К моменту вторжения немецко-фашистских войск в пределы области было создано 32 подпольные партийные организации, объединившие 98 коммунистов, и 33 комсомольские организации, состоявшие из 182 человек.
Таким образом, еще накануне оккупации орловская областная партийная организация проделала значительную работу по подготовке к партизанской борьбе против фашистских захватчиков, положила начало организации партийного и комсомольского подполья.
Фашистские войска вторглись в пределы Орловщины одновременно с запада и юга. За исключением трех восточных районов, вся область в октябре 1941 года оказалась под пятой фашистских поработителей.
До самого вторжения фашистских войск в районах Орловщины кипела напряженная работа: завершалась эвакуация материальных ценностей, уничтожалось все, что не могло быть вывезено, выводились из строя мосты, железные дороги, средства связи.
В большинстве случаев эту работу осуществляли партизанские отряды. Так, в Навле партизаны по заданию райкома партии взорвали три моста, все железнодорожные стрелки, завод «Лесохим». Так же действовали партизанские отряды в Суземском, Брасовском, Трубчевском, Дятьковском, Ульяновском и других районах.
После уничтожения ценного имущества и вывода из строя коммуникаций партизанские отряды во главе с руководящими партийными и советскими работниками районов направились на свои базы.
За 2 часа до вступления в район передовых частей противника без паники и спешки вышел в лес отряд навлинских партизан во главе с райкомом партии, в полном составе оставшимся для руководства партизанским движением. Организованно вывели свои партизанские отряды руководящие работники городов Дятькова, Брянска, Бежицы, а также Трубчевского, Суземского, Брасовского, Клетнянского, Жуковского, Ульяновского, Брянского (сельского) и других районов.
Однако на базы вышел далеко не весь личный состав партизанских отрядов и групп. Часть партизан пришлось направить в глубь страны для сопровождения последних партий ценного имущества. Другие не успели присоединиться к своим отрядам в момент выхода, а затем, не зная местонахождения баз, не сумели найти их. Они присоединились к партизанам позднее. Но были и такие, которые в последние минуты не нашли в себе мужества стать на путь партизанской борьбы, связанной с тягчайшими лишениями и опасностями.
В момент оккупации вышло в леса 46 отрядов, насчитывавших 2300 партизан, во главе которых находилось 200 руководящих партийных, советских и комсомольских работников. Среди них было 19 секретарей райкомов и горкомов партии, 17 председателей исполкомов райсоветов депутатов трудящихся, 16 секретарей райкомов комсомола.
Но не все вышедшие на базы люди остались в рядах партизан. За первые три недели оккупации количество партизанских отрядов и численность партизан несколько уменьшились. Некоторые отряды распались в связи с неспособностью их руководителей возглавить боевую партизанскую деятельность. Несколько отрядов присоединилось к отступавшим подразделениям Советской Армии. Не смогли действовать самостоятельно малочисленные диверсионные и партизанские группы; они или распались или же влились в партизанские отряды.
Жизнь показала, что распадались и численно сокращались лишь те партизанские отряды, в которых не было твердого партийного руководства. Там же, где партизанское движение решительно и умело возглавили райкомы партии, как, например, в Навлинском, Суземском, Трубчевском, Брасовском, Дятьковском, Клетнянском и некоторых других районах, случаев распада партизанских отрядов не было.
Партизаны 2-й Клетнянской бригады слушают приказ о выступлении на боевую операцию.
Словом, в первые дни оккупации произошел вполне закономерный отсев из партизанских отрядов недостаточно мужественных, менее стойких людей. Он не ослабил, а укрепил партизанские отряды — «от пшеницы отделялись плевелы». В партизанских отрядах остались стойкие, непоколебимые, мужественные, глубоко преданные делу партии патриоты. В прошлом многие из них были партийными, советскими, колхозными, комсомольскими руководителями, а теперь им предстояло стать вожаками массовой армии орловских партизан, организаторами и руководителями партизанской войны.
С первых же дней жизни в лесу в партизанских отрядах по инициативе райкомов партии был введен твердый воинский распорядок дня. Партизаны изучали военное дело, уставы, различные виды оружия, обсуждали свои первые боевые выступления и учились на их опыте. В отрядах проводились политчасы. Партизаны информировались о военно-политическом положении страны, изучали героические страницы истории нашей партии, повествующие о подпольной работе большевиков в годы самодержавного лихолетья и об их самоотверженной борьбе в годы гражданской войны.
6 ноября во всех партизанских отрядах прошли торжественные собрания, посвященные 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. В ряде отрядов был прослушан по радио доклад И. В. Сталина на собрании Московского Совета. Торжественные собрания закончились принятием партизанской присяги.
Текст присяги гласил:
«Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын героического русского народа, присягаю, что не выпущу из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей земле не будет уничтожен. Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы всех своих командиров и начальников, строго соблюдать военную дисциплину. За сожженные города и села, за смерть женщин и детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, неустанно и беспощадно.
Кровь за кровь, смерть за смерть!
Я клянусь всеми средствами помогать Красной Армии, уничтожать взбесившихся гитлеровских собак, не щадя своей крови и своей жизни.
Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам свою семью и весь народ в рабство фашизму.
А если по слабости, трусости или по злой воле я нарушу эту свою присягу и изменю интересам народа, пусть я умру позорной смертью от руки своих товарищей».
Большую работу проводили партизаны по сбору оружия и боеприпасов. Это имело большое значение для их будущей боевой деятельности, ибо оставленного на базах оружия было крайне недостаточно. В Навлинском отряде, например, на трех партизан приходилась одна винтовка и 20 штук патронов. Нужно было добывать оружие. Поэтому партийные организации выдвинули как одну из важнейших задач сбор оружия и боеприпасов, оставленных частями Советской Армии и немецкими войсками на полях сражений.
Уже к ноябрю 1941 года эта задача была в основном решена. Навлинский отряд, например, теперь уже имел на своем вооружении помимо достаточного количества винтовок четыре станковых и пять ручных пулеметов, три ротных миномета и большой запас боеприпасов. Большинство партизанских отрядов не только обеспечило себя оружием и боеприпасами, но и создало необходимые запасы для вооружения будущих пополнений и новых отрядов.
К этому времени в связи с продвижением немецких войск на восток центральные и западные районы Орловщины оказались в глубоком тылу противника. В связи с этим в них сократилось количество воинских частей оккупантов. Немецкие гарнизоны были оставлены лишь в районных центрах и на железнодорожных станциях. Во всех других селениях оккупанты оставили своих прислужников: обер-бургомистров, бургомистров, старшин, старост и небольшой, только начавший формироваться полицейский аппарат.
Все это создало благоприятные условия для деятельности партизан. Если малочисленные, распыленные, не имевшие боевого опыта партизанские отряды были еще не способны вести активную борьбу с регулярными частями немецкой армии, то с фашистскими ставленниками и полицейскими они могли успешно бороться уже тогда. Именно эту задачу на первых порах и выдвинули партийные организации перед партизанскими отрядами. Уничтожая немецких приспешников, дезорганизуя их власть на местах, партизаны не только чинили значительные затруднения фашистам в управлении захваченными ими территориями, но и накапливали боевой опыт и, главное, укрепляли в широких слоях населения сознание возможности борьбы с оккупационным режимом, показывали конкретные пути этой борьбы. Так, например, группа навлинских партизан во главе с Вороновым, выполняя указание райкома партии, 23 ноября ворвалась в село Быково, где старшина Навлинской волости Таненков проводил собрание жителей. Разогнав полицейских, партизаны публично казнили фашистского ставленника, который за время пребывания волостным старшиной грабил население, насиловал женщин, собственноручно расстреливал коммунистов и партизан, зверски издевался над их семьями. Жители села горячо одобрили это справедливое возмездие.
Другая партизанская группа, возглавляемая Мирошиным, уничтожила бургомистра Навли Калмыкова, который своей жестокостью вызвал огромное возмущение местных жителей.
Особое значение придавали партизаны борьбе с полицией. При этом учитывалось, что немецкие власти первоначально комплектовали полицейские группы из добровольцев — в полицию шли бывшие кулаки, уголовные преступники, различные разложившиеся элементы. Они охотно соглашались служить фашистам, чтобы вымещать на советских людях свою звериную ненависть к Советской власти. Партизаны срывали формирование полицейского аппарата, внезапными налетами истребляли и разгоняли полицейские группы и учрежденную оккупантами администрацию.
Там, где позволяла обстановка, партизаны предавали фашистских прислужников суду населения. С этой целью обычно собиралось общее собрание жителей села или деревни, на котором каждый участник собрания мог быть свидетелем, обвинителем или защитником. Здесь же выносилось и решение о наказании. В большинстве случаев жители требовали смертной казни для предателей. Партизаны незамедлительно приводили народные приговоры в исполнение.
Подобная практика народного суда над фашистскими агентами еще больше сближала население с партизанами, повышала их авторитет и влияние в народе, усиливала тягу патриотов в партизанские отряды.