атров, театров, изб-читален, областных, городских и районных библиотек, парткабинетов, направление в освобожденные регионы партийных кадров. Так, на Украине в сентябре 1943 г. было восстановлено издание молодежных и детских газет («Молодежь Украины» и «Звездочка») на русском и украинском языках. ЦК В КП (б) дал указание публиковать в центральной советской прессе материалы «о жизни освобожденных территорий и о помощи им», которые должны были занимать не менее трети всей публикуемой информации. В Москве, Киеве и Гомеле был налажен выпуск серии брошюр для агитаторов в освобожденных районах, в которые вошли материалы о постановлениях партии и правительства за время войны, договорах, заключенных СССР с союзными державами, работе советского тыла, дружбе народов Советского Союза, работе колхозов в условиях войны и опыте восстановления колхозов в освобожденных областях, а также документы Совинформбюро о ходе военных действий на советско-германском фронте. На национальных языках были изданы книги, подчеркивающие «советский патриотизм» (например, на украинском языке — роман М. А. Шолохова «Они сражались за Родину»)[2222].
В то же время в национальных регионах не была оставлена апелляция к историческим связям «нерусских» народов СССР с Россией[2223], с целью закрепить их содружество с государство-образующим народом. Была реализована задача «воспитания среди трудящихся чувства дружбы и благодарности к великому русскому народу», «мобилизации традиций совместной борьбы и исторической дружбы» с русским народом. Так, в отношении народов Прибалтики пресекался малейший намек на их вражду с русскими. 21 февраля 1944 г. УПиА ЦК ВКП(б) направило секретарю ЦК А. С. Щербакову докладную записку, в которой подвергло жесткой критике труд профессора М. Н. Тихомирова «Ледовое побоище и Раковорская битва» за утверждения, что «отношения русских князей с народами Прибалтики якобы преследовали грабительские цели» и «что русские грабили и разоряли западные области ливонов и эстов», а также за подчеркивание «жестокости русских в отношении жителей Прибалтики»[2224].
Новой тенденцией советской политики стало усиление борьбы с местным национализмом, который, наряду с «великодержавным шовинизмом», представлял наибольшую опасность для многонациональной страны. В октябре 1943 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) подвергло жесткой критике татарский эпос «Идегей», сводный вариант которого был опубликован в конце 1940 г. в журнале «Совет эдэбияты», а герой эпоса Идегей «стал популяризироваться как герой татарского народа». Власти отметили, что «Идегей — один из крупных феодалов Золотой Орды», который «совершал опустошительные набеги на русские города и селения». Во-первых, неприемлемой в «Идегее» была признана основная идея эпоса — объединение Золотой Орды и укрепление ее власти над покоренными народами. Это вступало в прямое противоречие с пропагандой прогрессивности укрепления Русского государства. Во-вторых, выраженные в эпосе «чуждые татарскому народу националистические идеи». В-третьих, «антирусские мотивы» эпоса. 9 августа 1944 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации», в котором указывалось, что «в республике имели место серьезные ошибки идеологического характера в освещении истории татарского народа». Татарскому обкому ВКП(б) предлагалось «устранить допущенные отдельными историками и литераторами серьезные недостатки и ошибки националистического характера в освещении истории Татарии (приукрашивание Золотой Орды, популяризация ханско-феодального эпоса об Идегее)», «обратить особое внимание на исследование и освещение истории совместной борьбы русского, татарского и других народов СССР против чужеземных захватчиков, против царизма и помещичье-капиталистического гнета»[2225].
27 января 1945 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О состоянии и мерах улучшения агитационно-пропагандистской работы в Башкирской партийной организации», в котором осуждались националистические проявления, выявленные в подготовленных к печати «Очерках по истории Башкирии» и литературных произведениях «Идукай и Мурадым» и «Эпос о богатырях». Указывалось, что в этих публикациях «не проводится разграничение между подлинными национально-освободительными движениями башкирского народа и разбойничьими набегами башкирских феодалов на соседние народы, недостаточно показывается угнетение трудящихся башкир татарскими и башкирскими феодалами, идеализируется патриархально-феодальное прошлое башкир». Критике также была подвергнута пьеса «Кахым-Туря», в которой «извращается история участия башкир в Отечественной войне 1812 г., противопоставляются друг другу русские и башкирские воины»[2226].
В мае 1945 г. «националистические проявления» в Татарии и Башкирии были осуждены на X пленуме Союза советских писателей. Было отмечено, что татарские литераторы «поднимали на щит ханско-феодальный эпос об Идегее и делали Золотую Орду передовым государством своего времени», и «нечто подобное произошло и в Башкирии с эпосом Карасахал». Татарские и башкирские историки и литераторы «тем самым извратили историю и впали в идеализацию патриархально-феодального прошлого»[2227]. Характерно, что такие тенденции в политике шли в противоречие с рекомендациями М. И. Калинина, данными в августе 1943 г.: «Напоминайте каждому бойцу о героических традициях его народа, о его прекрасном эпосе, литературе, о великих людях»[2228]. Оказалось, что далеко не все эпосы и «великие люди» являются полезными.
30 января 1945 г. Оргинструкторский отдел ЦК ВКП(б) направил Г. М. Маленкову докладную записку «О некоторых недостатках в идеологической работе Марийской парторганизации», в которой было указано, что «руководители управления по делам искусств при Совнаркоме Марийской АССР не заметили реакционной националистической трактовки в произведениях марийских писателей, драматургов и художников», когда «вместо пропаганды исторической дружбы, связывающей марийский и русский народы, в некоторых произведениях протаскиваются националистические взгляды»[2229].
Особенно актуальной была проблема борьбы с местным национализмом на западных территориях СССР, принимая во внимание отмеченный на них размах коллаборационизма и всплеск сепаратизма. Перед партийными организациями ставилась задача разоблачать националистов, подчеркивая их участие в преступлениях германских оккупантов. Характерным являлось использование в пропаганде экстраординарных терминов «украинско-немецкие», «белорусско-немецкие», «эстонско-немецкие» националисты. (Н. С. Хрущев на сессии Верховного Совета УССР в марте 1944 г. объяснил использование термина «украинско-немецкие националисты» тем, что они «являются верными псами и помощниками немцев в порабощении украинского народа», «не имеют ничего общего с украинским народом», «пришли на Украину в обозе немецкой армии» и «помогали немцам оккупировать нашу территорию»)[2230].
В связи с начавшимся во второй половине 1943 г. освобождением Украины — наибольшей по территории и численности населения оккупированной республики СССР — особую опасность для советских властей представлял украинский национализм. Одной из целей учреждения 10 октября 1943 г. ордена Богдана Хмельницкого была пропаганда исторического родства Украины и России, в связи с чем в советском «пантеоне» великих людей прошлого сильнее «закреплялся» пророссийски настроенный украинский деятель, борец за воссоединение
Украины с Россией. Пропаганда родства с русским народом была краеугольным камнем советской политики на Украине, что ярко отразилось в послании участников VII сессии Верховного Совета Украинской ССР (30 июня 1945 г.) «Великому русскому народу»: «К тебе, старший брат наш, великий русский народ, обращается со словами любви, преданности и искренней благодарности… свободный украинский народ»[2231].
В конце 1943 г. — начале 1944 г. была развернута кампания по осуждению «националистических проявлений» в творчестве известного украинского драматурга А. П. Довженко. Такие «проявления» у писателя отмечались органами НКВД и ранее — например, в июле 1943 г. он возмущался тем, «почему создали польскую дивизию, а не формируют украинских национальных частей». В декабре 1943 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) подвергло критике повесть А. П. Довженко «Победа», в которой были «отчетливо выражены чуждые большевизму взгляды националистического характера», так как автор «настойчиво пытался убедить читателей в том, что за Украину борются якобы только украинцы». Особое осуждение вызвали слова, в которых про украинский народ говорилось так: «Единственный сорокамиллионный народ, не нашедший себе в столетиях Европы человеческой жизни на своей земле… народ растерзанный, расщепленный». (Эти слова вступали в прямое противоречие с фактами существования украинской государственности в рамках СССР и объединения подавляющего большинства украинского народа в рамках УССР в 1939 г.) Отмечалось также, что «во всей повести… Украина ни разу не названа Советской Украиной». Осуждение вызвали и такие слова А. П. Довженко: «Помните, на каких бы фронтах мы сегодня ни бились… мы бьемся за Украину!» Хотя ранее аналогичные призывы широко применялись в пропаганде («На берегах Азовского моря, в степях Украины, в русских равнинах и под Ленинградом ты защищаешь солнечную Туркмению»; «Где бы вы ни находились — вы защищаете свой родной Азербайджан»; «На каких бы рубежах они [представители народов СССР] ни бились с врагом, они вместе с русским народом защищают свою национальную свободу»)