звать это пробуждением. «Упрощённым пробуждением». Но послушайте или почитайте истинных мастеров: Будду, Раману Махарши, Нисаргадатту Махараджа, Хуанбо, Хуйнэна, Вэй У Вэя, Руми или Терезу Авильскую среди прочих. Говоря о Понимании, пробуждении, приятии, самоотдавании, они используют такие слова, как «полное», «окончательное», «тотальное», «совершенное», «абсолютное». Сама основа Понимания в том, что «вас» нет. Это невозможно принять, если одновременно не отказаться от любого намёка на идею о том, что «вы» есть. Отказаться тотально.
Только тот, кто потеряет свою жизнь, обретёт её.
Отсюда вполне очевидно: нет причины, оправдывающей разбавления этой истины чем-то ещё ради того, чтобы сделать её более приемлемой, политически и духовно корректной, дабы как можно большее число сновидческих персонажей уверовали в неё, продолжая пребывать во сне. Зачем это нужно? Что Есть, есть. Если вы слышите это и не принимаете, то это просто замечательно: в том заключается совершенное развёртывание роли данного сновидческого персонажа. Зачем нужно что-то менять? То, что полный отказ от «я» вообще возможен в случае какого-либо персонажа, что он способен пробудиться от сна, само по себе великая тайна. Почему должно возникать желание сделать Учение более умеренным, более аппетитным и широко приемлемым? Приемлемым для кого? Удобным для кого? Считать, что такое прибежище в глупости необходимо, означает продолжать относиться к сновидению и сновидческим персонажам серьёзно. Это путаное мышление, принимающее иллюзию за истину, а истину — за иллюзию.
По сути своей Учение, содержащееся в вечной мудрости, представляет собой то, что Кен Уилбер называет «действенным предписанием». Такое предписание есть приглашение. Оно предлагает определённый образ мышления, возможно даже какие-то практики, своего рода рецепт, гласящий: «Если хочешь знать это, то попробуй вот это». Попробуй думать таким образом, попробуй исследовать это, попробуй отпустить все эти лелеемые представления, и посмотри, что произойдёт.
Конечно, возможно, что и тогда ничего не получится. Гарантий нет. Многие испробовали на себе эти идеи, потерпели фиаско и вернулись к своему прежнему образу жизни. Что и должно было случиться. Но если к этому вообще возможно подступиться, то с чего-то же надо начинать.
Ни один человек не способен передать Это напрямую или рассказать, на что Это похоже. Но если вы будете внимательно следовать Учению и благодаря невыразимой Милости сможете проникнуть и ухватить его суть, то появится вероятность, что прямой опыт и постижение того, на что указывало, что опосредованно преподносило Учение, может случиться.
Тогда вы будете в состоянии обсуждать, сверять, подвергать сомнению или отвергать различные способы передачи Учения — в том случае, если у «вас» всё ещё сохранится интерес к подобной деятельности. Но до тех пор попытка разжижения Учения с целью сделать его более удобоваримым для сновидческих персонажей, более совместимым с тем, во что сновидческие персонажи уже верят и нежно лелеют, — глупая трата времени.
Внутри сновидения общепринятая мудрость такова, что вы должны понять что-то прежде, чем принять. Но это приведёт в лучшем случае только к интеллектуальному пониманию и интеллектуальному приятию. Персонажи, пребывающие во сне, во всех смыслах не в силах понять и оценить пробуждение или судить о нём с позиций этого самого сна. По природе своей пробуждение ставит всё сновидение с ног на голову. Здесь ничего не приложимо. Скорее, Постижение нужно принять прежде, чем понять его. Сначала должно случиться пробуждение, чтобы можно было оценить и действительно понять его.
Потому это и называется «самоотдаванием».
А полное, абсолютное самоотдавание и полное, окончательное Понимание суть одно и то же.
29СЛИШКОМ МНОГО СЛОВ
Я есть
Свет внутри Света.
Если ты узрел его,
Будь осторожен.
Никому не говори о том, что увидел.
Единственный коан, имеющий значение, — это ты.
Кажется досадным, что требуется столько слов. Несметная масса слов, с незапамятных времён. Такое количество многословия и хождения по кругу разговоров о том, Что Есть. Конечно, так и должно быть. «Дао, о котором можно говорить, не есть Дао», — так замечательно начал Лао-Цзы, что, однако, не помешало ему написать вдогонку целый трактат «Дао Дэ Цзин». Где-то в седьмом столетии Сэнцзан проявил большую лаконичность в своей работе «Син Син Мин». Там — всё, всего лишь на восьми небольших страницах — вся суть вопроса. «Сутра Сердца» свела его к двум страницам, однако вызвала к жизни бесчисленное количество трактатов, ей посвящённых. Рамана Махарши и Нисаргадатта Махарадж не написали много, зато другие записали за ними целые тома. Вэй У Вэй, этот эксцентричный ирландец, очень достойно довёл тему до ума, разобрав её — в скольких? — шести? восьми книгах? А у Рамеша их сколько? Что-то около двадцати книг на настоящий момент, и это не предел.
Но, понимаете, в том есть своя необходимость. Это невозможно выразить словами, поэтому нужно говорить вокруг этого. Да, существует. Нет, невыразимо. Как сокрушался Вэй У Вэй, даже лучшие тексты подобны пальбе по луне: вам никогда не удастся попасть по ней. То, что лежит за пределами сна, лежит за пределами сна и не может быть выражено сновидческими понятиями, но кроме них у нас ничего нет. В языке двумерного Плоского мира, где существует только длина и ширина, нет слов для высоты и глубины. А без слов нет соответствующих понятий. Нет понятий, нет опыта, потому как такового «не существует». Это всегда находится прямо здесь перед каждым, но никто не видит. И как в таком случае показать им это? Если бы они могли видеть, просто взглянув, то давно бы уже увидели.
Обычно всё начинается так: ты показываешь на то, что видишь, и говоришь: «Вот. Видите?» И все тупо смотрят на тебя. Тогда начинаются слова. Параболы. Маленькие забавные истории. Уход в сторону. Предложения, идеи, начатые и незавершённые, предоставленные для продолжения слушающим. Если ты закончишь предложение, слушающий услышит, что оно закончено, и на этом всё закончится. Поэтому если оборвать фразу на полуслове, то, по крайней мере, останется чувство некой незавершённости, которое может вывести за пределы слов. Может. Или не может. Не имеет значения.
В конечном счёте, по-видимому, чудовищный нигилизм Юджи Кришнамурти единственно способен уцелеть: для вас здесь ничего нет. У меня для вас ничего нет. У вас нет истинного «я», а ложное «я», которое вы считаете собой, не имеет никакого значения. Уходите. Продолжайте спать вашей счастливой сновидческой жизнью. В любом случае, зачем вам это нужно? Самоуничтожение никто никогда не выбирает. А тех немногих, кто приходит к нему, тащат туда, упирающихся и вопящих. Или хитростью заманивают в джунгли, а там одним движением разрывают, выдалбливают, выпотрашивают. Или пристают на автобусной остановке; взрывом обрывают якорные цепи, оставляя дрейфовать. Если вам охота, чтобы вас так волокли и обманывали, замечательно. Но это не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к вам.
Тем временем, все эти слова, все эти книги продолжают появляться. Они точно так же не имеют никакого отношения ни ко мне, ни к вам. Невозможно не писать, невозможно не говорить, невозможно не читать и не слушать. В необъятной всеобщей структуре вращающихся галактик, рождающихся планет, умирающих цивилизаций и извергаемых слов ничто не оказывается не на своём месте или потраченным впустую. И потому книги пишутся и разговоры ведутся, приводя к так называемым результатам, ради которых всё это и затевалось. Но в разворачивании бесконечных форм выражения того, Что Есть, кому дано знать или судить о результате? Может частица пыли в пучине вращающейся галактики знать, почему идёт вращение?
Да, быть может, где-то существует тот, кому в нужный момент эти слова принесут пользу; однажды, в ближайшее время или в отдалённом будущем, возможно, они окажутся именно тем, что нужно кому-то, так что, прочитав или услышав их, он если не пробудится, то, по крайней мере, сумеет заглянуть глубже, отступить назад. Может быть. Возможно, единственным результатом будет то, что это просто происходит, это — чем бы оно ни было — переживается здесь и сейчас. Этот разговор, это чтение, эти ощущения, эти нюансы в Сознании, никогда до сих пор не переживаемые таким образом или в такой комбинации. Подобной причины уже достаточно.
30ОСТАНОВИТЕСЬ
Каждый способен постичь каплю,
Сливающуюся с океаном.
Один из миллиона способен постичь океан,
Сливающийся с каплей.
Сидеть в покое — это самое важное. Не тратьте своё время на что-то другое.
Остановитесь. Пожалуйста, просто остановитесь.
Перестаньте говорить, перестаньте возражать. Просто на мгновение позвольте случиться тишине.
Обратите внимание: вы не можете этого сделать, не можете переиначить себя. Понаблюдайте, как возражения, суждения и сопротивление продолжают возникать в вас всё это время.
Позвольте ей быть. Позвольте тишине, недвижимости — быть.
Обратите внимание на то, что практически каждая ваша мысль — это мысль о «себе», «я»-мысль. Почти каждая ваша мысль начинается с «я» или имеет отношение ко «мне» и «моему». «Я чувствую… я думаю… в моём случае это иначе… мой опыт… откуда я родом…» и так далее. Даже если эти слова не звучат, всё равно эта мысль важна вам, потому как вы считаете её своей мыслью. Своим мнением. Чем-то таким, что вы ощущаете в отношении самих себя или своей «реальности». Выбросьте это.
Не ищите истину: просто перестаньте лелеять убеждения… Если вы хотите познать истину, не держитесь за своё мнение в пользу или против чего-то. Противопоставлять то, что вам нравится, тому, что вам не нравится, — болезнь ума.