Глава 12
Судебно-медицинская экспертиза штата Орегон размещалась в красном кирпичном доме на Нотт-стрит, где раньше находились помещения для гражданских панихид. Портик с белыми колоннами прятался в зарослях темной туи, клена и другой зелени. Кейт оставила машину на стоянке и подошла к входной двери. Билли Брюстер уже ждала ее в приемной.
— Спасибо, что разрешила мне приехать, — улыбнулась Кейт.
— Тебе повезло, что Зик в суде. Будь он здесь, у меня бы ничего не вышло.
— Еще раз спасибо.
Кейт прошла вместе с Билли в заднюю часть здания. В прозекторской они увидели старшего эксперта Салли Грэйс и доктора Джека Форестера, судебного патологоанатома. Оба врача стояли у тележки, которую кто-то вкатил между двумя железными столами. На тележке лежал доставленный из лаборатории труп. Перед отъездом Брюстер помощник судебного эксперта и несколько пожарных, надев резиновые перчатки, подняли тело с помощью найденных в доме мешковин и поместили его в пластиковый пакет. Найденные в комнате фрагменты черепа отвезли вместе с трупом в лабораторию медицинской экспертизы. Сюда же доставили тело обезьяны и осколки ее черепа. Мертвая макака лежала на другой тележке.
— Привет, Билли, — произнесла доктор Грэйс. — Ты немного опоздала. Мы почти закончили.
— Прости, задержалась в суде.
— А кто с тобой? — поинтересовался патологоанатом.
— Это Кейт Росс, наша бывшая сотрудница, теперь следователь юридической фирмы «Рид, Бриггс». Убитый был важным свидетелем в судебном процессе, который они ведут. Кейт помогает нам в расследовании.
— Ладно, мы люди компанейские, — весело отозвалась доктор Грэйс и снова повернулась к трупу.
На врачах были синие непромокаемые халаты, маски, очки и черные фартуки из плотной резины. Прежде чем присоединиться к ним, Кейт и Брюстер облачились в такую же экипировку.
— Мы нашли кое-что интересное, — заметил Форестер. — Это макака-резус. Они часто используются в различных опытах. На ее теле и зубах обнаружены остатки крови, и мы отдали ее на анализ ДНК, чтобы сравнить с кровью трупа. Самое удивительное — как погибла обезьяна.
— И как же?
— Ее застрелили, — ответил доктор Форестер. — На месте преступления нашли гильзу от пули сорок пятого калибра, и реконструкция черепа подтвердила огнестрельное ранение.
— А как насчет этого? Его тоже застрелили? — Билли кивнула на другие носилки.
— Сначала и я так подумал, — покачал головой Форестер. — Учитывая выбитые мозги и все такое… Но похоже, у нашего парня другой случай.
— Значит, это все-таки мужчина? — спросила Кейт.
— Похоже на то, — кивнула доктор Грэйс.
— Мужские кости крупнее женских, поскольку к ним крепятся более мощные мышцы, — объяснил Форестер. — Поэтому мы имеем дело с мужчиной среднего роста… или с женщиной-культуристкой.
Патологоанатом указал на пах убитого. В этом месте на трупе не осталось ни клочка мяса.
— Обычно пол человека легко определяется по его тазовым костям. В женском тазе есть выемка и большое пространство для родовых путей. Мужской таз более изогнут. Это определенно таз мужчины.
— Плюс отсутствие матки и яичников, — с улыбкой добавила доктор Грэйс. — Здесь трудно ошибиться.
Билли рассмеялась.
— Так что стало с нашим парнем?
— Во-первых, он умер раньше, чем сгорел, — заметил судебный врач. — В его сердце осталась кровь. Она была темно-багровая, а не красная или розовая, значит, он не дышал угарным газом. Анализы подтвердили мою догадку. Если бы он умер от огня, в его крови нашли бы угарный газ.
— К тому же в дыхательных путях не было следов копоти, — добавила доктор Грэйс.
Она наклонилась над трупом.
— Видите эти отметины? — Врач показала зазубрины на одном из ребер. — Это следы ножа. Ребро повреждено рядом с сердцем. К счастью, он лежал на бетонном полу и передняя часть тела была более или менее защищена, так что сердце осталось незатронутым. Но наличие зазубрин говорит о колотых ранах. То же самое подтверждает кровь, найденная в левой части груди и околосердечной сумке.
— А как насчет черепа? Обезьяну застрелили. Похоже, пуля пробила и череп жертвы, — сказала Билли.
— Идите сюда.
Доктор Грэйс пригласила группу к накрытому простыней секционному столу, помещавшемуся между раковиной и железной стойкой. На белой ткани лежали фрагменты черепа, которые помощник судебного эксперта нашел на месте преступления. Их аккуратно сложили вместе.
— После выстрелов остаются щелевые переломы, которые радиально расходятся от места входа или выхода пули. Мы таких переломов не нашли. Да и пулевого отверстия, судя по всему, в голове жертвы не было. С другой стороны, если бы череп проломили тупым предметом — скажем, дубинкой или бейсбольной битой, — часть осколков имела бы вогнутую форму.
— Тогда как это объяснить? — спросила Билли.
— Мозг пронизан кровеносными сосудами. Когда кровь вскипела от огня, образовался пар и вышиб у трупа кусок черепной коробки.
Брюстер поморщилась.
— Значит, его убили в лаборатории? — спросила Кейт.
— Трудно сказать. В ткани одежды обнаружены посторонние волокна, и мы отправили их на анализ. Если волокна совпадут с тканью в багажнике машины, можно будет предположить, что его привезли в лабораторию мертвым. Но пока это только догадки.
— А время смерти? — поинтересовалась Билли. — Давно он мертв?
— Тут я вам вряд ли помогу.
Доктор Грэйс кивнула на сетчатый фильтр, стоящий на секционном столе.
— Это его последний обед. — Она показала фрагменты полуразложившегося мяса, картофельных чипсов и помидоров с луком. — Когда его убили, желудок еще не успел все переварить. Но большего я вам сказать не могу.
Билли повернулась к Джеку Форестеру:
— У вас есть какие-нибудь зацепки для идентификации трупа?
— Да. Зубы, например. Ему ставили пломбы. Правда, Брубейкера сейчас нет. — Форестер упомянул доктора Гарри Брубейкера, судебного стоматолога, который обычно присутствовал на вскрытиях. — Мы передадим ему материалы, как только он вернется из отпуска. Но чтобы сказать конкретнее, он должен найти дантиста, который лечил жертву.
— А что можно определить по зубам? — спросила Кейт, читавшая несколько работ по специальности Форестера.
— Например, возраст жертвы, — ответил патологоанатом. — Если у человека остаются зубы мудрости, значит, ему не больше восемнадцати. Но убитый явно старше. Кое-какие выводы можно сделать по состоянию скелета. Возможно, я сужу слишком субъективно, но с таким позвоночником ему вряд ли было меньше тридцати. Плюс строение тазовых костей. Место, где встречаются две половинки таза, называется лобковым сращением, и с годами это сочленение изнашивается. Один врач, Уингейт Тодд, сделал специальную подборку тазовых костей разного возраста. Оказалось, характер износа таза является надежным показателем.
Форестер показал на пластмассовый контейнер у двери. Его крышка была откинута, и Билли увидела лежащие на губчатой прокладке образцы костей.
— Я оценил таз жертвы по шкале Тодда. Если учесть остальные факторы, получается, что нашему приятелю лет сорок — пятьдесят. — Доктор кивнул на нос убитого. — Далее. Могу сказать, что перед нами выходец с Кавказа. У азиатов носовое отверстие овальной формы, у черных оно шире и короче. А у нашего парня — узкое и длинное. Значит, он кавказец. Есть еще глазные впадины. У белых они похожи на очки пилота, у черных — более квадратные, у азиатов — округленные.
— А как насчет цвета глаз? — спросила Билли.
Форестер покачал головой:
— Пожар все уничтожил. От глаз ничего не осталось. Зато могу сказать, какого он был роста. Примерно пять футов девять дюймов. Это можно определить по соотношению размеров бедренной и большой берцовой кости, — продолжал доктор, указав на бедро трупа. — Существуют сравнительные таблицы, где указаны размеры длинных костей американских солдат, погибших в Корее и во время Второй мировой войны.
— Выходит, у нас белый мужчина среднего телосложения, рост примерно пять футов девять дюймов, возраст от сорока до пятидесяти лет, — подытожила Билли.
— Верно, — кивнул Форестер. — А если вы найдете его дантиста, Брубейкер быстро вам его идентифицирует.
Глава 13
Подбросив до дому Кейт, Дэниел вернулся к себе и лег спать. Во сне его мучили кошмары с изуродованными детьми и пылающей лабораторией, полной орущих обезьян. Утром он встал бледный, с черными кругами вокруг глаз. На работе проверил голосовую почту и услышал сообщение от Рене Джилкрист, которая просила его прийти в кабинет Артура Бриггса к одиннадцати часам. Вот и все, подумал Дэниел. Он беспомощно откинулся в кресле и оглядел свой кабинет. В горле у него стоял ком. Сколько лет он вкалывал как проклятый, а теперь все пошло к черту из-за одного клочка бумаги.
Без пяти одиннадцать Дэниел встал, поправил галстук и обреченно двинулся в кабинет Артура Бриггса. Рене сообщила о его приходе и сочувственно улыбнулась.
— Можете войти. Желаю удачи.
— Спасибо, Рене.
Дэниел расправил плечи и вошел в логово льва. Кабинет шефа выглядел как роскошный зал, созданный безумно дорогим дизайнером. Почетные дипломы университета Дьюк и штата Чикаго, награды в рамках и вся обстановка помещения возвещали о величии Артура Бриггса.
— Садитесь, Эймс, — велел шеф, не глядя на вошедшего.
Старший партнер продолжал читать письмо и долгое время не обращал на Дэниела внимания. Наконец, поставив свою подпись, бросил лист в лоток для исходящей почты и уставился на адвоката жестким взглядом.
— Надеюсь, вы понимаете, какой ущерб нанесла компании ваша ошибка?
Дэниел знал, что ответа не требуется, и промолчал.
— Вчера партнеры обсудили вашу ситуацию, — продолжал Бриггс. — Мы решили, что вы больше не будете работать в нашей фирме.
Эймс ждал этих слов, но они все равно привели его в шок.
— Вы получите жалованье за шесть месяцев и медицинскую страховку на год. Согласитесь, это щедрое предложение, если учесть, что из-за вашей глупости один из наших лучших клиентов потеряет миллиарды долларов.