— А никто к тебе не набивался, — оскорбленно парировала. Возмущается, будто я сама ему на голову вскарабкалась.
Пашка вздохнул и молча вытолкнул меня за очередную дверь.
О! А мы-то оказались снова на улице. Зачем таскались по всему дому, спрашивается?
Не могли выйти туда, откуда вошли?
Щелкнул выключатель на стене, и сразу загорелись три яркие лампочки, примостившиеся на невысоком фонарном столбе. Я изумленно огляделась. Вот это фокус! Как оказалось, мы вышли на внутренний двор, окруженный со всех четырех сторон стенами дома. Так что попасть сюда можно было только из помещения.
В самом центре дворика я увидела деревянную беседку, ярко освещенную фонарем. Восьмигранная, низенькие перильные ограждения и столбы выкрашены белой краской. Красная крыша кокетливо украшена белыми кружками. Ну, чисто гриб-мухомор. Беседку в живописном беспорядке окружили цветочные клумбы. Некоторые из растений уже расцвели.
К беседке вела дорожка, выложенная красивой розовой плиткой. С первого взгляда и не поймешь, из какого она материала. Рассмотреть получше не получилось. Меня снова нагло потащили, теперь — к беседке.
До меня потихоньку начало доходить, что это что-то типа романтического свидания.
Ночь (вернее, поздний вечер), беседка, свечи… Правда, в нашем случае вместо свечей — фонарь.
Мне даже интересно стало, что он запланировал дальше? Не станет же и в самом деле передо мной на коленях ползать, как я когда-то мечтала?
И тут же посмеялась над собой. Какая романтика? Просто уединенная беседка — идеальное место для приватной беседы. Вот и поговорим.
Преодолев две ступеньки, ведущие внутрь, я ступила на блестящий лаком пол.
Стоило моей ноге прикоснуться к деревянному паркету и тронуть рукой перила, как они потеплели и засветились мягким розовым светом. Не дав мне насладиться необычным зрелищем, Павел обогнал меня, остановился посередине беседки, повернулся ко мне лицом и скомандовал:
— Малышка, обними меня.
— Ага, хорошая попытка, — усмехнулась я, ничуть не собираясь слушаться его. Тоже мне, командир нашелся.
— Вика, — голос блондина понизился и зазвучал безумно сексуально, — обними меня, да покрепче.
Чуть не расхохоталась, глядя на самоуверенную физиономию Апполинария. Ха! А ведь он действительно уверен, что я так и сделаю — кинусь со всех ног в его жаркие объятия.
А я… я действительно кинулась, причем со всех ног, и обхватила его руками за шею, когда из всех четырех уродливых башенок, расположенных по углам особняка, в крышу беседки ударили тонкие синие лучи. Все строение содрогнулось, и пол начал уходить у меня из-под ног.
Разноцветные огоньки взметнулись в диком танце у меня перед глазами, и мне сразу же поплохело. Изо всех сил зажмурилась, пытаясь сдержать приступ тошноты, но помогало что- то не очень. Горький комок подступил к горлу, дыхание в груди сперло.
Такое чувство, как будто внезапно сорвавшимся ураганом меня снесло с борта вертолета или с крыши многоэтажки и бросило вниз. Падение прекратилось внезапно. Вот будто только что летела, а уже сейчас под ногами без всякого удара или просто толчка появилась твердая земля.
— Малыш, — насмешливо произнес возле уха мужской голос, — я ведь могу принять столь крепкие объятия за предложение продолжить начатое где-нибудь в укромном местечке. Жаль, здесь слишком много свидетелей.
Я дернулась, но глаза не открыла. Что-то внутри меня просто вопило, что увиденное мне совсем не понравится. Поэтому позволила себе еще несколько секунд цепляться за крепкие мужские плечи.
Последовал еще один смешок, и Пашка промурлыкал:
— Ты специально выбрала для нежностей такой момент, когда я ничего не могу сделать? А может, ну их, этих свидетелей?
— Каких еще нежностей? — пробормотала, когда голос наконец ко мне вернулся, и смогла немного перевести дыхание. Резко отодвинулась от нахального блондина и чуть не свалилась на землю, ноги совсем не держали. Опасливо открыла глаза, и мне снова стало дурно, теперь — от сумрачного мертвенно-зеленого антуража, который предстал перед моим взором.
— Твою ж дивизию! Ты куда меня притащил, придурок белобрысый?
— Вика, — поморщился Пашка, — незачем так кричать.
— Незачем? — стукнула его кулаком в плечо. — Незачем? Что это за ужасное место?
Здесь выть от ужаса хочется!
— Не преувеличивай.
— Да тут и не нужно никаких преувеличений. Кошмар настоящий!
— Виктория, послушай меня.
Ага, уже не малыш, а Виктория? Переходим к официальному диалогу?
— Верни меня домой, — сердито уставилась на него. — Сейчас же. Я больше ни минуты не желаю находиться в этом месте!
Полная зеленая луна давала довольно света, чтобы рассмотреть впереди лес, огромными деревьями почти подпирающий небо, а позади, как мне показалось, — безбрежный океан полей. “А вдруг это даже и не луна, а солнце такое”? — похолодело у меня в груди.
Я, наверное, в классе пятом была или шестом, когда моя одноклассница затянула меня в кино на ужастик. Сколько я ни отбрыкивалась, она не отставала. Пришлось составить ей компанию, а то совсем достала бы. От радости, что я согласилась, подружка даже билет мне купила и мороженое с курагой, очень мной любимое.
Я еще мороженое не доела, как уже поняла, что зря поддалась на уговоры.
Через несколько минут после начала сеанса действие фильма плавно переместилось на кладбище, а там по законам жанра и мертвые с косами, и тишина… А место действия было освещено нефритовыми лучами, непонятно откуда исходящими.
Ткнула недоеденное эскимо в руку во все глаза таращившейся на экран одноклассницы и через минуту уже была на улице.
И вот теперь на тебе!
— Дорогая…
— Домой! — топнула ногой. Правда, топнуть о землю получилось не очень впечатляюще.
— Ладно, я верну тебя домой, — Пашка всмотрелся в мое лицо. — Но неужели тебе не интересно, что это за место?
— Ага, очень интересно, — язвительно процедила. — Вот ты мне и расскажешь. Только дома, а не посреди непонятно чего и непонятно где.
— Я дома и собирался.
— Конечно, — согласилась я, — а как же, естественно, дома. Я как раз вижу сейчас перед собой пару высоток, — сделала вид, что внимательно рассматриваю ближайшее к нам здоровенное дерево. — На какой этаж подниматься?
— Ха-ха.
— Что, самому смешно? — бросила я на Пашку уничтожающий взгляд. — Или ты в берлоге живешь?
— В берлогах медведи живут, — сердито прищурился блондин.
— Понятно, — кивнула согласно головой, — очевидно, это означает, что ты не медведь?
— Именно так.
— А живешь там? — махнула рукой в сторону леса, скептически покачав головой.
Он только кивнул, глядя на меня.
Дурдом на каникулах. Если бы не видела своими глазами, что мы явно переместились из дома в какое-то странное и непонятное место, подумала бы, что у него с головой полнейший непорядок.
— Ладно, — решительно бросила я, — будем считать, что ты показал мне то, что собирался, и я впечатлилась. А теперь хватит. Верни меня домой, будь ты там кто угодно — хоть мамонт, хоть суслик.
Апполинарий зарычал:
— Волк я!
Я хмыкнула, но в тот же миг рядом со мной появился огромный белый зверь. Желто- зеленые глаза хищно сверкнули прямо мне в лицо.
— Боже! — помертвевшими губами прошептала я и попятилась назад. Волк оскалился, и я вне себя от ужаса развернулась и бросилась бежать. И хоть умом понимала, что зверюге догнать меня — как раз плюнуть, инстинкт самосохранения требовал действовать. Бежать изо всей силы, пока хоть на один вздох хватает в груди воздуха. Пока ноги в состоянии двигаться.
Летела не разбирая дороги, не глядя, куда… Зацепилась за какой-то выступ, замахала руками, пытаясь сохранить равновесие и начала падать, молясь, чтобы хоть шею себе не свернуть. Но к земле я даже не прикоснулась. Сильные руки подхватили меня и крепко прижали к груди… Пашки?
— Малышка, — взволнованный прерывистый шепот раздался почти у моего уха, — ради бога, не бойся.
Я попыталась вырваться, и он немного ослабил хватку, не сводя внимательного взгляда с моего лица.
— Ты, животное! — всхлипнула, пытаясь вырваться.
Только никто не собирался меня отпускать.
— Чем дальше, тем больше мне хочется прибить чертову куклу Веридэ. Она обязана была рассказать тебе все или предупредить, по крайней мере, — зло пророкотал как-его-там- зовут, крепче прижимая мою голову к своей груди, — Ну да, девочка моя, я — зверь. Так же, как и ты. Пусть и наполовину.
— Что ты мелешь? — меня уже просто трясло. — Я не животное.
Хотя понимала, что после данной демонстрации ничему уже не удивлюсь, даже если окажется, что я — коза с рогами. Но так просто сразу признать, что это правда, было выше моих сил.
— Маленькая моя, — тихо проговорил Павел, — я сожалею, что испугал тебя. Я не планировал этого.
Я икнула, потом всхлипнула, а потом и вовсе заплакала.
— Вика, — блондин так растерялся, что выпустил меня из объятий и нерешительно отступил.
Я честно пыталась успокоиться, но получалось не очень. Вернее, совсем никак не получалось. От пережитого шока, наверное, слетел какой-то невидимый предохранитель, и вот уже я, присев посередине дороги на корточки и закрыв руками лицо, позорно реву. Даже припомнить не могу, когда это было в последний раз, чтобы я на глазах у посторонних проявляла такую слабость.
— Вика… Вот черт! Вика, пожалуйста, не плачь. Пойдем, я отправлю тебя домой, раз ты настолько меня не переносишь. Я, по крайней мере, попытался… Да пропади оно все пропадом! Пойдем…
— Да отвернись ты! — прорыдала я, подняв голову. — И так тошно, еще и ты меня зареванную разглядываешь. Уйди с глаз моих!
Павел сделал было движение ко мне, как будто собрался поднять меня, но после этих злых слов отшатнулся, словно на стену налетел, и замер. Потом смерил меня каким-то обреченным взглядом и в самом деле отвернулся. А мне еще обидней стало, довел до истерики и теперь даже смотреть на меня не хочет.