– Мне этот вариант тоже нравится, – согласился Егор. – На свежем воздухе и думается лучше. А подвести итоги спора можно в студии.
Ольга задумалась.
– Вы понимаете, диалог на городской улице это технически куда сложнее. Надо выставлять охрану, чтобы никто не помешал. Так что может в копеечку влететь.
– Однако всё равно не обойтись без натурных съёмок. С именем княгини и её родных связаны и Чистый переулок, и Никитский бульвар, и Сивцев Вражек. Я уж не говорю про Петербург и про Шаблыкино.
– Ну вы и замахнулись! Это тут при чём?
– Вот прочитаете мою книгу и всё поймёте.
– Обязательно почитаю! А пока сами расскажите… Я должна прикинуть, что и как. Времени осталось немного, надо торопиться.
– Ну что ж, приступим!
Егор достал с полки несколько книг, включил компьютер, где можно было посмотреть фотографии в приличном разрешении, и началась работа.
Часа через два, когда успели уже многое обговорить, Ольге позвонили по мобильнику.
– Марк! Что случилось? … Я работаю… Обсуждаем формат новой передачи… Нет, не в Останкино… Ну что за ерунда тебе приходит в голову! … Если хочешь, приезжай! Егор, вы не против?
– Да ради бога! Всегда рад дорогим гостям.
Ольга объяснила мужу, как доехать, и, повесив трубку, вздохнула с явным облегчением:
– Вы извините! Он у меня очень уж ревнивый.
– Могу его понять.
– Егор! – вскинулась Ольга, смерив Егора надменным взглядом. – Я вроде бы не давала повода подозревать себя в чём-то недостойном!
– Да нет, речь не о том. Но по себе знаю, что быть мужем красивой женщины это мука! Всё время думаешь о том, как бы её не потерять…
– Прощены! – Ольга улыбнулась. – Ладно, не будем отвлекаться на пустяки…
А через четверть часа примчался Марк. С удивлением посмотрел на журнальный столик, где были разложены книги, заглянул на кухню, скользнул взглядом по картинам и, видимо вполне удовлетворённый, сел на диван и только тогда представился:
– Марк, муж этой непоседливой дамы.
– Ты быстро, мы еле успели бутылки со стола убрать.
– Во-первых, дорогая, у меня мигалка! А во-вторых, про бутылки ты не ври, я запах спиртного за километр чувствую. Кстати, почему бы не налить?
– Бедняга! Переволновался…
Судя по всему, Ольге нравилось и то, что муж её ревновал, и то, что готов мчаться через всю Москву, чтобы убедиться в её верности супружескому долгу.
Что ж, Егор достал из бара выпивку, причём делал это без особого восторга. Увы, не те уже времена, чтобы пьянствовать в компании очаровательных девиц, заранее зная, что и тебе самому что-нибудь обломится.
После второй рюмки у Марка развязался язык, хотя похоже, что и в трезвом состоянии он был весьма словоохотлив.
– Кстати, а откуда у тебя мигалка? – спросила Ольга.
– Так я машину Кости Докутовича на время взял. Ему сейчас не до поездок – сидит, дрожит, как осиновый лист, и ждёт, когда за ним придут…
– Что такое? – испуганно вскрикнула Ольга и оглянулась на входную дверь, словно ожидая, что вот она откроется, и кто-то войдёт, чтобы арестовать заодно и её мужа.
– Да нет, я не то хотел сказать, – тут же нашёлся Марк. – Ты же знаешь, скоро президент назначит нового премьера, и если нынешний окажется не у дел, Костя тоже пролетит… Тогда всего можно ожидать. Коммуняги давно требуют, чтобы нас отдали под суд.
– Тебя-то за что?
– Хотя бы за то, что состоял в «Яблоке».
– Так это когда было…
Егор и Катя не вмешивались в разговор, однако слова о том, что за Докутовичем могут прийти, заставили Егора вспомнить о деле, которое занимало его мысли до назначения на нынешнюю должность. Выходит, он был прав, более того, в число заговорщиков входили также люди из свиты Докутовича, что вполне логично. И вот теперь они со страхом ждут, чем эта неудавшаяся затея закончится для них. Поэтому Марк и налегает на коньяк…
– А вы чем тут занимаетесь? – спросил Марк, переводя разговор на другую тему.
– Да я тебе рассказывала! Президент назначил Егора советником по литературе…
Но Марк не дал закончить фразу:
– Очередная блажь! То ордена раздаёт неведомо кому, то стадионы строит, на которых некому играть… Теперь вот это! – Марк перевёл дух. – Вы тут всякой ерундой занимаетесь, а мы страну от голода спасаем.
– Неужели так плохо? – удивилась Катя.
– А вы что думали? На нас ополчился весь цивилизованный мир, курс рубля скоро упадёт ниже плинтуса, а мы тратим деньги на войну… Ну скажи, Егор, зачем нам этот Крым?
– Когда был помоложе, я там каждый год отдыхал. Есть такое местечко, Новый Свет…
– Ну и что?
– Жаль его отдавать этим нацикам из Киева!
– Ай! Опять кремлёвская пропаганда!
– Марк! Придержи язык, а то меня из НТВ попрут как чуждый элемент, – взмолилась Ольга.
– Не беспокойтесь! Мы не донесём, – Егор улыбнулся и посмотрел на Катю. – Ведь правда!
– Обижаете, начальник!
– Нет, ребята, ну скажите мне, куда мы катимся? – Марк продолжал гнуть всё ту же линию.
– Как ни странно, это правильный вопрос. Если только под словом «мы» понимать всё человечество, – уточнил Егор.
– Да бросьте! В демократических странах народ пользуется всеми благами цивилизации, а у нас старухи моются в корытах!
«Где-то я такое уже слышал…», – мысленно Егор готов был послать этого болтуна куда подальше, а вслух спросил:
– Неужели вы подсматривали?
– Тьфу на вас! Я же это фигурально, – обиделся Марк. – Но согласитесь, что по части элементарных удобств мы на много лет отстали от того же Запада.
– Да я не спорю! – отвечал Егор. – Но лучше бегать на улицу по нужде и мыться в тазике, чем слышать за окном не вопли мартовских котов, а нежные признания в любви в исполнении геев или лесбиянок.
– И чем они вам досадили? Пусть делают, что хотят!
– Если у себя дома, я не возражаю! Но пусть не выносят на всеобщее обозрение явные дефекты своей психики.
– Причём тут психика?! – возмутился Марк. – Это у вас в голове не всё в порядке! Это вы ведёте страну к полной катастрофе!
Егор хотел возразить – в конце концов, Марк работает в правительстве. Но Ольга не позволила ответить:
– Ладно, давайте оставим в покое этих геев. Ещё по глоточку, и разбежимся по домам!
Но Марк уже завёлся – он ткнул пальцем в Егора и воскликнул:
– Ты не любишь либералов!
– Да, я не люблю либералов, – спокойно отвечал Егор.
– Но почему?! – взревел Марк, причём его лицо выражало и безмерное отчаяние, и надежду, словно бы от ответа на вопрос зависела судьба многих поколений.
Впрочем, так оно и было, если вдуматься. Поэтому Егор не спешил с ответом, но, собравшись с мыслями, сказал:
– Вы не поверите, Марк, но тридцать лет назад моим кумиром был Юрий Афанасьев. В начале 90-х я защищал Гайдара в спорах со своими коллегами, которые тосковали по советским временам. А затем постепенно наступило разочарование – я понял, что в политике вы абсолютно ничего не понимаете. Ведь всё начисто просрали! Единственный результат – лихие люди благодаря вашим стараниям сделали себе миллиардные состояния и отщипывали вам по кусочку, чтобы вы завоевали власть. А толку всё равно никакого! Знаете, почему? Да потому что ваша лидеры ежедневно демонстрируют свою немощь, свою интеллектуальную серость! Вы – это крохотный серый квадратик на карте огромной страны под названием Россия.
Было похоже на то, что Марк лишился дара речи. Он смотрел на Егора и не мог ничего сказать. На самом деле, его возмущению не было предела: «Да как посмел! Да за такие слова…»
Положение спасла Ольга. Каким-то бесцветным голосом она произнесла несколько дежурных фраз:
– Егор! Спасибо за угощение. Я сейчас вызову такси. Катя, вас подвезти?
– Нет, я тут совсем недалеко…
– Ну тогда счастливо оставаться.
Егор проводил их до двери и вернулся в комнату.
– Похоже, что передачи о Булгакове не будет.
– Вы огорчены?
– Да нет, я не очень-то надеялся…
– А что это за серый квадрат? – спросила Катя, чтобы отвлечь Егора от грустных мыслей.
– Так называется одна из моих книг, как раз о либералах.
– Я бы почитала…
– Да-да, я сейчас вам книги подберу, – засуетился Егор.
Вечер закончился, так и не начавшись. А всё потому, что ни то, ни сё – Ольга наверняка обиделась за мужа, а Катя поспешила уйти, даже не позволив проводить себя до дома. Впрочем, оказалась, что её квартира располагалась в том шикарном здании для привилегированных особ, где в марте случилась неприятность с участием спецслужб. Тут и вправду совсем недалеко, пять минут пешком через Воронцовский парк.
Глава 35. Плагиат
В доме № 3 на Воронцовских прудах обитал ещё один гражданин, который заслуживает упоминания в связи с событиями той весны. Впрочем, ни к попытке госпереворота, ни к путешествиям во времени он не имел никакого отношения, однако коль скоро одним из действующих лиц этой драмы стал Егор, нельзя пройти мимо личности Юрия Александровича, отца нашей милой Кати.
Вот какой разговор произошёл между ними сразу после того, как Катя вернулась с посиделок у Егора.
– Напрасно, Катя, ты не пошла на истфак. У меня есть такой материал – пальчики оближешь! Кандидатскую можно написать за пару месяцев. Да что кандидатская – докторская в ВАКе пройдёт на ура! Я тебе это обещаю.
– А зачем мне это нужно?
– Ты что, не понимаешь? Докторская – это слава, деньги, почёт! Это солидная должность! Вот меня не станет – на что тогда будешь жить?
– Папа! Я же говорила – эта наука не для меня. Хочешь, чтобы я копалась в архивах всю оставшуюся жизнь?
– Ты ничего не понимаешь! В архивах пусть копаются твои ученики – студенты, аспиранты… А ты будешь ставить свою фамилию на обложке книги.
– Фу! – Катя фыркнула. – Неужели все так делают?
– А как же иначе? Мне приходится руководить солидным институтом, поэтому нет времени, чтобы писать книги и статьи.
– А по-моему либо то, либо это. Егор Васильевич сам пишет.