Наблюдалась ещё одна важная тенденция в структуре ЦК, заключавшаяся в сокращении представительства партийного генералитета. Элита в конце 1930-х гг. становилась все более специализированной. Хотя ситуация несколько искажалась новизной институтов и персоналий в конце 1930-х и в послевоенные годы, тем не менее имел место тренд в сторону сокращения совмещений должностей, особенно на уровне членов ЦК, занимавших высшие посты министров, секретарей территориальных комитетов партии и военных руководителей[255]. Переход из одних категорий элиты в другие после войны стал крайне редким явлением. Если рассматривать позднюю сталинскую элиту в целом, то в ней было всего три случая перевода секретарей территориальных партийных комитетов на министерские должности и отсутствовали любые иные перемещения людей на другие направления деятельности. Что касается представителей Вооружённых сил, то составлявшие значительную долю политические комиссары с равным успехом могли исполнять гражданские должности в администрации или работать в органах госбезопасности. К 1952 г., напротив, практически все представители Вооружённых сил в ЦК были профессиональными военными. В данном случае узкая специализация этой группы членов ЦК вытекала из полученного ими образования и военного опыта. Высшее военное образование, обычно полученное по меньшей мере в Военной академии им. Фрунзе, было подкреплено богатым опытом командования войсками в военное время. Среди министров также наблюдалась тенденция к получению высшего технического образования и соответствующего опыта практической работы на предприятиях или на менее ответственных должностях внутри соответствующих министерств. Среди секретарей территориальных комитетов партии наличие специального образования менее вероятно, а их профессиональный опыт ограничивался исключительно партийной работой на республиканском или региональном уровне. В то же время, и преимущественно как следствие ускоренного продвижения на руководящие посты новых людей, представители всех трёх ветвей власти обладали рядом сходных индивидуальных черт. Все они, независимо от места работы, были примерно одного возраста. Подавляющее большинство министров и военачальников являлись русскими по национальности. Если доминирование русских среди региональных партийных секретарей не столь заметно, это связано с тем, что руководителей местных партийных организаций нерусских регионов обычно подбирали из представителей коренной нации. Примечательно, однако, что если русских иногда ставили во главе территориальных партийных организаций нерусских регионов, то совсем необычным было назначение людей нерусской национальности руководить этнически русскими зонами обитания.
Ещё несколько выводов напрашиваются сами собой при рассмотрении состава и структуры элиты. Прежде всего, несмотря на последствия Большого террора и Второй мировой войны, поддерживался относительный баланс между разными категориями элиты, хотя он мог бы серьёзно нарушаться, как это происходило в 1920-х, а потом и в 1990 г. Отсутствие перемен, вероятно, объясняется действием субъективного и структурных факторов. Решения относительно уровня представительства в ЦК различных частей партийной, государственной и военной бюрократии принимались лично Сталиным и Секретариатом ЦК, но они диктовались общим усложнением Советской системы за два десятилетия, ростом присутствия членов партии в сельской местности, развитием городской экономики и более тщательного регулирования командно-административной системы управления. Некоторое представление о переменах, происходивших в указанных областях, даёт табл. 3.3.
Усложнением Советской системы, вероятно, объясняется также значительное увеличение численного состава ЦК партии, произошедшее в 1952 г., когда количество полномочных членов ЦК выросло с 71 до 125 человек, а кандидатов — с 68 до 111. В целом численность ЦК увеличилась на 70%. Таким образом, в абсолютных цифрах и процентах этот рост был значительно больше, чем при предыдущем его изменении в 1927 г., когда число полномочных членов ЦК увеличилось с 63 до 71 человека, а кандидатов — с 43 до 50 человек. Относительный рост состава ЦК в процентах был также самым крупным за всю историю существования этого органа. В материалах XIX съезда не содержится никаких обоснований расширения состава ЦК и увеличения числа его членов. То же самое касается и изменений количества членов ЦК, установленных новым Уставом партии. Политбюро ЦК было также расширено этим съездом до 36 полномочных членов и кандидатов по сравнению с 11, избранными в 1939 г. Изменено было также название этого органа, который стал именоваться Президиумом ЦК[256]. Высказывались предположения, что всё это являлось составной частью планировавшейся Сталиным расправы над его старыми соратниками. Но на уровне ЦК, учитывая его структуру, сложно понять, каким образом расширение его состава могло способствовать будущей чистке.
| Таблица 3.3. Институциональные изменения советской системы в 1934–1952 гг. | |||
|---|---|---|---|
| 1934 г. | 1939 г. | 1952 г. | |
| Число секретарей ЦК | 4 | 4 | 10 |
| Численность партии (млн чел.) | 1,8 | 1,5 | 5,8 |
| Число органов министерского уровня союзного значения | 18 | 35 | 51 |
| Число союзных республик | 6 | 11 | 16 |
| Число регионов в составе РСФСР | 24 | 52 | 66 |
| Число регионов в составе остальных республик | 18 | 31 | 62 |
| Примечание. 1934, 1939 и 1952 г. — это годы проведения съездов партии. Число секретарей ЦК указано после соответствующего съезда. Число членов партии указано по состоянию на январь соответствующего года. Под органами министерского уровня понимаются народные комиссариаты, министерства и государственные комитеты. Термин «регионы» объединяет области, края, автономные республики (АССР) и автономные области. |
Фактически всё происходившее представляло собой развитие должностного принципа формирования ЦК. Иными словами, становилось все больше постов в государстве, уровень которых был достоин того, чтобы занимающее его лицо имело право быть избранным в ЦК в качестве полномочного члена или кандидата в члены. Если бы Сталин планировал новую чистку, то имело бы смысл сохранить введённое в Устав партии 1939 г. положение о возможности проведения масштабных изменений в составе Центрального Комитета на общесоюзных партийных конференциях, созываемых в промежутках между очередными съездами. Это положение было реализовано в 1941 г., но отменено в 1952 г. Расширение должностной системы представительства в ЦК скорее можно считать признаком начавшегося возрождения партии, проходившего под эгидой Хрущёва и других подчинённых Сталина. Другими признаками такого возрождения служит само проведение съезда в 1952 г. и внесение в новый Устав партии однозначного требования о более частом проведении пленумов ЦК[257]. Важно отметить, что расширение состава ЦК не закончилось со смертью Сталина. Численность ЦК, избранного в 1956 г., выросла по сравнению с 1952 г. Тогда на 6% увеличилось число членов и на 10% — кандидатов в члены ЦК[258]. XIX съезд положил начало устойчивой тенденции, продолжавшейся вплоть до 1990 г., согласно которой каждый следующий состав ЦК оказывался шире предыдущего. ЦК, избранный в 1986 г., включал уже 307 полномочных членов и 170 кандидатов. Подобное расширение ЦК наблюдалось при Хрущёве, Брежневе и Горбачёве и безусловно не преследовало задач чистки его рядов. Вполне вероятно, что увеличение численности ЦК происходило и до, и после 1953 г. под влиянием одних и тех же факторов. Наиболее вероятным объяснением этого явления представляется то, что рост численного состава ЦК отражал изменения размеров и сложности государства, партии и экономики. Он также представлял собой попытку примирения конфликтующих фракций в ЦК посредством расширения представительства тех или иных уровней и секторов власти.
Выше уже высказывалось предположение о том, что цель Большого террора состояла не просто в устранении существующих лидеров партии, но также в выдвижении руководителей нового типа. В литературе эти сталинские кадры именуют по-разному. В России, например, их принято называть выдвиженцами или новобранцами, в англоязычных странах — классом 38-го года, брежневским поколением и даже сталинскими яппи[259]. Независимо от того, сумело ли, как некоторые полагают, новое поколение элиты занять доминирующие позиции или нет (об этом см. ниже), оно было уже заметно представлено в составе ЦК, избранном в 1939–1941 гг., и имело значительное численное превосходство в ЦК 1952 г. созыва. Особо следует отметить то, как происходила смена поколений. Если рассматривать ЦК в целом, то средний год рождения его членов в 1934 г. был 1891-й, а в 1939 г. — 1900-й. Ещё удивительнее тот факт, что 13 лет спустя, в 1952 г., средним годом рождения членов ЦК стал всего лишь 1904-й, а в 1956 г. — 1905-й. Совершенно очевидно, что стоило новому поколению прийти к власти, как изменения возрастного состава элиты начали замедляться. Вместе с тем чтобы лучше понять процесс смены поколений, целесообразно разбить рассматриваемую группу на несколько частей. Например, если выделить в элите всего два поколения, из которых одно состоит из людей, рождённых до 1901 г., а другое — из тех, кто родился в период с 1901 по 1920 г., то изменения соотношения между ними становятся более заметными (табл. 3.4). Как уже было указано в предыдущей главе, в составе ЦК, избранного в 1934 г., практически отсутствовали представители второго поколения элиты. Напротив, среди тех, кто избирался в ЦК в период между 1939 и 1952 гг., две трети составляли люди, родившиеся позднее 1900 г., причём в пропорциональном отношении их число постепенно увеличивалось, по мере того как уходили из жизни те, кто входил в состав ЦК 1934 г. и сумел выжить в годы Большого террора. Не менее важно помнить о том, что поздняя сталинская элита всё ещё включала большое число руководителей старшего поколения, и это отражало позицию, которую Маленков в 1939 г. назвал «сталинской линией на сочетание и объединение старых и молодых кадров». Такую же формулировку в 1952 г. повторил Пегов на XIX съезде