Примерно в это же время в 10 км к северо-западу от Иерусалима по аналогичному плану был выстроен другой храм Яхве, в Тель-Моца. Храм построили на месте бывшего общинного гумна, – или местный правитель, или даже небольшая община. У нас нет никаких сведений, что ради строительства храма в Тель-Моца восьмидесяти тысячам жителей небольшого поселения пришлось отправляться в ливанские каменоломни.
Иерусалим при Соломоне продолжал оставаться бедным и скудным городом, и царство Соломона было вовсе не так обширно, как гласила позднейшая иерусалимская пропаганда. Мы, однако, можем предположить, что аппетиты царя были непропорционально велики для малонаселенной горной страны и что вся эта строительная программа, крайне умеренная по нынешним временам, была немыслима без грандиозной перестройки племенного общества по образцам тех же самых окружающих восточных деспотий, а его централизаторские амбиции плохо сопрягались с традициями племенной свободы: в конце концов, часть предков апиру была беглецами от тех самых социальных порядков, которые теперь пытался установить Соломон.
Так или иначе, после завершения работ, – после того, как храм обзавелся львами, херувимами и литыми волами, литыми блюдами, светильниками, чашками, ножами, гранатовыми яблоками и опоясками венцов, – Соломон, без сомнения, мог чувствовать, что он вполне соответствует международному уровню.
Служили во всем этом великолепии потомки Аарона, но почему-то не от тех двух его сыновей, которые упоминаются Элохистом, – Надава и Авиху, а от какого-то совсем другого сына, который в Элохисте не фигурирует никак, а в Жреческом документе называется Елеазаром.
О том, почему монополия на пост Первосвященника Иерусалимского храма досталась именно потомкам Елеазара, мы поговорим, когда дойдем до обсуждения бурной придворной жизни при дворе обессилевшего и впавшего в детство царя Давида.
Элохист, Девтерономист и Иеровоам
Верховная роль Аарона во всей истории с Золотым Тельцом создавала гигантские сложности для последующих поколений монотеистов.
Сложности эти начал испытывать еще Девтерономист. Рассказывая о грехе Золотого Тельца, он вообще ни словом не упоминает о роли Аарона в процессе. Из его рассказа получается, что Тельца изготовил сам народ (Втор. 9:16–18). К тому же приему прибегает книга Неемии (Неем. 9:18).
Филон Александрийский в своей «Жизни Моисея» описывает историю Золотого Тельца так. «Тогда, сделав Золотого Тельца в подражание тому, что казалось самым священным животным в этой области, они вознесли мерзкие жертвы, и учредили богохульные пляски, и начали петь гимны, которые не отличались от песенок, и, упившись крепким вином, предались двойному опьянению, – вина и безумия».
Как мы видим, Филон ни словом не упоминает, что Тельца сделал и безумные пляски объявил Аарон. Иосиф Флавий опускает всю историю Золотого Тельца вообще. А Псевдо-Филон рассказывает ее ровно наоборот. Аарон у него спорит с народом, который требует себе Золотого Тельца, но народ не слушает праведного Аарона. Согласно Таргуму Псевдо-Ионатану, Золотого Тельца сделал Сатана, а Аарон хоть и повиновался требованию народа, но исключительно потому, что другой старейшина, Хур, был перед этим убит на его глазах.
И наконец, решительнее всех поступили рабби, отнеся части этой истории к числу тех, которые можно читать, но нельзя переводить.
К XIX в. эстафету у рабби переняли библеисты. Многие из них были людьми благочестивыми и верующими, и истолковать выходку Аарона им было так же сложно, как Иосифу Флавию.
Они быстро заметили, что в современной Библии рассказ об Аароне, который сделал Эгель Масеха, является полной сюжетной и теологической параллелью с историей о царе Иеровоаме, который отпал от потомков рода Давидова, основал независимое от Иудеи царство Израиль и поставил на двух его концах, в Бет-Эле и Дане, по Золотому Тельцу.
И Аарон, и Иеровоам сделали Тельца. Оба они провозгласили при этом: «вот твои элохим, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской» (Исх. 32:4; 3Цар. 12:28). Оба они построили Золотому Тельцу алтарь, принесли ему жертвы и собрали народ на пир. Оба тельца были сожжены и размолоты в пыль (Исх. 32:19, 4Цар. 23:15), и, что совсем уже необыкновенно, и у Иеровоама, и у Аарона было два сына, умерших в расцвете лет, и имена этих сыновей были почти идентичны. Сыновей Аарона звали Надав и Авиху, а сыновей Иеровоама – Надав и Авияху.
Объяснения этой очевидной параллели были сколь остроумны, столь и фантастичны.
Например, Роберт Кеннет еще в 1905 г. предложил удивительную теорию, согласно которой история создания Золотого Тельца первоначально имела положительную коннотацию. Это была ни больше ни меньше как история основания Золотого Тельца в Бет-Эле, рассказываемая тамошними священниками из рода Аарона, которые после уничтожения храма (!) переехали в Иерусалим (!) и там занимались духовным просвещением измученного народа.
Это остроумное построение не имело, к несчастию, никакого отношения к действительности. У нас нет ни единого основания считать, что жрецы Бет-Эля происходили из рода Аарона. Девтерономист утверждает, что они не были даже левитами (3Цар. 12:31). И наоборот, у нас есть все основания полагать, что род Аарона действительно обладал монополией на жертвоприношения в Иерусалиме уже во время первой монотеистической реформы царя Езекии. В сущности, эта реформа и сводилась к закреплению монополии на жертвоприношения Яхве за родом Аарона.
Кроме этого, как мы только что видели, рассказ об Аароне и Золотом Тельце с самого момента имел отрицательную коннотацию. Это была кульминация, пик сюжета, который Элохист выстраивал долго и тщательно. Это была именно реакция северного Израиля на абсурдные претензии Иерусалимских жрецов, – тех самых жрецов, которые претендовали на монополию на культ Яхве, а сами при этом поклонялись ханаанским крылатым быкам. Несмотря на абсурдность, теория Кеннета довольно широко разошлась: ее приняли и знаменитый Мартин Нот, и Леминг, и Бейерлин, и Лоза, и Чайлдс, а у Теофила Мика оказалось, что Аарониды из Бет-Эля, прежде чем стать монотеистами в Иерусалиме, были жрецами бога-быка Адада!
Мартин Нот предположил, что имя Аарона было добавлено в наш текст позднее. И что история про Золотого Тельца и Аарона является вторичной и призвана дискредитировать Иеровоама. А Джон ван Сетерс и вовсе заявлял, что вся история про Аарона и Золотого Тельца была написана на основе истории про Иеровоама после Изгнания!
Основатель библейской археологии, американский протестант Олбрайт выдвинул еще одну ослепительную идею: в Иерусалимском храме стояли крылатые золотые быки, которые служили престолом Яхве, а вот в Дане и Бет-Эле стоял бык без крыльев, который тоже служил престолом Яхве. Первое было монотеизмом. А второе – язычеством. «Херувимы, будучи мистическими существами, служили для того, чтобы подчеркнуть величие Яхве, “который едет на херуве” (2Цар 22:11) или “восседает на херувимах” (4Цар 19:15), но молодые быки Бет-Эля и Дана могли только принизить его культ», – писал Олбрайт.
В этом прекрасном построении неясно только одно: а откуда, собственно, Олбрайт взял свою уверенность в том, что Золотой Телец, – если он вообще стоял в Бет-Эле и Дане, – хоть чем-то отличался от Крылатых Золотых Быков, которые стояли в Иерусалиме?
В древнем Ханаане действительно существовали две иконографические традиции. Иногда престолом бога грозы была пара крылатых быков, а иногда им был один бык. В таком случае бог ехал на его спине, и уже в середине II тыс. до н. э. мы застаем цилиндрические печати, на которых вместо бога на спине быка едет символическая молния.
Мы точно знаем, что тирский мастер Хирам при строительстве Иерусалимского храма воспользовался первой традицией. Но как мы можем быть уверены, к какой из традиций обратился Иеровоам? Многие современные ученые полагают, что быки в Дане и Бет-эле были копией херувимов в Иерусалиме. «Консенсус гласит, что это была разновидность херувимов, – пьедестала, на котором восседал невидимый Яхве».
К тому же утверждение, что крылатый бык является трансцендентным символом, а бескрылый – гнусным язычеством, выглядит некоторой натяжкой. Во Втором Храме быков не стояло никаких – ни крылатых, ни рогатых, ни ползающих. Любое изображение любого животного к этому времени считалось монотеистами язычеством.
Наконец, нельзя не пройти мимо еще одной остроумной гипотезы, которая гласила, что быки в Иерусалиме не имели никакого отношения к быкам в Бет-эле и Дане, потому что быки в Бет-эле и Дане были литые. А вот в Иерусалиме они были вырезаны из дерева и покрыты золотом.
Именно поэтому, считал Ричард Эллиот Фридман, Яхвист запрещает делать Элохе Масеха, то есть литых богов, но он ничего не говорит о запрете делать песель, то есть резное изображение.
Маленькая проблема тут заключается в том, что быки в Бет-эле и Дане не могли быть литыми. Как мы уже писали, в древности не умели изготавливать литых статуй больших размеров. Все золотые статуи древности представляли собой деревянные (реже каменные) болванки, покрытые золотыми листами.
Самая древняя статуя такого рода была раскопана сэром Леонардом Вули в городе Уре в развалинах храма, посвященного богине Нинхурсаг в 1923 г. Она датируется 2600 г. до н. э. и представляет из себя, кстати, как раз Быка: только не золотого, а медного. Бык был выточен из дерева и покрыт битумом, а поверх он был покрыт медными листами, приколоченными к дереву гвоздиками.
Тот же самый сэр Леонард Вули выкопал в Уре пару золотых козлов, опирающихся передними копытцами на золотое дерево, напоминающее формой семисвечник. Козлы опять-таки были вырезаны из дерева, покрыты битумом, и на этот битум были посажены золотые и серебряные листы. В Вавилоне статуя Мардука, стоявшая в его главном храме, была вырезана из дерева и обложена золотом. Даже ранние бронзовые греческие статуи не были, собственно, отлиты. Они были сделаны из откованных бронзовых листов, соединенных между собой гвоздиками.