– Что ты сказал перед этим?
– Что?
– Телемическое учение?
– Делай, что захочешь, – сказал Ларсен, повернувшись к ней.
– Что это значит?
– А ты как думаешь, что это значит?
– Не знаю.
– Ты должна помнить, что церковь в то время… – начал Ларсен, но Миа почувствовала, что не в силах сейчас слушать лекцию.
– Краткое содержание?
Ларсен посмотрел на нее, помотав головой.
– Ты сама спросила, – сказал он немного обиженно.
– Извини. Себастиан, – сказала она, положив руку ему на плечо. – У меня был долгий день. Так эта организация?..
– Орден Восточных Тамплиеров, – кивнул Ларсен.
– Он есть в Норвегии?
– О да, в полном расцвете. Здесь есть собственный сенат, основанный в 2008-м. Свои ложи в больших городах. В последние годы самые крупные – в Бергене и Тронхейме.
– И они живут по этому… телемическому учению?
– Делай, как хочешь, это и есть закон, – сказал Ларсен.
– И что это значит?
Он повернулся, чуть заметно улыбнувшись.
– Как ты считаешь, Миа, что это может значить? Делай, как хочешь?
– Просвети меня, – сказала Миа.
– Право индивида. Противостояние управлению обществом. Против церковных мыслей. Против нормальных морально-этических норм, согласно которым мы живем.
– И это значит?
– Ну, ты что, Миа? Ты вообще тут?
Ларсен повернулся к ней, качая головой, и она поняла, что он имел в виду: он только что принял нелегальные вещества, откуда там они были, а мозг его все еще работал лучше, чем ее.
Она опустила руку в карман куртки.
Еще одну таблетку?
Чтобы разбудить мозг?
Нет, пора поспать. Тело больше не выдерживало. Нужно поскорее отдохнуть.
– Конечно, я здесь, – пробормотала Миа, обратив взгляд обратно к экрану. ОВТ. Сатанизм. Телемическое учение. Делай, как захочешь. Живет в добром здравии в Норвегии сегодня.
– Они, конечно, оставляют свои ритуалы в тайне, как любая другая секта, – сказал Ларсен. – Я общался с некоторыми из них, м-м, со старыми членами ордена, и да, там довольно серьезные штуки.
– Какие, например?
– Ну, с чего мне стоит начать?
– С чего угодно.
– Сексуальная магия. Жертвоприношения. Вырваться из общества. Освободить свое тело. Освободить душу. Стать свободным.
– Сексуальная магия?
Тут Ларсен улыбнулся.
– Ага.
– И это есть?
– Нет, ну, если один из сенаторов захочет, чтобы ты голой отдалась старикам, одетым в маски козлов, согласно телемическому учению, то тебе придется это сделать.
– Сенатор?
– Да, занятно, не правда ли? – сказал Ларсен. – Как все эти секты, утверждающие, что нужно освободиться от сильного общественного управления, сами облекают себя в те же роли? Обещают тебе свободу, но никакой свободы там нет, естественно, ты начинаешь со дна, как всегда. Президент, сенатор – всегда есть кто-то выше, а кто-то ниже, не правда ли, это странно?
– Так что с ОВТ? – спросила Миа, ощутив, что сил почти не осталось.
– Орден Восточных Тамплиеров. Немногие об этом знают, но они среди нас. В Норвегии. В наши дни. Цветут и пахнут.
– И ты думаешь, это на них похоже? – спросила Миа, указав на монитор.
– Слишком рано говорить. Ты хотела мне показать что-то еще?
– Так значит Орден Восточных Тамплиеров. Кто еще у нас там есть?
– Большой выбор, – сказал Ларсен, открыв новую страницу на мониторе.
На этот раз Гугл-карты. Он ввел адрес и откинулся на спинку.
– На что мы тут смотрим?
– На дворец.
– В смысле?
– Королевский норвежский дворец, – пояснил Ларсен, увеличив фотографию. – Это Парквейен, ты знаешь, где находится Парквейен?
Миа глупо на него уставилась. Ясное дело, знает. Одна из самых дорогих улиц в Норвегии, в самом центре Осло, адрес дома премьер-министра и нескольких посольств.
– К чему ты клонишь?
– Эти организации базируются на Парквейен, – сказал Ларсен, кликнув далее. – Прямо за Дворцом. Норвежский Орден Друидов.
– Друидов?
– Именно. По адресу Парквейен.
Ларсен снова кликнул мышкой.
– Орден Тамплиеров. Адрес Парквейен.
– И все они почитают эту, как ее там, пентаграмму?
Миа почувствовала, что она на последнем издыхании. Она еще раз подумала, не принять ли таблетки, но не стала. Нужно скорее поспать.
– Нет, этого я не стану утверждать, но могу сказать, что секта ОВТ, в которой состоит твой шеф, наиболее вероятна.
– Мунк?
Ларсен засмеялся.
– Нет, не Мунк, он бы вряд ли им подошел.
– Так кто тогда?
Ларсен открыл еще одну страницу.
– Миккельсон, – сказал худой мужчина, показав на монитор.
– Миккельсон?
– Угу. Рикард Миккельсон, – кивнул Ларсен. – Член Норвежского Масонского Ордена.
Миа немного оживилась.
– Масоны?
– О да, они обожают пентаграмму. Так хотят предстать в качестве поддержки общества и любителей Иисуса Христа, но хе-хе… м-да, ты смотрела то видео, где гроссмейстеры 33-го уровня одеты в мантии с торчащими наружу половыми органами, все вместе приносят в жертву козу?
– Нет, – сказала Миа, уже не зная, что и думать.
Был ли Ларсен под действием веществ из Непала, или в нем говорил академик?
– Миккельсон – член ордена, – кивнул Ларсен. – Вместе с теми, как бы это сказать, с теми, кто может выползти из политиков и ведущих бизнесменов в стране. Масоны, Миа. Взрослые люди, проводящие ритуалы. Держась за руки. Одеваются в костюмы. Пьют кровь из серебряного кубка. Насколько мы на самом деле наивны? Ты правда думаешь, что те, кто управляют страной, сидят в Стортинге? На правительственных встречах? Брось, Миа, алло?
Ларсен потянулся за бонгом на столе и снова поджег его.
– Себастиан, – серьезно сказала она, пронзив взглядом худого человека, сидящего перед ней.
– Да?
– Сейчас я кое-что тебе покажу. Естественно, это делать запрещено, но я все равно покажу.
– Ну и?
Он выглядел немного взволнованным.
– Мне нужно, чтобы ты сказал, что думаешь, хорошо?
– Да, разумеется.
– Спасибо. За то, что ты мне показал. Я позже все это посмотрю, но сейчас мне нужно от тебя нечто более конкретное, ок?
Миа поднялась, вышла в коридор и принесла папку, которая лежала в ее сумке. Вернувшись в неубранную гостиную, она села на табуретку перед Ларсеном, который был похож на ребенка, в нетерпении ждавшего, что ему сейчас покажут.
– Пентаграмма.
– Да, – кивнул Ларсен.
– Я хочу, чтобы ты сказал, что она означает.
– Хорошо.
Миа открыла папку, заметив, как его глаза широко открылись, когда она положила фотографию Камиллы Грин на стол перед ним.
– Вот дерьмо.
– О чем и речь, – кивнула Миа. – И должна сразу сказать, Себастиан, если я услышу хотя бы один писк – в твоем блоге или в любом другом месте – о том, что ты видел эти фото, то я, я не знаю даже…
– Я понял, – серьезно кивнул Ларсен, и она видела, что он не шутит.
– Я должна кое-что узнать, – снова сказала Миа.
– О чем?
– В этом есть какой-то смысл, так ведь?
– О чем ты? – повторил он.
– Я имею в виду, это же не случайно? Как расставлены эти свечи?
– О, нет-нет, это пентаграмма, да, для тех, кто считает ее важной, это…
Силы вот-вот готовы были покинуть Мию. Она видела, как сегодня Мунк, шатаясь, вышел из переговорной, не в силах даже связать пару слов, и теперь она чувствовала себя почти так же.
– Так что это означает?
– Ты про что?
– Символ? Эти точки?
– Пентаграмма?
– Да, – кивнула Миа.
– Ну, есть стандартное толкование, – сказал Ларсен, и теперь это было очевидно.
Одно дело – теория, но теперь перед ним реальность. Фотография семнадцатилетней обнаженной девушки на постели из перьев, окруженной пятиугольником из свечей, – нет сомнений, что это его потрясло.
– Давай предположим, что я ничего не знаю, – сказала Миа. – Объясни мне.
– Хорошо, – нервно кивнул Ларсен. – У пентаграммы, как ты поняла из названия, пять сторон. И все они что-то символизируют.
– Что же?
– Традиционное объяснение достаточно стандартное. Мне пойти снизу вверх, по часовой стрелке?
У Мии зазвонил телефон. Она достала его из кармана и с трудом разобрала имя на дисплее. Ким Кульсё. Она нажала на красную кнопку и снова спрятала телефон.
– Верхушка – это душа, – сказал Себастиан. – Spirit[15], обычно это называют по-английски, так что мне придется переводить самому, если ты…
– Продолжай, – кивнула Миа.
– А потом идут другие пункты – вода, огонь, земля, воздух.
– Душа, вода, огонь, земля, воздух?
– Да.
– Хорошо, спасибо, Себастиан.
Она забрала фотографию со стола, собираясь убрать ее обратно в папку, но ее остановила худая рука.
– Но это, как бы выразиться, стандартное объяснение. Это каждый ребенок знает.
– Что ты имеешь в виду?
– Есть более глубокое объяснение.
– Вот как?
Ларсен снова уставился на фото.
– Ее руки, – осторожно сказал он, – то, как они расположены. Это ведь не может быть случайностью?
– Что за более глубокое объяснение? – спросила Миа.
– Рождение, девственница, мама, закон, смерть, – тихо ответил Ларсен, не отрывая взгляд от фотографии.
Миа зевнула. Пора домой.
– И посмотри, как расположены ее руки, – продолжил он.
– Что с ними, по твоему мнению?
– Рождение. И мама, – серьезно кивнул Себастиан.
Миа выудила свой телефон из кармана и набрала номер такси.
– Спасибо, Себастиан.
– Это ведь не может быть случайным?
Миа улыбнулась ему, убрав фотографию в сумку.
– Мне же нельзя оставить ее?
– Нет.
– За спрос не бьют, – подмигнул Ларсен.
Миа встала. Взгляд помутился. Сон. Уже точно пора поспать.
– Рождение и мама, – серьезно кивнул Ларсен. – В таком направлении расположены ее руки.
– Спасибо, Себастиан, – сказала Миа.