ьным", невротиком или параноиком, что в противном случае он рассматривался бы не как шаман, а как сумасшедший", следовательно, утверждает Надель, между патологическими расстройствами и поведением шаманов существует связь, однако заключается она не столько в уподоблении форм поведения шамана поведению патологическому, сколько в необходимости определить патологическое поведение, соотнося его с поведением шамана. Именно потому, что шаманское поведение нормально, в обществах, где есть шаманы, многие состояния, которые рассматривались бы в другом месте как патологические, могут оставаться нормальными. Сравнительное изучение групп, где есть шаманы и где их нет, в географически ограниченном пространстве показывает, что в отношении психопатических склонностей шаманизм может играть двойную роль: с одной стороны, он эксплуатирует их, с другой - дает им выход и стабилизирует их. Действительно, группы, не знающие шаманизма, под влиянием контакта с цивилизацией переживают рост числа психозов и неврозов, а в других сообществах ускоряется развитие шаманизма, однако без возрастания количества душевных расстройств8. Таким образом, этнологи, пытающиеся представить некоторые ритуалы совершенно независимыми от какого бы но ни было контекста психопатологии, движимы несколько боязливыми благими намерениями. Аналогия прослеживается явно, а отношения, возможно, даже могут быть предметом применения количественных методов. Это не означает, что так называемые примитивные общества находятся под властью сумасшедших; скорее, это мы, не задумываясь, рассматриваем социальные явления так, словно они относятся к патологии, в то время как на самом деле они ничего общего с ней не имеют или, по крайней
7 Michel Leiris. "Martinique, Guadeloupe, Haiti", Les Temps modernes, no. 52, fevrier 1950, p. 1352-1354.
8 S. F. Nadel. "Shamanism in the Nuba Mountains", Journal of the Royal Anthropological Institute, vol. LXXVI, Part. I, 1946 (опубл. в 1949).
416
мере, два этих аспекта следует разделять самым строгим образом. Фактически, под вопросом оказывается само понятие душевной болезни. Ведь если, как утверждает Мосс, индивидуально-психологическое и социальное сливаются друг с другом, было бы абсурдом применять в тех ситуациях, когда общество и физиология соприкасаются самым непосредственным образом, к одной из двух сфер понятие (например, болезни), имеющее смысл лишь в другой сфере. Некоторым наш экскурс, несомненно, покажется опрометчивым, но доходя до последних границ мысли Мосса или даже выходя за них, мы лишь хотели продемонстрировать богатство и плодотворность тем, которые он предлагал читателям и слушателям. Присущее Моссу понимание символизма, целиком подчиненное социологическим доктринам, сформулировано, как и у Дюркгейма, неосторожно: в докладе об "Отношениях психологии и социологии" Мосс все еще верит в возможность создания социологической теории символизма, хотя очевидно, что надо искать символические корни общества. Чем больше мы отказываем психологии в компетенции, распространяющейся на все уровни душевной жизни, тем в большей степени мы вынуждены признать, что лишь она (вместе с биологией) способна объяснить происхождение базовых
функций. Не менее справедливо, что иллюзии, связываемые сегодня с понятием "типичной личности" или "национального характера", и порочный круг рассуждений, следующий из этих понятий, основываются на вере в то, что индивидуальный характер символичен сам по себе, между тем, Мосс предупреждал, что (если исключить психопатологические явления) индивидуальное дает сырье или элементы символизма, который, как мы видели выше, даже в плане группы не приходит к своему завершению. Так что и в плане нормального, не в большей мере, чем в плане патологического распространение методов и техник психоанализа на индивидуальную психическую жизнь способно зафиксировать образ общественной структуры. Это не та волшебная палочка, которая поможет этнологии уйти от себя самой. Индивидуальная психическая жизнь не отражает всей жизни группы; и уж, конечно, не предопределяет форму группы. Значение и важность сегодняшних исследований в этом направлении состоит лишь в том, что индивидуальная психическая жизнь дополняет социальное. Эта комплемен-тарность индивидуальной психики и социальной структуры делает возможным плодотворное сотруднического этнологии и психологии, о котором говорил Мосс. Однако подобное сотрудничество даст какие-то результаты только в том случае, если этнология ради описания и объективного анализа обычаев и установлений не позволит оттеснить себя на второй план и анализ социальных аспектов останется на первом месте, которое не станет подвергаться сомнению в угоду углубленному изучению индивидуальных случаев и субъективных обстоятельств. II
Таковы, как нам кажется, основные моменты, на размышление о которых могут навести три эссе: "Психология и социология", "Идея смерти" и "Техники тела". Еще три работы, дополняющие этот том (и занимающие большую его часть) - "Общая теория магии", "Очерк о даре" и "Понятие личности"9 - представляют не менее важный аспект мысли Мосса, который легче выделить, если проследить путь, проделанный им за двадцать лет,
9 В дополнение к этим работам: "L'Ame et le Prenom", Communication a la Societe de Philosophic, 1929. 143ак. 3106 417
разделяющих "Магию" и "Дар", вехи которого таковы: "Искусство и миф" , "Anna-Viraj"11, "Происхождение понятия денег"12, "Боги Эве денег и обмена"13, "Архаическая форма договора у фракийцев"1*, "Комментарии к одному тексту Посидбнйя" 5, и дополнить капитальное "Эссе о даре" текстами, свидетельствующими о той же ориентации: "О некоторых примитивных формах классификации"16 (в соавторстве с Дюркгеймом), "Эссе о сезонных изменениях эскимосских сообществ"17, "Gift, Gift"18, "Родство в Щутку"19, "Wette, Wedding"20, "Мужское и женское
имущество в кельтском праве"21, "Цивилизации" , "Фрагмент плана общей описательной социоло-
23
гии" .
Действительно, хотя "Эссе о даре", вне всяких сомнений, является шедевром Мосса, его самым известным произведением, оказавшим на других исследователей наиболее глубокое влияние, мы бы допустили грубую ошибку, оторвав его от других работ. Именно "Эссе о даре" вводит и утверждает понятие тотального социального- факта, но мы без труда заметим, как это понятие связываетсяА с другими темами, рассмотренными выше и лишь на первый взгляд отличающимися. Можно даже сказать, что оно их направляет, поскольку, подобно им, понятие тотального социального факта лишь более систематично и полно пытается определить социальную реальность; лучше сказать, пытается определить социальное как реальность. Ведь социальное обретает реальность, лишь интегрируясь в систему, и это один из главных аспектов понятия тотального факта: "После вынужденных и несколько излишних разделений и абстракций, социологи должны попытаться вновь собрать целое". Но тотальный факт не станет таковым благодаря простой реинтеграции разрозненных аспектов - семейного, технического, экономического, юридического, религиозного, каждый из которых с определенной точки зрения мог бы представлять всю целостность. Он воплощается в индивидуальном опыте, причем двояко: прежде всего, в индивидуальной истории, "позволяющей наблюдать поведение целостных существ, не расчлененных на отдельные способности", и затем в том, что хорошо бы назвать (возвращаясь к архаичному значению слова, применимость которого в данном случае очевидна) антропологией, то есть системе интерпретации, учитывающей одновременно физический, физиологический, психический, и
10 "L'Art et le Mythe", Revue Philosophique, 1909.
11 "Anna-Viraj", Melanges Sylvain Levy, 1911.
12 "Origine de la Notion de Monnaie", LAntropologie, 1913-1914.
13 "Dieux Ewhe de la Monnaie et du Change", Ibid.
"Une Forme archaVque de Conrat chez les Thraces", Revue des Etudes grecques, vol. XXXIV, 1921.
15 "Commentaires sur un Texte de 'Posidonius", Revue Celtique, 1925.
16 "De quelques Formes primitives de Classification", Annee Socilogique, VI, 1901-1902 (ссылка на, русское издание!).
17 "Essai sur les Variations saisonnieres des Societes eskimo", Annee Socilogique, IX, 1904-1905. ш "Gift, Gift", MelangesAdler, 1,925.
19 "Parentes a Plaisateries", Rapport de I'Ecole des Hautes Etudes, Annuaire, 1928.
20 "Wette, Wedding", Proces-verbaux de la Saciete dHistoire du Droit, 1928.
21 "Biens masculins et. feminins en Droit celtique", Proces-verbaux des Jornees dHistoire du Droit, 1929.
22 "Civilisations". B: "Civilisation, le mot et l'idee",<. Centre international de Synthese, Premiere semaine, 2-eme fascicule, Paris, 1930.
23 "Fragment d'un Plan de Sociologie generate descriptive", Annales Sociologiques, serie A, fasc. 1, 1934. 418
социологический аспекты всех форм человеческого поведения: "Изучения только одного фрагмента нашей жизни - жизни в обществе - недостаточно". Таким образом, тотальный социальный факт трехмерен. Измерение социологии с многочисленными синхроннымА ему аспектами он должен совмещать с измерением историческим, или диахроническим, а также с измерением физиопсихологическим. Такое тройное соотнесение возможно только применительно к индивидуумам. Если обратиться к "изучению конкретного факта в его целостности", нельзя не заметить, что "им являются не молитва или право, но меланезиец с того или иного острова, Рим, Афины".
Следовательно, понятие тотального факта непосредственно связано с двойной проблемой, до сих пор представлявшейся нам единой: надо определить отношения социального и индивидуального, с одной стороны, и физического (или физиологического) и психического, с другой. Будет проще понять причину связи понятия тотального факта и этих двух типов отношений, если учесть, что причина эта тоже имеет двоякий характер: с одной стороны, только в рамках всей серии упрощений можно получить тотальный факт, включающий в себя 1) различные варианты модальности социального (юридический, экономический, эстетический, религиозный и т. д.); 2) различные моменты индивидуальной истории (рождение, детство, период образования, отрочество, женитьба и т. д.); 3) различные формы выражения, начиная с таких физиологических феноменов, как рефлексы выделения, замедления и ускорения, и заканчивая бессознательными категориями и коллективными или индивидуальными сознательными представлениями. Все это хорошо, но лишь в одном смысле, социальном, поскольку только в форме социального факта все эти столь разнородные элементы могут получить глобаль