его поля. Он сообщает в мельчайших подробностях, что отвечал Эфрон и как два почтенных отца семейства – еврей и хеттеянин – торговались за пещеру. И как «стало поле Ефрона, которое при Махпеле, против Мамре, поле и пещера, которая на нем, и все деревья, которые на поле, во всех пределах его вокруг, владением Авраамовым пред очами сынов Хета, всех входящих во врата города его» (Быт. 23:17–18).
Но на этом волнующая сага о пещере Махпела только начинается.
Жрец рассказывает, как там же, в пещере Махпела, погребли Авраама, скончавшегося 175 лет от роду. Это была не какая-нибудь пещера Махпела, а та, «что на поле Эфрона, сына Цохара Хеттеянина, которая напротив Мамре, в поле, которое Авраам купил у детей Хета, в которой был похоронен Авраам и его жена Сара» (Быт. 25:9–10).
В этой же пещере Иаков и Исав похоронили своего отца Исаака, скончавшегося с миром ста сорока лет от роду (Быт. 35:29).
В этой же пещере похоронили Иакова (Быт. 50:12–13). Это сделали его сыновья. Они похоронили его не где-то там, а в «пещере при поле Махпела, которую вместе с полем купил Авраам для погребения мертвых у Эфрона Хеттеянина напротив Мамре» (Быт. 50:13).
Эта многословность Жреца тем более удивительна, что он вообще-то на редкость скуп на слова. Жрец не говорит ничего о том, как Авраам выдавал Сару за свою сестру. Как он выгнал в пустыню на верную смерть Агарь с ее ребенком. Он не знает ничего ни про алтарь, поставленный Авраамом между Бел-элем и Гаем, ни про алтарь в Шехеме, ни про жертвоприношение Исаака, ни про лестницу Иакова, ни про пестрые прутья – ни про что.
Жрец фиксирует, как документ из ЗАГСа, только даты смерти и рождения. Но как только дело доходит до места погребения – наш скучный и, признаться, довольно-таки канцелярский источник преображается. Слова начинают литься из него рекой.
Каждый раз он вдохновенно повторяет, что данный патриарх (ничем особенным, если верить Жрецу, кроме даты рождения и даты смерти, не отличившийся) похоронен именно в пещере, которая возле поля, которое Махпела, которое Авраам, у Эфрона Хеттеянина, которое купил, которое для погребения мертвых (а не для чего-нибудь, знаете ли, другого).
Если верить количеству знаков, затраченных Жрецом, то самое замечательное, что когда-либо совершили Авраам, Сара, Исаак и Иаков, – был именно тот факт, что они похоронены в пещере Махпела под Хевроном.
Почему автор, который подверг цензуре всю жизнь Авраама и Иакова и превратил ее в коротенькое curriculum vitae, вдруг уделяет такое огромное внимание коммерческой сделке с пещерой?
Потому что Хеврон был одним из главных культовых центров Иудеи и, более того, он был городом, дарованным потомком Аарона (Нав. 21:13).
Такая фиксация на Хевроне является косвенным, но важным доказательством, что Жреческий документ был написан еще до изгнания, когда пещера Махпела находилась на территории, контролируемой Жрецом. Тексту, написанному в Вавилонии, было бы безразлично, где именно похоронены патриархи.
Но это было исключительно важно для человека, который пишет во времена религиозной реформы Езекии, и для текста, который является манифестом этой реформы. Этот текст утверждает, что монополия на право совершения жертвоприношений перед лицом Яхве принадлежит потомкам Аарона. И что эти жертвоприношения можно совершать только перед скинией собрания, которая в этот момент стоит в Иерусалиме.
Заявив это, автор нашего текста оказывается в некотором затруднении. Дело в том, что у потомков Аарона есть еще одно священное место – Хеврон. Это священное место связано еще с кенитами – важной племенной группой, ставшей частью племени Иуды. В то время, когда Жрец пишет свой текст, это место также считается священным. Оно очень важно. Оно овеяно традициями. Оно принадлежит его роду. Там, разумеется, тоже стоит алтарь. Но если приносить на этом алтаре жертвы, то это возмутит всех остальных, оставшихся за бортом претендентов. Почему это в Хевроне приносить жертвы можно, а в Бет-Эле или Араде – нельзя?
Жрецу надо объяснить, почему это место является священным, но жертв там приносить нельзя.
И он находит прекрасное объяснение. Там находятся могилы патриархов. Это снова очень специфическое объяснение, которое могло понадобиться только в строго ограниченный исторический момент: во время реформ Езекии.
Мацева в Бет-Эле
Как мы видели, Жрец не особенно увлекается скабрезными приключениями патриархов. Не составляет исключения и Иаков. Вся головокружительная история бегства и сватовства Иакова, вся история с лестницей, ведущей на небо, с красавицей Рахилью и с пестрыми прутьями у Жреца вычеркнута. А единственным событием, которое произошло с Иаковым после того, как отец отправил его к Лавану взять там в жены двоюродную сестру, и между возвращением в Хаанан, согласно Жрецу, было то, что бог явился Иакову в Бет-Эле:
«И явился Элохим Иакову по возвращении его из Арама, и благословил его, и сказал ему Элохим: имя твое Иаков; отныне ты не будешь называться Иаковом, но будет имя тебе: Израиль. И нарек ему имя: Израиль. И сказал ему Элохим: Я Эль Шаддай; плодись и умножайся; народ и множество народов будет от тебя, и цари произойдут из чресл твоих; землю, которую Я дал Аврааму и Исааку, Я дам тебе, и потомству твоему по тебе дам землю сию» (Быт. 35:9–12).
Что сделал Иаков на том месте, где ему явился Элохим?
Он поставил ему мацеву.
«И поставил Иаков мацеву на месте, на котором говорил ему, мацеву каменную, и возлил на него возлияние, и возлил на него елей; и нарек Иаков имя месту, на котором говорил с ним Элохим – Бет-Эль» (Быт. 35:14–15).
Как мы увидим, дальшейшие монотеистические реформы сопровождались погромами мацевот. Столбы были объявлены изменой Яхве. Однако во время Езекии к столбам относились гораздо мягче. В частности, их высоко ценил Исайя – придворный пророк Езекии и, вероятно, один из главных двигателей его реформы. Во всяком случае, в одном из своих пророчеств Исайя говорит:
«И в день этот будет алтарь Яхве посереди земли Египетской, и мацева Яхве на границе ее» (Ис. 19:19).
Конечно, наши свидетельства не так многочисленны, как хотелось, но разумнее всего предположить, что реформы Езекии были куда менее радикальны, чем утверждает Девтерономист. Они действительно сопровождались централизацией официального культа в руках потомков Аарона и ликвидации алтарей в Араде и Беэр-Шеве. Но царь не занимался выкорчевыванием каждого столба, стоявшего под каждым ветвистым деревом, и именно поэтому мацева, стоящая в Бет-Эле, упоминается Жрецом без всякого осуждения.
Это было бы немыслимо для текста, написанного после падения Первого храма.
Аарон и Моисей
Итак, Жрец – это удивительно скучный рассказчик.
Его патриархи не ревнуют и не гневаются, не пристраивают своих жен в наложницы в обмен на стада овец и не приносят в жертву детей. Они не видят лестниц, ведущих на небо, и не борются с богом, не подкладывают пестрых прутьев, и не видят, конечно, могучих атудим, которые покрывают овец. Они не служат семь лет за Рахель, не интригуют против Лавана и не подвергаются преследованию им.
Жрец относится к приключениям патриархов как бдительный христианский цензор, которому бы пришлось пересказывать великий, но, увы, порнографический китайский роман «Цветы сливы в золотой вазе».
А Моисей?
Как Жрец относится к Моисею?
Ответ: он его ненавидит. Его Моисей – это ничтожный персонаж, младший брат, неспособный справиться со сколько-нибудь серьезным заданием и зовущий всегда на помощь старшего брата. Пожалуй, нет ни одного персонажа в Библии, которого Жрец ненавидел бы так страстно и бескомпромиссно, как Моисея.
Согласно Яхвисту, Моисей был членом семьи фараона.
Согласно Жрецу, Моисей был членом семьи Аарона. Более того, он был его младшим братом. Аарон был старшим. В тот момент, когда Моисею исполняется 80 лет, Аарону уже 83 (Исх. 7:7). Нигде, ни в каких других наших источниках не говорится, что Аарон приходится Моисею братом. Яхвист всего лишь сообщает, что Моисей был левитом (Исх. 2:1). Более того, Элохист противопоставляет Аарона и левитов. Аарон у Элохиста – это тот, кто сделал Золотого Тельца. А левиты – те, кто его уничтожили.
Согласно Элохисту, Моисей вывел евреев из Египта. Однако, согласно Жрецу, Моисей провалил задание. Он отказался говорить перед фараоном, сославшись на свои необрезанные губы (Исх. 6:30), и Бог вместо него отправил к фараону Аарона. Моисей должен был говорить Аарону, а уже тот – фараону (Исх. 7:2). Таким образом, из Египта евреев вывел не Моисей, а Аарон.
Согласно Элохисту, бог вручил Моисею чудесный посох, превращавшийся в змею (Исх. 4:3). Согласно Жрецу, посох принадлежал Аарону (Исх. 7:19).
Согласно Элохисту, Моисей творил чудеса перед фараоном. Согласно Жрецу, это делал Аарон.
Согласно Элохисту, у Моисея была жена-мадианитянка.
Согласно Жрецу, никакой такой жены не было. Бог повелел убивать мадианитянок, а не жениться на них (Чис. 25:17–18). Более того, он повелел убивать евреев, женившихся на мадианитянках. Это сделал Пинхас, сын Елеазара, сын Аарона жреца. Он пронзил копьем еврея и мадианитянку, нагло совокуплявшихся прямо в скинии собрания. В обмен на эту ревность по Боге Бог даровал ему право вечного священства (Чис. 25:13).
Согласно Элохисту, Моисей высек своим жезлом воду из скалы в Мериве (Исх. 17:6). Это было чудо, которое заставило народ уверовать.
Согласно Жрецу, Моисей высек жезлом, взятым у Аарона, воду из скалы в Мериве. Это было святотатство, за которое Бог разгневался на Моисея и обрек его на смерть раньше, чем тот ступит на Землю обетованную (Чис. 20:12).
Согласно Элохисту, Моисей был уникальный пророк, видевший бога наяву (Чис. 12:8) и говоривший с ним лицом к лицу (Исх. 33:11).
Согласно Жрецу, бога нельзя было видеть. Тот, кто видел его лицом к лицу