Дошедшие до нас источники темнят. Они почему-то не отвечают на этот вопрос.
Однако они сообщают, что в Гаваоне стоял Большой Камень (ха-эвен ха-гедола) (2Цар. 20:8).
Под Большим Камнем имеется в виду сакральный объект, посвященный Яхве. Этот объект был не статуя, не изображение, не идол. Это был Камень: такой же камень, как тот, который Иаков воздвиг мацевой в Бел-эле.
Такой же камень, как тот, который почитался семитами на Кипре, на высоте в нынешнем местечке Куклия в качестве Астарты. Такой же камень, как тот, который въехал в Рим вместе с императором Эль-Джабалом, и такой же, как тот, который сейчас почитается в Мекке. Иначе говоря, это была типичная для семитов мацева.
Вот эта Большая Мацева и стояла в Гаваоне.
Почему Саул поставил под Гаваоном Большой Камень и учредил там Большую Высоту?
Скорее всего, потому что Гаваон и был столицей Саула. Давид повесил всех оставшихся в живых родичей Саула не где-нибудь, а на главной высоте царства Саула, в его столице.
И именно поэтому Соломон поехал помазываться на царство не куда-то, а в город, который по-прежнему оставался в глазах народа Израиля его центром, главным местом, в котором находился главный алтарь Яхве и стоял Большой Камень.
Все столицы Израиля и Иудеи, где располагались алтари Яхве, обычно немедленно обзаводились пышной легендой.
Так, Шехем, столица Иеровоама, был тем местом, на которое пришел главный патриарх Израиля, Иаков, и именно там он объявил богом Израиля одного Яхве, зарыв всех остальных богов под дубом близ Шехема. Когда Иеровоам перебрался в Пени-эль, кстати выяснилось, что именно в Пени-эле Иаков боролся на переправе с Яхве.
Трудно себе представить, что Гаваон – если он действительно был столицей Саула – обошелся без своего градообразующего мифа.
И, действительно, миф о Гаваоне до нас дошел.
И какой!
Согласно этому мифу, Гаваон был сценой одного из самых главных и впечатляющих чудес, совершенных Иисусом Навином. Это именно под Гаваоном Иисус остановил на небе Солнце и Луну. Он сказал: «Солнце, стой над Гаваоном, а луна – над долиною Аялонскою!» (Нав. 10:12).
«И стояло солнце, и стояла луна, пока народ мстил врагам своим, – разве не написано это в книге Яшара?» (Нав. 10:13).
Этот бой Иисуса Навина, во время которого были побеждены пять аморейских царей, до странности напоминает другой бой, во время которого Саул и его храбрый сын Ионатан победили филистимлян.
Более того. Именно сразу после этого боя Саул поставил эвен гедола, большой камень (1Цар. 14:33). Перед этим камнем был поставлен алтарь Яхве (1Цар. 14:35). Именно этим алтарем Саул начал строить алтари Яхве (1Цар. 14:35).
Бой Саула с филистимлянами произошел при следующих обстоятельствах.
Все началось с того, что в этом месте находился филистимский гарнизон. Он располагался на неприступной скале, и Иоанатан со своим оруженосцем решили ее захватить. Они просто пришли к воротам гарнизона, и разомлевшие филистимляне начали насмехаться над двумя евреями, которые вылезли из своих нор. Они сами пригласили обоих воинов подняться на скалу, заявив: «Заходите, и мы вам кое-что покажем» (1Цар. 14:12). В устах циничных воинов, скучавших без девушек, это приглашение двум молодым людям заходить на огонек носило откровенно неприличный характер.
Так или иначе, ничего филистимлянам показать не удалось. Едва Иоанатан и его спутник залезли вверх (из чего следует, что скала была не очень-то укреплена и главной защитой филистимлян были не ворота и не стены, а обыкновенная естественная скала), как они выхватили мечи и принялись убивать филистимлян одного за другим. После этого к ним присоединились те евреи, которые находились в филистимском лагере и сражались за филистимлян.
После этого земля затряслась. Саул и его люди, сообразив, что происходит что-то исключительное, бросились на врагов. Филистимлян убивали «от Михмаса до Аялона» (обратите внимание, что дело происходило в тех же географических координатах, что и у Иисуса Навина), а люди, утомленные тяжелой физической резней, стали бросаться на скот, отнятый у филистимлян, резать его и тут же – с кровью – есть.
Именно это и послужило причиной того, что Саул воздвиг большой камень. Он приказал прикатить этот камень, воздвиг алтарь и велел резать на нем скот и есть его без крови. Это и был первый алтарь, который Саул построил Яхве (1Цар. 14:35).
В другой версии легенды, связанной с этим алтарем и приведенной тут же, ритуальное нарушение, совершенное сынами Израиля, носило еще более радикальный характер. Это нарушение совершил не кто иной, как герой дня, храбрый Ионатан, а заключалось оно в том, что Саул запретил сынам Израиля есть до победы, а Ионатан, не зная об этом запрете, отведал во время битвы дикого меда с кончика меча. Саул, суровый воин, преданный Яхве, заявил, что его сын, хотя бы это именно он и обеспечил победу Израиля, должен быть принесен в жертву Яхве. Но народ возмутился и отстоял жизнь Ионатана (1Цар. 14:45).
Как несложно предположить, большой камень (эвен гедола), который ставит после этой битвы Саул, и есть тот самый Большой Камень (ха-эвен ха-гедола), который и стоял на Большой Высоте (ха-бама ха-гедола) в Гаваоне.
Это был Большой Камень, на котором Саул чуть не принес в жертву Ионатана. Именно перед этим Большим Камнем (перед лицом Яхве) Давид принес в жертву потомков Саула. Именно к этому Большому Камню отправился Соломон, чтобы стать законным царем всего Израиля. Именно на этой высоте Иисус Навин, по преданию, сказал: «Стой, солнце, над Гаваоном»; именно с этой высоты, опять же по преданию, Яхве бросал на бегущих амореев большие камни (Нав. 10:11). Можно предположить, что большой камень, который Саул поставил в качестве мацевы или алтаря, и был отрекомендован евреям как один из тех самых больших камней, которые бросал в амореев Яхве.
Наш пазл сходится.
Точнее, почти сходится.
У нас есть одна-единственная проблема.
Дело в том, что, согласно дошедшему до нас тексту Девтерономиста, дело у Саула и Иоанатана с филистимлянами происходило не в местечке под названием Гив’он, а в местечке под названием Гив’а (1Цар. 14:2).
При этом, как можно судить из текста Библии, Гив’а располагалась очень недалеко от Гив’она. Дорога к обоим вела через перевал Бет-Хорон. Из обоих местечек разбитые евреями враги бежали до Аялона. Оба места находились в сердцевине владений колена Вениаминова.
И, что еще интересней, о местечке по имени Гива Девтерономист тоже рассказывает отвратительную историю – такую же неприятную, как историю про обманщиков неевреев, живущих в Гаваоне. Правда, на этот раз Девтерономист признает, что в Гиве жили евреи. Более того, они были потомки Вениамина. Но однажды эти люди увидели, что через их город проходит левит со своей наложницей, и подвергли женщину групповому изнасилованию, такому жестокому, что женщина к утру умерла.
Благочестивый левит, видя такое бессердечие этих новых содомитов, разделил труп наложницы на двенадцать частей и разослал его по всем концам Израиля. Шокированные сыны Израиля вооружились, осадили Гиву, взяли ее, вырезали все двадцать пять тысяч мужчин из сынов Вениамина и «уничтожили весь город, и скот, и все, что нашли, и все города, которые они нашли, они предали огню» (Суд. 20:48).
Иначе говоря, сыны Израиля предали всех сынов Вениамина херему за то, что те посмели тронуть наложницу левита. Спаслись только шестьсот мужчин, которые успели убежать в горы, но и тут сыны Израиля не растерялись и поклялись, что никто из них не отдаст человеку из колена Вениаминова дочку в жены.
После этого, однако, сыны Израиля одумались. Как так? – сообразили старейшины. Ведь они же вырезали целое колено Израиля! Как же оно теперь будет размножаться, если никому из колена Вениаминова нельзя дать в жены дочь?
По счастью, старейшины нашли прекрасный выход из положения. Они вспомнили, что, когда все племена Израиля давали клятву, люди из Явеш-Гилеада при этом не присутствовали. Затруднение было легко разрешено. Сыны Израиля послали двенадцать тысяч воинов, чтобы перебить всех мужчин из Явеш-Гилеада, и всех женщин, которые знали мужчин, – а маленьких девочек, которые мужчин не знали, они отдали сынам Вениамина. Таковых девочек набралось четыреста штук, и семя Вениаминово было восстановлено.
Итак, Девтерономист рассказывает нам целых две нехороших истории, – одну про город под названием Гив’а, другую про город под названием Гив’он. Про один город он рассказывает, что его обитатели изнасиловали до смерти наложницу левита, так что их пришлось всех вырезать – женщин, мужчин, детей и скот, который, вероятно, тоже принимал участие в процессе. Про другой город он рассказывает, что те были вообще обманщики и неевреи.
Оба города находятся в центре территории племени Вениамина. Оба города неразрывно были связаны с именем Саула. В обоих городах находился большой камень и алтарь Яхве. Оба города не могли находиться на расстоянии дольше, чем несколько километров друг от друга.
В связи с этими ценными указаниями и привычкой использовать археологию для доказательства непогрешимости Библии еще основоположник библейской археологии Вильям Олбрайт идентифицировал развалины Гив’она с арабской деревушкой аль-Джиб в 10 км к северо-востоку от Иерусалима, а город Гив’а, он же Гив’а Саулова, он же Гив’а Элохим, – c небольшим укреплением начала железного века в местечке Тель-эль-Фуль в пяти километрах от центра старого Иерусалима.
Это – очень сомнительная идентификация. Да, разумеется, «гива» на иврите значит всего лишь холм, а местность вокруг была холмистая. «Гива» могла располагаться буквально на каждом высоком холме. Но вместе с тем трудно отделаться от мысли, что, скорее всего, «Гив’а» и «Гив’он» из рассказов о Сауле – это не два города, разделенные пятью километрами, а один и тот же город.
Этот город – столица Саула. Это город, где стояла Большая Высота, на которой стоял Большой Камень. Эта высота сменила в качестве главной высоты царства высоту в Мицпе, где Саул был провозглашен царем, и Гильгаль, где он в начале царствования собирал народ.