Еще одной важной сферой деятельности сотрудников НКВД в Испании была охрана лидеров Испанской компартии. Дело в том, что, согласно агентурным данным, полученным по каналам разведки, в Берлине и Риме было принято решение о физической ликвидации наиболее популярных лидеров республиканцев. В связи с этим по согласованию с ЦК Компартии Испании из 14-го (партизанского) корпуса был временно отозван сотрудник НКВД Станислав Ваупшасов (Альфред), имевший большой опыт подпольной и диверсионной работы. Именно ему было поручено организовать охрану членов ЦК Долорес Ибаррури, Висенте Урибе и Педро Чека. В своей книге «На тревожных перекрестках» Ваупшасов так рассказывает о принятых им мерах:
«Из числа коммунистов и членов социалистического союза молодежи мы отобрали 20 курсантов и офицеров спецшколы нашего партизанского корпуса, дислоцировавшейся в окрестностях Барселоны, тщательно всех проинструктировали. Затем я связался с товарищами Урибе и Чека и членами их семей, изучил расположение квартир, характер и политическую физиономию соседей, определил пароли, пропуска и договорился о методах поддержания со мной непрерывной связи. Все было сделано быстро, оперативно, как того требовала тогдашняя тревожная обстановка. Затем на квартирах наших подопечных мы установили круглосуточное дежурство бойцов охраны. Лишь после этого я с представителем горкома партии и моим неизменным спутником переводчиком П. Науменко отправился в здание ЦК Компартии Испании на улицу Пассео де Гарсия…
После внимательного осмотра помещения ЦК я попросил Долорес Ибаррури предоставить охране соседнюю с ее кабинетом комнату и обеспечить нас прямой телефонной связью с ее кабинетом и городом. Мою просьбу она выполнила.
Надо сказать, что Ибаррури аккуратно выполняла требования охраны: перед выездами ставила в известность, сообщала сроки и маршруты поездок, заранее предупреждала, где и когда собирается публично выступить, в каком помещении. Такой непосредственный контакт и понимание наших задач дали нам возможность обеспечить ее охрану и охрану других руководящих работников ЦК»[181].
Кроме организации эффективной контрразведки сотрудники НКВД во главе с Орловым приложили немало усилий для создания разведки, действующей как на территории Испании, контролируемой Франко, так и в других европейских странах. В результате уже к маю 1937 года разведка республиканцев встала на ноги и начала добывать важную информацию, необходимую для принятия как военных, так и политических решений.
С помощью испанцев Орловым была также создана крупная агентурная сеть в Валенсии, что позволило испанской резидентуре ИНО НКВД распространить свою деятельность на Испанское Марокко, Гибралтар и Францию.
Большое внимание уделялось республиканскими спецслужбами организации разведывательно-диверсионной работы в тылу франкистов. Этим занимались подразделения 14-го (партизанского корпуса), о создании и деятельности которого стоит рассказать более подробно.
В конце 1936 года по указанию главного военного советника Яна Карловича Берзина в республиканской армии была создана специальная разведгруппа из 5 человек, которой командовал капитан Доминго Унгрия. Военным советником и инструктором группы был опытный специалист-подрывник Разведупра РККА Илья Григорьевич Старинов (Родольфо). Действия группы в тылу франкистов были настолько успешны, что очень скоро она превратилась в отряд, засчитывающий уже 7 человек. Самой значительной и прогремевшей на весь мир операцией отряда было уничтожение в феврале 1937 года под Кордовой поезда со штабом итальянской авиадивизии. Эшелон из 8 вагонов был пущен под откос с 15-метрового обрыва при помощи мощной мины.
Советские военные советники и командование испанской республиканской армии очень скоро поняли важность диверсионной деятельности в тылу противника. Поэтому батальон в быстром порядке был развернут в бригаду, а в начале 1938 года – 14-й партизанский корпус численностью свыше 5000 человек. Корпус состоял из семи бригад трехбатальонного состава, которые после завершения формирования были распределены по фронтам следующим образом: три бригады находились в Каталонии на Восточном фронте, а четыре бригады действовали на Центральном и Южном фронтах в тесном контакте с Андалусской и Эстремадурской армиями. Кроме того, корпус имел специальные школы в Барселоне, Валенсии, Бильбао и Архене, где готовились кадры снайперов, минеров-подрывников, радистов и войсковых разведчиков. Все курсанты были обязаны в совершенстве изучить особенности действия в тылу врага, военную топографию, движение по азимуту, маскировку и т. п. Учитывая исключительно тяжелые условия, в которых приходилось действовать личному составу корпуса, все его бойцы получали двойной паек и двойное жалованье. Резидент ИНО НКВД Александр Орлов не только поддержал идею создания партизанского корпуса, но и сам приложил много усилий для его организации, считая, что действия разрозненных диверсионных групп уже не могут обеспечить надлежащих результатов. Так, после взятия в декабре 1937 года республиканскими войсками города Теруэля, который был главным опорным пунктом франкистов в горах Арагона, он направил в Москву рапорт (Орлов – Центру, 3 декабря 1937 года), в котором писал: «Диверсионная работа остается очень важной. Работать становится неимоверно трудно. Враг перешел к серьезной охране дорог, мостов, ж.-д. путей, электромагистралей. Не бросая работы в ближнем тылу, ставим перед собой задачи «квалифицированных» операций: налетов на концентрационные лагеря противника для освобождения арестованных коммунистов, социалистов и революционных рабочих, захвата небольших городов, не имеющих сильных гарнизонов и т. д.»[182].
А.М. Орлов
В ноябре 1937 года Старинова на посту советника сменил другой военный разведчик – Христофор Интович Салнынь. С апреля 1938 года старшим советником корпуса стал Николай Кириллович Патрахальцев, а с июня 1938 года – Василий Аврамович Троян. Советниками корпуса были также Станислав Алексеевич Ваупшасов, Кирилл Прокофьевич Орловский, Николай Архипович Прокопюк, Андрей Иванович Эмильев, Жан Андреевич Озоль, Александр Маркович Рабцевич, Никон Григорьевич Коваленко и другие. В резидентуре ИНО НКВД действиями 14-го корпуса руководили Наум Эйтингон и Лев Василевский.
И. Григулевич, Роман Кармен, Л.П. Василевский и Г.С. Сыроежкин в Испании, 1937
Создание особого партизанского корпуса было своевременным и важным мероприятием республиканского командования. К сожалению, на дальнейшее развитие боевых действий в тылу Франко оно не пошло. Советские военные советники неоднократно предлагали организовать партизанские отряды, которые дислоцировались бы на занятой фашистами территории. Но все эти предложения так и остались без ответа.
Несмотря на некоторые разногласия, количество диверсионных операций в тылу франкистов значительно увеличилось. Например, только в начале 1938 года южнее города Уэски одним из отрядов корпуса был подорван мост, уничтожено 9 автомашин и свыше 100 солдат. Но главное, вместо эпизодических рейдов небольших подразделений за линию фронта начались систематические боевые операции в тылу франкистов, в которых участвовали и мелкие разведывательно-диверсионные группы, и батальоны, и даже бригады. А некоторые операции осуществлялись силами даже двух бригад. Большую часть заданий партизанскому корпусу давал непосредственно Генеральный штаб республиканской армии, и поэтому проводимые им операции имели большое значение для всего хода военных действий.
Помимо разведывательной и контрразведывательной деятельности сотрудники НКВД в Испании занимались отслеживанием политической ситуации, складывавшейся в республиканском правительстве. Оказывая помощь Испании, Сталин хотел знать, как этой помощью распорядятся и какие вообще перспективы имеют республиканцы в ближайшем будущем. А перспективы эти, по мнению Орлова и других сотрудников НКВД в Испании, были далеко не радужными. Так, еще 27 февраля 1937 года, когда военная обстановка складывалась в пользу народной армии, Орлов направил в Москву доклад, в котором говорилось:
«Правительство Испании обладает всеми возможностями для победоносной войны. Оно имеет хорошее вооружение, прекрасную авиацию, танки, громадный резерв людей, флот и значительную территорию с базой военной промышленности, достаточной для такой «малой» войны (заводы Испано-Суиза и др.), продовольственную базу и прочее. Численность правительственных войск значительно превосходит войска неприятеля.
Вся эта машина; все эти ресурсы разъедаются:
1) межпартийной борьбой, при которой главная энергия людей употребляется на завоевание большего авторитета и власти в стране для своей партии и дискредитирования других, а не на борьбу с фашизмом;
2) гнилым составом правительства, часть которого, ничего общего с революцией не имеющая, пассивно относящаяся к событиям и думающая лишь о своевременном бегстве в случае крушения;
3) притуплением у правительства чувства подлинной опасности положения, как результат пережитых не раз тревог и чрезмерных паник. Настоящая угроза судьбе республиканской Испании, нависшая сейчас, воспринимается ими как привычная тревога;
4) безответственностью и саботажем правительственных аппаратов и штабов по обеспечению армии и ее операций;
5) неиспользованием сотен тысяч здоровых мужчин, проживающих в городах (Мадриде, Барселоне, Валенсии и ряде других), для тыловых работ и возведения укреплений…
7) внутренней контрреволюцией и шпионажем»[183].
Впрочем, и в дальнейшем характер донесений Орлова в Москву мало изменился, так как республиканцев продолжали раздирать внутрипартийные противоречия, отрицательно сказывающиеся на ходе военных действий. Главными виновниками сложившегося положения были лидеры ПОУМ (Рабочая партия марксистского единства) и прежде всего сторонник Льва Троцкого Андрес Нин, занимавший пост министра юстиции в автономном правительстве Каталонии.