«эффективно выполнявших приказы и решительных в борьбе с оппозиционными проявлениями»[221]. Шейла Фицпатрик полагает, что партийная элита к тому моменту постарела, хотя этот аргумент и не выглядит убедительным. Элита того времени была моложе, чем даже в 1950-е гг. или любой другой последующий период советской истории[222]. Конечно, Сталин всё это прекрасно понимал, так как его самого революция вознесла на вершину власти, когда он был ещё очень молодым человеком. Элита могла оставаться в таком положении очень долго. Активная служебная карьера для среднестатистического члена ЦК 1934 г. должна была завершиться в 1955 г. (в возрасте 65 лет), но никак не в 1937-м. Вполне закономерно, что мир, внутри которого действовала элита, радикально изменялся по мере того как экономическая и политическая системы становились все сложнее. Внутри Политбюро определённо существовало недовольство низким образовательным уровнем даже высших должностных лиц, например секретарей областных комитетов партии[223]. Однако, как показало будущее, поколение, пришедшее на смену, было немногим лучше.
Можно с уверенностью утверждать, что хотя Сталин и нуждался в поддержке близкого круга соратников (Политбюро), он не чувствовал никаких обязательств перед элитой в целом (то есть перед ЦК). Сталин принадлежал к старым большевикам. Это создавало ему авторитет внутри партии, но он не чувствовал никакой привязанности к её ветеранами как к особой группе. На съезде 1934 г. он подверг нападками высших партийных чиновников: «Эти зазнавшиеся вельможи думают, что они незаменимы и что они могут безнаказанно нарушать решения руководящих органов. Как быть с такими работниками? Их надо без колебаний снимать с руководящих постов, невзирая на их заслуги в прошлом». Через три года на пленуме ЦК в феврале–марте 1937 г. Сталин предложил последовательный план действий, который позволил бы повысить идеологическую грамотность партии и продвинуть новые кадры. Каждый партийный секретарь — от главы партийной ячейки до обкома — должен был выбрать двух заместителей, которые впоследствии могли бы сменить его на руководящем посту. «Могут сказать: а где их достать, двух заместителей на каждого, у нас нет таких людей, нет соответствующих работников. Это неверно, товарищи. Людей способных, людей талантливых у нас десятки тысяч. Надо только их знать и вовремя выдвигать, чтобы они не переспевали на старом месте и не начинали гнить». Зловеще звучат слова в его итоговой речи на пленуме: «Я говорил в докладе, повторяю здесь, что мы, старики, члены Политбюро, скоро отойдём, сойдём со сцены. Это закон природы. И мы бы хотели, чтобы у нас было несколько смен, а для того, чтобы дело организовать, надо теперь же заняться этим…»[224]
Вернёмся к вопросу об узах, связывавших членов ЦК. Сам путь, по которому развивались репрессии, говорит сам за себя. В них присутствовали и трезвый расчёт, и ошибочные построения. С одной стороны, сам Сталин до конца не осознавал того, чему суждено было случиться. С другой — даже те меры, которые он планировал, и его реакция на события были выполнены с большим политическим искусством. К тому же большинство представителей элиты были преданны Сталину и готовы, по своей наивности или вследствие цинизма, принять обвинение других в троцкизме или в сотрудничестве с иностранными шпионами. Они не собирались голосовать за собственное физическое уничтожение. Лучшее объяснение этому дал Молотов в своей беседе с поэтом Феликсом Чуевым[225]:
[МОЛОТОВ] Так слушайте, не было такого положения, чтобы меньшинство исключило большинство. Это постепенно происходило. Семьдесят исключили 10–15 человек, потом 60 исключили ещё 15. Вот в порядке большинство и меньшинство.
[ЧУЕВ] Это свидетельство блистательной тактики, но ещё не свидетельство правоты.
[МОЛОТОВ] Позвольте, но это соответствует фактическому развитию событий, а не просто тактики. Постепенно вскрывалось в острой борьбе на разных участках. Кое-где можно было потерпеть: держали, хоть и не доверяли. Кое-где нельзя было терпеть. И постепенно — всё это было в порядке демократического централизма, без нарушения формального. По существу это привело к тому, что в составе ЦК осталось меньшинство из этого большинства, но без формальных нарушений. Так что это не нарушает формально демократического централизма, такой постепенный, хотя и довольно быстрый процесс очищения путей.
Таким образом, в чистках было больше логики — и успеха, — чем иногда полагают, если не в достижении целей, то по крайней мере в тактике, согласно которой они проводились. Первоначально Сталин действовал с осторожностью, подтверждение этому — организация показательных процессов. Он хотел показать уцелевшим представителям элиты ЦК и остальному населению всю «серьёзность» совершённых преступлений. Осторожность видна и в стремлении соблюдать, по крайней мере до начала 1938 г., «законность» принимаемых решений: они оформлялось в виде пленумов, проведения голосований путём заочных опросов и т.д.
Последний пункт в анализе массовых репрессий очевиден, но и его необходимо отметить. Представители элиты не ожидали, что смертельные чистки затронут их самих. Им даже не приходило в голову задать вопрос, будут они «висеть на одном дереве» или «отдельно». Они не осознавали, что уже стоят на эшафоте. Даже на июньском пленуме 1937 г., когда против ряда их соратников выдвинули обвинения, большинство членов ЦК не верили, что дело дойдёт и до них. Каждый считал, что не сделал ничего плохого и не является врагом народа. Примечательно, что после 1938 г. представители новой элиты как в Политбюро, так и в ЦК понимали, что этот опыт не должен повториться. Очевидно, что чистки — это уникальное явление, порождение 1930-х гг., а не отличительная черта советского строя. То, что Большой террор являлся исключением из правил, а не долговременным фактором, объясняется не только особой ситуацией, сложившейся в мире в 1930-е гг., отношением самого Сталина, поколенческим фактором. Представители новой элиты хорошо осознавали, чем может закончиться данный процесс, если они снова упустят инициативу. Элита ЦК больше никогда не будет столь уязвима. Именно с этой целью Хрущёв произносил свою знаменитую речь и проводил политику десталинизации.
Власть в ваших руках не со вчерашнего дня. Никто не мог «пробраться» на ответственный пост без вашего разрешения.
Кто насаждал так называемых врагов народа на самые ответственные посты государства, партии, армии, дипломатии?
Иосиф Сталин.
Кто насаждал так называемых вредителей в советском и партийном аппарате?
Иосиф Сталин.
Такие обвинения предъявил Сталину старый большевик, невозвращенец Фёдор Раскольников в своём знаменитом «Открытом письме» в августе 1939 г.[226] В этом заключается парадокс 1920–1930-х гг. Элита, которая была почти полностью уничтожена при Сталине в 1937–1938 гг., в основном сформировалась в период с 1922 по 1934 г. В то самое время, когда Сталин являлся самой могущественной фигурой в руководстве и лично курировал все назначения. Существует несколько объяснений данного парадокса. Возможно, Сталин контролировал развитие партийной элиты в 1920-е гг. гораздо в меньшей степени, чем ему приписывали Фёдор Раскольников и др. Или же в сталинских чистках партийной элиты вообще отсутствовал политический расчёт. Может быть, как указывали самые яростные критики Сталина, всё дело было в его мании величия. Возможно, как утверждают некоторые историки-ревизионисты, причины террора имели структурный характер. Понимание парадоксальных явлений требует принять за истину то, что ни одно простое объяснение не может быть исчерпывающим. В 1920-е гг. Сталин не смог полностью перестроить партийную элиту по своему плану. В нём развились чрезмерные требования к проявлениям преданности, которые основывались на особой системе взглядов и патологии. Со своей стороны, сталинская элита преследовала собственные интересы, далёкие от замыслов Сталина. И это касалось как карьерных и групповых интересов, так и программ.
Фактор элиты продлил период советский истории на больший срок, чем полагали многие историки. В течение 20 лет, несмотря на политическую борьбу и экономическую неопределённость, в Советской России на уровне ЦК доминировало одно поколение элиты — революционеры. Это поколение совершило революцию, одержало победу в гражданской войне, укрепило коммунистическую диктатуру и провело страну через вторую социальную революцию в конце 1920-х – начале 1930-х гг. С уничтожением большинства представителей этого поколения закончился первый период советской истории.
3. Новая сталинская элита, 1939–1956 гг.
Что касается молодых кадров, то… во-первых, молодые кадры составляют громадное большинство, во-вторых, они молоды и им не угрожает пока что выход из строя, в-третьих, у них имеется в избытке чувство нового — драгоценное качество каждого большевистского работника, и, в-четвёртых, они растут и просвещаются до того быстро, они прут вверх до того стремительно, что недалеко то время, когда они догонят стариков, станут бок о бок с ними и со ставят им достойную смену.
Интеллигенция изменилась, став в большинстве своём совершенно новой интеллигенцией, всеми своими корнями связанной с рабочим классом и крестьянством. Советская интеллигенция происходит из вчерашних рабочих и крестьян и сыновей рабочих и крестьян, выдвинутых на руководящие посты.