Вытащив из папки несколько чистых листов бумаги, Малинин высыпал на них содержимое карманов пиджака, брюк и зимнего полупальто, которое носил Кузин. Из внутреннего кармана полупальто на белую бумагу высыпалось несколько квадратных крупинок зеленоватого цвета: бездымный порох. Малинин осторожно, стараясь не просыпать ни одной крупицы, запечатал их в конверт.
Экспертиза пришла к заключению, что порох, обнаруженный в помещении кассы фабрики и изъятый из кармана полупальто Кузина, является одинаковым. «Хм, интересно, что теперь скажет Кузин», — подумал лейтенант и поделился своими соображениями со следователем Гумаровым.
— Но ты не забывай, — предостерег тот, — что Кузин не такой простак, чтобы клюнуть на простую идентичность пороха. Он знает, что это улика, но... улика косвенная. Бездымный порох — вещь не редкая: любой охотник может купить в магазине. А Кузин — охотник заядлый. Надо искать...
— Да что уж искать, — обиделся Малинин, — и так весь мусор собрали!
— Литературу надо читать, товарищ Малинин, — улыбнулся Гумаров. — Мы вот криминалистику на юрфаке прошли и забыли. А она за это время, пока мы здесь в сугубой практике завязли, далеко вперед ушла. Слышали, наверное, о химико-биологической экспертизе? А ведь если химики и биологи посмотрят на этот мусор своими, глазами — совсем другие результаты будут, а? Я думаю, что в институте судебных экспертиз такие специалисты найдутся...
Через несколько дней, когда было получено авторитетное заключение института, Гумаров вновь вызвал на допрос Кузина.
— Э... магнитофон взял, сознаюсь, — привычно забубнил он, — а кассу мне, гражданин начальник, не клейте...
Гумаров, казалось, и не слушал этого бормотания, молча курил. Потом, когда удивленный Кузин умолк, он не спеша открыл стол, достал заключение экспертизы и молча положил его перед глазами допрашиваемого.
Машинально пробежав глазами несколько строчек, Кузин невольно стал полушепотом читать вслух: «...микрочастицы в представленных следствием образцах мусора, изъятого на месте происшествия и обнаруженного на одежде гр. Кузина, представленной на экспертизу, по физическим, химическим и биологическим свойствам входящих в них элементов (известь, глина, песок, краситель) являются одинаковыми...»
Прошептав текст до конца, Кузин замолчал, тупо уставившись в бумагу, а потом, качнувшись всем телом вперед, хрипло выдохнул:
— Пишите, все расскажу...
На мысль ограбить кассу фабрики его «случайно» навел подслушанный в автобусе разговор двух работниц фабрики о том, что кассир получила деньги для выдачи отпускных, но якобы не успела их выдать, так как у нее заболел ребенок. Своим «замыслом» Кузин поделился с закадычным дружком Аблакимом Муртазиным, а проникнуть в помещение им помог Виктор Буравков, который раньше работал на фабрике и знал, где находится касса. Выбрав момент разговора сторожа с Пантелеичем, они втроем перелезли через забор, вырубили на чердаке потолок, взломали сейф и похитили деньги....
А. И. НОВИКОВ,
прокурор-криминалист прокуратуры Казахской ССР;
Н. Л. УЛЬЯНОВ.
В СТЕПИ ЗА УРАЛОМ
На крутых поворотах река бурлит, вздымая пенистые волны, а здесь, перед самым селом, успокаивается, катит свои воды не спеша, широко, словно у всех на виду ей неудобно показывать свой дерзкий нрав. «Вот и у некоторых людей, — усмехается Касым от неожиданно пришедшего в голову сравнения, — получается так же: на работе, в обществе все чисто и гладко, а на стороне совершают проступки. Почему так выходит? Где грань, на которой человек сворачивает на кривую дорогу?»
В начале тридцатых годов, когда Касым Сундеткалиев делал первые шаги в следственной работе, он легко находил причину антиобщественных поступков: разруха, трудности материальные, а больше всего наследство прошлого. Теперь же кажется, такая скользкая почва исчезла из-под ног, рецидиву давно пришел конец, хотя и серьезные дела нет-нет и появляются.
Сообщение было коротким: «В степи за Кушумом обнаружен труп». Чем бы ни занимался в этот момент следователь, какие бы важные дела ни удерживали его на месте, он в подобных случаях незамедлительно отправлялся в путь. В здешних краях расстояние от одного населенного пункта до другого измеряется не верстами, а десятками, сотнями километров, и поэтому времени на размышление в дороге у Касыма больше, чем достаточно, За долгие годы службы в Чапаевском районе Сундеткалиев хорошо изучил местность, дороги, села, узнал многих людей. У него, как говорили молодые работники органов прокуратуры, всегда было все на виду. А один прямо так и сказал в назидание коллеге-новичку: «Учись у Касыма. Он здесь одно дело даже заочно раскрыл». Утверждение это только чуть-чуть отступало от истины. Тогда Сундеткалиев, еще не доехав до места происшествия, уже знал, где и как искать, и на другой день обнаружил воришку.
Сейчас дело из рук вон выходящее. И тем не менее, он уже кое-что знал. Труп неизвестного жители соседнего аула не опознали, это, во-первых. Во-вторых, в той глухомани, кроме рыбалки, ничего примечательного нет, и в одиночку туда не ездят, а следовательно, остались свидетели и, может быть, убийца, если это убийство.
Для практиканта, ехавшего вместе со старшим товарищем на свое первое серьезное задание, дело казалось совсем простым. На месте он сразу объявил:
— Нам повезло, Касым Сундеткалиевич. Видите, на ловца и зверь бежит.
От стоявшего неподалеку грузовика отделились две фигуры и направились к ним.
— Может, сразу под суд их? — усмехнулся следователь. — Посмотри-ка лучше вон на ту банку.
— Ну-у, банка как банка. «Ассорти» вот написано. Свежая еще... — рассуждал практикант, держа находку в вытянутой руке. Глянув в посерьезневшее лицо Сундеткалиева, он вдруг обрадованно заключил:
— У нас в районе я в магазинах этого не находил, а то бы полакомился. Выходит... Выходит, не здешние.
— Да, по-видимому. Но давай встречать гостей.
Парни были одеты по-рыбацки. У обоих выцветшие на солнце рубахи, поношенные брюки заправлены в кирзовые сапоги. Один, назвавшийся Евгением Геннадьевичем Рузановым, был подавлен, растерян, говорил, заискивающе заглядывая собеседнику в глаза:
— Понимаете, он сам задрался, огрел Ивана по голове, потом пнул раза три и убежал, а утром мы нашли его уже мертвым. Понимаете, он сам...
— Пока ничего не понятно. Но, конечно, разберемся. Он ваш друг, знакомый?
— Какой там друг. Позавчера всего познакомились, — махнул дрожащей рукой Рузанов. — Иван его из города привез.
Следователь районной прокуратуры почувствовал, что без перекрестного допроса здесь не обойдешься. Рузанов, не вызывавший симпатий с самого начала, чего-то не договаривал, о чем-то умалчивал.
Для несведущих людей осмотр места происшествия, составление протокола кажется второстепенным делом. Здесь надо действовать оперативно, решительно, рассуждают они, а следователи теряют время на пустячные предметы, скрупулезные записи. Касым по опыту знал, что от первоначального знакомства с местом происшествия в дальнейшем зависит успех расследования. Поэтому он разглядывал все мелочи, можно сказать, самозабвенно, обливался по́том на жарком солнце, но не давал ни себе, ни помощнику минуты отдыха.
— Давай, давай, молодец! Чем больше увидим, больше запишем — тем быстрее раскроем дело, — подгонял следователь практиканта.
Наконец, Касым снял форменную фуражку, разгладил пятерней жесткую шевелюру и продиктовал с расстановкой помощнику:
«Протокол осмотра места происшествия, 15 августа 1968 года...» В этом документе на двух страницах машинописного текста уместилось буквально все, что могло интересовать следователя. К протоколу была приложена и схема места происшествия. Закончив с бумагами, Сундеткалиев удовлетворенно сказал:
— Как гора с плеч. Теперь возьмемся за убийцу.
— Вы уверены, что произошло убийство? — полюбопытствовал практикант.
— Несомненно.
— А кто?
— Не спеши, пожалуйста...
За ошибкой в работе следователя стоит разрушенная судьба человека. Касым отлично знал это и поэтому был молчалив.
Из допросов шоферов постепенно вырисовывалась такая картина. Рузанов и Курин Иван Иванович — работники Уральской автотранспортной конторы связи. 13 августа они вместе с Дыкиным Валерием Федоровичем появились на двух автомашинах на реке, поставили сети и начали пьянствовать. На другой день, а точнее, на другой вечер, Курин и Дыкин поссорились, и между ними завязалась драка.
— Он ударил меня молотком, — показал Курин на свою голову. — Вот, посмотрите.
«Экспертиза необходима для всех, — отметил про себя Касым. — И как можно скорее». А вслух спросил:
— Когда познакомились с Дыкиным?
...За неделю до трагического случая Курин, возвращаясь из командировки, заехал в Чапаево, чтобы взять почту. В разговор встретившихся здесь шоферов из Уральска вступил парень. Знакомство, как это часто бывает в дороге, произошло быстро. Новый товарищ — Дыкин — предложил перед возвращением в город порыбачить на Урале.
— Таких сомов наловим — закачаешься, — убеждал он колебавшегося Курина. — Соглашайся, не прогадаешь.
Однако прогадал. Рыбы поймали мало, зато оставили на берегу несколько бутылок из-под водки и вина.
— Теперь мы скрепили дружбу надолго, — засмеялся Дыкин. — Тебе, паря, все можно рассказывать.
— О чем ты?
— Да я ведь тоже шофер. Машину свою загнал к одному дружку и сачкую. Поломки, скажу начальнику. А то двинут в аул на хлебоуборку. Смекаешь?
— Смекаю.
В городе Дыкин раздобыл денег, закупил водки и, когда возвращались назад, пил без передышки.
— Если собрать всю водку, что я выпил, цистерна наберется, — хвастался парень. — А ты что постничаешь? Давай, засоси.
— За Бударином на тракте могут задержать инспектора.
— Это уж точно. Знаю я их...
На повороте в степь пришлось остановиться.
— Подвезите, ребята, — попросил «голосовавший» человек и вдруг обрадованно воскликнул, узнав Ивана Курина: — А-а-а, свой! Вы куда?