ерестала, а здесь навалилась снова…
Когда я проснулась, я с сожалением вспомнила, что я не в Пхеньяне. Вчера Донал повел меня на ужин с каким-то своим китайским партнером по бизнесу. Не видя Китая, я очень высоко оценивала выбранный им курс «нэпа» – в особенности сравнивая этот курс на развитие местной индустрии с катастрофическим для России курсом «отца отечественной демократии» Ельцина и его «флибустьеров», уничтоживших как отечественную промышленность, так и отечественное сельское хозяйство на корню.
Да, игра с капитализмом не без опасностей, думала я, да, необходимо поддерживать баланс, да, необходимо, чтобы партия сохраняла контроль над процессом, и чтобы государство участвовало в распределении новосозданного благосостояния – хотя бы до такой степени, чтобы ни один из граждан страны не боялся за свой завтрашний день (раз уж, в угоду развитию экономики с использованием капиталистических методов и стимулов, невозможно пока обеспечить такое положение вещей, когда будут созданы условия не только для элементарного выживания, но и для развития личности КАЖДОГО человека)… Но то, что я увидела тут, заставило меня усомниться в социалистических перспективах этого пути. А если мощное развитие страны идет в таком направлении, что в ней и через 20 лет будут многочисленные нищие наряду с «хозяевами жизни», нагло паркующимися на тротуаре возле банка, ну точно, как у нас в России!- то экономическое развитие теряет почти всякий смысл и, уж в любом случае, свою какую бы то ни было привлекательность.
Менее экономически развитые, чем. Китай Венесуэла и Куба за короткий исторический отрезок времени смогли обеспечить для своего населения важнейшие основные его права: ликвидировали неграмотность, сделали возможным бесплатное образование и медицинское обслуживание, широкими темпами ведут социальное строительство… В Китае начальное образование только недавно стало бесплатным (интересно, что же это был за социализм такой, при котором родителям надо было платить за то, чтобы их дети элементарно научились читать и писать?), в центре столицы по-прежнему сохраняются трущобы на уровне какой-нибудь африканской страны, – хотя тут же рядом днем и ночью идет стоительство гигантских небоскребов под банки и конторы западных корпораций и как грибы растут вокруг «МакДональдсы». Единственное, насколько я успела понять, что сделали за это время для жителей данных трущоб – это асфальт на улицах и постройка общественных туалетов чуть ли не на каждом углу (запах из которых сильно напомнил мне общественные туалеты российские, хотя вообще-то китайцы очень чистоплотные люди, и улицы даже в трущобах Пекина выглядят чище, чем, многие центральные улицы в российских городах).
Эти общественные туалеты Донал, большой поклонник и знаток Китая, показывал нам с такой гордостью, словно перед нами было главное достижение китайской новой экономической политики. Дело в том, что раньше в трущобах этих вообще не было туалетов, а теперь ими могут пользоваться местные жители (не знаю, правда, бесплатно или нет!). Как раз пока он это нам рассказывал, из подворотни выбежал маленький симпатичный полуголый мальчуган лет 3 и тут же начал справлять малую нужду прямо в нашем направлении. Донал сделал вид, что этого не заметил…
Да, конечно, туалеты – дело важное, особенно в условиях такого жаркого и влажного климата, где легко распространяются всякого рода инфекции. Но я сама выросла в СССР в 70-е годы в квартале, где не было общественных туалетов и водопровода, и, представив себе, что я и мои родные должны бы были пользоваться одним сортиром с соседской тетей Нюрой благодаря заботе властей, я как-то не особенно оценила данное достижение.
Квартал, в котором находился наш отель, казалось, находился в перманентном состоянии России времен Ельцина: люди, одетые во что попало, продают все, что можно продать. Даже набор барахла был совершенно тот же. Я не увидела в Пекине ничего, что хотелось бы приобрести на память о своеобразности этой страны – весь тот же хлам продается в российских «супермаркетах» и на рынках в моем родном городе. Китайцы славятся своим трудолюбием – а я увидела множество слоняющихся и сидящих по стенам возле домов ничем не занятых людей (в чем, конечно, не их вина: видимо, просто для «процветающей экономики» они оказались лишними). Если честно, то на Кубе такое можно увидеть только в социально неблагополучной старой Гаване, да и то во все уменьшающейся степени.
Другое различие с Кубой – бережное отношение кубинцев к электроэнергии и расточительное отношение к ней в Китае. Да, это замечательно, что почти у каждого даже в трущобах есть кондиционер (по здешнему климату это не роскошь, а необходимость), но когда кондиционеры работают в отелях весь день даже в пустых номерах… Не могу себе такого представить на Кубе, где местный персонал бережно бы выключил их.
Даже Донал, несмотря на все свое восторженное отношение к китайским реформам, был вынужден признать, что за последнее время китайцы «испортились»: стали пытаться обманывать, на улицах стало появляться небезопасно…
– Раньше, бывало, в отеле выбросишь пустую батарейку, а тебе ее приносят обратно: а вдруг ты это сделал по ошибке? А сейчас пытаются тебе всучить двойной счет… В КНДР такого пока нет, там люди по-прежнему очень честные.
К слову, о КНДР. За ужином его друг-бизнесмен, прекрасно говорящий по-французски, узнав о том, откуда я приехала в Пекин, презрительно скривил физиономию:
– Вы хотя бы были готовы умственно к тому, что Вы там увидели? Этот совершенно извращенный менталитет… очень бедная страна…Китай таким был, наверно, в 50-е годы. Мы хотели поставить им электроэнергию, но у них даже нет технических возможностей, чтобы ее принять – ни современных сетей передач, ни проводов… Каждому жителю полагается два приличных костюма, чтобы выходить в них на улицу. Я горячо поддерживаю проводимые у нас реформы – посмотрите, что они дали нашим детям!
Я посмотрела. За окно, на улицу, на которую уже спускался теплый вечер – и увидела укладывающихся на ночлег на тротуаре бездомных… Правда, пока не в таких количествах, как у роттердамского центрального вокзала в «высокоразвитой» Голландии, но на которых проходящим мимо молодым людям (тем самым детям, о которых он вел речь) было совершенно по-западному, «по-цивилизованному» глубоко наплевать… Они спешили – в дискотеки, из которых гремела местная полузападная попса, к столикам ресторанов, где подают жирные тушки насильно откормленных уток…
Стоило ли только ради этого проводить реформы?
Я еще раз хорошенько оглянулась вокруг – и не увидела ничего, от чего стало бы приятно на душе. Гигантские уродливые небоскребы, портящие пейзаж, не сходящий с улиц смог, новые «хозяева жизни», выглядящие как очень бедные люди, которые «наконец-то дорвались» до того, чтобы «жить на полную катушку»…
В атмосфере не было человеческого, гуманистского тепла, как на Кубе. Люди были слишком заняты для этого «бизнесом». Два мира существовали здесь параллельно и независимо друг от друга: мир стремящихся поскорее набить за щеки жареную утку, откормленную насильно и мир стремящихся выжить на задворках облагодетельствованных общественными туалетами…
На Кубу мне до сих пор хочется вернуться. Она – как глоток свежего воздуха. Из Китая мне в первый же день захотелось поскорее уехать и больше не возвращаться.
– Подожди, к нему надо немного привыкнуть! – сказал мне Донал.
Но я не была уверена в том, что мне хочется к увиденному привыкать. При всем моем глубоком уважении к трудолюбивым, вежливым китайцам, мне стало их ужасно жалко. И жалость эта росла с каждой минутой, как на дрожжах.
– А в бедной КНДР есть бездомные? – спросила я своего высокомерного китайского собеседника. Он сделал вид, что не расслышал моего вопроса за шумом строительных площадок «нового Китая»…
Хотя конечно, возможно, что в стране с таким гигантским населением и такой нелегкой историей уже просто прокормить людей – это почти подвиг. Не мне об этом судить. Ведь мы, дети 70-х, избалованные расцветом социалистического общества в СССР, многое привыкли считать само собой разумеющимся как воздух, и поэтому не ценить,- пока не столкнулись с реальностью «свободного рынка» и «общечеловеческих ценностей».
Я искренне пыталась понять происходящее в этой стране сейчас, но вероятно, слишком мало для этого о ней знала. Просто не лежала у меня душа к увиденному. И услышанному тоже.
… Иногда кажется, что все происходящее в реальности – это бред. Это я уже не про Китай, конечно, а про сегодняшнее тупиковое развитие человечества.
Посмотрите на нынешних наших с вами соотечественников. Не могут же нормальные, разумные вчера еще люди смотреть на свою собственную историю, на то, чем надо гордиться, через вражеские очки? Не могут же они всерьез верить, что уродливое отражение в кривом зеркале в комнате смеха- это то, как они сами действительно выглядят? А если действительно верят, то не отсюда ли и все их болезненные комплексы перед Великим Октябрем?
Не так давно в Бельгии проходила выставка о нашей стране, подготовленная нашими же людьми – под названием «Европалия». Посетивший ее мой знакомый бельгиец был в шоке:
– В программке «Европалии» написано, что цари Романовы дали России «мир, процветание и благополучие». В действительности до революции 1917 года царская Россия была самой отсталой, самой варварской страной в Европе. Средняя продожительность жизни русского человека была 32 года, и большинство не умело ни читать, ни писать. Коммунизм осуществил экономическое чудо. В 30е годы промышленный рост составлял в среднем 16,5 % ежегодно. В 1930 году у колхозов было лишь 25.000 тракторов, а в 1941 – уже 684.000. На данной экономической основе была осуществлена и социальная революция. СССР стал первой в мире страной, где рабочим был предоставлен 8-часовой рабочий день, гарантировано бесплатное образование и здравоохранение, а также право на отдых. В 1931 году были закрыты биржи труда, потому что работы хватало всему населению. В деревнях повсюду строились школы…