В любом случае ничто из этого не имеет значения. Моё время здесь подошло к концу. В чём бы ни крылась «причина», ясно одно: взгляды на основу учения разошлись. И кто знает, возможно, это является даром Рамеша и само по себе всё объясняет в достаточной мере. Возможно, то, что должно было произойти, просто произошло — ничего более. И это тоже есть дар за пределами рассудочности.
Большинство из тех, кто приезжает к Рамешу, — искатели и ученики, чьи представления и понимание отражают его учение. Для них он — пробный камень, та отметка, на которую можно равняться в поисках истины и правильности. Как оно и должно быть; таковы отношения гуру — ученик. Рамеш полон терпения и мудрости. Многие будут продолжать считать общение с ним и его учение крайне полезными. Подобно мне когда-то.
Но существует другой Пробный Камень: везде и всегда то Понимание, то Видение, то прозрение в то, Что Есть, которое ворвалось вместе со сдвигом восприятия, в то время безвременья в джунглях, и с тех пор никогда не прекращало быть. Это всё, что известно, и просто не допускает компромисса, выхолащивания и корректуры ради взаимного согласия.
Всё это, однако, чем бы оно ни являлось, как бы оно ни разворачивалось, всегда будет частью бесконечного выражения Присутствия. Всё есть так, как оно есть. До тех пор пока оно выступает в качестве предмета видения отдельного индивидуума, проблема будет оставаться. Единственная причина, единственная правда, единственное объяснение запутанных событий — всё, что есть, есть Присутствие. Нет Рамеша, нет дэвида. То, что есть Рамеш, есть Я. В каком именно из кажущихся инструментов и что именно происходит — не важно. Что мы знаем? Вселенная оперирует на основе «предоставления знаний по мере надобности», но сновидческим персонажам вовсе не нужно знать. Они независимо от того, знают или нет, доиграют до конца и сложат с себя свои роли.
Всё более усиливается осознание, что кроме того, что я со всей уверенностью знаю после джунглей, я не знаю ничего. Как дэвида меня нет. Всего этого мира нет. Всё что есть, это Присутствие, стремящийся поток совершенного Излияния. И это Присутствие есть то, что есть Я. Но даже это — не нечто, что я знаю: это то, что Я Есть. А всё остальное остаётся просто «не знаю».
И всегда, повсюду это совершенное Сияние, эта глубокая Недвижимость; это ни-что, у которого нет имени. Беспрестанное Излияние совершенной, всеохватывающей красоты. Видимое всегда, никогда не исчезающее. Но видимое не из ума-тела: того, кто видит, не существует.
Ничто не в силах вместить в себя это, ничто не в силах удержать. Ни католичество моей юности, ни вторжение в дзэн и даосизм последующих лет. Ни туземный шаманизм, ни догмы институализированной адвайты тех первых учителей, о которых шла речь, ни даже возлюбленный Рамеш с его поменявшимся учением. Ни гуру, ни метод, ни учитель.
И я снова покидаю Бомбей и уезжаю в Вермонт так, словно существуют места, которые можно покинуть и куда можно вернуться. Так, словно существует тот, кто может покинуть и вернуться. И ничего не заканчивается, потому что никакой отделённости не существует. Только Сердце Присутствия, изливающее себя: единственная реальность, единственная истина.
— Что он имел в виду?
— В то время я практически перестал понимать намерения своего бывшего учителя.
— Интересно, был ли мой бывший учитель на самом деле просветлён.
— Если он не был просветлён, как тогда он мог так отвечать? Если он был просветлён, зачем ему было нужно утруждать себя подобными ответами?
— Какое учение вы получили, когда были с ним?
— Хотя я был там, я не получил никакого учения.
— Раз вы не получили никакого учения, почему вы так о нём вспоминаете?
— Почему бы я должен отвернуться от него?
— Вы согласны с ним или нет?
— Я согласен наполовину и не согласен наполовину.
— Почему вы не соглашаетесь полностью?
— Если я соглашусь полностью, то останусь неблагодарен своему бывшему учителю.
Четыре
В этом
Полном уничтожении
всякое страстное
желание,
голод и
жажда
растворяются,
приходят к завершению,
исцеляются
и навеки
утрачивают
свою значимость.
22ВОПРОСЫ/ОТВЕТЫ
Твоей душе является голос, говорящий:
Оторви ступни от земли, пересеки черту; войди в пустоту вопросов, ответов и вопросов.
Продолжай задавать те глубокие вопросы, продолжай спать — когда ты проснёшься, даже тебя уже не будет!
— Вы должны продолжать задавать вопросы, внимательно исследуя каждый вопрос по мере его возникновения, со всей серьёзностью.
Любой вопрос, который может здесь возникнуть, моментально получает ответ, и ответ этот всегда один и тот же.
— Какой же?
— Что этот вопрос, эта мысль, как и все мысли, пусты. Когда присутствует заблуждение, представление о существовании отдельной сущности, в чьём индивидуальном уме возникает мысль или вопрос, тогда эти вопросы кажутся важными. Когда всё видится так, как оно есть, все мысли, чувства и действия — очевидное проявление Сознания. Всё, что бы ни появлялось, может быть только совершенным разворачиванием в Сознании, чем бы оно ни казалось мнимому индивидууму. Эти тела-умы — только инструменты, объекты в Сознании, и поэтому вряд ли могут знать основу, цель, причину, в соответствии с которыми функционирует Сознание. Когда в этом контексте задаётся какой-либо вопрос, он просто растворяется. Всё просто есть, как оно есть.
— Ну вот. Хорошо. (пауза) И как давно вы пробудились?
— Ну вот, опять. Вы должны бы знать. Пробудился кто?
— То, что вы называете этой вещью тело-ум, кажущийся индивидуум.
— Вы меня не понимаете. Здесь никого нет. Тело-ум — только объект; индивидуум — только видимость, персонаж сна. Персонаж сна не может проснуться.
— Значит, просыпается сновидящий.
— Идея с «пробуждением» — только аналогия; осторожно, не начните воспринимать её буквально. Всякая аналогия в конечном счёте разрушается, как и эта. В качестве Сновидящего выступает Сознание, которое есть Всё, Что Есть: оно никогда не засыпало, ему не нужно пробуждаться.
— Тогда кто пробуждается?
— Аналогия с пробуждением, подобно любой аналогии, ограничена в своей полезности. Это лишь одна из соломинок, за которую хватаешься в попытке описать неописуемое, передать словами то, что не поддаётся словам.
Здесь есть и свои недостатки: она используется для проведения демаркационной линии, различения. Ложного разделения на тех мнимых индивидуумов, кто пробудился, и тех мнимых индивидуумов, кто не пробудился. Это искусственное построение ума. Есть только Сознание, стремящееся потоком и выражающее себя через все формы «тело-ум». То, что происходящее в одном инструменте тела-ума отличается от происходящего в другом, не имеет значения до тех пор, пока вы не начнёте полагать их индивидуализированными существами и отождествлять себя с одним из них. Как писал Третий патриарх дзэн: «Различия возникают из цепляния невежественных за свои потребности… Какую пользу можно извлечь из привязанности к различению и отделённости?»
— Конечно же, есть разница между тем, кто пробудился, и тем, кто не пробудился.
— Ничего подобного. Как сказал Хуанбо: «Есть только таинственное, не выразимое словами понимание, не более».
— Значит, разница в том, что кто-то из нас обладает этим пониманием, в то время как большинство — нет.
— Вы воспринимаете это слишком лично, устанавливая взаимоотношения «мы и они», что не имеет никакого смысла. Это как раз то различение, о котором говорил патриарх дзэн. Пожалуйста, поймите: то, что вы определяете как «мы» или «они», есть отправные точки индивидуализирования, очевидно равносильные иллюзии, чистому мифотворчеству, хотя вы и практически все остальные относитесь к ним со всей серьёзностью. Есть Понимание. Но нет обладающего пониманием или ещё чем-то в этом духе.
— Но вы сами употребляете слова вроде «вы» и «все».
— Если бы вы отправились в другую страну, вы бы сталкивались с проблемами общения до тех пор, пока не выучили бы местный язык и не начали общаться на нём. Наш язык выстроен так, что говорить, не используя личные местоимения и другие слова, подразумевающие индивидуума, невозможно. Это сильно усложняет дело, но язык всё равно необходим. Попытка полностью обойти такие слова приведёт к неестественной и неуклюжей манере речи, способной привлечь к себе внимание, но бесполезной в коммуникативном процессе. Поэтому приходится продолжать использовать общепринятый язык, который включает в себя личные местоимения, чтобы с их помощью говорить об опыте и понимании совершенно безличностном.
Это несколько похоже на то, как если рассуждать о «восходе» и «закате» солнца, хорошо зная, что Солнце не вращается вокруг Земли, и потому оно не восходит и не закатывается, а так только кажется из-за собственного вращения Земли. Когда я говорю «я» или «меня», это вовсе не соотносится с чем-то индивидуальным, поскольку в данной перспективе существует абсолютная ясность, что индивидуума нет. Есть только Всё, Что Есть, струящееся сквозь все кажущиеся формы. С другой стороны, когда вы говорите что-то вроде «кто-то из нас обрёл понимание, но большинство — нет», это очевидно доказывает, что вы с полной серьёзностью относитесь к различению между собой как индивидуумом и другими индивидуумами и заняты тем, что сравниваете их и судите о них.
Возвращаясь к вашему предыдущему комментарию: серьёзное задавание вопросов не следует рассматривать как самоцель. Задавание вопросов, собственно говоря, никуда не ведёт. В традиции джняна-йоги задавание вопросов отчасти на