И вот теперь представители этого рода вернулись в Иудеи и, более того, претендовали на высокий статус. Мы можем быть уверены в этом в связи с последующими событиями, до которых мы еще дойдем. Да это диктует и простейшая логика. Элохист, то есть книга, написанная жрецами царства Израиль и направленная против царей из рода Давидова и против жрецов из рода Аарона, вряд ли бы оказалась в числе источников Библии, если бы эти жрецы физически не принесли ее в Иудею после крушения царства Израиля.
Эти люди составляли прямую конкуренцию Иерусалимским жрецам, ведущим свой род от Пинхаса, Елеазара и Аарона.
Та невероятная дискредитация, которой Жреческий документ подвергает Моисея, объяснима только в рамках событий 720-х гг. до н. э. – в рамках нового гигантского Исхода евреев из разоренного Израиля в нетронутую Иудею. Ко времени Вавилонского плена или тем более Второго Храма этот конфликт давно потерял свою остроту. Как полемика между Троцким и Сталиным, он не мог происходить в VI или тем более V в. до н. э. Он имел место именно в тот момент, когда в крошечную Иудею в избытке хлынули северные жрецы, составляя острую конкуренцию на рынке священных услуг и претендуя на место, которое только-только начало приносить доходы потомкам Аарона. Как справедливо отмечает Ричард Эллиот Фридман, она не могла произойти «ни в каком другом месте, кроме как в Иерусалимском храме, и ни в какой другой период времени».
И более того. У нас есть основания думать, что это была полемика не против потомков Моисея вообще. А против совершенно конкретной группы этих потомков. А именно – той, которая написала Элохист.
Скиния собрания
Но почему в таком случае жрецы Иерусалимского храма вовсе не вычеркнули Моисея из истории Исхода? В свое время ассирийские жрецы переписали «Энума Элиш», заменяя везде имя бога Мардука именем бога Ашшура. Почему авторы Жреческого документа не проделали то же самое?
Ричард Эллиот Фридман находит очень остроумный ответ на этот вопрос.
Возможно, все дело было в скинии собрания.
Напомню, что скиния собрания (охель моэд) является в Жреческом документе местом обитания Яхве. Практически все события, которые происходят в Жреческом документе, происходят перед скинией собрания.
Когда сыны Израиля боятся идти в землю, которую обещал им Яхве, слава Яхве является у скинии (Чис. 14:10). Когда Кора бунтует против Моисея и Аарона, слава Яхве является у скинии (Чис. 16:19). Когда сыны Израиля ропщут против Моисея и Аарона после бунта Коры, слава Яхве является у скинии (Чис. 17:7).
Как автор французской классической трагедии, Жрец непременно соблюдает право единства места действия. Все, что происходит у него, происходит перед скинией.
И именно перед такой скинией, с ее покрывалами, крючками и петлями, – именно только перед ней, – утверждает Жрец, – Яхве велел приносить ему жертвы. Ни в каком другом месте приносить эти жертвы нельзя. Это – центральное требование Жреца.
«Если кто из дома Израилева убьет быка, или овцу или козу в лагере, или убьет вне лагеря и не принесет ко входу скинии собрания, чтобы принести ее, как корбан Яхве перед обиталищем (мишкан) Яхве, то человеку тому вменена будет кровь: он пролил кровь, то да истребится тот человек из народа своего» (Лев. 17:3–4).
«Если кто из дома Израилева и из пришельцев, которые живут между вами, совершит ола (всесожжение) или зебах (жертву), и не принесет ко входу скинии собрания, чтобы совершить ее Яхве, то да истребится тот человек от народа своего» (Лев. 17:8–9).
Как мы уже говорили, скиния, то есть палатка, была традиционным местом обитания ханаанских и, шире – семитских кочевых богов.
В Угарите позднего бронзового века главный ханаанский бог Эль и другие боги жили в палатках, которые называлась точно так же, как будет называться палатка Яхве, – иногда охель, а иногда мишкан. Иногда жилище Эля прямо называлось охель моэд, то есть «скиния собрания». Точно так же оно называется и в Библии. При этом первоначально под собранием понималось собрание богов. Охель моэд была палатка, в которой собирался совет богов.
Шесты, из которых собирались рамы, в Библии называются керашим, и однокоренным словом они назывались в Угарите. В городе Мари, в Месопотамии, в XVIII в. до н. э. боги на время празднества выходили из храма и жили в палаточных рамах (кершу), пока жрецы не приносили в жертву осла. После этого боги возвращались из кершу во храм, а царь – во дворец. В угаритской легенде о царе по имени Керет, который был сыном самого Эля, совет богов оканчивается тем, что боги расходятся по своим шатрам (lahlhm) и обиталищам (lmšknthm).
У Санхуниатона – автора единственного дошедшего до нас в отрывках описания финикийский религии – мы встречаем божество (видимо, Эля), которого носят по земле в портативном святилище.
И наконец, у нас есть важный археологический материал из Тимны, где святилище, принадлежащее египетской Хатор, было уничтожено какими-то кочевниками в то самое время, когда должен был совершаться Исход, а на фундаменте разрушенного храма была воздвигнута скиния.
Жреческий документ содержит очень подробную инструкцию по монтажу скинии. Начинается она так:
«Скинию (мишкан) же сделай из десяти покрывал крученого виссона и из голубой, пурпуровой и червленой шерсти, и херувимов сделай на них искусною работою; длина каждого покрывала двадцать восемь локтей, а ширина каждого покрывала четыре локтя: мера одна всем покрывалам» (Исх. 26:1–2).
Эта инструкция подробнейшим образом регламентирует количество покрывал, петель и шестов. Она даже оговаривает цвет петель первого покрывала (они должны быть голубые).
«Пятьдесят петлей сделай у одного покрывала и пятьдесят петлей сделай на краю покрывала, которое соединяется с другим; петли должны соответствовать одна другой; и сделай пятьдесят крючков золотых и крючками соедини покрывала одно с другим, и будет скиния (охель) одно целое» (Исх. 26:10–11).
Как мы видим, перед нами описание совершенно конкретной палатки, которая называется то мишкан (обиталище), то охель (шатер). Эта палатки крыта покрывалами длиной двадцать восемь локтей, к которым пришито по пятьдесят петель с золотыми крючками. (Заметим, что эти покрывала вышиты крылатыми быками – обстоятельство, невозможное в аниконическую эпоху Второго Храма.) Трудно сомневаться, что в интересующую нас эпоху эта реликвия действительно стоит в Иерусалимском храме и служит предметом поклонения и местом принесения жертв.
Все претензии потомков Аарона на то, что они имеют монополию на принесение жертв, сводятся к тому, что жертвы можно приносить только перед скинией. А скиния находится у них. Она стоит в Иерусалимском храме.
Но с какого времени она там стоит?
Тут-то нас и поджидает неожиданность, потому что предшествующий программный религиозный текст Иудеи, то есть Яхвист, ни о какой скинии, стоящей в Иерусалиме, не упоминает.
Согласно Яхвисту, во храме находится ковчег Завета. В этом ковчеге лежат священные скрижали, которые положил в него Моисей. Этот ковчег перенес в Иерусалим царь Давид. Он перенес его из Баале Иехуда, и он плясал перед ним в экстатическом исступлении так, что у него обнажались срамные части. «Давид скакал из всей силы пред Яхве; одет же был Давид в льняной ефод» (2Цар. 6:14).
Более того, Девтерономист, воспроизводя более ранний источник, ненароком проговаривается, что царь Давид поставил для этого ковчега шатер (охель). «И принесли ковчег Яхве, и поставили его на место его посереди шатра, который разбил для него Давид» (2Цар. 6:17). Этот шатер/охель был вовсе не знаменитый охель моэд из покрывал крученого виссона из голубой, пурпуровой и червленой шерсти с пятьюдесятью петлями и золотыми крючками. Это был просто «шатер, который сделал ему Давид». Урия Хеттеянин, разговаривая с Давидом, роняет: «Ковчег, и Израиль, и Иуда живут в палатках (суккот)» (2Цар. 11:11).
Зато скиния (охель моэд) является классической приметой Элохиста. В Яхвисте бог живет в ковчеге. В Элохисте он живет в скинии.
В Элохисте сообщается очень важная подробность о происхождении скинии. Скиния появилась в войске после того, как Аарон сделал Золотого Тельца. До этого Яхве просто шел все время вместе с войском. Но после оскорбления, нанесенного ему языческой выходкой Аарона, он поселился в скинии на отшибе, и каждый, кто хотел о чем-то просить Яхве, должен был выйти из лагеря и прийти к скинии свидетельства. Именно возле скинии Яхве разговаривал с Моисеем лицом к лицу на глазах всего народа, и Моисей после этого возвращался в лагерь, а его ученик Иисус Навин не покидал скинии.
«И говорил Яхве с Моисеем лицом к лицу, как человек со своим другом; и он возвращался в стан; а служитель его Иисус, сын Навин, юноша, не отлучался от скинии» (Исх. 33:11).
Элохист противопоставляет скинию и Золотого Тельца. Тельца сделал Аарон. Бог на него разгневался. А поселился после этого бог в скинии.
Вряд ли это случайность. Речь идет ведь о системообразующем тексте, написанном в царстве Израиль во время Иеровоама II. И мы можем предположить, что скиния – это совершенно конкретная реликвия, которая стояла в каком-то из крупных израильских святилищ, как в Тимне стояла палатка со столбами, – или выносилась из него по праздникам, как это происходило с богами Мари или с ханаанским Элем у Санхуниатона.
Что же касается ковчега Яхве, который упоминает Яхвист, – то это предмет, совсем непохожий на скинию. Скиния – это палатка. Ковчег – это сундук. В этом сундуке лежат, согласно Яхвисту, Скрижали Завета, которые Яхве даровал Моисею. Напротив, согласно Элохисту, Моисей разбил с досады эти скрижали, когда Аарон сделал Золотого Тельца, и поэтому все претензии потомков Аарона на то, что они лежат в ковчеге, есть ложь и чистое надувательство[35]