– Плохая проводка, – поправляет Антон, – где-то контакт отходит. Не бойся, до пункта назначения доедем. На крайний случай, идти недалеко. Вон видишь поворот налево? Нам туда.
– Если что, могу донести кого-нибудь на руках, – игриво двигает бровями Андрей. Этому вообще по кайфу все, что здесь происходит. Вон даже в полутьме пытается нащупать коленку Аньки, но промахивается и попадает на Ольку.
– Акела, ты, кажется, промахнулся, – цедит она сквозь зубы. – Лапы убери.
– Пардон, сеструха, не специально. Я вообще-то воду ищу, она у вас где-то под ногами.
Хлопает дверь со стороны водителя. Это Антон снова вернулся в салон. Щелчок, звук заводящегося двигателя и вуаля! Мы снова готовы к поездке.
– Видишь, все хорошо и бояться было нечего, – успевает он подмигнуть мне перед тем, как устремляет взгляд на дорогу.
Спаситель мой… не парень, а мечта! Я же это хоть не вслух сказала? Но судя по возобновившемуся гомону в салоне, то нет. Ладно, затолкаю свою подозрительную вторую личность поглубже и попробую заразиться их оптимизмом. Антон говорил правду и через десять минут езды, мы оказываемся у небольшого одноэтажного домика. Музыка бомбит, тыквы на входе светят нам своими глазами – свечками. Ребята потрудились на славу, ибо даже во дворе стоит настоящий котел с какой-то водой и яблоками внутри. Толпа народу в разномастных костюмах ходят туда-сюда, кто-то уже танцует на пороге. А внутри даже ступить негде, настолько этот домик наполнен людьми.
– Ну вот, а ты говорила, что мы похожи на… – Ольга многозначительно кивает в сторону двух «медсестер». Короткие халатики, белые чулочки и стетоскопы на шее, которые терялись на фоне внушительных бюстов. По сравнению с ними, мы нервно отдыхаем в сторонке.
– Беру свои слова обратно, – приходится повышать голос, чтобы перекричать музыку.– Ну и какие у нас планы?
– Веселиться!!! – невесть откуда оказывается рядом Андрей, который притащил одноразовые стаканы с каким-то приторно пахнущим напитком. Решаюсь сделать глоток и тут же, пока никто не видит, выплевываю все обратно. Если я после этого пойла не вырублюсь, то точно покроюсь пятнами и буду долго лечиться от аллергии.
Пока девчонки отвлекаются на что-то, я осматриваюсь по сторонам. Дом, как дом. Четыре комнатки, низкие потолки, печка на кухне и старая мебель по периметру. Судя по всему, здесь хоть и не жили, но за домом следили. По крайней мере, до вечеринки здесь было чисто и ухожено. Этот вывод я делаю после того, как попадаю в самую дальнюю комнатку, которую не используют для тусовки. Видимо, бывшая спальня хозяйки. Выцветшие занавески, пожелтевшая скатерть на столе, кровать на пружинах и покосившийся шкафчик в углу. Скромное и такое простое убранство, которое теперь наполовину заставлено стройматериалами. Накатила какая-то волна тоски. Вот так, жили себе бабуля тут с дедулей, делами своими занимались, тот же дом отстраивали для внуков и детей, чтобы они потом отдыхали здесь и вспоминали их. А теперь здесь вечеринку закатывают, плюют на все и срач разводят.
Мое внимание привлекает стопка бумаг, где поверх старых конвертов и газет виднеется блокнот. Его необычная кожаная обложка сильно контрастировала со всем остальным в комнате. Как будто здесь не его место, он не отсюда. Словно завороженная, тянусь к нему и перелистываю пару листов. Рисунки, засушенная листва с цветами и диковинные надписи.
«В полночном часе зов я растворяю,
Мечты осуществить я призываю…»
– О, а вот и наша пропажа, – Катя вместе с Антоном оказывается в комнатке и там самым, не дают дочитать мне четверостишье. – Чего ты здесь прячешься?
– Не прячусь, просто осматривалась и забрела сюда.– Кручу в руках блокнот.– А что это такое?
– Так это и есть та книжка, о которой я рассказывал, – Антон перехватывает его из моих рук, – молодец, что нашла ее. Вот сейчас народ удивим!
– Я думаю, что не стоит. Там какая-то ерунда написана.
– Так значит и переживать не о чем. Почитаем, потрещим, может, реально духов вызовем.
Смотрю на то, как он с энтузиазмом выскакивает к буйной толпе и что-то говорит, что вызывает дикий восторг. У всех, кроме меня.
– Ну, ты чего такая, Аленка? – Катя настороженно всматривается в мое лицо.
– Да что-то мне не нравится здесь.
– А ты пообщайся с кем-нибудь, потанцуй,– она изящно двигает бедрами, – может быть и внимание привлечешь.
– Кого? – скептически смотрю на нее.
– Того самого, – она усиленно дергает бровями. Прямо как Андрей. – Отсиживаясь здесь, ты теряешь время. Ты бы видела, как на него там вешаются. Смотри, уведут ведь.
Вот никогда не понимала этого выражения. Ну как можно увести человека? Он что, собака, которую можно отвязать у магазина? Или чужой велик, который забыли приковать к столбу? Если это и случится, то явно по его желанию. А кто я такая, чтобы становиться у него на пути? Просто до одурения влюбленная в него одногруппница. И таких за дверью была, чуть ли не половина присутствующих дам.
Глава 6
Окей, вечер перестает быть томным. Это становится понятно, стоит мне выйти в общую комнату. Я вроде бы не страдаю паническими атаками и не боюсь замкнутого пространства, но когда более тридцати человек пытаются уместиться в маленькой комнатке, то тут даже нормальному человеку станет плохо. Но они все лезут и лезут, занимают места на полу, на руках друг у друга. Да чуть ли не на головы лезут, лишь бы поучаствовать в глупом розыгрыше. Ищу глазами девчонок и нахожу их у противоположной стены. Отлично. Даже не поболтаешь. Рядом раздается такой же разочарованный вздох, как и у меня. Просто прекрасно. Анжела Комарова стоит возле меня и сверлит толпу своим недовольным взглядом. Ей бы быть там, в центре, где сейчас находится Антон. Но к нему не пробраться, так что ей приходится оставаться на месте.
– Тихо,– призывает Антоша и его все слушаются.
Во-первых, он – прирожденный лидер. Во-вторых, веселье достигло того пика, когда всем не терпелось скорее начать то, зачем сюда и пришли. Шикая друг на друга и, толкаясь локтями, народ внимал каждому его слову.
– Итак, – его голос звучит зловеще, – чего именно мы хотим?
– Давай какой-нибудь прикол, – слышится из угла, – ну, типа Пушкина вызовем.
– Фу, детский сад, – галдят с другой стороны, – требуем полной жести!
– Да! – мигом оживает вся толпа. – Чтоб кровь стыла в жилах!
Обычно, после таких пожеланий начинается полный трэш. Земля разверзается, появляется море нечисти и все в том же духе.
– А не боитесь ли вы, детишки? – продолжает свою игру Антон.
– Нет! – поднимается одобрительный крик.
Я чувствую смесь из возбуждения с предвкушением, которое наполняет комнату. Идиоты, куда вы лезете? Но мой вопрос так и остается не озвученным, ведь они получили свой хлеб, а теперь толпа жаждала зрелищ и их уже не остановить.
Пока Антон листает блокнот, Андрей шутит и развлекает толпу. Все кайфуют и отдыхают. Вот только мне не по себе. Успокаиваю себя тем, что потряхивает меня из-за холода, а не из-за какой-то чертовщины. Оно и понятно, дом не протапливался, ведь упор был сделан на вроде бы еще относительно теплую погоду, огромное количество народу (читай, надышат) и обогретую алкоголем кровь.
– Может, ты уже прекратишь? – шипит Анжела.
– Что прекращу?
– Ты прямо вся ходуном ходишь. Перебрала? – Она кривит нос. – Тогда отойди от меня.
– Здесь места для шага нет, куда я тебе пойду? И с чего я вообще должна куда-то идти?
– Да не хватало еще, чтобы тебя вывернуло на мой дорогой костюм.
Честно говоря, у нас с Анжелой общение не завязалось прямо с первого дня совместной учебы. Взять с меня было нечего: ни талантов, ни полезных знакомств. Нет, она как-то пыталась через меня подобраться к моей маме, но тут же была красиво поставлена на место. У меня мама не очень любила подхалимов. Так что да, Комарова меня не очень теперь любила. Моя же антипатия к этому человеку носила характер куда проще. Анжела была для меня соперницей, которая пока что шла на полбала вперед. Ладно, ладно, вообще-то она обогнала меня баллов на пятьдесят, но сегодняшняя поездка должна меня как-то реанимировать в глазах Антона. Осталось только вытерпеть этот цирк и не сбежать, чтобы не выглядеть трусихой. Но вернемся к словесному пикированию с оппонентом. Оценивающе осматриваю ее наряд и вздыхаю. Бедная Лара Крофт, вот увидела бы она свой прикид на этой мадам и срочно бы валерьянки затребовала.
– Слушай, – стараюсь не обращать внимания на ее слова, – а ты когда этот супер – пупер наряд выбирала, ты с размером не ошиблась? Такое чувство, будто ты на свой зад размера XL решила натянуть XS. Нигде не жмет?
Ооо, да, обожаю видеть этот гневный блеск в глазах. Выкуси Комарова, во мне столько сарказма, что вряд ли ты потянешь этот спор. Она бы непременно что-нибудь ответила, да только нас прерывает полушепот Антона, который считывал какие-то странные слова с блокнота. И это вам не детское четверостишье, которое попалось мне. Во-первых, сам язык. Не русский, не английский, а какая-то смесь непонятного мне диалекта. Он то растягивал гласные, то переходил на какое-то шипение. Мне показалось или у него даже голос как-то изменился?
Тьфу. Еще и свет погас. И этот факт вот мне вообще не зашел, зато другие были в восторге. Андрюха быстро пришел другу на помощь и включил фонарик на телефоне. Блин, тут вообще начало мерещится черти что. То ли я галлюцинации поймала, то ли тени так начали падать на его лицо. Но отвечаю, он изменился. А когда в концовке наступила гробовая тишина, как-то по-особенному захотелось дать деру отсюда. Вот чтоб аж пятки сверкали и полосы по ветру развивались.
Пока я предавалась разработке плана по спасению своей души и человечества в целом, оказалось, что Антон в принципе все закончил. А я настолько напряглась в ожидании неизвестного, что и вовсе задержала дыхание. Нет, я потом дышала, конечно же. Но общее оцепенение продлилось ровно десять минут, а затем по толпе разнесся разочарованный вздох. Потому что ничего не произошло.