Утром выпал снег. Тонкое белоснежное покрывало украсило серые грязные улицы – такими их всегда делает поздняя осень. На работу я, разумеется, не пошла. Но от этого, кажется стало только хуже – безделье рождает мысли. А те загоняли в тупик. Что я могу противопоставить Ветлицкому? Как спастись от человека, управы на которого не имеется в виду его возможностей? Решение пришло вместе с насмерть перепуганным и жутко злым другом детства, ураганом ворвавшимся в наш дом. И как не додумалась раньше – тоже мне журналист…
- Лиса, это не спроста, - отставив чашку с чаем, проговорил парень, - Можешь лапшать тете Кате и Вадиму, но не мне. Этот урод, да?
- Не говори глупостей, - шикнула я, - Работа начинает плохо влиять на тебя, Дима. Банальнейшую попытку ограбления уже небось камуфляжем заказного убийства сделал.
Запрыгнув на диван Фокси, громко мурча, улеглась мне на колени. С наслаждением погрузившись пальцами в густую пушистую шерсть, я почухала ее. Мурчание стало громче.
- Так и есть, мы оба это знаем, - рассеянно потрепав по голове кошку, проговорил парень, - Дай только доказательства собрать и новость в топе будет!
- НЕТ! – излишне горячо возразила я, - Если только не хочешь судебный иск за клевету.
Сняв кошку с колен, придвинулась к другу и обняла за плечи, надеясь так хоть немного отвлечь. Ужасно нечестно… Почему мне в него не влюбиться? Симпатичный, добрый талантливый и смелый. Но мне как брат. Возможно потому, что выросли вместе….
- Это не он, Дима. Ник, конечно, не лучший образчик человечности, но не настолько чтоб пытаться убить свою бывшую. Я прошу, не занимайся ерундой!
Он лишь хмыкнул. Взял меня за руку, переплетая пальцы. Я отодвинулась, потянула руку, но он не отпустил. Поймал мой взгляд. В его все то же преданное выражение. От этого не лестно, а стыдно и больно. Должна бы его оттолкнуть – и такое уже было, но Дима все равно возвращался. Утверждал – все хорошо, мы просто друзья. И я малодушно нежилась в самообмане.
- Я найду способ разобраться с ним, Лиса, - горько усмехнулся, - И, быть может, тогда все изменится.
Не дав мне ответить, он махнул рукой и вышел. Радушно попрощался с мамой, надел ботинки – кажется я могла бы увидеть последовательность действий, куртку и тихо затворил дверь.
Став боком у окна я наблюдала, как друг вышел за ворота, сел в машину и плавно тронулся с места.
- Расстроился, - мама коснулась моего плеча.
- Ну почему я не могу любить его, мама?
- Ты любишь, но как брата, а ему этого мало.
- Иначе не могу.
- И не надо. Сердцу, дочка, не прикажешь.
- А стоило бы.
- Люди приходят в нашу жизнь неслучайно, - продолжила мама, - Даже причинив зло, они оставляют взамен что-то хорошее. Возможно, ты наконец разглядишь в лучшем друге мужчину. А, может, произойдет еще что-то, чего мы сейчас не можем и предположить. Что-то хорошее. Волшебное.
«Волшебное». Как глаза того парня. Качнув головой, я обняла маму, в который раз восхищаясь тем, как она лишь парой слов умудряется согреть изнутри.
73
Мягкий теплый свет на втором этаже небольшого кирпичного дома опять горел до утра. С чего вдруг она не спит в темноте? Пожалуй, это наименее важный вопрос сейчас. Но о том, с какой стати я проторчал уже третью ночь у дома этой девчонки думать не хотелось. Слишком много неясных, лишающих и так держащегося на соплях самоконтроля, эмоций. И странное, саднящее чувство в груди, мешающее сосредоточится. По симптомам похоже на выброс дофамина и норадреналина, хотя я бы этого не утверждал. В медицине силен был Фил.
Необходимость думать о напарнике лишь в прошедшем времени все еще неясно отзывается внутри. Тоска, скорбь – часть чертового урагана эмоций, обрушившегося на разум, едва сумел слезть с режима.... Тот давал возможность несколько контролировать превращение, но делал зависимым от все увеличивающихся доз. А в моей ситуации это явно лишнее.
Хотя, сейчас я бы не отказался от сыворотки - по крайней мере, она избавила бы от этих новых, ранее незнакомых и наименее контролируемых чувств... Но не помогла бы забыть, в этом я отчего-то был уверен. Долбанный образ - тонкое лицо с пухлыми губами, большие темные, как озеро ночью, глаза, хрупкая фигурка, будто выжжен в голове. И дело не в способности срисовать внешность взглянув на человека лишь мельком. А в чем-то ином, необъяснимом и тревожащем. Не только в банальном желании овладеть, но в странном притяжении.
Вновь всплывшая в памяти картинка об обстоятельствах, столкнувших нас всколыхнула дикую волну ярости. Багровая пелена застилала глаза, я вновь ощущал превращение. Пытался переключится на что-то, зацепиться ускользающим человеческим сознанием за что-то способное его удержать. И вдруг услышал знакомый тихий стук. Ее сердца...
Едва миниатюрная фигурка появилась на балконе, шагнул в тень деревьев. Будто человеческой девушке под силу разглядеть с такого расстояния, наблюдавшего за ней монстра.
Мне же была видна теперь каждая ее черточка. Даже не заметил, как пелена отступила, освобождая крупицы того, что вложено в меня от человека. Жадно вглядываясь в прекрасное лицо, впервые нарек даром свое проклятие....
Глава 2
Алиса
И все-таки это плохая идея. Нужно было взять с собой хоть кого-нибудь. Хотя, в этом случае пришлось бы бояться не только за себя. В очередной раз одернув себя, все же осмотрелась. Немногочисленным из-за середины рабочего дня прохожим вроде бы все еще не было до меня дела, как и по дороге в супермаркет, в самом супермаркете и две минуты назад. Впрочем, тогда за мной тоже не следили, а даже случись иначе, разве под силу мне вычислить профи? Глубоко вздохнув в попытке унять сердцебиение, я прибавила шаг. Самостоятельный поход в супермаркет был для меня приключением последний раз лет в семь, когда мама впервые решилась отпустить меня одну. И теперь вот, разве что «решаться» пришлось мне самой. Вечно ведь списывать для родителей нежелание выходить на улицу на синяки на лице не выйдет. Папа и так уже что-то подозревает из-за того, как плохо мне удалось скрыть страх, когда Ник явился собственной персоной. В тот самый день – почти сразу после ухода Димы. С огромным, едва влезшим в двери дома букетом роз и искренним беспокойством на выхоленном лице. Папа порывался его не пускать, но я, желая избежать возникновения хоть толики подозрений, попросила дать нам поговорить. Сам Ник тем же голосом, которым вещал на многочисленных конференциях и форумах, извинился перед родителями за то, что его бизнес послужил причиной нападения на меня, хоть мы уже и не вместе сразу после того, как посетовал на данный факт.
А я… Глядя на этого красивого, изысканного и уверенного в себе мужчину с глубоким, мягким тембром поставленного голоса прекрасно понимала, от чего так долго не желала замечать его истинного лица. Не выдать потрясения масштабами его цинизма помогло лишь осознание – Нику очевидно, что мама и папа не подозревают его в случившемся. А значит, они в безопасности. Пока что….
Едва мы остались наедине, надетая маска никуда не делась.
- Я сожалею обо всем, Алиса, правда. Если б не моя несдержанность, возможно именно я оказался бы рядом с тобой в тот момент и сумел бы защитить.
- Чтоб иметь возможность обижать самостоятельно? - глядя в пронзительные голубые глаза мужчины, выдававшие сейчас исключительно нужную ему эмоцию, запальчиво бросила.
- Оля видела, как ты шла под руку с этим белобрысым мудаком, что я должен был подумать? – он вспылил как раз настолько, насколько нужно чтоб выглядеть уязвленным.
- Например то, что этот белобрысый мудак – мой друг детства, Ник. А еще то, что в данном жесте нет абсолютно ничего крамольного. И, даже будь это иначе, права поднимать на меня руку это не дает. И угрожать расправой тоже, - тихо закончила.
- Я никогда бы не… Этого не повториться больше, но прошу….
- Нет, - перебила я, - Все кончено, Ник. Пожалуйста, оставь меня в покое.
Нарочито горестно вздохнув, он поднялся.
- Если б я только мог оказаться там, - тихо проговорил, - Жаль, даже не могу пожать руку тому, кто сделал это вместо меня.
- Увы. Я не разглядела его, - и потому ты не сможешь убрать крайне нежелательного свидетеля.
Ник ушел, а от непонимания причин визита – неужели, серьезно с целью убедиться, что он вне подозрений, вкупе с призрачной надеждой, что мужчина одумался и не станет мне вредить, стало еще хуже. Мне начало казаться, что кто-то следит за домой. Я будто даже видела ночами силуэт в тени деревьев. Но никогда раньше не сдаваясь страхам, не собиралась и теперь. Кроме того, Ник сказал отцу, что «заказчиков» нашли и они окажутся за решеткой, он уж постарается, на много лет. Выходит, «официальной» причины бояться выходить на улицу нет. Возможный посттравматический синдром плохая идея, вдруг хоть что-то меня выдаст….
Все эти причины и побудили меня оказаться в одиночестве посреди спального района с пакетом в руках. Покупки весили максимум килограмма три – мне конечно же нельзя поднимать «тяжести», а сумка все равно отягивала руку. Напомнив себе начать, наконец, нормально есть и уже хоть немного заниматься, я нажала кнопку на столбе со светофором. Позвонил Дима.
- Ты что на улице? – начал вместо приветствия.
- Ага. Фейс уже не пугающий, если хорошенько заштукатурить, а мне нужно дышать воздухом и вообще через два дня на работу, - как можно беззаботнее сказала я.
- Лиса, иди домой. Незачем таскаться самой по улицам.
- Мамочка, если ты не помнишь, охотиться за мной больше некому….
- Очень смешно, - нервно бросил он, - Лиса, тут не все так просто. Отчетов о вскрытии уродов, что напали на тебя у ментов нет. Они вообще его не проводили, тела сразу же изъяли…
- В смысле... Дима, я же просила тебя не заниматься ерундой и не искать черную кошку в темной комнате, с тем что ее там нет!
- Тут не кошка по ходу, а пантера целая. Единственное, что я узнал – делом занялись агенты службы безопасности.