1. Изучение вооруженных сил Четверного союза.
2. Изучение пограничными округами областей.
а) Система военного управления: 1) учреждения; 2) личный состав главнейших учреждений;
б) Вооруженные силы;
в) Военно-экономическое положение области;
г) Роль иностранного элемента в военной жизни области;
з) Оценка источников и добытых материалов по разведке».
В этом перечне удивляет 1-й вопрос (сама нумерация говорит о том. что на него должно быть обращено основное внимание) — «Изучение вооруженных сил Четверного союза». В сентябре советское военно-политическое руководство в обстановке разгоравшейся Гражданской войны должно было волновать совсем иное, чем состояние вооруженных сил Четверного союза: Германии. Австро-Венгрии, Турции и Болгарии (по крайней мере, состояние ВС трех последних стран).
На совещании были подведены первые итоги организации агентурной разведки Красной армии на Западе. Участники совещания констатировали плачевное состояние агентурной разведки Красной армии. Выяснилось, что штабы Ярославского и Московского военных округов не создали еще разведывательных отделений и к разведке не приступали. В штабе Орловского военного округа разведывательное отделение было создано, но агентурная разведка только налаживалась — имелись два агента-резидента в Харькове и Екатеринославле. В зачаточном состоянии находился процесс формирования разведывательных органов и штабов завесы. Неукомплектованность объяснялась отсутствием преданных советской власти «специалистов-разведчиков».
Однако на отдельных участках отрядов завесы были достигнуты определенные результаты. Так. на Западном участке завесы к сентябрю на территории, оккупированной германскими войсками, была насаждена агентурная сеть, состоявшая из 20 агентов-резидентов, шесть из которых имели помощников. Эта агентура должна была отслеживать обстановку южной части Финляндии, Эстонии и Латвии, а также обеспечивать наблюдение за воинскими перевозками противника по важнейшим железнодорожным магистралям: Рига — Двинск — Витебск — Смоленск: Варшава — Вильно — Двинск — Псков. Это уже было значительным шагом вперед.
Сентябрьское совещание отметило, что основным недостатком в организации агентуры является ее крайняя неустойчивость, объяснявшаяся, во-первых, тем. что агентура вербовалась исключительно на материальной основе — агенту-резиденту платили жалованье до трех тысяч рублей в месяц, а помощнику резидента — до двух тысяч. Такой подход к вербовке приводил к тому, что агенты, когда им удавалось подыскать для себя более выгодный и. естественно, безопасный заработок, прекращали свою работу. Во-вторых, тем. что агенты-резиденты, находившиеся на руководстве у отдельных работников штабов, при переходе последних на другую работу не передавались новому руководителю, а попросту ликвидировались.
Серьезную трудность переживала разведка в деле организации связи между агентами и разведывательными органами. Почтово-телеграфного сообщения с оккупированными районами не было. Вновь созданные буржуазные государства: Финляндия, Литва, Латвия, Эстония. Польша и другие, следуя примеру стран Антанты, также встали на путь дипломатической изоляции Советской республики и связей с ней не имели. Разведка вынуждена была строить свою работу только на «живой» связи в очень тяжелых условиях, так как проход агентов через демаркационную линию был весьма затруднен. Все это не давало возможности разведке иметь систематический приток агентурных донесений. Ей приходилось довольствоваться отрывочными сведениями, главным образом общего характера.
Разведывательные отделения Оперода Наркомвоена к 1 сентября 1918 г. имели 34 агента-резидента. одну агентурную группу в составе шести агентов и двух агентов-маршрутников. Большинство этих агентов оперировало на территории, оккупированной германскими войсками и в основном в городах.
Начальник Оперативного управления ВГШ С.А. Кузнецов и врид начальника ВСО А.В. Станиславский 9 сентября сообщали в Коллегию народных комиссаров по военным делам, что заграничная агентурная разведка «в связи с заключением Брестского мирного договора постепенно замерла, и в каком положении были оставлены к моменту ее ликвидации существовавшие в момент войны агентурные организации, Всероссийский Главный Штаб никаких сведений не имеет. Сейчас обстановка настойчиво требует восстановления деятельности негласной военной агентуры за границей, и Всероссийский Главный Штаб при существующих условиях рискует стать перед задачей налаживать заново ту работу, которая во время войны потребовала больших трудов и больших денег, прежде чем удалось добиться от нее положительных результатов. На западе в военное время руководящие по разведке центры находились: в Швеции. Дании, Голландии. Швейцарии. Франции и Румынии, причем работа центров велась под наблюдением и [по] указаниям наших военных представителей за границей. В настоящее время
все эти представители считаются уволенными от службы и заместителей им, кроме Швеции [с июля военным агентом в Швеции был Т.М. Стремберг, но донесений от него не поступало] и Германии, пока не назначено. Между тем безотлагательное назначение если не всех, то хотя бы некоторых новых представителей за границей, в те государства, где назначение их допускается общей политической обстановкой, безусловно, позволило бы использовать плоды трудов военного времени, путем привлечения на службу опытного личного состава прежней негласной агентуры, работавшей у уволенных ныне военных агентов». Реакции на предложения руководителей разведки в ВГШ не поступило, да и не могло поступить — завершался процесс дипломатической изоляции Советского государства. Восстановление «прежней» негласной агентуры было возможно только путем направления за рубеж нелегальных руководителей-резидентов военной разведки.
Таким образом, агентурная разведка Красной армии в первый период иностранной вооруженной интервенции и Гражданской войны концентрировала свои главные силы на оккупированных Германией территориях и в государствах, образовавшихся в результате отложения от советской России ее окраин — Финляндии, Эстонии. Латвии. Литвы и Польши. К осени 1918 г. в связи с военным поражением Германии и Австро-Венгрии государства Антанты усилили интервенцию против Советской республики. Страна была зажата в кольцо фронтов.
В связи с резким обострением обстановки на фронтах Гражданской войны решением Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 2 сентября создается новый орган высшей военной власти в стране — Реввоенсовет Республики, который объединил функции ликвидированного Высшего военного совета и Народного комиссариата по военным и морским делам. Председатель РВСР утверждался ВЦИК. а члены Реввоенсовета, в том числе главнокомандующий, — Советом Народных Комиссаров. В первоначальный состав РВСР вошли: Л.Д. Троцкий (председатель), члены Реввоенсовета: Н.А. Кобозев, К.А. Мехоношин. Ф.Ф. Раскольников, К.Х. Данишевский, И.Н. Смирнов. А.П. Розенберг и главнокомандующий Вооруженными Силами Республики И.Н. Вацетис. К этому составу Реввоенсовета вскоре были присоединены члены коллегии Наркомвоена Э.М. Склянский (заместитель председателя РВСР). С.И. Аралов (с 08.10) и К.К. Юренев. Основным аппаратом Реввоенсовета Республики, через который он осуществлял руководство вооруженными силами, был Полевой штаб. Он был образован 6 сентября 1918 г. вместо расформированного штаба Высшего военного совета, и первоначально назывался Штабом РВСР, а затем 8 ноября 1918 г. был реорганизован в Полевой штаб (уже на базе Высшего военного совета, ставшего Штабом РВСР, и Оперода Наркомвоена).
Полевой штаб осуществлял сбор и обработку сведений, необходимых для проведения военных операций, передачу в войска распоряжений Главного командования, руководство военными действиями, а также эксплуатацию железнодорожной сети театра военных действий.
Уже в сентябре 1918 г. руководство Оперативного отдела Наркомвоена и его отделения военного контроля за подписями С.И. Аралова, Г.И. Теодори и М.Г. Тракмана направило на утверждение в РВС Республики проекты «Положения о контрразведывательной службе» и «Декрета о борьбе со шпионажем и о правах и обязанностях сотрудников Военного контроля». В основу Положения, по словам подписавших его руководителей, «принято, что всю деятельность по борьбе со шпионажем объединяет Отделение военного контроля Оперода Народного комиссариата по военным делам, как пользующегося наибольшим доверием, а потому наиболее жизнеспособное и фактически руководящее работой почти всех органов контрразведки».
Так, в проекте Положения устанавливалось следующее положение вещей: «Органом руководящей всей контрразведкой — как сухопутной, так и морской, — на территории Советской республики и за ее пределами является Отделение военного контроля Оперативного отдела Народного комиссариата по военным делам». «Общая задача военной контрразведки, — указывалось в проекте Положения, — состоит в изучении системы и методов действия органов иностранной разведки и в обнаружении, обследовании и пресечении деятельности иностранных военных шпионов, а также организаций и лиц, деятельность которых, преследуя военные интересы иностранных государств, направляется во вред военным интересам России и стоящих с нею в союзе держав».
В конце сентября Г.И. Теодори был в первый раз арестован органами ВЧК по причине своей предполагаемой неблагонадежности, но уже в начале октября он был освобожден.
2 октября на заседании Реввоенсовета Республики в составе главнокомандующего И.И. Вацетиса, 2 членов совета И.Н. Смирнова и К.Х. Данишевского, с участием заведующего Оперода Наркомвоена С.И. Аралова, начштаба Управления делами Т.Н. Теодори и И.Д. Чинтулова и политкомиссара Оперативного отдела М.Г. Тракмана было принято решение о непосредственном подчинении Оперода со всеми отделениями Реввоенсовету Республики и переименовании отдела в Управление делами РВСР. В Управлении должна была сосредоточиться вся разведка и контрразведка, для чего туда передавались материалы бывшего Высшего военного совета, а также оперативного и военно-статистического отделов Всероссийского главного штаба. Управляющим делами должен был стать бывший заведующий Оперода С.И. Аралов, его заместителем бывший заместитель заведующего Оперода большевик В.П. Павулан, начальником штаба Управления делами РВСР — начштаба Г.И. Теодори.