– ОТДАЙ СЮДА! – Крунов буквально заревел, как дикий зверь, и выхватил бутылку из руки Лёхи, бросил её в костёр а затем ударом ноги припечатал его к земли.
Содержимое бутылки вылилось в ещё не потухший костёр, из-за чего тот полыхнул с ещё большей силой и дал мне шанс четче рассмотреть происходящее.
Крунов взвёл курок.
– И как тебе, быть униженным более сильным? – оскал не покидал лицо Слона. Теперь он ещё больше походил на сумасшедшего. Его руки тряслись, но я не уверен, что это именно от страха. Причиной этому могли послужить другие, ещё более мощные эмоции, которые доводят тело до дрожи. – Почему ты сейчас не ведёшь себя так уверенно? Что случилось? Тебя прижали к земельке? Так отведай её вкус!
Вова схватил луку Лёши и резко перевернул на живот, а затем ногой прижал его лицо к земле. Но даже на этом он не стал останавливаться. Посчитав, что этого было мало, сумасшедший прислонил ствол к уху Лёши. За этим раздался глухой грохот. Крунов выстрелил в землю, но и этого было достаточно, чтобы проняло всех, в том числе и моего друга, от уха которого пуля пролетела в считанных сантиметрах. Он замычал, на что Слон только разразился нечеловеческим хохотом, вновь взводя курок.
И всё это время я, как истукан, неподвижно сидел и наблюдал за тем, как лицо моего друга буквально втаптывает в землю окончательно поехавший крышей придурок. В моей голове крутились одни и те же мысли: "Зачем я сюда приехал?", "Почему". Я боялся что-то сделать, боялся пошевелиться, ведь думал, что он в любой момент сможет застрелить меня. Всё дошло до того, что я, как чертов трус, хотел расплакаться и убежать, куда только глаза глядят, чтобы только не видеть, как издеваются над моим другом.
Но всё резко поменялось, когда я увидел, как Крунов взвёл курок второй раз. Моё дыхание прервалось, сердце на мгновение остановилось, и я осознал, что больше нельзя медлить. В барабане револьвера оставалось пять пуль. Этого было бы достаточно, чтобы убить нас всех. В добавок, не с того ни с сего меня совершенно внезапно озарило мыслью: "Действуй!". Она буквально пришла из ниоткуда, но именно это меня и побудило действовать.
Мир стал четче, время словно стало подчиняться моей мысли и замедлилось настолько, насколько это было только возможно. Я вскочил с бревна и за мгновение ока сблизился с Круновым, который в это время хотел приставить дуло к затылку Лёши. Он, полностью сосредоточив своё внимание на моём друге, не успел среагировать на мой резкий и полностью неожиданный рывок, благодаря чему я мигом ударом ноги выбил из его руки оружие, а после, когда он схватился за запястье я засадил ему той же ногой под рёбра.
Слон завопил от боли и слетел с тела Лёши, начав волочиться по земле, не зная, за что держаться.
– Су-ука-а! – он прошипел сквозь зубы, однако я чётко услышал это и, подхватив упавший неподалёку револьвер, направил его на Крунова. Тот, заметив, что я начал медленно приближаться, резко позабыл о своих травмах и начал пятиться назад, ближе к костру. К удивлению рука тоже перестала болеть, за счёт чего он начал активно размахивать ей в том числе передо мной. – Подожди-подожди! Не стреляй! Не делай глупостей! Тебя же посадят.
Он не прекращал вещать и пятиться назад. И тогда я почувствовал, что весь страх и подобные ему эмоции во мне испарились, а вместо них пришло нечто другое. Это чувство я никак не могу описать словами. Оно, как огонь, горело в моей груди и придавало уверенности, а также, что самое страшное, желание расправиться с до ужаса напуганным моим видом Вовой. С его лица слетел тот хищный оскал, который ранее так сильно пугал меня. От него и след простыл. Его заменила гримаса ужаса. И с каждым моим шагом она становилась всё ярче и ярче.
Крунову не было, куда бежать. Позади него костер, а я, в случае чего, мог просто застрелить его. Всё дошло до того, что я подошёл к нему на расстоянии вытянутой руки. Огонь в моей груди становился только сильнее. Складывалось ощущение, что ещё немного и он спалит меня изнутри, все мои внутренности, оставив одну пустоту. Я начал бояться этого. С каждым мгновением его градус нарастал.
– Встань, – я спокойно приказал Крунову. Тот на момент замешкался, но, увидев, как я прижал палец к спусковому крючку, резво поднялся и встал передо мной. Дуло револьвера всё ещё было направлено прямо на него. – Что тебя сподвигло это сделать?
– А-а-а? Ты о чем, Саш? Всё ведь хорошо, – он начал корчить дурачка.
– Мне повторить?
Слон быстро понял мой намёк и стал активно искать оправдания.
– Я... я-я не знаю. Он ведь... – указал он в сторону Егора и хотел продолжить. Я не дал ему это сделать и засунул ствол ему в рот.
Крунов завизжал. Он встал на колени и закономерно начал неразборчиво умолять меня, чтобы я пощадил и не убивал его. Вместе с этим за спиной я услышал голос оклемавшегося за это время Лёши:
– Саш, не надо, – он начал приближаться ко мне. Расстояние было не большое, всего четыре метра.
– Стой! Не приближайся, – я приказал не оборачиваясь. Друг послушался и остановился.
– Ты же понимаешь, что не сможешь это перенести? Убийства – это не твоё дело. Прислушайся к своему сердцу. Что оно говорит?
Лёша говорил довольно тихо, но я отчетливо слышал каждое его слово. И я задумался, словно реально попытался прислушаться к органу. Но на деле же я ответил так, как есть:
– Оно говорит, чтобы я убил его.
И в следующий момент раздался грохот выстрела. Пуля рванула из ствола револьвера и, пройдя через череп, пронзила мозг парня. Его тело обмякло и свалилось в огонь, поглотивший сначала его одежду, а затем и тело. Птицы, спавшие ранее на ветках деревьев, внезапно проснулись и взлетели, вызывая характерный шум. Все, кто находился на этой поляне, тоже замолкли. Их взгляды были прикованы ко мне, к моему лицу. Оно выражало... Ничего? Я чётко чувствовал, что на нём не было ни капли эмоций. И тот огонь, поедавший меня изнутри, также исчез, оставив за собой... тоже ничего. Но это "ничего" тешило меня.
– Не могу повер... – я услышал чей-то голос. Но он был прерван на полуслове, ведь прозвучал ещё один звук выстрела, ещё, ещё... Я всадил все пули, что оставались в барабане револьвера.
Ещё долгое время ко мне никто так и не осмеивался подойти. Всем было страшно шевельнулся с места.
Первым очнулся Лёша. Он подошёл и по-братски обнял меня за плечи. Он, как и я, смотрел в пустоту, а вместе с нами и другие...
***
Вот он, конец. И даже счастливый, ведь меня не стали выдвигать виновным. Вместо этого ребята согласились помочь и выдвинули свою версию, аля мы спали в палатке, потом услышали выстрелы, а когда проснулись, увидели мертвого Вову, сгорающего в костре и услышали шорох убегающего убийцы. Одежду, на которой были следы пороха, я спалил в том же костре. Револьвер тоже отмыли и приказали закопать в глуши доверенному человеку.
Я им благодарен по сей день, ведь смог прожить свою оставшуюся жизнь в спокойствии, не боясь преследований. Однако они, прекрасно осознавая это, спасли истинного убийцу. Я, своими руками, убил Вову. И ладно, если бы я выстрелил один раз, а после утопился в слезах от содеянного. Но нет, на моём лицо не было ни грамма каких-либо эмоций. Я прекрасно ощущал это, а слова Алёши после некоторое время лишь подтвердили мои мысли на этот счёт.
Хм. Даже так он от меня не отвернулся... И почему? Что хорошего я сделал? В том, что я без лишних на то эмоций убил человека? И этого мне было мало. Я выстрелил ещё четыре раза. Я испустил всё, что бушевало у меня внутри, что годами копилось у меня внутри... Вся та обида, пролитое в детстве море слёз, ненависть к окружающим... Всё это вышло меня без следа. Я словно всю жизнь ждал этого момента! Чтобы опустошить себя и наполнить вновь...
"Теперь всё ясно, – в моей голове мелькнула мысль. – Ясно, почему я был избран тобой, Якахоро. Именно это тебе и понравилось... А я-то думал, голову ломал, какова этому причина. А всё оказалось так банально просто...".
Из моих уст невольно вырвался тихий смешок, больше напоминающий смех злодея. Я попытался его подавить, но безрезультатно. Мне наконец-то открылись сразу два ответа, которые не давали мне покоя два года, проведённые в этом мире. И если тогда, в родном мире, я пытался забыться и не вспоминать события того злополучного дня, то здесь я серьёзно взялся за голову. И теперь ответы передо мной...
Я настолько погрузился в воспоминания, что забыл, где и с кем сейчас нахожусь. А находился я в том же баре, за столиком. Напротив меня всё ещё сидит толстяк. Только сейчас он выглядит более напряжённо. чем это было раньше.
– Молодой человек, с вами всё в порядке? – он протянул своё туловище над столом и всмотрелся в мои глаза.
Я же, в свою очередь, окончательно пришёл в норму и удивлённо похлопал глазами, словно сам не понял, что только что произошло.
– Что, простите? – спросил я у лысого магната, предварительно оглянувшись по сторонам. Охранники стоят там же, за моей спиной, как статуи. – Извините... Просто меня резко нахлынули воспоминания. Это у меня впервые.
– Что ж, – вздохнул пухляш, после чего плюхнулся на заднюю точку, приняв своё изначальное положение. – В этом случае мы можем возобновить разговор?
– Да, – я уверенно кивнул словам собеседника.
Вдруг послышался звук открывающейся, скрипучей двери. Повернув в том направлении голову, я обнаружил вышедшего из кухни официанта. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Лоб весь мокрый, и явно не от пара. Будто корова языком по нему прошлась.
В этот же момент он обнаружил около меня своего хозяина и охранников. Те пристально сверлили взглядом мужичка, из-за чего тот за мгновение застыл, но, также уловив мой взгляд, он всё таки шевельнулся и походкой краба дошёл до меня и положил на стол мой заказ.
– В-вот ваш заказ, – произнёс официант, трусливо метая взгляды на охранников.
– Спасибо. Мне больше ничего не нужно. Иди! – махнул я рукой, после чего мужичок рванул в свою коморку, где следом и закрылся. – Я вам не буду мешать? – на этот раз обратился я к более важному человеку, сидящему передо мной.