19 апреля 1941 года состоялась встреча Короткова с Кукхофом, на которой тот согласился сотрудничать с советской разведкой и снабжать ее информацией. Через Кукхофа Москва также планировала внедриться в антигитлеровскую оппозицию в Германии. После передачи в Центр досье, собранных Хельдорфом, Кукхофу было дано задание установить прочные связи с антигитлеровскими группами Герделера и Лейшнера, используя в качестве связника Адольфа Гримме. К сожалению, эти планы не были претворены в жизнь из-за начавшейся войны.
Таким образом, к весне 1941 года в Берлине действовали группы Харнака (Корсиканца), Шульце-Бойзена (Старшины) и Кукхофа (Старика), которые объединяли 28 отдельных групп. Независимо от них действовали нелегальная резидентура военной разведки «Альта» во главе с Ильзой Штебе, курирующая дипломата фон Шелию и еще шесть источников в министерстве иностранных дел Германии, и агент НКВД в гестапо Леман (Брайтенбах), связь с которым поддерживал Б.Н. Журавлев.
Поступающая от них в Москву информация все больше убеждала руководство советской разведки в том, что Германия в недалеком будущем начнет агрессию против Советского Союза. Поэтому 10 апреля 1941 года Кобулову была послана шифротелеграмма, в которой, в частности, говорилось:
Календарь сообщений «Корсиканца» и «Старшины»
«По вопросам авиации озадачить Старшину, через Шведа выяснить дислокацию немецких частей в Румынии, через Испанца получить сведения о личном составе ВВС. Корсиканцу поручить собрать сведения о положении в военно-химической промышленности, используя в этих целях Турка, добыть военно-технические новинки с помощью Грека. О состоянии военно-морского флота получить сведения через Итальянца. Ориентировать Брайтенбаха на выявление дислокации германских военных частей и строительство укреплений на границе, прилегающей к СССР. Использовать Франкфурта по вопросам состояния военной промышленности и положения военно-морского флота»[251].
Полученная сводка, имевшая название «Календарь сообщений Корсиканца и Старшины», представляла собой десять страниц убористого машинописного текста, где были перечислены даты получения Корсиканцем и Старшиной наиболее важной информации, указаны лица, от которых она поступала, и дано ее краткое содержание.
Гитлер, руководство вермахта, РСХА и абвера хорошо понимали, что скрыть подготовку к нападению на Советский Союз полностью невозможно. Поэтому ставка была сделана на то, чтобы утопить реальные факты, которые неизбежно попали бы в поле зрения советских агентов, в ворохе дезинформации. С подачи нацистской верхушки по берлинским министерствам и ведомствам циркулировали самые разнообразные слухи о дальнейших планах войны. Они ни в кооем случае не пытались убедить Сталина в миролюбии Германии – это было бы глупо и неправдоподобно. Вопреки тому, что писали перестроечные и демократические историки, Сталин в миролюбие Германии, конечно же, не верил ни на грош. Игра шла гораздо более тонкая – требовалось скрыть конкретные стратегические планы и политические цели, а вовсе не очевидный факт того, что война на пороге.
Попадались на дезинформацию и Харнак с Шульце-Бойзеном. В апреле 1941 года Корсиканец сообщил Короткову, «что на одном из совещаний ответственных должностных лиц из министерства экономики представитель отдела печати Кролл заявил следующее:
«СССР будет предложено присоединиться к державам оси Берлин – Рим и напасть на Англию. В качестве гарантии будет оккупирована Украина и, возможно, Балтийские государства тоже»[252].
А в мае 1941 года было получено сообщение от Старшины, подтверждавшее предположение Москвы, что нападению Германии будет предшествовать некий ультиматум:
«Вначале Германия предъявит Советскому Союзу ультиматум с требованием более широкого экспорта в Германию и отказа от коммунистической пропаганды. В качестве гарантии удовлетворения этих требований в промышленные и хозяйственные центры и предприятия Украины должны быть посланы немецкие комиссары, а некоторые украинские области должны быть оккупированы немецкой армией. Представлению этого ультиматума будет предшествовать «война нервов» в целях деморализации Советского Союза»[253].
Для надежности, гестапо подставило Кобулову своего агента Ореста Берлинкса («Лицеист»), через которого в Москву также периодически шла дезинформация. Согласно одному из его сообщений, войска сосредоточиваются на Востоке, чтобы нанести внезапный и решительный удар по Великобритании. «Мы во время мировой войны умели путем колоссальных перебросок войск замаскировать действительные намерения немецкого командования». Именно такое официальное объяснение, по словам Лицеиста, он получил 4 марта 1941 года от полковника Блау из ОКВ.
Сегодня благодаря многочисленным рассекреченным документам мы знаем поразительный факт – оказывается т. Сталин не чурался крепкого матерного словца. Однажды такой реакции удостоился и Старшина. 17 июня нарком госбезопасности СССР направил на имя Сталина и Молотова полученное из Берлина агентурное сообщение. Ознакомившись с сообщением, Вождь наложил на него резолюцию: «Т-щу Меркулову. Можете послать ваш «источник» из штаба герм. авиации к еб-ной матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Ст.»[254].
Что же говорилось в этом сообщении?
Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает:
1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.
2. В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 6 июня [так в тексте. В действительности – 13 июня. В.М.] воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может.
3. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция «Свирь-3», московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские.
4. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах.
5. Важные немецкие авиаремонтные мастерские расположены: в Кенигсберге, Гдыне, Грауденц, Бреславле, Мариенбурге. Авиамоторные мастерские Милича в Польше, в Варшаве – Очачи и особо важные в Хейлигенкейль.
Источник, работающий в министерстве хозяйства Германии, сообщает, что произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений «будущих округов» оккупированной территории СССР… на собрании хозяйственников, предназначенных для «оккупированной» территории СССР, выступал также Розенберг, который заявил, что «понятие Советский Союз должно быть стерто с географической карты».
Что же мы видим? Первое, что обращает на себя внимание – это то, что в документе содержаться свидетельства о неизбежном нападении из ДВУХ источников, но дезинформатором, подлежащим посыланию к вышеупомянутой матери назван только первый. Значит, информация из ведомства Розенберга об оккупации и стирании СССР с географической карты все-таки признана достойной внимания?
Теперь о информации из «штаба люфтваффе». Первый пункт в нем действительно важен, но едва ли нов – к 17 июня было накоплено достаточно информации о том, что войну можно ждать в любой момент. В скобках заметим, что с учетом послезнания этот пункт к тому же неверен – к 17 июня приготовления еще не были закончены – танки и авиация продолжали прибывать и позже.
Та самая матерная резолюция
Пункт второй – пустые слова. Круги штаба авиации очень широки. Кто именно воспринял сообщение ТАСС иронически? Геринг? Или случайный сослуживец агента высказывал свое ценное мнение в курилке? Это же агент может сообщить – от кого он это услышал.
Пункт третий – просто абсурден. Электростанция «Свирь-3», московские заводы и авторемонтные мастерские – это действительно довольно важные цели, но никак не первоочередные. Первоочередной целью в любом случае могла быть только развернутая против немцев группировка РККА.
Четвертый и пятый пункты касались совершенно второстепенных вопросов, действительно значимых с позиций обер-лейтенанта люфтваффе, но никак не первого лица государства.
При этом ни в коем случае не стоит винить Шульце-Бойзена. Его информация действительно была малосущественна, частично неверна с учетом послезнания и перегружала и без того работавшего на износ Сталина «белым шумом». Но тут проблема не в нем – он младший офицер в ведомстве Геринга и всей картины видеть не может и не должен. Проблема заключалась в организации центрального аппарата 1-го Управления в котором не было полноценного аналитического аппарата (вся обработка информации ограничивалась переводом) и как результат – в Кремль шел вал нефильтрованной и несортированной информации. Тут свою роль к сожалению сыграли и требование самого Сталина давать ему первоисточники, непонимание важности анализа и просто отсутствие аналитиков. Если конечно, эта «резолюция Сталина» не является позднейшей фальсификацией «реформаторов» из КПСС.
Кроме того, надо учесть следующие факторы.
В июне 1932 года канцлер Франц фон Папен вел тайные переговоры с Францией о возможности тайного соглашения между Германией, Францией и Польшей против СССР. Советская разведка получила сведения о ходе переговоров от агента в окружении известного предпринимателя Флик-Штегера, известного своими близкими связями с фон Папеном, и 24 июня 1932 года доложила Сталину следующее:
«За уступки Германии Польшу обещают вознаградить в широкой мере в сторону Советской Украины.
Если вообще начнется крестовый поход против СССР, то он начнется как раз по направлению Украины… Как сказал Флик-Штегер, Англия, видимо, вначале останется доброжелательным наблюдателем в случае союза Франции, Германии и Польши против Советского Сою