Описание рождения пророка Самуила занимает две главы и включает в себя трогательную молитву его бесплодной матери, ее диалог с первосвященником Илией, а также пророчество, изреченное первосвященнику (1Цар. 1–2).
Интересно, что во всех вышеописанных библейских чудесных рождениях женщины, которым Бог даровал ребенка, были бесплодны. Дети, рожденные у них, были по определению первенцы. Их появление на свет было результатом чуда, пророчества или обета. Даже женщина-шунамитянка, которой пророк Елисей даровал сына, тоже была стара и бесплодна (4Цар. 4:14–16).
На этом фоне рождение человека, который выведет еврейский народ из Египта; его спасителя и его основателя, человека, которому посвящено четыре из пяти книг Торы, единственного человека, который беседовал с Яхве лицом к лицу, как человек с другим человеком, и получил от него скрижали, – на этом фоне описание рождения Моисея выглядит исключительно, намеренно скупым.
«Муж из колена Леви пошел и взял себе жену из Леви. Жена зачала и родила сына и, видя, что он очень красив, скрывала его три месяца. Но не могла скрывать его долее, взяла корзинку из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою, положила в нее младенца и поставила в тростнике у берега реки, а сестра его встала вдали, чтобы узнать, что с ним сделается» (Исх. 2:1–4).
И это все?!
Ни Яхве, ни предсказаний, ни чудес, ни вещих снов, ни ангела, возносящегося в пламени алтаря? Если верить Торе, то рождение Моисея, в отличие от рождения Самуила, не сопровождалось никакими важными знамениями. Его мать даже не была бесплодна, – у него был старшие брат и сестра, Аарон и Мириам. Господь даже не сообщает о рождении будущего Спасителя Израиля его брату и сестре, хотя они оба числятся в Торе пророками. Нам даже не называют имени отца и матери Моисея!
Как понять такую невероятную скудость?
Как результат бдительной теологической цензуры.
«Стоит нам обратиться к постбиблейской традиции, к апокрифической и другой литературе, как мы находим в ней другие традиции, связанные с рождением Моисея, и эти традиции прекрасно гармонируют с обычным характером историй о чудесном рождении», – замечают Авигдон Шинан и Яир Закович в свой замечательной книге «От богов к богу».
Во-первых, из этой традиции оказывается, что фараон был прекрасно осведомлен о близящемся рождении Спасителя Израилева. Источником его осведомленности являлись как придворные волхвы, так и его собственные, фараона, вещие сны.
Возьмем, к примеру, текст под названием Таргум Псевдо-Ионатан.
Таргумы – это переводы Торы, но с толкованиями, дополнениями и пояснениями. Они начали появляться около I в. н. э., потому что в это время евреи уже не говорили на иврите, а говорили на арамейском – языке бывшего вавилонского царства, ставшем lingua franca для обширных территорий Сирии и Месопотамии. Иврит и арамейский очень близки друг другу, но все-таки это разные языки, как, допустим, русский и болгарский. Таргумы часто гораздо более теологически изощрены, чем Тора (вообще перевод Торы на арамейский позволял скрыть многочисленные домонотеистические оговорки), а заодно содержат куда больше деталей.
И вот – Таргум Псевдо-Ионатан, то есть почти официальный, уважаемый, оглашаемый в синагогах вариант Св. Писания, созданный где-то в 30–70 гг. н. э., содержит куда больше подробностей о жизни Моисея.
Таргум сообщает нам, что фараон не просто приказал повитухам убивать всех младенцев мужского пола (Исх. 1:16). Приказ фараона был следствием вещего сна.
«Фараон рассказал, что он спал и видел сон, и вот, вся земля Египетская была на одной чаше весов, и молодой агнец на другой чаше, и чаша с агнцем перевесила. Фараон послал и призвал всех волхвов Египетских, и рассказал им свой сон. Тут же Яннис и Ямбрес, главы волхвов, раскрыли рот и сказали фараону: «Дите родится в общине Израиля и принесет уничтожение всей земле Египетской».
Аналогичную историю рассказывает нам Иосиф Флавий в своих «Иудейских древностях».
Господь послал отцу Моисея, Амраму, вещий сон о том, что его сын освободит еврейский народ от египетского ига. Но это предсказание стало известно не только Амраму. Некий египетский волхв одновременно предсказал фараону, что «среди израильтян родится мальчик, который, если вырастет, то сокрушит могущество египтян и сделает евреев властным народом». Именно из-за этого предсказания фараон и приказал убить всех еврейских младенцев мужского пола.
История о чудесном сне известна и Псевдо-Филону. У него этих вещих снов два. Один видит дочь фараонова: именно этот чудесный сон заставляет ее спасти корзинку из Нила. Другой вещий сон видит сестра Моисея, Мириам. «И Дух Господень сошел в ночи на Мириам, и она видела сон и рассказала о нем родителям, говоря… тот, кто родится от вас, будет брошен в воду, потому что его рукой будут осушены воды, и я совершу через него много знамений и спасу мой народ».
История о предсказании, сделанном фараону, хорошо известна также позднейшим комментаторам. «Шемот Рабба» пишет:
«[Фараоновы] звездочеты сказали ему: “Избавитель Израиля зачат в матери его”». То же самое пророчество изрекает Мириам: «Мириам стала пророчествовать и прорекла: “Моей матери суждено родить сына, который избавит Израиль”».
Итак, согласно ряду наших источников, избиение младенцев, учиненное фараоном, и рождение Моисея были непосредственно связаны друг с другом. Фараону предсказали рождение того, кто должен избавить Израиля, и он повелел убить всех младенцев оптом.
Эта история до боли похожа на христианскую легенду об избиении младенцев Иродом. Тот тоже узнал от восточных звездочетов, что в Вифлееме родился Мессия, и чтобы решить проблему Мессии окончательно, приказал младенцев убить.
На первый взгляд кажется, что легенда о Моисее и фараоне могла возникнуть позже легенды о Христе и Ироде: ведь все три самых ранних источника, которые ее рассказывают, – а именно: «Иудейские древности», «Таргум Псевдо-Ионатана» и Псевдо-Филон, – написаны современниками евангелистов. Но только на первый взгляд: согласитесь, совершенно невозможно, чтобы целых три текста, написанных образцовыми фарисеями, скроили историю рождения детства основателя религии Израиля по образцу истории, которую рассказывали про только что распятого римлянами незадачливого бунтовщика, претендовавшего на звание Мессии.
Скорее уж наоборот – это ранние христиане позаимствовали для Христа легенду о рождении Моисея, только в нетрадиционном ее варианте.
На предсказаниях чудеса, связанные с рождением Моисея, не кончаются. Согласно «Шемот Рабба», матери Моисея Иохебед во время рождения было 130 лет. То же утверждает Таргум Псевдо-Ионатан. Рабби Иуда бен Зебина намекал, что она была девственницей. Беременность ее длилась только шесть месяцев. При рождении Иохебед не чувствовала боли, свойственной всем дочерям Евы после совершения первородного греха. Моисей родился уже обрезанным. В тот момент, когда он был рожден, дом вдруг наполнился светом.
Что же касается дочери фараона, то она тоже не случайно пришла к реке. Господь в это время послал воспаление на всю землю Египетскую, и дочь фараона пришла к реке, чтобы снять зуд и воспаление. Как только ее служанки коснулись корзинки в тростниках, совершилось чудо: их нарывы и воспаления мгновенно прошли.
Такое рождение ставит Моисея на одну доску с самыми прославленными сынами богов.
Кажется, более уже невозможно поднять статус Моисея.
Но апокриф под названием «Успение Моисея», написанный сразу после разрушения Второго Храма в 70-х гг. н. э., делает и это. В этом апокрифе Моисей заявляет своему преемнику Иисусу Навину, что он, Моисей, существовал предвечно:
«Он создал и сотворил меня, и Он предуготовил меня перед основанием мира, дабы я был посланником Его Завета».
Даже предвечное существование Иисуса Христа было предметом серьезной богословской дискуссии. Взгляды на этот счет у участников были разные, и обязательным представление о том, что Иисус Христос был сотворен еще до сотворения вечности, стало только в 380 г. н. э., после опубликования императором Феодосием Фессалоникийского эдикта. И вот, согласно «Успению Моисея», оказывается, что Моисей был предвечным существом еще в 70-х г. н. э.!
Разумеется, все приведенные нами тексты относятся к более позднему времени, чем Тора. И мы можем предположить, что они отражают исключительно поздние традиции. Мол, евреи хотели расцветить скупую легенду о Моисее и постоянно прибавляли к ней то одну, то другую деталь, заимствованную в языческих сказках.
Однако у нас есть один серьезный довод против того, чтобы отнести все детали рождения Моисея к позднему периоду.
Дело в том, что в отличие от многих других рассказов (например, о встрече Авраама с Яхве), которые дошли до нас в двух или даже трех дублях, рассказ о рождении, юности и возмужании Моисея дошел до нас в только одном варианте. И вариант этот принадлежит Яхвисту.
Это, согласимся, очень странно.
Яхвист не любит Моисея. Его настоящие герои – это патриархи, особенно Авраам. Если Элохист рассказывает нам историю евреев как историю Моисея, то Яхвист рассказывает ее как историю патриархов. Самая главная особенность Яхвиста – то, что он с самого начала называет Бога именем Яхве, – это, по сути, скрытая полемика с Элохистом.
Согласно Элохисту, Бог назвал свое имя только Моисею. Патриархи не знали настоящего имени Бога. Они знали его как Эль Шаддая. А вот согласно Яхвисту, ничего такого не было. Патриархи с самого начала знали, что настоящее имя Бога – Яхве. Никаких таких особых преимуществ у этого Моисея перед Авраамом или Исааком не было.
И вот получается, что самое главное, самое ключевое, самое начальное событие биографии Моисея – его рождение – дошло до нас в Торе только в пересказе источника, который Моисея не любит и отрицает его исключительность.
Совершенно немыслимо, чтобы Элохист этого рассказа не содержал, и единственной причиной, по которой этот рассказ не дошел, была, вероятно, та, что он слишком возвышал Моисея или был теологически неприемлем.