Средний год рождения не всегда характеризует средний возраст того или иного состава ЦК. Старая гвардия, состоявшая из сталинцев первого призыва, в 1934 г. была фактически моложе элиты 1952 г. (средний возраст обеих групп составлял 43 года и 48 лет соответственно). При этом когорта, избранная в 1939 г., была моложе обеих указанных групп — её средний возраст составлял всего 39 лет. Год рождения определяет жизненный опыт человека, причём наиболее важной характеристикой этого опыта служил год вступления в партию (табл. 3.5).
| Таблица 3.4. Смена поколений в составах ЦК, 1939–1952 гг. | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Год рождения полномочного члена ЦК | Число членов ЦК годов избрания | ||||
| 1934 | 1939 | 1952 | 1939–1952 | 1956 | |
| До 1891 | 67 | 22 | 9 | 25 | 5 |
| 1891–1895 | 48 | 16 | 18 | 26 | 13 |
| 1896–1900 | 21 | 28 | 35 | 53 | 26 |
| Первое поколение | 136 | 66 | 62 | 104 | 44 |
| 1901–1905 | 3 | 52 | 77 | 112 | 76 |
| 1906–1910 | 0 | 12 | 69 | 76 | 89 |
| 1911–1920 | 0 | 0 | 20 | 20 | 36 |
| Второе поколение | 3 | 64 | 166 | 208 | 201 |
| 1921–1940 | 0 | 0 | 1 | 1 | 2 |
| Третье поколение | 0 | 0 | 1 | 1 | 2 |
| Неизвестен | 0 | 0 | 7 | 15 | 8 |
| Всего | 139 | 139 | 236 | 328 | 255 |
Примечание. К первому поколению относятся члены ЦК, родившиеся до 1900 г., ко второму — родившиеся в период с 1901 по 1920 г., к третьему — члены ЦК, родившиеся в 1923–1940 гг. Столбцы таблицы под заголовками «1934», «1939» и «1952» соответствуют числу членов ЦК, избранных на проходивших в эти годы съездах, а столбец «1939–1952» учитывает 19 новых членов ЦК, избранных на конференции 1941 г. Члены ЦК, избиравшееся в его состав более одного раза в 1938, 1941 и 1952 г., указаны только один раз в столбце, соответствующем году их первого избрания.
| Таблица 3.5. Годы вступления в партию членов ЦК, избранных в 1934–1956 гг. | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Год вступления в партию | Число членов ЦК годов избрания | ||||
| 1934 | 1939 | 1952 | 1939–1952 | 1956 | |
| До 1917 | 95 | 24 | 10 | 25 | 9 |
| 1917 | 23 | 8 | 9 | 12 | 5 |
| 1918–1920 | 21 | 46 | 40 | 70 | 30 |
| 1921–1923 | 0 | 3 | 8 | 12 | 8 |
| 1924–1926 | 0 | 34 | 44 | 64 | 42 |
| 1927–1932 | 0 | 34 | 44 | 64 | 42 |
| 1933–1937 | 0 | 0 | 3 | 3 | 1 |
| 1938–1940 | 0 | 0 | 28 | 28 | 52 |
| После 1940 | 0 | 0 | 11 | 11 | 15 |
| Год вступления неизвестен | 0 | 0 | 1 | 1 | 0 |
| Всего | 139 | 139 | 236 | 328 | 255 |
| Примечание. Столбцы таблицы подзаголовками «1934», «1939» и «1952» соответствуют числу членов ЦК, избранных на проходивших в эти годы съездах, а столбец «1939–1952» учитывает 19 новых членов ЦК, избранных на конференции 1941 г. Члены ЦК, избиравшееся в его состав более одного раза в 1938, 1941 и 1952 г., указаны только один раз в столбце, соответствующем году их первого избрания. Неизвестен год вступления в партию переводчика Сталина В.Н. Павлова. |
Медианным годом вступления в партию для членов ранней сталинской элиты был 1912-й, а для поздней — 1926-й. В 1934 г. (и вплоть до 1937 г.) все члены ЦК вступили в партию ещё до окончания гражданской войны, причём две трети из них имели опыт подпольной партийной работы, вступив в ряды партии до 1917 г. Напротив, из числа членов поздней сталинской элиты только треть вступила в неё до окончания гражданской войны и всего десятая часть — до революции 1917 г.
Сопоставление возраста и партийного стажа членов ЦК разных годов избрания даёт более чёткое представление о смене поколений коммунистической элиты, происходившей как в годы Большого террора, так и в эпоху развитого сталинизма в целом. Как следует из табл. 3.6, партийный стаж членов поздней сталинской элиты колебался в широких пределах. Некоторые из них вступили в партию ещё до революции. Другая часть имела партийный стаж на четверть века меньше, вступив в её ряды, когда приём возобновился после Большого террора, в ходе которого была уничтожена большая часть ранней сталинской элиты, а немногие выжившие члены ЦК с дореволюционным стажем принадлежали к кругу ближайших друзей Сталина. Вместе с тем, как было показано в главе 2, среди выживших членов ЦК оказалось немало людей, вступивших в партию в период между февралём 1917 г. и окончанием гражданской войны. Примерно треть поздней сталинской элиты всё ещё относилась к её первому поколению, причём среди неё было много людей, занимавших важные посты. Наряду с этим, по словам Троцкого, немалую роль сыграл Ленинский призыв, то есть массовый приём в партию новых членов после кончины Ленина. Он полагал, что в результате произошло разбавление партии новыми малограмотными членами, повлёкшее за собой её «дегенерацию» (и поражение троцкистской фракции). Наплыв в партию новых рядовых членов стал важным фактором в развернувшейся после смерти Ленина борьбе за место его преемника. Вместе с тем ленинский призыв не оказал существенного влияния на состав ЦК партии. Только 39 человек из 328 членов новой сталинской элиты вступили в неё в 1924–1925 гг., то есть сразу после смерти Ленина[261]. В то же время значительную по размерам и важную группу составляли те, кто пополнил ряды партийцев в период индустриализации и коллективизации. Эта группа была намного многочисленнее как в партии в целом, так и в её элите по сравнению с теми, кто вступил в её ряды после кончины Ленина. В период с января 1927 г. по январь 1933 г. численность партии (не считая кандидатов) выросла с 700 тыс. до 2200 тыс., то есть среднегодовой прирост за эти шесть лет составлял около 235 тыс. человек в год, в то время как сразу после смерти Ленина в партию влилось всего около 200 тыс. человек[262].
Во втором поколении элиты возрастная однородность её членов означала также совпадение жизненного опыта, которым они обладали. Первое поколение было сформировано под влиянием главного из четырёх определяющих моментов Советской истории, а именно — героической эры революции и гражданской войны. Второе же поколение явилось продуктом трёх остальных — первых пятилеток, Большого террора и Великой отечественной войны. Как писал поэт Константин Симонов (родившийся в 1915 г.), «…мы были предвоенным поколением, мы знали, что нас ожидает война либо с коалицией окружавших нас капиталистических стран, либо с Японией или с Германией»[263]. По зрелом размышлении, членов второго поколения элиты можно считать основными бенефициариями Большого террора. Хотя зачастую они являлись друзьями, коллегами или даже родственниками репрессированных, это никак не повлияло на их преданность Советской системе и лично Иосифу Сталину. Несомненно, что частично это объясняется их интенсивной идеологической обработкой в течение 1930-х гг., и можно полагать, что Сталин отдавал предпочтение новым членам элиты, поскольку их мышление было сформировано изучением «Краткого курса…», и они признавали необходимость репрессий[264]. Наряду с этим безусловные достижения в годы первых пятилеток, во время и после войны: преобразование российской экономики, победа над нацистской Германией и особенно превращение Советского Союза в сверхдержаву — придали новому поколению элиты ещё большую убеждённость в преимуществах командно-административной системы и в особой роли Сталина как руководителя.
После 1937–1938 гг. произошла заметная русификация высших партийных слоёв. Среди революционной элиты, которую составляли 78 членов ЦК партии, избранных в период с 1917 по 1923 г., русские составляли всего 49%, а в ранней сталинской элите доля русских выросла до 58%. Даже перед началом Большого террора в составе ЦК, избранного в 1934 г., русских было только 54%[265].
Резкий скачок произошёл с появлением новой сталинской элиты, в которой доля русских достигла 75%. Из 265 членов ЦК, избранных в 1934 г. (чья национальность точно известна), русских было 194 человека (при общем числе членов и кандидатов в члены ЦК равном 328)[266]. Доля русских в составе ЦК оставалась примерно такой же в 1939 и 1953 г. Позднее она несколько сократилась, но не до того уровня, на котором была перед Большим террором. В элите послесталинского периода русские составляли примерно 67%[267]. Определённое влияние на её национальный состав оказывал должностной принцип формирования состава ЦК. Как уже отмечалось выше, в составах ЦК, избранных в 1939 и 1952 гг., насчитывалось много представителей автономных республик, входивших в РСФСР, но очень мало представителей аналогичных образований в составе национальных союзных республик. Увеличившееся представительство высшего армейского командования, бывшего преимущественно русским, также повлекло за собой сдвиг в сторону русификации в ущерб национальным меньшинствам. То же касается наркомов (министров) и региональных партийных лидеров, бывших, как правило, русскими.