Но в дверь уже стучали.
– Мне пора, Женя, – прошептал Ри Ран, отрывая свои губы от моих.- Но я скоро вернусь, скорей, чем ты думаешь… «Не плачь, девчонка»! Да, а мама с ребятами и с Лизой уже ждут тебя в порту.
Уже на ходу к двери Ри Ран обернулся:
– Помнишь, Женя, ты говорила, что знаешь амхарский язык? А я хорошо владею китайским… Что скажешь? Разве не полезная получается комбинация? «Самая лучшая песня не спета» …
– И самая лучшая девушка где-то? – вырвалось у меня.
– Нет, зачем же? Где самая лучшая девушка, уже знаю! – и он залихватски мне подмигнул.- Больше не надо искать.
Хлопнула дверь. И в этот момент меня пронзило озарение: как же это я раньше так глупо боялась, что мы с Ри Раном не найдем общего языка из-за различия наших культур, не понимая, насколько он близок мне, моим идеалам и моему образу жизни, несмотря на все эти культурные различия? Да, мы не одной крови, он и я, но мы – одной идеологии. Одних убеждений. А это настолько важнее.
Все дело в том, что Ри Ран – просто наш! Социалистический. Только Juche edition. И он тоже это знает, и именно поэтому он не убежит за перевал. Потому что понимает, что я совершила ошибку. И он достаточно мудр, чтобы меня простить. Тут уж у меня подступил к горлу такой ком, что…
А Ойшин… Ну что же… Ойшин – отважный и многострадальный инопланетянин, похищенный с его родной жестокой планеты капитаном звездолета Женей Калашниковой и привезенный ею на ее родную планету Sovietica. Сможет ли он дышать нашим, земным кислородом? Понравится ли ему в Корее? Кто знает… Коренные белфастцы ужасно тоскуют по своему городу даже в Дублине.
… Ойшин тем временем все спал. Во сне у него было детское, открытое, безмятежное лицо. Наверно, таким оно было у него до ареста. Когда он еще был самим собой. Я осторожно погладила его по волосам. Он улыбнулся во сне как Чеширский Кот (боже упаси, если он узнает, что я сравнила его с английским котом!) и перевернулся на другой бок.
Никому больше не дам тебя в обиду, дорогой ты мой товарищ! Что бы ни случилось дальше – никому, никогда. Сделаю все, чтобы ты был счастлив. Так же, как счастлива я.
А вдали уже виднелся зеленый берег. Берег, где меня ждут. Берег, где не вянут цветы революции.
Жизнь только начинается!
Борьба только начинается…
Необходимое послесловие
Ну вот, книга и подошла к концу… А мне самой все еще трудно в это поверить, и я с удивлением ощущаю, как мне жалко расставаться с ее героями. Я так привыкла к ним за эти месяцы, так с ними сроднилась, что они стали неотъемлемой частью моей жизни.
Честно говоря, я не думала, что мне придется писать к своей трилогии послесловие: мне казалось, что все говорит само за себя. Но после некоторых отзывов, полученных от читателей я поняла, что некоторые пояснения будут все-таки необходимы.
Многие читатели автоматически отождествляют меня с главной героиней. Должна буду их разочаровать. Мои герои- в такой же степени реальные люди, как, например, герои толстовской «Войны и мира» или Шерлок Холмс у Конан-Дойля.
В таких местах в наше время обычно приводят дисклеймер. Мол, я не я, и лошадь не моя. Ну что же, мы тоже можем отдать дань этой моде: все персонажи и события – выдумка чистой воды. Кроме советской действительности! И, увы, действительности капиталистической… Любые совпадения с реальностью и любые похожести на реально существующих людей – чистая случайность, и наше вам с кисточкой. А если кому-нибудь все-таки покажется, что в этой книге описан именно он, то на это можно ответить народной поговоркой: «Когда кажется, креститься надо!» J
Когда-нибудь я напишу отдельный рассказ о том, в каких нелегких условиях создавалась эта книга. Могу с достаточной уверенностью сказать только, что многие из «модных» писатели в подобных условиях опустили бы руки. Первоначально я планировала завершить работу за 6 месяцев, но она растянулась почти на год. Однако помимо моей воли в работе бывали большие перерывы; иногда даже казалось, что я не найду в себе сил – физических и эмоциональных – ее завершить. И вот в такие-то моменты я, подобно своей героине, вспоминала, что я – советский человек, и снова бралась за перо…
Сейчас, когда работа закончена, я чувствую себя так, что, кажется, могла бы проспать целую неделю. Но спать некогда – надо вносить коррективы и обрабатывать уже готовый теперь материал!
Если отбросить бытовую сторону и перейти к творческой, то одной из самых трудных вещей в процессе работы над книгой для меня было то, как написать целомудренно о грязных вещах, которые, увы, тоже существуют, и мы сталкиваемся с ними по жизни, и никуда от этого не деться… Надеюсь, что мне удалось это сделать с достаточным тактом, потому что советскому человеку любая «чернуха», которая под маской «свободы самовыражения» так сейчас отовсюду и прет, глубоко отвратительна. В то же время совсем не писать об подобных вещах, делать вид, что этого не существует означало бы отказаться от борьбы с разного рода мерзостью.
По ходу написания книги я получала от своих читателей различные советы, за которые я всем им очень благодарна. Все-таки мы по-прежнему остаемся «страной Советов» – и я совсем не вкладываю в эти слова какой бы то ни было негативный смысл. Могу даже открыть секрет, что читательские советы повлияли на то, чем именно моя книга кончается.
Советы были самые разные: и насчет того, о чем я, по мнению читателей, должна или не должна была писать, и о том, как, по их мнению, должны или не должны были поступать герои. Не скрою, мне было приятно, что некоторые из читателей так близко к сердцу восприняли судьбу героини, что даже давали советы насчет того, как лучше устроить ее личную жизнь, чтобы «не вызывать бешеных атак обывателей» (хотя, по-моему, ясно, что таких, как моя героиня, атаки обывателей волнуют меньше всего). Был даже случай, когда один из читателей совершенно искренне воспринял заключительную часть трилогии буквально и стал укорять меня в том, что я «могу выдать подпольную работу и подпольщиков-интернационлистов в лапы империалистических спецслужб». Я сочла большим комплиментом для себя как писателя то, что этот читатель безоговорочно поверил в написанное.
Раздавалась, конечно, и критика – например, по поводу того, что в повести употребляется слишком много иностранных слов и выражений, хотя я постаралась приводить их в подлиннике и с пояснениями в ссылках, а не в виде «новорусских» неологизмов на коверканной кириллице. Дело в том, что когда человек долгое время живет в другой языковой среде, очень сложно сохранить связь со своим родным языком в первозданно чистом виде: со временем начинаешь даже думать и видеть сны на разных языках, и вовсе не оттого, что «выпендриваешься» или потому, что тебе так хочется. Это всего лишь будни жизни вдали от Родины. Моя героиня живет в эмиграции, и мне казалось естественным подобную деталь отразить, хотя после читательских комментариев я стала осторожнее употреблять этот прием.
Были и обвинения в том, что «описание помощи кому-то там в Венесуэле никого в России не вдохновит» (надеюсь, что это не так; ведь дело не в Венесуэле как таковой, а в верности своим идеалам, куда бы тебя ни забросила судьба!), и в «международной бомжовости» героев (не иначе, как это новая российская действительность научила у нас коммунистов с таким социально-дарвинистским презрением и ненавистью относиться к бездомным людям! А ведь в таком случае и Че Гевару, и других интернационалистов можно было бы назвать «международными бомжами»), и даже такой сомнительный для меня комплимент как сравнение моей повести с… «Архипелагом ГУЛАГ» – только с приставкой «анти-«. Опять-таки, хочется надеяться, что моя книга ничем не похожа на данный опус, пусть даже и с противоположным знаком. А в целом – «хоть горшком назови, только в печку не ставь!»
Многие из тех, кто помнит жизнь в СССР, радостно отреагировал на воспоминания о нем, но хотел бы видеть в этой книге только лишь их – воспоминания о нашей незабываемой стране.
Да, очень важно рассказать правду о жизни в СССР нашим молодым людям, которые уже фактически ничего об этой жизни по-настоящему не знают и судят о ней по фильмам вроде пресловутых «Сволочей» и по пасквилям различных бумагомарателей-получателей грантов и международных (читай – империалистических) премий. Важно рассказать о советской действительности и нашим зарубежным друзьям, многие из которых, даже при всей их симпатии к СССР и социализму, все-таки ничего толком о нашей повседневной жизни в то время не знают. Очень важным считаю я и рассказ без прикрас о жизни в тех странах, на которые у нас еще по-прежнему по привычке многие смотрят снизу вверх, считая их какими-то особо цивилизованными. И еще хочу подчеркнуть, что несмотря на обилие в книге героев самых различных национальностей, предназначена она прежде всего отечественному читателю – в широком, советском смысле слова «отечественный».
Но все-таки эта книга – больше, чем только воспоминания об СССР или критика «тлетворного влияния Запада». И я сейчас попытаюсь объяснить, почему. Потому, что ностальгических мемуаров об СССР, наверное, уже теперь хватает, а вот книг, которые звали бы на борьбу с окружающим злом, очень мало. Книга эта призвана дать читателю надежду и вдохновить его именно на сопротивление, а не только на воспоминания. Ведь, как говорят мои корейские друзья, «перо может пронзить сердце врага, когда его не смогла пронзить пуля».
Так о чем же все-таки эта книга?
Она – о верности своим идеалам, о том, как не сдаваться, когда все вокруг кажется безнадежным, как оставаться самим собой при любых условиях, как найти место в жизни, в которой, казалось бы, уже давно нет места не только подвигам, а вообще даже любым неэгоистичным, не направленным на «заколачивание бабок» любой ценой поступкам. О том, что в жизни наступают моменты, когда нельзя «оставаться нейтральным»; о том, что «нейтральности» в мире по-настоящему нет, этим красивым словом прикрываются равнодушие, эгоизм и безразличие.