С другой стороны, раз уж мы перескочили из Удмуртии аж в Африку, то давайте из современных африканских преданий мы переберемся в совершенно другую историческую область, но не выходя за пределы Африки: в Древний Египет. А что у нас с вами было в Древнем Египте? В Древнем Египте у нас был бык Апис. Апис – это вполне конкретный, реальный, живой бык, мумии Аписов сохранились в соответствующем количестве, то есть это персонаж мифологический, но он во плоти, в отличие ото всех предыдущих.
Апис – это конкретный, реальный, живой бык, который мыслился воплощением благополучия страны, воплощением жизненных сил страны. Как нетрудно догадаться, Апис до той поры может быть этим самым воплощением, пока он, собственно, бык-производитель, то есть у него с мужской силой всё в порядке. Как только начинаются признаки старения у конкретного быка, его надо сменить. Как его меняли? Искали новое воплощение этого живого талисмана. Это был бык черный с особыми белыми отметинами, то есть искали теленка с правильными отметинами; когда теленка находили, то предыдущее воплощение Аписа необходимо было убить, но убить как? Убить без пролития крови. Обычай убивать вождей, а культ Аписа – это архаичная форма, которая в более развернутом варианте нам известна именно как культ вождей; так вот обычай убивать тех, кто воплощает благополучие страны, без пролития крови очень широко представлен в самых разных культурах. Можем, например, взять хорошо вам известное сказание о Персее: царю предсказали, что его убьет собственный внук. И что он начинает делать? Он запирает дочку в подвале, потом обнаруживают, что она родила этого злосчастного внука. Соответственно, ее в бочку сажает, этого «князя Гвидона» вместе с матерью в бочке-ящике по морю носит, пока там у Персея не случатся следующие приключения. Вопрос: зачем идти на сложности с бочкой? Почему бы не взять и просто не прирезать? Ответ очень простой. Это риск пролить божественную кровь – она воплощает благополучие страны. Поэтому тех, кого надо ритуально сменить, подвергают казни без пролития крови. Это удушение, отравление и утопление. И старого Аписа топили в Ниле, после чего тело вылавливали, бальзамировали и, соответственно, мумию под гриф «хранить вечно». Как я уже сказала, Апис – черный с белыми отметинами бык, и при этом вы видите связь его с водной стихией, она оказывается ритуальной.
Я, естественно, не буду пытаться перечислить все воплощения, с одной стороны, синих быков, с другой стороны, этих самых подземных быков, связанных с водой. Но еще одно всё-таки упомяну. В финской «Калевале» героя тоже «уж послали так послали». Тоже брачный сюжет, на сей раз мать не хочет отдавать свою дочь за героя и, логично, посылает его куда подальше. В финальном испытании она пошлет его совершенно куда подальше, но в финской мифологии там быка не стоит, там река совсем-совсем смерти и лебедь плавает. Пока мать невесты его посылает за неким чудовищным лосем, воплощением страшной деструктивной лесной стихии, и герой будет очень долго за ним гоняться. И, чтобы завалить третий этап квеста, он сначала должен, пусть и не сразу, успешно пройти первые два. И вот он гоняется за этим чудовищным лосем, и в какой-то момент упоминается, что спина этого лося – синяя, а разрушения, которые они причиняют людям, пока он гоняется за лосем, весьма и весьма значительные, то есть получается вот такой вот сглаженный вариант того, что мы с вами встречали на Алтае. Только здесь не синий бык, а это синий лось. А тема предела мира присутствует, но связана с финальной неудачей.
И у нас с вами осталось довольно много времени, которое мы потратим снова на Крит, чтобы поговорить подробнее о критском Зевсе. Собственно, то, что я вам буду сейчас говорить, берется всё это ровно из одного источника – это Алексей Федорович Лосев, <Ллтичная мифология в ее историческом развитии». Это замечательная книга, которая, как я понимаю, сейчас вполне доступна в интернете. Несколько слов об этой книге. Она безумно ценна своим материалом, но что касается выводов Алексея Федоровича, то не надо забывать, что он был советским ученым. Поскольку его на Беломор-Балтийский канал уже отправили работать за то, что он был не советский ученый, он вторично на каторгу не хотел, его можно понять. И вот этот поиск исторических корней всего и вся – это была идея советской науки, и Лосев был обязан эти корни искать. Ну что ж, раз надо найти, то он найдет. Поэтому к выводам Алексея Федоровича относиться надо с осторожностью не потому, что мы с вами умнее его, а потому, что мы с вами умнее тех, под кого ему приходилось подстраиваться. Но безотносительно выводов, книга содержит гигантский фактографический материал, и в некоем сжатом изложении я вам ее сейчас озвучиваю.
Он пишет о Критском Зевсе. Вы знаете знаменитый греческий парадокс «критянин такой-то говорит, что все критяне лжецы». Парадокс совершенно прекрасный, потому что если этот человек говорит правду, то ему нельзя верить. Если же он лжет, то, получается, его слова правдивы. Одним словом, всё у этих критян не как у людей. Что же именно у этих критян не как у людей? У них боги рождаются, причем рождаются прямо на Земле, не на Олимпе, и умирают тоже. Лосев приводит нам список мифов, связанных с Критом. Какие это мифы? Итак, это у нас Минотавр, с ним всё понятно. Дальше, это Дедал и Икар, потому как именно Дедал строит Лабиринт для Минотавра, не говоря уже про эпическую корову для Пасифаи. Это у нас похищение Европы. И это рождение и воспитание Зевса на Крите. Про Критского быка напоминаю кратенько. Что стало с тем быком после того, как родила от него Пасифая Минотавра? С быком, знаете, всё было как на Алтае, совсем как на Алтае, только цвет не синий. Он стал людоедствовать, это вполне нормально. Итак, он тихо-мирно людоедствовал, пока в обильных золотом Микенах Эврисфей по воле богов не послал Геракла за ним. Дальнейшее – это такая прорва черного юмора, что я, извините, это серьезно излагать не могу. Я имею по поводу Геракла сказать много слов, из них будет довольно мало цензурных. В частности, есть такой миф, я имею ввиду миф XX века, что Геракл – это истребитель чудовищ, то есть Геракл вершит такую высокую освободительную миссию, а Лосев, в частности, об этом пишет, как советский ученый. Почитав хотя бы Аполлодора, мы выясняем, что Геракл в двенадцати подвигах убивает ровно двух чудовищ: льва и гидру. Что он делает с Критским быком, этот наш дорогой истребитель чудовищ? Так как я уже сказала, Критский бык занимался тихим-мирным делом людоедством, занимался он им на Крите. Геракл приплывает на Крит, ловит этого быка, сажает на корабль, приводит в Микены, предъявляет царю Эврисфею, после чего… отпускает. То есть эта милая зверюшка людоедствовала на Крите, а теперь она людоедствует в окрестностях Микен. Это Геракл у нас истребитель чудовищ. На счастье микенцев, зверюшка, видимо, быстро всё подъела в окрестностях и отправилась куда подальше. Это показывать надо на карте, но, поверьте мне на слово, от Микен до Афин, ежели на автобусе или, как Критскому быку бегом, где-то порядка ста шестидесяти километров через Коринфский перешеек, но они находятся по разные стороны Арголического залива, а если напрямую, то есть через море, то там километров тридцать. Соответственно, зверюшка была очень скоро замечена в окрестностях Афин, где людоедствовала уже на Марафоне. И вот тут Тесей, который уже имел удовольствие убить Минотавра, логично и завершает квест до конца, убивая его папочку. То есть Критского быка убивает отнюдь не Геракл, Критского быка убивает Тесей. Да, а истребителем чудовищ называют Геракла. Говоря серьезно, миф приобретает такую абсурдную форму потому, что с Тесеем мотив победы над быком уже связан, а в эпических сюжетах мотив очень часто удваивается. Две победы над Критским быком, над Минотавром и над морским быком абсолютно закономерны для образа Тесея, поэтому мы получаем то, что не выдерживает никакой логической критики, и я тут так сейчас ёрничаю. Каждый раз, когда мы встречаем в мифе очевидную антилогичность, очевидную несообразность, мы каждый раз имеем дело с тем, что здесь работает иного рода логика. Мы имеем полное законное право посмеяться над тем, что получилось в итоге, но, отсмеявшись, мы всегда задаем вопрос: какие механизмы породили эту чудовищную антилогичную концепцию? И каждый раз мы поймем, что эти механизмы упираются во внутреннюю логику, в мифологию, в структуру текста, потому что структура текста – это то, что доминирует, это те законы, по которым сюжет строится. А нас с вами в приятном образе Критского быка, безусловно, интересует его людоедность, прямо непосредственно бык-людоед, почувствуйте себя на Алтае.
Лосев писал о том, что в критских пещерах, реальных пещерах, обнаружены многочисленные следы жертвоприношений с факелами. Видимо, в эти пещеры вполне проникает дневной свет, потому что наличие факелов говорит Лосеву о том, что это жертвоприношения ночные. Кроме того, он берется за миф о том, что Зевса охраняли юноши, облаченные в доспехи, – куреты и корибанты. И делали они следующую вещь. Как вы прекрасно помните, Зевса скрывают от его отца Крона, и когда младенец Зевс плачет, то надо, чтобы злобный Крон не услышал его плача, поэтому маленького бога никто не успокаивает, а прямо наоборот, присутствующие здесь юноши начинают изо всей силы лупить мечами в щиты, чтобы плач Зевса заглушить. Вы услышали античное пособие, как вырастить полноценного громовержца. После этого, по-моему, никаких вопросов, почему у Зевса такой характер. Как воспитывали, так и получили, сорвали нервную систему ребенку, громовержец законченный. Шутки в сторону. Что это за образы? Откуда берутся образы куретов и корибантов? И Лосев на это отвечает следующее: перед нами отражение античного обряда, ритуала в честь Критского Зевса, который ни с небом, ни с грозой не связан. Всё, что мы знаем о Зевсе на Крите, перед вами список: Минотавр, похищение Европы, Критский бык и рождение и воспитание в пещерах. Критский Зевс не громовержец, критский Зевс – это бог подземного, водного мира, вот что это за бог. Не верьте критянам на слово, и Зевс у них тоже неправильный. Соответственно, ритуалы в честь этого подземного Зевса сопровождались (понятно, что они ночные) воинской пляской в полном вооружении. Более того, Лосев приводит греческий глагол, который означает экстатическое состояние от самых положительных характеристик до самых отрицательных, то есть от «псих ненормальный» в самом ругательном смысле до «вдохновенный поэт» и человек, который находится в жреческом экстазе, в священном безумии. Я в связи с этим напомню, что имя упомянутого сегодня Одина происходит от корня со значением «экстаз» и означает всё то же, хотя прежде всего боевое безумие, поэзию