На следующий день Сергей снова повел подопечных на стройплощадку. Они все так же толкались, путались и теряли инструменты. Сергею никак не удавалось поднять дисциплину в отряде.
За обедом к нему никто не подошел, зато все столпились вокруг Максима, который с видимым удовольствием травил байки. Регулярно раздавался дружный смех, хохотал даже Роберт, который, скорее всего, ничего не понимал.
Сергей лишь бессильно сжал кулаки. Хлыщ, что с него взять. Еще в школе он всегда был душой компании, хотя и дурак дураком.
Он подошел послушать.
— Стройка в космосе, — увлеченно рассказывал Максим, — это не то что стройка на Земле. Здесь не надо прилагать больших усилий, тут же нет гравитации. Один человек может легко перемещать многотонные грузы голыми руками.
Собравшиеся с восторгом смотрели на Хлыща, но Сергей не выдержал:
— А про закон сохранения импульса ты совсем забыл? Завтра попробуешь переместить трехтонный вентилятор голыми руками.
Хлыщ огрызнулся:
— Какой же ты скучный! Я, может, просто их проверяю! Все ж понимают, что это шутка.
Работяги перестали улыбаться и расплылись в разные стороны.
Через три дня Сергей чуть не столкнулся с капитаном в одном из коридоров и, к своему удивлению, выпалил:
— Джон, скажи, что за людей набрали мне в команду? Как они сюда попали? Сил никаких нет! Ничего не умеют, не слушаются…
Капитан вздохнул и махнул рукой, приглашая за собой.
— Виски будешь, мой русский друг? — спросил он, закрыв люк своей каюты.
— Да как же можно, режим же…
— Да перестань! Какой русский откажется от выпивки? И будто тебе после этих космических гастарбайтеров не хотелось ни разу!
Сергей вздохнул и принял флягу. Приставил ко рту и выдавил большую каплю.
— Ну так что с гастарбайтерами? Откуда они тут взялись? Вот ты говорил, что не с улицы набрали, а такое чувство, что именно с улицы. Так как?
Джон призадумался, почесывая окладистую бороду.
— Сергей, мы с тобой давно знакомы, уже третий раз вместе в космосе. Поэтому тебе, и только тебе, я расскажу. Но остальным — ни-ни!
Сергей энергично кивнул. Джон продолжил:
— Ты пойми, Сергей, людям больше не интересен космос. Когда все только начиналось — да, это был ажиотаж, это была новая американская мечта. Каждый первый мальчишка хотел стать космонавтом. А сейчас таких, как ты, целеустремленных, остались единицы на всю планету. А ведь космос стал дешевым! У нас тут глобальные проекты! Но некому заниматься ими. Люди уткнулись в свои телефоны. Понимаешь?
Сергей снова кивнул.
— Ну не знаю. Как можно сравнивать какие-то там телефоны и красоту космических просторов! Здесь же все не так, здесь я словно соединяюсь со Вселенной!
— А вот представь себе, большинству людей этого не надо. Такие, как ты — даже не статистическая погрешность. В общем, не нужен людям космос. Не хотят они идти в космонавты. И ничем их сюда не заманишь — даже баснословные зарплаты предлагали. Никто не захотел тратить десятилетие на подготовку и лететь. Ну, кроме таких, как ты, самородков. Айфоны украли у нас космос.
Сергей не понимал, к чему клонит капитан. Тот наклонился к инженеру и понизил голос:
— И что же ты думаешь? Два года назад наш американский космонавт сделал селфи на орбите и выложил во всех социальных сетях! И подписал: «А вам слабо?» И тут один гений из Пентагона решил, что раз айфоны украли у нас космос, то они же и вернут его! Он решил на этом рекламную кампанию сделать. Любой желающий мог сделать селфи в космосе. Надо только заявку подать. И как думаешь, сколько заявок было подано?
Сергей пожал плечами.
— Триста тысяч только в первый час. Само собой, большинство из них — отборные фрики, ни на что не годные. Их мы отсеяли сразу. Но даже среди любителей селфи есть весьма толковые люди. Отбор был очень жесткий — почти как для настоящих космонавтов. Железное здоровье, тренировки в изолированных кампусах, сотни часов с психологами, тысячи лекций и экзаменов. Все было. Очень многие сдались, не выдержали. Но многие и остались. Ради самого крутого селфи они были готовы выдержать все это. И теперь у нас есть тысячи таких полукосмонавтов. Это больше, чем космоотряды за все годы до этого. Вместе взятые.
Сергей снова потянулся к фляге, обдумывая услышанное.
— Слушай, Джон, но ведь они реально не профессионалы. Любой из них имеет производительность и эффективность в пять раз меньше, чем самый плохой наш инженер. Почему ты согласился на это?
Джон поморщился.
— А ты думаешь, я мог не согласиться? Да, черт возьми, я мог не согласиться! И тогда их принимал бы другой, более сговорчивый капитан. Политическое решение было принято: на орбите нужно много трудяг — вот вам трудяги! То, что ты как пять их, я даже не спорю. Может быть, ты как десять их. Вот только ты один, а их сотня. А вскоре будет еще одна. Так что тут количество выигрывает у качества. У каждого из них есть контракт, и свои человеко-часы они обязаны отработать. Хочешь повысить эффективность? Будь строже с их ежедневными отчетами. Не принимай работы, заставляй переделывать. И они у тебя по струнке будут ходить!
Сергей покрутил в руках полупустую флягу. У него появилась мысль получше.
После разговора с капитаном Сергей стал более внимательно следить, как проводит свободное время его бригада. И ведь точно! Не проходило и пяти минут, как кто-нибудь из них делал фотографию себя любимого. На фоне иллюминатора с ночным небом, с тюбиком космического борща в руке, в скафандре возле шлюза.
И Сергей стал помогать им. Фотографировался вместе с ними, делал групповые фото издалека, подсказывал, где виды интереснее. Его авторитет как бригадира вознесся до небес. Теперь на стройке его слушались с полуслова, и производительность существенно выросла на зависть соседним бригадам.
За следующую неделю работы на стройке БОС было сделано столько же, сколько за два месяца до этого. Роберт действительно оказался отличным работягой, и ему на самом деле лучше все было объяснять на пальцах. Английского он почти не понимал, а вот пантомиму усваивал на лету. Нилуфар обладала удивительной точностью движений, и ей стали доверять самые ювелирные работы, требующие максимальной аккуратности. Диего оказался мастером на выдумки, облегчающие повседневный труд строителей. Его системы из балок и рычагов позволяли двигать в одиночку такие грузы, для которых раньше требовалась целая бригада.
Кто халтурил поначалу — так это Максим. Видимо, переживал из-за утраченного внимания компании. Работал словно через силу, нехотя, язвил при встрече. Сергей иногда даже начинал жалеть, что на БОС нет такого заведения, как гауптвахта.
Однако даже Хлыщ постепенно втянулся в процесс. Вряд ли ему стало стыдно — Сергей списывал его успехи на земных психологов, с которыми ежедневно общались все разнорабочие.
Наконец, прошло два месяца продуктивной работы, и защитную сферу стройплощадки досрочно переместили, чтобы собирать новые модули БОС. Пришло время прощаться с «космическими гастарбайтерами», как шутливо называли их на станции.
Вся многонациональная компания собралась у шлюзов — встречать шаттлы, которые привезут новых разнорабочих и заберут старых.
Сергей подплыл к Максиму.
— Ну как тебе тут? Доволен, что помог человечеству?
Максим уставился на Сергея, как на прокаженного.
— Что? Какому такому человечеству? Типун тебе на язык. Я, видишь ли, Ушастик, помог себе и только себе. Человечеству, по большому счету, плевать на то, что тут происходит. Человечеству куда интереснее красивые фотки и лайки в соцсетях. Но я здесь по другой причине. Для меня это было одним из вызовов, очередным приключением. Моя жизнь, в отличие от твоей, — он ткнул пальцем в грудь Сергея, но не рассчитал и отъехал на пару метров назад.
Вернувшись, он продолжил:
— Так вот, моя жизнь разнообразна и интересна. Я захотел слетать в космос — я слетал. Захочу издать книгу — издам. Захочу сняться в кино — снимусь. Весь мир передо мной. А ты можешь и дальше всю жизнь заниматься одним и тем же.
Инженер только пожал плечами.
— Ну, слетал бы как турист, зачем такие сложности?
— Ну, во-первых, это очень дорого. А во-вторых, какой для меня интерес? Ты, когда книжку читаешь, сразу в последнюю страницу смотришь? А стрелялки проходишь в режиме бессмертия? За деньги любой дурак сможет, а я не дурак. Ну все, покедова! Не думаю, что мы еще когда-нибудь увидимся. Встречай своих новых крепостных, они еще интереснее, чем любители селфи.
Из открывшегося шлюза выплыли новички. Первой из них была девушка лет двадцати с огромными глазами и голубыми волосами. Она с восхищением оглядела шлюз и проворковала:
— Ух ты, крутота! А здесь правда есть покемоны, которых нет на Земле?
Джон процедил сквозь зубы:
— Да, правда. Но сначала работа, и только потом покемоны.
Сергей застонал и картинно схватился за голову.
Генриетта Мальченко. Счастливый день
Рассказ предложен Литературной Мастерской Интернационального Союза Писателей
Я так давно живу, что еще помню, когда мы гуляли по центру города бесплатно, но сейчас другие времена. Прошел референдум, и мы внесли изменения в конституцию. Президентское правление стало пожизненным. Нам казалось, что это гарантирует стабильность. Мы были уверены, что сделали правильный выбор, но не угадали. В казино еще можно угадать, на какой цвет делать ставку, чтобы выиграть, в политике — нет.
А как все хорошо начиналось. Как мы радовались, что наконец о нас начинают заботиться!
Ко мне настойчиво звонили в дверь. Точно кто-то бежал от убийцы и искал спасение у меня. Слава богу, ничего подобного я не обнаружил, когда открыл дверь. На лестничной площадке стоял мой приятель Георгий. Он начал говорить быстро. Слова бежали скорее мысли.
— Отдышись, — сказал я и повел друга в комнату.
— Нет! Сначала расскажу! — Он все же помедлил, чтобы перевести дыхание. — Ты представляешь? Для детей придумали чипы! Чипы будут подавать сигналы при малейших негативных изменениях в организме! Уже начали вживлять!