— А я и не продаю, — сказал Пётр. — Мне нужно считать с кристалла данные. Можешь сделать?
— А-а! — Парень оживился. — Ну так другой разговор! Так бы сразу, да. Послайсить бы кристальчик можно, да. Через чоппер его подрубить, скажем, но тут дело сложное.
— Чоппер? — нахмурился Пётр. — В смысле, дело сложное? Так можно или нет?
— Червячка-то нет? — спросил парень и тут же сам замотал головой. — Нет червячка, ясное дело! Был бы червячок, ты бы тут не слайсил, — парень хихикнул, — тебя бы тут ваще не было! А без червячка…
— Твою мать! — рявкнул Пётр. — Так есть у тебя чего-нибудь или нет?!
Парень облизал обветренные губы, выудил из дохи тонкую захватанную сигаретку и закурил.
— Ты, старик, не обижайся, но тут дело такое… — Он выдохнул дым в потолок. — Штучки эти — они для тех, кто с червячками. Считать кой-чё можно, конечно. Ну так, послайсить чуток. Чё найдём — обойдём. Если там локер обычный, понатянем сток, что тебе за полжизни не разгрести. Но если какой навороченный — то тут я без гарантий. Я пару таких камешков крякал, так чуть мозги не вытекли! Муторно это!
Парень скосил глаза на кристалл, но Пётр тут же убрал его в карман.
— Чуть не вытекли, да. А те чё нужно-то оттуда? Мне бы знать надо. Тэги какие-нить или буфены. Ну там био-мио, гео-шмео…
— Я ни хера не понимаю, о чём ты говоришь!
— Мужик! Ты хоть знаешь, чё это за штучка такая? Там — призрак! Дух, мать его так! — Парень ткнул пальцем Петру в грудь. — Причём онпрема! В синьке его нет.
— Знаю я всё.
— И чё те с него надо тогда?
— Надо всё. Всю программу призрака.
Парень приподнял брови.
— Все данные? Мужик, ты чё ваще? Ты чё, вконец обдолбался? Ты хоть представляешь, какой там объём в натуре? Куда мы сливать-то это будем? Другой кристальчик есть?
Пётр покачал головой.
— Тогда вариантов немного. Тогда… — Парень хитро сузил глаза.
— Чего тогда?
— В общем можно подрубиться типа. Ток без червячка — это дело такое…
— Сложное?
— Сложное, да. А чё ты думаешь? Но и нормально подрубиться не получится. Ток так, наполовину типа.
— В смысле наполовину?
Парень выпустил из ноздрей дым и глухо закашлялся, как туберкулёзник.
— Юкс порезанный будет. Ну а чё ты хошь-то? С червячком же там — все ощущения, все органы чувств. Осязание там, обоняние. — Он снова кашлянул. — Короче, можно получить ток визуал. Ну и это, аудио-монаудио.
— Этого хватит.
— Тогда…
Парень плевком затушил сигарету. Придерживая одной рукой доху, он наклонился и вытащил из-под стола пластиковую коробку. То, что в этой коробке лежало, напоминало детали от разобранного манекена — перчатка с металлическими фиксаторами для пальцев, которую кто-то сложил так, что из кулака торчал один средний палец, серебристые манжеты на запястья, стальные обручи, чтобы до боли стискивать виски́. Парень запустил в коробку руку, погремел и выудил самую нелепую штуковину из всех. Она была похожа на проволочную корону с батарейкой на затылке и мятым забралом, полностью закрывающем глаза. К забралу крепился пульт с круглыми разноцветными кнопками.
— Чего за хрень такая? — спросил Пётр.
— Хрень! — Парень обиженно поджал губы. — Это ж йен-дзынь, самый реальный! Червячок без червячка практически! К дыркам, правда, не подрубается, но духа увидишь тока так! И побазарить тоже без проблем — там и микрофон, и звук, и все дела.
— Значит, я смогу поговорить с призраком?
— Ну так! А о чём я тебе тут?
Пётр смерил шлем взглядом.
— Сам сделал?
— А то! Выглядит не ахти, конечно. — Парень любовно погладил забра́ло, смахивая с него пыль. — Но работает тока так. Картинка супер! Такой визуал — ты охренеешь, отец! Пространственный звук! Корпус я, правда, напечатать для него не успел. — Парень покачал пальцем моток проволоки на затылке. — Зато и отдам подешевле. Сговоримся кароч. Ну и так даже лучше! Настраиваемый размер получается!
Парень захихикал.
— Дзынь, значит?
— Йен-дзынь!
— Примерю?
— Валяй!
Вопреки опасениям Петра, шлем налез, однако батарея больно давила на затылок, а криво скрученная проволока впивалась в виски́. К тому же он ничего не видел. Тяжёлая давящая темнота.
Пётр бросил дзынь на стол.
— Дерьмо какое-то! Ты меня чего, разыгрываешь?
— Да ничё я не разыгрываю! Если чё не нравится, могу поправить. Всё равно такой дзынь больше ни у кого не найдешь!
— Да уж, разве что в такой же дыре на соседней улице!
— Так и шёл бы на соседнюю улицу! — Парень бережно поднял со стола шлем и положил его обратно в коробку. — Чё ты ко мне за слайсами припёрся? Или на соседней уже послали? Да, отец?
— Ты бы повежливей, — сказал Пётр. — И ещё раз назовёшь меня отцом, зубов не досчитаешься.
— Ладно-ладно! — развёл руками парень. — Извините, дядя, я — не я, и всё такое прочее. Но какие ко мне-то предъявы? Тебе духа открыть надо — вот варик. Чё не нравится, я не пойму?
Пётр упёрся руками в поясницу и ещё раз посмотрел на валяющийся в коробке дзынь.
— Он работает хоть?
— А то нет! Тут ваще всё работает! Всё сам, — парень ткнул себя в грудь, — сам проверял! Я хлама не толкаю!
Пётр потёр глаза. Голова болела, а после вчерашней водки мутило. В спёртом воздухе магазинчика пахло табаком. Он закурил.
— Проверим?
— Тут дело такое… — замялся парень.
— Сложное, да?
— Ну как сложное — батарейка разряжена. А мне тут быстро зарядить не получится, заряжаться долго будет. Ну а чё? Придёшь домой — зарядишь, проверишь. Если чё не так, ну мало ли, я ж всегда тут. Приходи, поменяю, деньги верну.
— Я вообще не тороплюсь. Ты заряжай пока, а я пойду, пивка попью.
— Ох, отец… — вздохнул парень, но тут же осёкся и быстро взглянул на Петра. — Ладно! От сердца отрываю!
Он снова порылся в коробке и вытащил тонкую прямоугольную батарею.
— Вот! — Он гордо продемонстрировал её Петру. На чёрном пластике был налеплен стикер с мелкими иероглифами. — Самая крутая! Полгода твой дух без подзарядки прокумекает, а то и год! У меня одна ваще такая!
— Хорошо. Подключай.
Парень схватил со стола отвёртку и стал выламывать старую батарею, которая была обмотана проволокой, как паутиной.
— Ток эт те дороже будет стоить. Сам понимаешь, такой продукт. Реальный, сам понимаешь.
Парень подсоединил новую батарею и кое-как оплёл её проволокой.
— На, — сказал он, — проверяй!
Пётр недоверчиво покосился на приделанный к забралу пульт.
— И как эта хреновина работает?
— Отлично работает! Синяя — включение и выключение. Вот эта вот — снимок. Эт ваще мой джуи! — Парень брызнул слюной.
— Чего твой? И какой ещё снимок?
— Ну снимок! — Парень попытался изобразить что-то руками, и доха едва не слетела у него с плеч. — Типа зафотать духа можно. Там картофан, кстати, встроенный, и фоту пото́м можно, как ты любишь, считать.
Паренёк осклабился, показав тонкие прокуренные зубы
— Картофан? Карта памяти? — догадался Пётр.
— А то!
— Ладно. А остальные кнопки чего делают?
— А остальные, — медленно проговорил парень, — не работают.
— Хоть бы что-то работало!
Пётр сплюнул сигарету на пол и раздавил её башмаком.
— Эй, тут тебе не сортир! — возмутился паренёк.
— Помолчи! Значит, надеваю, нажимаю синюю кнопку — и всё?
— Типа того.
— А кристалл в кармане?
— Не, надо посмотреть на него. Вытащи и позыркай! — Парень выпростал из дохи руку и сделал вид, что рассматривает воображаемый кристалл. — И подержи в руках немного, минутку-две в день хотя б — но ток без перчаток и прочего. Он заряжается так.
— Вот же хрень!
Пётр примерил дзынь. Аккумулятор больше не давил на затылок, но вся эта конструкция выглядела ещё более расхристанной, чем раньше — забра́ло покачивалось, когда он поворачивал голову, криво приделанная батарейка клацала и скрипела.
— Ну же! — подгонял его парень.
Нажимать на синюю кнопку Пётр не торопился. Сердце снова замолотило.
— Да не боись ты! Не взорвётся он! Сам же хотел проверить!
Пётр стянул с одной руки перчатку и медленно поднял над головой кристалл. Пальцы с перепоя дрожали. Пётр вздохнул и нажал на синюю кнопку. Что-то больно вдавилось в глаз, и шлём раздражённо загудел, как трансформатор.
— Не взорвётся, говоришь…
Парень молчал.
Появилось изображение. Всё вокруг казалось преувеличенно ярким и чётким, как при завышенной резкости, когда цвета выгорают, и сквозь монотонную серость прорезаются острые края предметов — стен, мебели, даже лиц.
— Херня! — заявил Пётр. — Не работает.
— Погоди чуток. Или попробуй поводить кристаллом туда-сюда.
Пётр поднёс кристалл к забралу. Фокусировка запаздывала, и бурую картинку в забрале временами застилал туман.
— Херня полная!
Пётр собирался уже снять дзынь, но тут всё вокруг затопила густая синева, в которой отчётливо просматривались горизонтальные полосы развёрстки, как при аналоговом сигнале.
— Чего за… — Пётр моргнул, но синева не исчезла. — Как это работает вообще? На транзисторах, что ли?
— Полоски-то? Всё путём, зафурычило значит. Это позиционка такая.
— Позиционка?
— Ну, — парень пощёлкал узловатыми пальцами, — координатная сетка. С огрешками маленькими, конечно, ну а чё ты хочешь? Не червячок же. Но лучше ни у кого…
— Да всё равно ни хрена не работает! Чего мне делать-то нужно?
— На кристалл посмотри.
Пётр посмотрел на кристалл. По-прежнему ничего. Уродливый шлем со смешным китайским названием уже бесил. Снова хотелось курить, но Пётр почему-то решил, что сигарета может помешать сеансу. Сеансу. Как будто он отправился к медиуму, чтобы вызвать призрака.
Пётр покрутил головой, присмотрелся к синюшному, точно у мертвеца, лицу парня. Детализация картинки серьёзно страдала. Если английская надпись на стене читалась без проблем, то мелкие иероглифы Пётр разглядеть уже не мог — они сливались друг с другом, напоминая больше арабскую вязь, чем китайскую грамоту. По краям забра́ла синий туман редел и сходил на нет — скосив глаза, можно было увидеть прежнюю, не испорченную цветовым фильтром картинку.