че. Как беспечно я рискнул только из-за того, что не смог держаться от нее подальше. Алисой, другими людьми...
То, что единственным последствием такого шага стал тот ужас в ее взгляде всего лишь еще одна счастливая случайность. Везение - нечто существующее в человеческом мире и по ошибке доступное для меня. Вот только оно не вечно, и я свой лимит вскоре исчерпаю судя по состоянию.
С места, где я очутился - крыши девятиэтажки, виден ее дом. Тот факт, что в отключке меня к ней тянет испугал. Редко испытываемое мною чувство, от того еще более дезориентирующее. Особенно вкупе с другим. Тем, что не было знакомо никогда. Тем, что испытываю к ней.
В памяти вновь всплывает наша встреча. Ее взгляд, каждое слово, наполненное чем-то необъяснимым, отзывавшимся внутри. Маленькая рука на моем предплечье. Легкое, нежное прикосновение - едва ощутимое, а показалось будто дотронулась к самому сердцу. А потом его будто вырвали, оставив дыру в груди, которой не затянутся. Только кровоточить сперва, а после гнить, отравляя все больше, но не убивая.
Столько времени держась за толику заложенной в меня человечности, за сознание, сейчас был бы рад с ним расстаться. Привыкнув к физической боли, подчас даже не замечая ее, вынести этой не мог. Моральной? Душевной? Не последней уж точно-если люди все же наделены душой, я-то не из их числа. Как не назови - ничего не изменить. По крайней мере до того, как закончу начатое.
Ублюдок выжил. Более того, теперь почти недосягаем в больнице, охраняемой похлеще администрации президента. Их больницы. Но смог ведь выбраться из правительственной лаборатории, а значит попасть в подобное заведение уж точно смогу. Стоит только получше подготовиться - просрать последний шанс никак нельзя.
Но, даже если справлюсь, где гарантия, что Алиса не расскажет кому-то об увиденном. Людям свойственно доверять столь же, сколь и предавать. Однако и с благими намерениями тот же репортер подпишет ей смертный приговор единственным упоминанием обо мне. Что, если она уже рассказала...
Вдруг сразу же позвонила кому-то?
Адреналин жег вены, глаза уже застилала знакомая пелена. С размаху я саданул кулаком в какую-то конструкцию. Та оказалась бетонной и с грохотом рассыпалась на куски, подняв облако пыли. Костяшки пальцев и почти зажившие раны взорвались болью. Она ослепила на миг, но помогла собраться. Услышал крики, грохочущий пульс перепуганных шумом людей. Торопливо, пока они не покинули квартиры и не направились посмотреть, что случилось, спустился с крыши на верхний этаж, стремглав сбежал по ступенькам. А потом, уже не спеша, вышел из парадного и, накинув капюшон, устремился к ее дому.
Возле него не наблюдалось ничего подозрительного. Издали видел, как отец и брат Алисы сели в машину, очевидно, направляясь в школу. Мальчик увлеченно делился с отцом впечатлениями о компьютерной игре, а тот слушал, не отвлекаясь от дороги.
Ее появление я скорее почувствовал - не сущностью, но будто сердцем. Держа на руках огромного рыжего кота девушка взглянула из окна спальни. Ее глаза припухшие и красные. Дышит дергано, будто вновь на грани слез. Внезапно ее взгляд остановился на мне. Подошел слишком близко...
Пульс резко участился. Она спустила кота на пол и скрылась из виду. Решил бы, что испугалась, но услышал легкий топот ножек по ступенькам. Бросив пару слов кому-то (матери?) девушка выскочила во двор несколькими секундами позже, чем я скрылся за деревьями.
Меня научили буквально читать людей, угадывать их намерения чуть ли не до возникновения, предугадывать варианты действий. И я никогда не ошибался.... До этого утра.
Глава 5
Алиса
- Алиса! Куда ты раздетая?! - мама выбежала во двор следом за мной.
- Идем внутрь, мам. Мне просто показалось, - еще раз окинув взглядом пустую теперь улицу, я взяла маму за руку.
- Кого ты увидела? - не унималась она.
- Да никого! - очередная порция злости на себя - хорошо же получилось бы, если б Власа увидела мама, нашла выход в тоне ответа, - Извини...
- Ты же понимаешь, Никита никак не мог бы здесь оказаться? - к счастью, мама по-своему истолковала мой поступок.
- Я не...
- Лисенок, это нормально, что ты переживаешь за него и что у тебя остались чувства. Если б забыть о своей любви было так же легко, как задуть свечу, чего бы она стоила?
- Это ничего не меняет между нами. И не изменит, - врать и утаивать что-то от мамы было неприятно. Даже в юности я крайне редко обманывала. Но в то время ведь и не знала ничего способного принести вред моей семье.
- Чтоб не потерять самоуважение, обуздав чувства нужна особая сила. И я горжусь тем, что ты обладаешь и ею, - она погладила меня по щеке, - помимо прочего. Ты у меня замечательная, доченька и, уверяю, совсем скоро рядом с тобой появится достойный мужчина.
Комок подкатил к горлу, и я лишь кивнула. Похоже, достойный мужчина уже появился, а я оттолкнула его. Потому, что вопреки маминым уверениям, не «красавица и умница», а полная дура. Заложенный природой инстинкт самосохранения, распространявшийся видимо, помимо физического, и на моральное благополучие, упрямо твердил – реакция лишь симптом моей неготовности к увиденному. Любой бы испугался. А вот сердце упрямо спорило. Чего стоит сказанное Диме, если действия прямо противоположны? Хуже осознания негативных качеств моей личности только то, что своим поведением я ранила его. И то, как он рискует из-за меня – не смотря ни на что. Во дворе сегодня был именно Влас. Более того, теперь мне казалось, что именно он находился рядом в ночи, когда я думала, что за домом следят. Охранял меня, рискуя опять попасть в руки… Кого? Правительства? Вполне вероятно.
Разум все еще отказывался соглашаться с тем, что реальность не отличается от сюжета научно-фантастической саги, но я игнорировала это.
Вновь и вновь вспоминала его лицо. Темно-серые глаза – космос и звезды. А в глубине тоска и боль. И еще что-то – огромное, всепоглощающее, окутывающее меня всю….
- Дочка, Дима звонит, - мама подала мне телефон.
- Алиса, я тебя с работы заберу, поговорить надо, - сразу перешел «к делу» парень.
- И тебе привет. У меня выходной сегодня – вчера задержали допоздна.
- Отлично. Тогда через час заеду за тобой, - коротко бросил парень, и отключился. Настолько по-деловому сухо, Дима вел себя только если был чем-то крайне обеспокоен. Каждая следующая причина, услужливо генерируемая воображением, была хуже предыдущей. Хоть после моих настойчивых просьб не продолжать расследование, друг вел себя так, будто прислушался, я в глубине души знала, что это не так. Но не представляла насколько….
Собравшись, я ждала его нервно меряя шагами улицу. Воспаленные глаза болели от солнца, хоть я и надела очки. Едва знакомый седан показался в переулке, устремилась навстречу. Он остановился, и я забралась внутрь не дожидаясь пока парень как всегда откроет мне дверцу.
Дима выглядел помятым и взъерошенным, будто не спал пару дней. Покрасневшие, обведенные темными кругами глаза дико блестели как у человека, столкнувшегося с чем-то ужасным.
- Паршиво выглядишь.
- Ты, как посмотрю, тоже не в форме, - сняв с меня очки, усмехнулся парень, - Дай телефон.
Я послушно отдала смартфон мужчине. Он выключил его, потом вынул аккумулятор, сим-карту и флешку. Придирчиво осмотрев препарированный гаджет, собрал обратно и отдал мне не включая.
- Ну и к чему все эти шпионские штучки?
- Не здесь, - бросил он, выруливая на дорогу. С одной стороны, хотелось прямо сейчас начать спрашивать, с другой получать ответы совсем не хотелось. Едва город остался позади, Дима съехал на обочину и заглушил мотор.
- Лиса, на Ветлицкого напали вовсе не бандиты, - он отстегнул ремень и повернулся ко мне, - Не обычные в смысле...
Дальше я уже не слушала. Описание деталей того, как именно Дима узнал о подробностях случившегося и вполне ожидаемое закрытие службой безопасности доступа к расследованию этого дела всем кроме них самих фонило осознанию - Влас пытался разделаться с Ветлицким ради меня.
-... выходит я был прав, Лиса. Это создание, кем бы оно ни было и правда существует. И это создали в нашей стране! Когда все узнают...
- Ты будешь уже мертв.
- Ты преувеличиваешь... Постой, ты что веришь мне? - он аж подскочил на сиденье. Еще бы в ладоши захлопал. Но вдруг восторг на его лице сменился настороженностью, - Потому, что знаешь что-то.... Намного больше, чем рассказала мне.
- Может хочешь эксклюзивное интервью? Тогда включай диктофон и начнем.... Только я сначала позвоню и попрощаюсь с мамой, ведь лично уже вряд ли сумею!
- Лиса...
- Что, "Лиса"? Ты о последствиях думаешь? О том, что твоя сенсация может разрушить чью-то жизнь?
- О, боже - это правда! - он выглядел так, будто увидел привидение, - Ветлицкий финансировал исследования. Ты об этом узнала, он решил тебя убрать...Но ты все равно его покрываешь, как любая тупая баба.
Звук от пощечины гулко прозвучал в наступившей вдруг тишине. Я выскочила из машины, Дима-следом.
- Ты гребаный придурок! Более тупых выводов трудно представить. Хуже лишь то, что они сделаны моим лучшим другом!
- Так скажи, как есть тогда! - заорал он, - Давай-я слушаю!
- А смысл? Ты ведь уже сам все выяснил. Так давай - беги писать об этом. Чем больше народу прочтет, тем больше вероятности что их смерти труднее будет замять. И твоя жертва не окажется напрасной!
Я глубоко вздохнула тщетно пытаясь успокоиться. В голове была полнейшая каша.
- Дима, послушай. Я не стану пытаться тебя переубеждать или разбираться в причинах такого твоего впечатления о моей мотивации. Но, прошу, остановись! Все, что ты раскопал - правда так или иначе. Я не могу представить масштабы, но точно знаю - любой, кому известно хоть что-то обречен. Подобные исследования стоят миллионы, а их проведение путь прямиком в Гаагский трибунал. А потому разглашения не допустят. Любыми способами, Дима.