Она знала — переспать с ним.
— Я не могу.
Он пожирал ее глазами, и Пегги понимала его состояние, чувствовала, как растет его желание, но она также знала, что, уступи она его домогательствам, их отношения еще больше усложнятся.
Он отпустил ее руку и кивнул в сторону машины.
— Давай посмотрим кровати в другом месте.
Они продолжили осмотр спальных гарнитуров, главным образом кроватей, не только в тот день, но и в последующие несколько дней. Затем пришла очередь столовых гарнитуров, а потом кресел, диванов, столов и стульев для гостиной и столовой. Очередной поход по магазинам был назначен на вторник после обеда. Камерон обещал заехать за Пегги в мастерскую, чтобы оттуда отправиться вместе по магазинам.
Когда он вошел, Дарлин, указав на кухню, сообщила:
— Она там, ухаживает за раненым щенком.
— Щенком? — Насколько ему было известно, ни у Дарлин, ни у Пегги не было щенка.
— Она нашла его несколько минут назад во дворе нашего дома. — Дарлин нахмурилась. — Он сильно изранен.
Когда Камерон увидел щенка, то вынужден был с ней согласиться. Маленький, не больше кошки, длинная золотисто-коричневая шерсть потускнела, свалялась и была измазана кровью, сочившейся из глубокой раны на бедре. Малыш еле дышал.
Пегги держала щенка на коленях, успокаивающе гладила его маленькую головку и что-то взволнованно говорила в телефонную трубку. Она не обращала внимания на кровь и грязь, запачкавшие ее бирюзовый свитер.
— И когда он будет? Нет, это слишком долго. — Она смотрела на Камерона, не замечая его. Она была поглощена разговором с человеком на другом конце телефонного провода. — Хорошо, я поищу кого-нибудь другого.
Она нажала на рычаг и принялась листать телефонный справочник.
— Я должна поскорее отвезти щенка к ветеринару, — сказала она, набирая номер. — Он потерял много крови и…
Не закончив фразы, она быстро заговорила в трубку:
— Лечебница доктора Маккея? У меня раненый щенок…
Камерон слушал, поглядывая то на щенка, то на Пегги, которая разговаривала с ветеринаром. Щенок был явно истощенным и вялым, и Камерон понимал, что на благополучный исход почти не было надежды. Везти его к ветеринару казалось напрасной тратой времени и денег.
— Я выезжаю немедленно, — сказала она и положила трубку. Только сейчас Пегги повернулась к Камерону. — Он примет нас прямо сейчас, — пояснила она. — Прости, Кэм, но придется отложить наш поход по магазинам.
И все это ради щенка, который, возможно, не выживет. Он стоял, не зная, что делать. Камерон не хотел быть вовлеченным в историю с собакой, только не это. Он старался забыть тот давний случай, вспоминать который даже спустя годы ему было слишком больно.
Щенок вдруг заскулил и попытался высвободиться из рук Пегги, и тут Камерон неожиданно решился действовать.
— Оставайся здесь, — приказал он. — Я принесу тебе пальто, и мы отвезем щенка к ветеринару. — Он обвел кухню быстрым взглядом. — Его надо держать в тепле. У тебя есть большое полотенце или что-то в этом роде, чтобы закутать его?
— Ты не должен… — начала она, но затем улыбнулась. — Возьми полотенце в ванной.
Он принес полотенце и ее пальто, бережно завернул щенка, пока Пегги одевалась. Прикосновения к маленькому животному вновь вызвали воспоминания, которых он так боялся. Камерон поскорее передал щенка Пегги.
— Я поведу машину.
— Но мы испачкаем обивку.
— Ничего страшного, потом почистим, — сказал он, открывая дверь своей роскошной машины.
Пока Камерон помогал Пегги устроиться в салоне, она рассказала, как проехать в лечебницу. Он внутренне содрогнулся, когда щенок заскулил. Прошлое возвращалось. Камерон вспомнил, как скулил другой щенок, вспомнил свои слезы, ощущение безысходности и отчаяния.
— Я очень благодарна тебе, — отозвалась Пегги. — Я не смогла оставить щенка в таком состоянии.
Камерон бросил быстрый взгляд на собачку на ее коленях. Даже завернутый в полотенце, щенок дрожал. Темно-карие глаза казались огромными и очень печальными. Щенок глядел на Камерона, и тот быстро отвернулся.
— Все будет хорошо, — услышал он позади приглушенный голос Пегги. — Мы поможем тебе, малыш.
— Он, возможно, не выживет, — сказал Камерон. «Нельзя принимать все так близко к сердцу, это приносит одни страдания», — думал он.
— Он обязательно выживет, если я ему помогу.
— Он страшный заморыш.
Пегги расслышала в его голосе жалость и боль. Реакция Камерона на происходящее удивила ее. Она ожидала вспышки недовольства в связи с отменой их похода по магазинам, ждала, что он назовет ее действия глупыми. Но уж никак не ожидала от него помощи.
— Как можно просто так выбросить щенка, оставить его умирать с голоду?
— Это равнодушие, нежелание заботиться о ком-либо или, возможно, ревность….
В его голосе звучала боль.
— У тебя была собака? — спросила Пегги.
Он вздрогнул и устремил взгляд вперед на дорогу.
— Была. Совсем недолго. Дядя подарил мне ее на день рождения. Мне тогда исполнилось десять.
— И?.. — Она вдруг поняла, что история эта имела грустное продолжение.
Камерон глубоко вздохнул и оглянулся на щенка, лежащего на коленях у Пегги.
— Он был еще совсем маленький, почти как этот. Конечно, не заморыш, а толстенький и кругленький, как шарик. — На губах Камерона появилась задумчивая улыбка. — И, разумеется, полный сил и энергии.
— Как ты его назвал?
— Кинг. Мне казалось, что это звучит величественно. Это был охотничий пес необычного золотистого окраса, и такое имя очень ему подходило. Особенно потом, когда он стал бы большим.
— Но Кинг так и не стал большим?
Камерон снова глубоко вздохнул, и Пегги решила, что не дождется ответа, но он вдруг заговорил:
— Моя мать была резко против, ей не нужна была собака ни в доме, ни во дворе. «От собак сплошная грязь», — заявила она. Но это был лишь повод. Мать не терпела Кинга, потому что его подарил мне дядя Джон.
Пегги нахмурилась.
— Я не понимаю…
— Я тогда тоже не понимал… Не понимал, что она панически боялась дядю Джона, боялась его влияния на меня и папу. Она хотела безраздельно властвовать над всеми нами. Поэтому плакала, прикидываясь больной, и целыми днями лежала в постели, требуя убрать Кинга подальше. И Кинга унесли… когда я спал. Я никогда больше не видел его, но…
Голос Камерона дрогнул, и она увидела, как его пальцы судорожно сжали руль. Пегги хотелось успокоить его, погладить, сказать что-то утешительное, но она сдержалась, дав ему время прийти в себя. Неожиданно он проявил себя очень человечным, и ей стало жаль десятилетнего мальчика, у которого отняли собаку, пока он спал.
Через некоторое время Камерон все же закончил свой рассказ.
— Они пытались объяснить мне, что отдали Кинга в хорошие руки.
— Надеюсь, что это так.
Камерон был рад, что она не сказала больше ничего.
Ему было стыдно за свое поведение, за то, что у него невольно на глаза навертывались слезы, как тогда, в день разрыва с Карой. А ведь одна только Кара знала о щенке, которого Камерон любил и которого у него отняли…
Однако Кара так и не поняла, что он до сих пор жалеет об этой утрате. Пегги же — другое дело, она душой и сердцем чувствовала его боль.
В ветеринарной лечебнице Камерон наблюдал за тем, как Пегги бережно держит щенка, как ласково успокаивает его и нежно ухаживает за ним. Он присутствовал при ее разговоре с доктором, но, когда ее голос задрожал, а по щекам потекли слезы, Камерон поспешно вышел. Он не мог больше видеть ее страдания.
Пегги нашла его в регистратуре, где он оплачивал счет. Она не сказала ни слова, подошла и прижалась к нему щекой. Он крепко обнял ее, чувствуя, как она дрожит и тихонько всхлипывает. И только когда она вздохнула, немного успокоившись, и взглянула на него блестящими от слез глазами, Камерон спросил:
— Он умер?
— Нет, пока нет. Доктор Маккей и его ассистент зашивают рану. Он сказал, что не знает, выживет ли собака. Рана не очень опасна, но щенок сильно истощен, к тому же он потерял много крови.
— Он выздоровеет, — заявил Камерон, еще крепче обняв девушку. — Ты очень решительная и настойчивая, ты поступила совершенно правильно и увидишь — щенок выживет.
Она смущенно улыбнулась, но не отстранилась. Так они и стояли, обнявшись, когда из операционной вышел доктор Маккей.
— Наш маленький пациент выглядит не так уж и плохо, учитывая то, что с ним произошло, — сказал он. — Мы оставим его у себя до завтра. Осмелюсь утверждать, что если он переживет эту ночь, то завтра утром вы сможете забрать его домой.
— Ну и что же ты будешь с ним делать? — спросил Камерон на обратном пути.
— Не знаю, — призналась Пегги. — Я не могу держать животных в квартире, в договоре об аренде об этом ясно сказано, а у Дарлин на них аллергия. — Она искоса взглянула на него.
— О, нет, только не это, — он поднял руку, словно защищаясь от нападения. — Я его не возьму.
— Но ты заплатил за него, — сказала она, усмехнувшись.
Он вынужден был признать, что заплатил весьма приличную сумму, и квитанция лежит в его бумажнике.
— Только потому, что знал, — тебе это не по карману, но не собирался говорить тебе об этом. Я не могу держать собаку.
— В таком случае придется поговорить с моей сестрой. Джоэл всегда просил щенка.
Камерон покачал головой.
— Не делай этого, Пегги, не дари щенка, чтобы потом не отнимать.
— Если Дана и Тед не согласятся, — сказала она, — Джоэл не увидит щенка и ничего о нем не узнает. В нашей семье поступают честно, стараясь не причинять боль друг другу.
Камерон сбросил скорость.
— Так давай сразу поедем и поговорим с ними.
10
Дана с сыном Джоэлом были дома, и Камерон сразу отметил большое сходство между Даной и Пегги. Хотя Дана коротко стригла светлые волосы, была ниже ростом и полнее, но с первого взгляда было видно, что они сестры. Они даже смеялись одинаково. А вот малыш Джоэл был рыжеволосый, веснушчатый и уже в свои восемь лет обладал комплекцией настоящего футболиста. Вскоре Камерон узнал, что Джоэл серьезно увлекается футболом.