– Вам-то как удалось спастись от наказания, Борис Борисыч?
– А я дюже хитрый и увёртливый…
– Ладно! С вами всё понятно. Так что, Егор Васильевич, книгу-то удалось опубликовать? Я бы почитала…
– Видите ли, Ольга, с тех пор я размещаю свои книги только в интернет-магазине «Амазон». Цена в среднем десять долларов плюс около тридцати долларов за доставку из США…
Шум в зале.
– …Но для вас у меня найдётся экземпляр из собственных запасов.
– Егор Васильевич! Теперь вы всегда желанный гость на нашем шоу.
– И на том спасибо! Но я хочу вот на что обратить внимание. В московских издательствах фактически существует цензура, а за океаном готовы публиковать всё подряд. Как вам это нравится?
– Ага! Наконец-то прозрел! А то ведь высмеивал не только оппозицию, но даже поднял руку на святое – на внешнюю политику Соединённых Штатов!
– Грег! Так вы читали его книги?
– Имел неудовольствие. Приятель из Нью-Йорка прислал.
– И что?
– Да разве можно подвергать сомнению право великой страны на мировое лидерство?
– Грег, успокойтесь! Мы не будем подвергать, мы просто знаем, что такого права нет в природе. А если появится, так это будет диктатура.
– Диктатура здесь, у вас!
– Вот вернётся завтра наш диктатор, уж он покажет вам! А я прошу не отвлекаться от темы нашей увлекательной беседы.
– Ольга, позвольте мне!
– Пожалуйста, Сергей Александрович!
– Вы знаете, я ведь тоже книги и статьи пишу, и никогда никаких проблем с публикацией не возникало.
Хохот в зале.
– Сергей Александрович, дорогой, ну вы и насмешили! Это что же должно произойти, чтобы журналиста из кремлёвского пула отказывались публиковать?
– А кто сможет помешать теперь Суркову? – парировал Сергей Александрович.
– Речь не обо мне! – пояснил Егор. – Речь о тех неизвестных никому писателях, которые ходят по издательствам и всюду получают категорический отлуп.
– Но есть же интернет, в конце концов!
– Во-первых, Ольга, каждому автору хочется подержать в руках собственную книгу, изданную приличным тиражом, причём нужна ещё и реклама, иначе никто не станет читать неизвестного автора. Вы же понимаете, что вкусы нашей публики испорчены примитивным чтивом. Вот и Андрей Ноткин вроде бы предпочитает книги про Гарри Портера.
– Не обижайте моего Андрея! Ему и так досталось.
– Больше не буду! А что касается интернета, там публикуется столько всякого, пардон, дерьма, что найти стоящую книгу просто нереально.
– Что вы предлагаете?
– Это не я, это президент предложил мне искать талантливых писателей и обеспечить им возможность публикации.
– Мне Егор Васильевич уже обещал!
– Не сомневаюсь! Вы же, Александр Прокопьич, приставучи как репей, своего всегда добьётесь.
– Ольга, я никому гарантий не давал, – снова сделал уточнение Егор. – Сначала почитаю, что он пишет… А вдруг что-то похлеще матерщины!
– Сочувствую вам, Егор Васильевич. Но как же вы заставите издательства подчиниться вашей воле? Опять возникает призрак всё того же всемогущего, страшного Главлита.
– Никто давить на издателей не будет. Но если они последуют нашим рекомендациям, тогда мы окажем им содействие. Во-первых, государство возьмёт на себя расходы по рекламе этих книг. Во-вторых, возможны кое-какие налоговые послабления для издательств.
– Разумно! Максим Андреевич, что вы на это скажете? Возьмётся ли ваш издательский дом за это дело?
– Почему бы нет? Во всяком случае, можно попробовать, а там видно будет. Впрочем, это мнение рядового журналиста, а решение принимает собрание акционеров.
– Ну что ж, издатели проигнорировали наше ток-шоу, зато пришла главный редактор того самого издательства, где поначалу печатали книги Егора Васильевича Суркова. Дарья Олеговна! Так это вы ахали и охали?
– На счёт аханья вы правы. Когда прочитала рукопись первой книги Егора Васильевича, так и сказала себе: «Это мой автор!» Даже редактирование его текстов решила никому не доверять. Впрочем, у него весьма своеобразный стиль, так что редактировать не надо, только небольшая корректорская правка.
– Но ведь охали, когда прочитали рукопись про Быкова?
– Да нет, я быстро нашла выход из этой ситуации. Готова была удалить свою фамилию из выходных данных.
– А почему владелец вашего издательства так упёрся?
– Ну вы же понимаете, в частном издательстве он царь и бог. Признаюсь, я так и не поняла, в чём настоящая причина.
– Если позволите, я поясню.
– Прошу вас, Егор Васильевич!
– По одной из версий владелец издательства вместе с Димой Быковым в детский садик ходил, а по другой – не хотел рекламировать чужого автора.
– Это так, Дарья Олеговна?
– Могу только сказать, что Дима сотрудничал с другими издательствами, а с нашим никогда…
– Дипломатично! А как считаете, будет толк от проекта, который намерен реализовать Егор Васильевич?
– По своему опыту знаю, что талантливых писателей, таких, как он, в наше время совсем немного.
– И куда все подевались?
Никонова снова прорвало:
– Литература скоро дуба даст!
– А как же вы, Александр Прокопьич?
– На мой век кое-что останется. Я ведь заранее в научпоп ушёл, науку-то пока ещё никто не отменял. И не отменят!
– А вот я думаю, что литературу вытеснит вульгарное чтиво. Останутся только Донцова, Пелевин и немного Акунина с его Фандориным.
– Не знала, что вы такой закоренелый пессимист, Николай Викторович!
– Что поделаешь? Се ля ви, как говорят французы.
– Ну что ж, пора подводить итог. Судя по всему, Главлита не будет, ну а Егору Васильевичу пожелаем удачи в его трудной миссии.
– Спасибо! Я постараюсь вас не подвести. О результатах расскажем на нашем сайте egor.surkov.ru.
А сам подумал: «Если бы всё было так просто, тогда можно и без этого ток-шоу обойтись».
Глава 33. Июльские хлопоты
Егор оказался прав – его участие в ток-шоу сработало, однако случилось то, чего он никак не ожидал. В течение следующего дня в адрес его офиса поступило около тысячи электронных писем, а в нагрузку к ним – романы, баллады, трактаты по истории Руси, труды, посвящённые исследованию НЛО, гипотезам возникновения Вселенной и способам переустройства общества, не считая сборников кроссвордов и других загадок для изощрённого ума. Пришлось дать на сайте объявление, что присылать можно только художественную прозу, но было уже поздно. На Егора и Катю обрушился шквал, Ниагарский водопад! В результате оказалась полностью забита память компьютера, а совет директоров Mail.ru Group в категоричной форме потребовал оплатить расходы по обслуживанию сервера, который периодически выходил из строя из-за огромного количества писем с мегабайтными приложениями, которые были адресованы Егору.
Увеличивать штат сотрудников было бесполезно – присылали всё, что отвергнуто издательствами, журналами, газетами, интернет-ресурсами. Причём письма шли даже из самых отдалённых уголков страны – с Чукотки и с Балтийской косы. Несколько сообщений пришло из воинской части, размещённой на Новой Земле, но ещё больше – с кораблей, бороздивших просторы Мирового океана. К счастью, какой-то добрый человек догадался запретить использование интернета на воздушных судах, иначе пассажиры, скучающие во время длительного перелёта, завалили бы Егора рассказами о своих дорожных впечатлениях и жалобами на отсутствие в меню «Аэрофлота» горячительных напитков.
Перед Егором встал вопрос: «Быть или не быть?» На лавры Гамлета он не претендовал, а тем более не пытался заимствовать мысли у Шекспира, однако необходимо было что-то срочно предпринять. Для начала он закрыл свой почтовый ящик на mail.ru, запер дверь офиса на ключ и вместе с Катей отправился на прогулку по Москве. Катя против этого мероприятия не возражала.
Егору и прежде приходили в голову интересные мысли буквально на ходу, однако в этом случае требовалось нечто большее – что-то вроде мозгового штурма. Конечно, Катя не обладала опытом решения «нерешаемых» задач, но уже успела доказать, что интуицию и здравомыслие вполне можно отнести к её достоинствам.
– Итак, что же мы имеем?
– Тупик! – Катя была весьма категорична.
– Да! Похоже, доверие президента мы не оправдали. Но знаете, Катя, чем труднее задача, тем сильнее у меня желание найти её решение. Давайте прикинем варианты, пусть самые нереальные, на первый взгляд.
– Ну-у, в идеале неплохо было бы иметь компьютерную программу, которая оценивала бы художественную ценность произведения.
– По каким признакам?
– Например, разнообразие используемых слов. Если в романе используется менее тридцати тысяч корней, он автоматически отправляется в корзину.
– Что ж, это вполне осуществимо, но явно недостаточно. Я бы для начала предложил отсеивать плагиат, такие программы существуют и у нас, и за рубежом. Есть ещё программа "Лингвоанализатор", которая определяет возможного писателя, опираясь на базу данных, содержащую множество авторских текстов. У нас такая база частично уже есть – только придётся добавить тексты признанных писателей, – Егор тяжело вздохнул, представив себе объём информации, который придётся анализировать компьютеру, и продолжал: – Однако дело в том, что никакой компьютер не сможет оценить, насколько интересен сюжет, насколько оригинальны мысли, высказанные автором. Нет, это тупиковый путь.
Несколько минут шли молча, каждый перебирал в уме возможные варианты решения проблемы. Но вот внезапно Катя остановилась и произнесла загадочную фразу:
– А что если эту работу доверить самим авторам?
– То есть? – только и смог произнести Егор, потому что ничего не понял.
– Допустим, мы отправляем автору несколько произведений других авторов. Он должен их прочитать и выставить оценки по пятибалльной шкале. Если оценка какого-то романа совпадает со средним баллом, который выставили другие авторы, привлечённые в эксперты, тогда… – тут Катя запнулась, но Егор подхватил её идею.