23 июня 1934 г. А.Х. Артузов, назначенный по совместительству заместителем начальника IV Управления, в докладной на имя секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина и Наркома Обороны Союза ССР К.Е. Ворошилова следующим образом охарактеризовал состояние агентурной работы Разведуправления: «Провалы ГУ Управления, имевшие место за последние 2 года в Румынии, Италии, Латвии. Германии и Франции, нанесли очень серьезный ущерб всей работе нашей военной разведки и вскрыли крупные недостатки как в ее организационном, так и в оперативном руководстве этой разведкой. К настоящему моменту:
1) нелегальная агентурная разведка IV Управления фактически перестала существовать в следующих странах: Англии, Румынии. Латвии. САСШ (Северо-Американские Соединенные Штаты. — Примеч. авт.), Франции. Финляндии. Эстонии. Италии;
2) нелегальная агентурная разведка сохранилась в Германии, Польше, отчасти в Китае и Маньчжурии;
Примечание. При этом разведывательный материал передается через особых связистов от нелегальных резидентур в наши посольства этих же стран. Исключением является Польша, где нам нелегальный резидент посылает свою почту нелегальным путем в Германию, где она поступает в наши посольства;
3) агентурная разведка ведется полулегальным способом, т. е. резидент и его помощники являются сотрудниками наших посольств, консульств и торговых представительств в следующих странах: в Японии, Турции, Персии. Афганистане. Синьцзяне, Монголии, Китае, Маньчжурии:
кроме того, во всех странах, где имеются наши дипломатические представители, военные атташе или другие засекреченные работники занимаются легальной разведкой (покупка военной литературы, наблюдение за аэродромами, войсками и т. д.)».
К причинам, приведшим к провалам. Артузов. помимо указанных в Постановлении Политбюро, добавил следующие:
«1. Текучесть кадров агентурных работников; неправильный подбор, в частности установка на скороспешную подготовку агентурных работников, набираемых из иностранных коммунистов; неудовлетворительная подготовка кадров и их инструктаж.
2. Продвижение (и при этом весьма быстрое) агентуры в кадровый состав разведки, зачастую без элементарной политической проверки и необходимого практического испытательного стажа.
3. Неправильная организация центрального аппарата, руководства агентурой… Обезличка с делением центрального аппарата на добывающий отдел и отдел, обрабатывающий материал».
Назначением Артузова на должность заместителя начальника IV Управления был предопределен на последующие годы подход к подбору агентурных работников и фактически положено начало чистке центрального и зарубежных аппаратов разведки, еще задолго до массовой репрессии 1937–1939 гг.
В интересах обеспечения мобилизационной готовности наряду с нелегальными линиями связи стала создаваться «запасная связь на случай войны». Так, к 1929 г. были подготовлены морская связь из Стокгольма на Мурманск и две линии связи из Швеции на Финляндию и далее через границу на Ленинград, «которыми можно будет пользоваться в случае нейтральности Финляндии». Запасная линия шла из Бухареста на Константинополь для обслуживания Румынии и Балканских стран в случае войны. Существовала еще «запасная линия связи через "зеленую границу’' из Берлина на Данциг и из Данцига на Варшаву и обратно».
Динамика численности и состава зарубежной агентурной сети в ЗО-е годы выглядела следующим образом: в 1922 г. — всего 237 агентов, из них 131 агент-источник; в 1926 г. — всего 431 агент, в том числе — 298 агентов-источников; в 1930 г. — всего 197 агентов, в том числе 113 агентов-источников. Приведенные цифры являются весьма приблизительными, так как только Берлинская резидентура по состоянию на 1930 г. насчитывала не менее 200 человек.
Складывающаяся в рассматриваемый период оперативная обстановка в странах мира, и в первую очередь Западной Европе, в целом была благоприятной для ведения вербовочной работы. Во-первых, широкие слои населения этих стран с большой симпатией относились к молодому Советскому государству. Представители же зарубежных коммунистических и рабочих партий готовы были встать на его защиту. Эти настроения были выражены одним французским коммунистом следующим образом: «Маркс сказал, что у рабочих нет отечества, это было верно, но сейчас уже не верно, они имеют отечество — это Россия, это — Москва, и рабочие должны защищать свое отечество». Во-вторых, в начале 20-х гг. за рубежом оказалось около 2 млн русских эмигрантов, одни из них в силу патриотических побуждений, другие из желания вернуться на Родину, третьи — из-за нехватки материальных средств, чтобы выжить, готовы были пойти на сотрудничество с разведкой. В-третьих, образование после Первой мировой войны ряда новых государств, идущих на поводу у ведущих империалистических государств и часто настроенных враждебно одно к другому, до крайности обострило классовые противоречия и национальные разногласия. Следствием этого явилось появление массы недовольных в различных слоях общества (среди рабочих, мелкой буржуазии, демобилизованного офицерства, угнетенных национальных меньшинств и т. д.), которые представляли хорошую базу для вербовочной работы. Расширению вербовочной базы способствовал и мировой экономический кризис. В-четвертых, особые отношения СССР с Германией, включая двустороннее военное сотрудничество, существенным образом облегчали решение задач, стоящих перед разведкой. В-пятых, контрразведывательный режим в большинстве стран не был очень жестким.
Революционный энтузиазм Гражданской войны, неиссякаемая вера в мировую революцию. подкрепляемая всплесками революционных выступлений на Западе, подталкивали к выводу о необходимости поиска агентов в первую очередь среди естественных союзников в борьбе против контрреволюции и буржуазии. Так, в резолюции совещания по вопросам 7 апреля 1921 г., в разделе «Основные положения» отмечалось:
«1. Классовый характер войны, которую ведет Советская Россия с окружающими ее белогвардейскими государствами, создает необходимость постановки агентурной работы по отношению к государствам, обладающим развитым рабочим классом, на классовых началах.
Положение это не исключает, конечно, использование и чуждых нам элементов в зависимости от местной обстановки и времени и означает главным образом общую тенденцию нашей работы.
2. Классовый характер агентурной работы выражается:
а) в подборе агентов на основе партийности и классового происхождения;
б) в самом широком содействии коммунистических организаций воюющих с нами государств».
Отсюда неудивительно, что Я.Д. Ленцман считал, что «сеть агентов Региструпра во всех странах должна состоять из людей, выделенных коммунистическими организациями этих стран». «Единственно при такой постановке вопроса. — утверждал он, — ведение агентурной работы может быть поставлено на широкую ногу и дать результаты, которые удовлетворяли бы наши органы как в политическом, так и в военном отношении. Такая постановка вопроса также значительно облегчает и упрощает условия ведения агентурой разведки в сравнении с теми условиями, в которых приходилось вести ее в прежнее время в буржуазном государстве и гарантирует большие результаты».
Военная разведка начала устанавливать контакты с зарубежными компартиями и другими прогрессивными организациями по своей инициативе еще в 1920 г., когда во время съезда агентурных работников в Москве было проведено совещание руководителей Региструпра с представителями некоторых коммунистических партий, в частности, финской, польской, латышской, украинской и компартией Закавказья. На совещании были намечены общие линии содействия коммунистических партий советской военной разведке. В этих целях при ряде компартий были созданы специальные бюро. Так, «представляя собою неразрывную часть общего аппарата “Коммунистической партии Финляндии”, Финбюро сконструировано для обслуживания агентурной разведки Регистрационного Управления Реввоенсовета Республики в части, касающейся Финляндии и Швеции…». «Подобное бюро — Регистрбюро — существовало и для работы на Эстонию».
Вопрос о взаимодействии разведки с зарубежными компартиями был вновь рассмотрен 6 августа 1921 г., на совещании представителей Коминтерна (Г. Зиновьев, И. Пятницкий), ВЧК (И. Уншлихт) и Разведуправления (А. Зейбот). В результате работы этого совещания был подписан документ, уточняющий характер связей Разведуправления и Иностранного отдела ВЧК с зарубежными компартиями. В частности, представители Разведупра и ВЧК не могли больше непосредственно обращаться к членам коммунистических и рабочих партий с предложениями о сотрудничестве. Впредь это можно было делать только через представителя Коминтерна, специально выделенного для связей с разведкой и ВЧК.
Вопрос о привлечении к сотрудничеству с разведкой членов зарубежных компартий был вновь поднят после провала в Праге в октябре 1926 г., повлекшего за собой арест некоторых руководящих работников ЦК КПЧ. Причины этого провала были рассмотрены специальной комиссией, на основании выводов которой 6 декабря 1926 г. было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б). Постановление обязывало руководство Разведупра принять ряд мер. изолирующих работу военной разведки от партийных аппаратов и партийной организации. Разведка не должна была использовать членов иностранных коммунистических партий в качестве агентов. Вместе с тем «в тех случаях, когда отдельные члены партий могут принести особые заслуги», допускалось «исключение — с разрешения ЦК соответствующей партии, причем товарищ, передаваемый нам для работы, должен формально выйти из партии и порвать всякие партийные связи». При вербовке новых агентов предписывалось в первую очередь выяснять их отношение к партийным организациям.
Однако реализация этого постановления на практике была сопряжена с большими трудностями, говоря о которых начальник Разведупра докладывал в Реввоенсовет СССР, что сама по себе изоляция зарубежных органов советской военной разведки от связей с компартиями еще не избавляет их от провокационных обвинений в шпионаже, если политическая обстановка в данной стране делает это удобным и выгодным для буржуазии. Вышеперечисленные факторы, а также сделанная в постановлении оговорка по-прежнему сохраняли за разведкой возможность, правда, уже не в тех глобальных масштабах, как ранее (определенный заслон