нной вершине, была бы неминуемо украдена.
Запрет на изображения не означал вовсе запрета на любую вещную манифестацию бога. Вместо статуй богу ставили мацеву, то есть каменный столб, нередко служивший бетелем, то есть домом бога. Если столбов было много, то они образовывали гильгаль, то есть круг камней.
Иаков в Бет-Эле после встречи с Яхве поставил мацеву и возлил на нее масло (Быт. 28:18), совсем как жрица в сирийском Эмаре. Другую мацеву Иаков поставил на границе с Арамом (Быт. 31:45). Еще одну мацеву он поставил на могиле Рахили (Быт. 35:20).
Моисей, спустившись с горы Хорив, поставил на горе алтарь и при нем – двенадцать камней, по числу племен Израиля (Исх. 24:4). Судя по тому, что Моисей управился с работой за утро, алтарь был из неотесанных камней. Похожий алтарь из двенадцати камней по числу племен Израиля на горе Кармель поставил пророк Илия (3Цар. 18:31–32). В книге Иисуса Навина прямо рассказывается, что Иисус Навин велел взять из реки Иордан двенадцать камней по числу двенадцати колен Израилевых и поставил их на Гильгале (Нав. 4:20).
Саул поставил на Большой Высоте Большой Камень (2Цар. 20:8). Мы постоянно встречаем в древнейших заповедях Торы требование «три раза в год всем мужчинам являться перед лицо Бога» (Исх. 23:17, Исх. 34:23).
Как мы видим, в это время у Израиля совершенно точно не было статуй Бога. Являться перед лицом бога – это, очевидно, приходить на Большую Высоту, где стоит Большой Камень, то есть мацева.
Мацева была символом и средоточием Яхве. «В этот день будет алтарь Яхве посереди земли Египетской, и мацева Яхве на границе ее», – говорит пророк Исайя (Ис. 19:19)[10]. «Ибо сыны Израиля будут много дней без царя и князя, без жертвы и мацевы, без эфода и терафима», – жалуется Осия (Ос. 3:4)[11].
Мы уже говорили, что во всех ханаанских городах бронзового века в святилищах стоят мацевы. Точно та же самая практика продолжается после того, как эти города захватывают евреи. Мацевы после завоевания Израиля стоят в Араде, Лахише, на высоте возле горы Гильбоа, в Бейт-Шемеше и в Тирце, в Мегиддо, в Таанахе и в Тель Дане.
Царь Соломон перед входом во храм поставил два бронзовых столба (3Цар. 7:15) и назвал их Иахин и Боаз. Эти столбы опять-таки очень напоминают нам те, которые Геродот видел в Тире во храме Мелькарта. Мацевы стоят в доме Баала в Самарии (4Цар, 10:26). С большой вероятностью под этим домом Баала и имеется в виду храм Яхве, так что будет корректней говорить о «доме Господа» в Самарии.
При этом обычай почитать Яхве в виде бетеля и мацевы не распространялся на житейскую роспись и мелких подчиненных божков, вроде подстав в виде медных волов (Иер. 52:20) или «изображений пресмыкающихся и нечистых животных» (Иезек. 8:10), фигурок Ашеры и «коней солнца».
Возле алтаря на высоте сажали ашеру, то есть дерево, символизирующее собой супругу Яхве.
Авраам посадил в Беэр-Шеве при алтаре эшель (т. е. испорченную ашеру) (Быт. 21:33). Под ашерой был похоронен Саул (1Цар. 31:13). В Лахише, уничтоженном ассирийцами в 701 г., мы находим на высоте несколько священных камней и ствол сожженной оливки, без сомнения, ашеры. Это точно та же самая комбинация – высота с сожженным деревом и камнями, которую мы находим, к примеру, в Катне, в святилище Нин-Эгаль во втором тысячелетии до н. э.
Бог Израиля передвигался в скинии, то есть в палатке. Особенно показателен случай в Тимне, в 30 км от нынешнего Эйлата, в тогдашних землях мадианитян, где на месте богатых медных месторождений располагался египетский храм Хатор. В конце XII века, – то есть в то самое время, когда Моисей со своим войском должен был выходить из Египта, храм был разрушен, на его фундаменте была поставлена палатка-скиния, а внутри палатки (богатые тканые останки которой нашли археологи) разбитые колонны храма водрузили, как мацевы.
Эта скиния называлась охель мо-эд, точно так же, как скиния Эля в угаритских текстах, и точно так же, как и в случае скинии Эля, эта фраза означала «скинию собрания». Под собранием имелось в виду в данном случае «собрание богов», то есть совет богов, главой которого был Яхве. Шесты, из которых собирались рамы палатки, в Библии называются керашим, и однокоренным словом они назывались в Угарите. В Мари, напомним, вся палатка называлась кершу.
Алтари Яхве ставились в самых разных местах. Первоначально это были высоты – такие, как уже упоминавшиеся высота на горе Гебал или Высота Быка, тоже построенная в период Судей.
Каждая такая высота служила целью единения общества и обслуживала множество семей и селений. Она располагалась на безлюдной, запретной для поселения горе, куда народ стекался трижды в год на праздники перед лицо бога. Однако высот было много, а значимость их быстро менялись. Каждый новый правитель стремился завести свою высоту. Гедеон устроил алтарь в Офре, Самуил – в Раме, Саул – в Гаваоне, Давид – в Иерусалиме, Иеровоам – в Пени-эле, Ахав – в Самарии и пр.
Главное, что происходило на высоте, – это совместный пир. Быка или барана приносили в жертву; внутренности возжигали на алтаре Яхве. Жрецы забирали себе правую переднюю ногу (Лев. 7:32), в точности так же, как это делали жрецы хананеев. Кстати, и назывался жрец «кохен», в точности тем же словом, что в Угарите.
Люди съедали остальное, и для бедняков это было время несказанной сытости, так же как у всех примитивных общин, которых пир и делал единым целым. В сущности, определение «своих» и «чужих» в архаичной культуре очень просто. «Свои» – это те, на ком женятся и с кем пируют. «Чужие» – это те, с кем воюют после пира, сплотившего народ в единое целое. Яхве приносили начатки урожая и первоплоды.
Отсутствие храмов и изображений, как мы уже сказали, было связано не столько с идеологическими запретами, сколько с отсутствием соответствующих технических навыков и кочевым образом жизни. Как только евреи осели на землю, навыки появились, и Яхве потихоньку стал обрастать домами. Появились бате ха-бамот, то есть дома высот.
Высоты стали строить в городах, большая часть которых когда-то принадлежала хананеям. Иногда священные места в этих городах подчеркнуто и навсегда уничтожались, как в Шехеме, но гораздо чаще на них возводили храмы Яхве, как в Мегиддо и Таанахе[12].
При этом обычай почитать Яхве на открытых алтарях на высотах никуда не ушел. Интересно, что в столице Израиля, Самарии, Яхве почитался, судя по всему, именно на высоте, и никаких следов статуй на этой высоте не обнаруживается. Другой типичной высотой был алтарь на горе Кармель, на которой пророк Илия победил жрецов Баал Хадада.
Запрет на устройство Яхве золотых и серебряных статуй носил первоначально, как мы уже сказали, чисто технический характер. Это было все равно что запрет на производство космических кораблей в стране, которая не обладает достаточным техническим потенциалом для производства таких кораблей.
Поэтому, как только этот запрет стало возможно нарушить, он был, разумеется, нарушен. В Тирце, где кочевники разрушили храм Хатор и поставили на его фундаменте скинию и мацевот, мы находим фигурку змеи. На высоте возле горы Гильбоа, устроенной в XII в. до н. э. – фигурку бронзового быка. В Иерусалимском храме стоял медный змей Нехуштан, которого сделал Моисей (4Цар. 18:4).
В храме в Тель-Моца, построенном близ Иерусалима в Х в. до н. э., мы находим фигурки людей и крылатых коней. Видимо, это уже упоминавшиеся нами кони солнца, которые иудейские цари поставили перед входом в храм (4Цар. 23:11). Фигурки этих коней с солнечным диском над мордами были в великом изобилии найдены в слоях железного века при раскопках в Лахише, Хазоре и Иерусалиме. Чаще, чем коней солнца, мы находим при раскопках только грубые фигурки Ашеры.
Однако так же, как и в случае других западносемитских народов, эта любовь к коням солнца и фигуркам Ашеры не распространялась на самое главное божество, Яхве. Его изображения крайне редки. Он или невидим, или почитается в виде камня. Классическим примером тому служит культовая подставка из Таанаха. (Вклейка xiii.)
Подставка разделена на четыре уровня. На первом, верхнем, мы видим «коня солнца», который вместо всадника несет солнечный диск. На втором и четвертом уровне – Ашеру, стоящую между львами. При этом на втором уровне Ашера изображена в виде дерева, а на четвертом – в виде женщины. Казалось бы, нам следовало бы ожидать также и изображения главного мужского божества. Однако вместо этого на третьем уровне мы видим двух крылатых львов, сторожащих пустое пространство между собой. (Заметим также, что и «кони солнца» являются до некоторой степени символическим изображением. Вместо фигуры всадника-бога они несут на себе просто его символ.)
Именно статуй и идолов, которые можно квалифицировать как изображения Яхве, мы находим меньше всего. Вместо них мы находим – и в археологических слоях, и на страницах Библии – мацевот.
Требования Яхве
Требования, с которыми обращался к своему народу Яхве, мало отличались от требований других богов. Точно так же, как моавитянский Кемош, он требовал херема, – то есть ритуального тотального уничтожения завоеванных городов, при котором весь город вместе с жителями и содержимым предавался огню, а награбленное золото и серебро передавалась жрецам Яхве. К примеру, после того, как Иисус Навин захватил Иерихон, он приказал предать весь город, кроме семьи блудницы Раав, херему, а золото, серебро, железо и бронзу передать в сокровищницу Яхве (Нав. 6:19).
Точно так же, как и финикийский Эль, Яхве требовал приносить ему в жертву человеческих первенцев. В последующих редакциях это требование было смягчено, но в древнейшем своде законов от Элохиста оно уцелело без всяких смягчений: «Отдавай Мне первенца из сынов твоих» (Исх. 22:29). О человеческих жертвоприношениях Яхве говорит Книга Судей: Иеффай приносит в жертву Господу свою дочь (Суд. 11:34–39).