоры и фауны, не исключая человека, ошибочно считающего себя разумным, – не в каком бы то ни было «катаре», а всего лишь в воспроизведении потомства. И сделать из этого соответствующие выводы под страхом исчезновения взбесившейся популяции – микробов ли, человека ли, обезьян ли, все едино – с лица Земли. Это означает, что высший класс общества – и по уровню жизни, и по почету – должны составлять вовсе не аристократия, не номенклатура, не олигархи, а Отцы и Матери семейств. Разумеется, не абы какие, а способные воспроизводить здоровое потомство (таких всегда меньшинство). Создав условия для того, чтобы в каждой такой семье было три-четыре ребенка, – это и значит стабилизировать положение, создать основу, на которой общество может нормально развиваться до любых параметров, признанных оптимальными.
Практически – нет. Потому, что все еще нет осознания важности семьи для выживания человечества. Потому, что семья и дети только снижают уровень и качество жизни. Потому, что видимо, нам не избежать предреченного в Апокалипсисе.
2. Начавшееся превращение общества в «коллективного наркомана» и пути преодоления этой проблемной ситуации.
Человек, как и машина, время от времени «перегревается» на работе. Кроме того, если его безмерно огорчать – это все равно, что сыпать песок в шестеренки: вот-вот сломается. В обоих случаях требуется отдых, отдых, разрядка-релаксация. И человек с древнейших времен научился делать себе такую разрядку: смена занятий, приобщение к творчеству (в принципе безразлично – какому), катарсис – «возвышение духа» при встрече с подлинным искусством, антикатарсис – «загрязнение духа» при скандале, драке или хотя бы зрелище оных. Назовем все это ясности ради «наркотическим эффектом» мысленного перенесения себя на какое-то время в «мир иной» для отдохновения от трудов и огорчений «мира сего».
Много тысяч лет назад было сделано открытие: если пожевать, вдохнуть или глотнуть какую-нибудь гадость – «наркотический эффект» удесятеряется. Однако до второй половины XX века заядлые курильщики, пьяницы-алкоголики и наркоманы составляли ничтожный процент населения, «величину, которой можно пренебречь».
Положение изменилось с массовым переходом к городскому образу жизни, с превращением подростков и молодежи из ближайших сотрудников своих родителей в дикие звериные стаи со своими собственными законами, с массовой деморализацией людей.
В любой стае есть авторитетный вожак и есть приниженные, над которыми издеваются все остальные. Так и только так поддерживается стайная дисциплина, достигается выживание стаи. И если вожак курит, опрокидывает в себя стакан водки, сидит на «игле» и живет от случки к случке – то всем остальным приходится делать то же под страхом попасть в «приниженные». А так как удельный вес подобных случаев в молодежной среде городов исчисляется растущими десятками процентов, нетрудно сообразить, как это сказывается на молодежи и на всем обществе в целом.
Типичный вожак ведет себя не как вздумается, а сообразно господствующей моде, в том числе подростковой и молодежной. Между тем не секрет, что существует хорошо отлаженная «индустрия моды», в рамках которой не самые бескорыстные люди на земле наживают сотни миллиардов долларов на простой инстинктивной стадности человека, особенно сильной именно у молодежи. И если сигарета на рекламном щите (пусть даже с издевательской надписью «Минздрав предупреждает…») отождествляется со стилем жизни, достойном подражания, – не сомневайтесь, молодой человек потянется к ней, даже если его поначалу вывернет наизнанку. Если изображение бутылки спиртного на каждом фонарном столбе – не сомневайтесь, она обязательно появится на столе в любой молодежной и даже подростковой компании. Чтобы «все как у взрослых». Если на сцене и на экране самые симпатичные герои – законченные наркоманы, то стоит ли продолжать?
Уточним, что речь идет не только об «индустрии моды». Существуют табачные монополии, вино-водочные синдикаты, наркобизнес. У каждого – свои методы завоевывания рынка. Вплоть до «иглы» насильно, несколько раз, пока не потянет самого (саму), как с девочкой, которую сутенер кулаками превращает в безразличную ко всему шлюху. Вплоть до хорошо отлаженной системы спаивания, сживания с лица Земли наркотиками целых народов земного шара, начиная с русского.
Что получается в конечном итоге? Общество, перешедшее к городскому образу жизни, год за годом постепенно превращается как бы в «коллективного наркомана» – с соответствующими «кайфом», «ломкой» и неизбежным концом.
И при этом на горизонте – лавина синтетических наркотиков, которые можно готовить дома, как стакан чая, и с которыми невозможна борьба традиционными способами.
Бесстрашная статистика свидетельствует:
• Начинаешь в 16—18 лет с пачки сигарет в день – в 85 случаях из 100 умираешь до 60 лет (при изначальном потенциале в 90). И дети твои, зачатые после нескольких лет курева, обязательно будут в чем-то ущербны, только до сих пор практически никого не интересовало, в чем именно.
• Начинаешь в 16—18 лет со стакана водки в день – в 85 случаях из 100 умираешь до 50 лет (т.е. почти наполовину сокращаешь себе жизнь). И дети твои, зачатые после нескольких лет пьянства, в большинстве своем будут уродами и дебилами.
• Садишься в 16—18 лет на «иглу» – в 85 случаях из 100 умираешь до 30 лет. Детей обычно в этой короткой жизни не бывает, а если и случается – монстры из фильма ужасов.
Теперь помножьте всю эту картину на растущие десятки процентов подростков и молодежи. Может ли быть у такого общества будущее за пределами не то что XXI века, а скорее даже первой половины оного?
Остановить это коллективное сумасшествие, коллективное самоубийство невозможно ни убеждением, ни принуждением. Для этого требуются такие же годы и годы, какие потребовались для раскрутки смертоубийственного механизма наркотизации общества. Путем замены его столь же эффективным механизмом денаркотизации.
В самых общих чертах этот последний механизм включает в себя следующие элементы:
1. Отказ от гнусного общемирового социального лицемерия и признание, что никотин и алкоголь – такие же наркотики, как и сильнодействующие, только, в отличие от последних, легализованные.
2. Запрет на любую рекламу любых наркотиков – как прямую, так и косвенную (в литературном, сценическом, экранном, изобразительном искусстве). Приравнивание такой рекламы к растлению людей (с самым суровым уголовным преследованием).
3. Широкое просветительство по части механизма и последствий наркотизации, с упором на то, с чего начинается и чем кончается действие никотина, алкоголя, вообще наркотиков. Мобилизация на это дело всей рекламной индустрии, всего потенциала искусства.
4. Суровая дискриминация потребителей никотина и алкоголя. Создание условий, при которых такое потребление приравнивается к справлению постыдной нужды в специально отведенном для этого месте. Создание условий, при которых «человек с вредными привычками» рассматривается как заведомо «низшая раса», неконкурентоспособная сравнительно с лицом, таких привычек не имеющим, когда речь идет о вакансии, распределении любого дефицита, вообще в любой соревновательной ситуации.
5. Создание моды на отказ от любых наркотиков (определенные успехи в этой области есть в США).
3. Назревание четвертой мировой войны и пути ее предотвращения.
Все три мировые войны XX века были войнами за мировое господство. Во всех трех США шаг за шагом приближались к мировому господству и, наконец, достигла его. Но на этом сходство кончается. Вторая мировая была не похожа на первую. А Третья намного сильнее отличалась от Второй. Есть основания предполагать, что Четвертая будет не похожа ни на одну из предыдущих. Некоторые ее контуры проглядывают сквозь «Бурю в пустыне», где вооруженные силы Третьей мировой (натовские) безнаказанно громили армию Второй мировой (иракскую – копию советской). Или сквозь столь